Мечты иногда сбываются

Потом они узнали, что если бы он пошел в сторону поселка, никто не успел бы убежать, как он мгновенно накрыл бы всех и унес, разметал все вокруг в разные стороны.

Не дай бог никому и никогда попасть в такую беду.

– Зайдем в гастроном, купим колбаски, еще чего-нибудь, и к себе на чердак, ты как к этому относишься?

Ольга стала для Николая всем, если не сказать, больше, и после защиты диплома они обязательно поженятся, хотя он никак не мог смириться с тем, что она была два раза замужем, и у нее сын-подросток, однако, поразмыслив, приходил к выводу, что это не самый большой недостаток в сравнении с ее неординарной внешностью и редкой доброй душой, особенно, если вспомнить его бывшую злобную жену, при одном упоминании которой его коробило и надолго портилось настроение.

– Чего-нибудь, это что ты имеешь в виду? – спросил он, когда они миновали пляж и вышли на улицу.

– Догадайся с трех раз, – они засмеялись и прибавили шагу. Сначала зашли в фотоателье за фотографиями, потом отоварились в гастрономе, включая и чего-нибудь в виде бутылки вина.

Во дворе их дома было людно. Две пары жильцов уезжали домой, Марина провожала их. Увидела пришедших с пляжа:

– Смерч, я вижу, вас не испугал. Колбаски купили? – острым глазом окинула она их покупки, Николай тут же откликнулся:

– И не только. Мы не из пугливых.

– Правильно, отдыхать так отдыхать, одобряю.

– Конечно, они чай в Москве проживают, там всего в магазинах полно, сюда приехали, и здесь тоже, в гастрономе колбаса разных сортов, сыры, масло, не то что у нас в Сибири, ничего нет в магазинах, кроме мышей, – встряла в их разговор одна из отъезжающих женщин, ее поддержала другая говорунья:

– Вот, приходится здесь колбасу покупать и с собой везти, – показала она на кошелку, в которой лежали несколько батонов вареной колбасы, еще какие-то свертки.

– Так она пропадет, пока едете до Сибири, – удивилась Ольга, с сожалением глядя на покупки, – вряд ли довезете.

– Ничего, довезем. Обложим мокрыми полотенцами, а дома отварим, обжарим, на ура пойдет, за милу душу съедят и добавки попросят, – сибирячки засмеялись железными зубами, мол, на золотые денег нет, чай, мы не цыгане какие, не воруем.

– Счастливо вам доехать, – попрощалась с ними Ольга и пошла на кухню, Николай к себе на чердак, выставил на стол бутылку «Анапы», положил конверт с фотографиями.

Одежду разложил на третьей кровати, бывшей у них вместо шкафа. Оставшись в одних плавках, разлегся на своей кровати, отдохнуть, пока Оля готовит на кухне еду, надо будет отметить их скорый отъезд домой, в столицу…

Настал день отъезда. С утра они искупались напоследок, позагорали на пляже, ставшим родным, набрали камешков с узорами, зашли в гастроном, на пути к дому купили куру-гриль, не устояли от того особого аромата, который источали шашлыки, куры в руках поваров-кавказцев. В дороге пригодится.

Дома пообедали, собрались, даже вздремнули пару часиков, тут и вечер наступил. Пора в путь-дорогу.

– Камней мы с тобой набрали, дотащить бы, – поднял сумку Николай, – ничего, своя ноша не тянет. Приедем, будем смотреть и вспоминать, когда какие собирали.

– Может, выбросить половину, пока не поздно?

– Я еще подростком мешки с картошкой таскал с огорода в гору, и ничего, а тут камешки, – бодрился он, оглядывая с грустью полюбившийся им чердак. Жаль расставаться, увы.

– Присядем на дорожку?

– Сиди не сиди, а пора на вокзал.

Марина их провожала у калитки, у нее так заведено.

– Ну, в добрый путь, счастливо вам доехать.

– Мы к вам еще приедем, наш чердак никому не отдавайте.

– Обязательно заранее известите меня.

– Известим, пока, Бобка, – погладила Ольга собаку, – ну все, до свидания, счастливо вам оставаться.

На автобусе доехали до вокзала, тут и поезд Адлер-Москва подошел. Погрузились, разместились, поехали. На часах – 22.48.

– Зря мы обратные билеты в Москве купили, придется на боковых полках ехать. Мне все едино, а тебе тесновато, – оглядел он Ольгу, уже успевшую переодеться в свой махровый оранжевый халат, но ей все нипочем, лишь улыбается и в окно поглядывает.

Те же пейзажи, только наоборот: теперь слева море, справа горы, и вечер, да еще томящее душу чувство разлуки с морем, с чердаком, подарившим им упоительные дни и ночи счастья.

Вот они снова въехали в тоннель, но мрак уже не пугал Ольгу, и когда выехали из него, посмотрели в глаза друг другу и улыбнулись, тем более, вокруг все пассажиры усиленно питались.

– Ну что, пора и нам перекусить, ты не против?

В ответ Ольга вынула куру-гриль, зелень, проводница обносила всех чаем, но многообещающий ужин был испорчен, когда Николай разломил курицу на куски, и она оказалась прожаренной только снаружи, внутри сырая, с сукровицей.

– Представим себе, что едим бифштекс с кровью, тогда все пойдет, как по маслу, – после ужина и чаепития в вагоне обычно наступает сон, но и тут неувязка: ему вдруг так прострелило поясницу, ни встать ни сесть.

– Камешки подвели, лишнего набрали, пожадничали.

– Я знала, что этим все и закончится, мешки с картошкой он с огорода таскал, вот и дотаскался, – расстроилась Ольга, еще и потому, что ей пришлось лезть на верхнюю полку, с ее-то габаритами, но с помощью Николая более-менее устроилась.

Она посмотрела на него сверху вниз, он на нее снизу вверх, и они заснули как убитые, несмотря на все неудобства и неувязки.

В шесть утра поезд прибыл на Казанский вокзал.

До их дома на проспекте Мира рукой подать…

В Алатырь, к отцу с дядькой

Он бодро шагал к метро «Проспект Мира» кольцевая, с двумя дорожными сумками в руках, набитыми всякой всячиной, но с каждым шагом начинал понимать, что без передышки он не дойдет даже до метро, что же будет дальше, как быть.

Остановившись на краю тротуара, отдохнул малость, и снова в путь. В метро уже полегче. Спустился на эскалаторе, доехал до Комсомольской, и снова по эскалатору наверх, к вокзалу.

На перроне народу не меряно, но Николай знал Казанский вокзал, как свои пять пальцев на одной руке, наездился за свои неполные сорок лет, не сосчитать, да вот хотя бы с Олей приехали из Сочи совсем недавно, теперь снова в путь, пора в Алатырь.

У него время рассчитано. Привычка. Передохнул пять минут, и тут объявили посадку на поезд Москва – Чебоксары.

Плацкарт, нижняя полка, сел у окна, глядя, как пассажиры занимают свои места, укладывают чемоданы, вещи в багажники.

«Он вспомнил, с какой радостью их встретила Тамара Федоровна с бабой Варей, Кирилл, когда они приехали загорелые, полные впечатлений, привезли фрукты, сувениры, камешки.

День прошел в хлопотах, он успел съездить к себе на Кржижановского, в квартире никого не было, в комнате порядок, будто только вчера там был, и он вернулся к Оле на проспект Мира.

Вечером привычно сидел в кресле и слушал Юрия Антонова, пока Оля с мамой занимались хозяйством, бабушкой с сынишкой.

– Наши отпуска еще не закончились, я хочу в Алатырь махнуть, к отцу с дядей, ты как на это смотришь? – выбрал он время после ужина, оба были в приятном расположении духа, особенно Оля после ванной, сидя перед зеркалом.