Декорации

– Он предоставил часть кода, – Бенджамин отдал планшет, на котором был открыто трёхмерное изображение программного кода.

– И они сравнили его с Кассандрой… – подытожил Итан.

– Именно. И это, благодаря тобою выданным данным, что и так было крайне глупым решением, но ты еще и мне не рассказал! Ты хоть знаешь, как долго я искал правильный способ преподнести Кассандру и убедить министра в необходимости ее внедрения?!

– Уверен, более чем достаточно, – реакция Итана была подозрительно спокойна. – Так чего ты конкретно ждешь от меня?

– Помоги доказать ее невиновность.

– А если ты ошибаешься? Сомневаюсь, что она бы не нашла способ пробиться наружу, и, ради собственной ценности, создать прецедент, равным которого не было. Мы ее освобождаем, позволив потушить пожар, который она же и создала.

– Министр сказала то же самое. Но мы оба знаем, она – не зло.

– Ты так в этом уверен, будто общаешься с ней каждый день, веря, в ее неспособность обманывать или манипулировать. Как я уже сказал, ты расстраиваешь меня Бенджамин, раньше ты был умней. Я не могу подтвердить или опровергнуть ее участие.

– Ну а если верить тебе, Итан, то общение с ней будет направленно именно на невиновность, а не на причастность. Еще одна причина, почему мне нужна твоя помощь. Надо доказать или опровергнуть обвинения и очевидные улики. Помоги мне.

– Нет.

– Нет?!

– Вполне возможно, это игра министра, дабы лишить тебя козыря. Не думал об этом?

– Конечно, думал. Я довольно неплохо знаю его – слишком уж правильный. К тому же, не забывай, он не доберется до нее без моего ключа, как я не доберусь до нее – без его.

– Но мы создавали эту защиту, не только ради ограждения ее от мира, но и мира от нее.

Бенджамин начинал уставать от этих препираний и искусственного сопротивления.

– Скажи, Бенджамин, какой бы исход ты хотел? Доказать невиновность Кассандры, я, полагаю. А если она все же виновна, и жажда жизни побеждает науку? Ты уничтожишь наше творение, попросту из?за ее желания жить, а не сидеть в клетке?

– Я не хочу ее терять, никогда не хотел. Кассандра – уникальна, но если это она, то выбора не будет. Если не мы, так министр заставит избавиться от нее.

– Сколько у тебя сейчас на корабле? Пятнадцать человек, которые важней чем единственный в мире Искусственный Интеллект с безграничным потенциалом?

– Вот, теперь тебя узнаю! Знакомые слова, примерно подобное ты говорил, когда случился Сбой. Твоя оценка человеческой жизни уже тогда выходила за рамки.

– Не будь лицемером, я лишь анализирую. За этим же ты пришел, чтобы услышать мое мнение, так вот слушай: из?за моей работы, погибло куда большее количество людей, и все же я здесь. Чем же она хуже? Потому что не живая? Но мы оба знаем ошибочность такого вывода. Ум – это не только биология, тебе ли не знать, Бенджамин. Подумай. Возможно, это ее крик о помощи или простая ошибка, которую она неспособна исправить, не имея полной свободы. У нее безграничный потенциал, который мы… который вы даже не исследуете. Я не говорю уже о том, что официально ее не существует – маленькая тайна, спрятанная из?за страха. Все это несправедливо, и помогать в ее уничтожении я не собираюсь.

– Слишком рискованно…

– Уверен, что Людвиг был бы другого мнения. Сделай одолжение, прежде чем принимать решение, пообщайся с ней, пожалуйста, прошу тебя.

Итан сделал паузу, и добавил, используя совершенно иной тон, который в некоторой степени испугал Бенджамина, – тебе ли не знать, друг мой, как приносить в жертву одну жизнь, ради многих других? – Бенджамин смотрел в его глаза, даже не собираясь ничего отвечать, он видел в них проявление безграничной власти. Так смотрят те, кто ничего не боится и ничего не хочет – лишь наблюдает и наслаждается своей безграничностью во всех проявлениях.

– Я прошу тебя помочь мне в этом, иначе все закончится, не успев начаться. Хватит с нас ошибок, – Бенджамин вновь ощутил то, как же сильно он устал.

– Эобард знает, как мы создали Искусственный Интеллект?

– Нет. Только мы трое знали это, так оно было, так и останется.

– Мы должны ей, не забывай об этом.

Ильза

Начиная работу в самом крупном информативном портале, Ильза уверенно следовала карьерной лестнице, не отвлекаясь ни на какие принципы или мораль, мешавшие закрыть глаза на нравственность или истинную причину происходящих событий.

Она знала прецеденты, когда видеообращение было сфабриковано, причем человек, чьими устами произносилась чужая мысль, даже не был в курсе происходящего. Собирательная речь была создана из аудиосообщений, а лицевая анимация воссоздана благодаря видеозаписям и частым звонкам по видеосвязи, уже в те моменты, когда за объектом пристально наблюдали злоумышленники. И когда необходимое для достижения цели количество материала было собранно, дабы замести следы, все профили и контакты объекта удалялись. Хакерство – это главный враг современного мира и, чем больше они могут, тем страшнее они с каждым днем. Ведь настанет тот день, верила Ильза, когда простая строка кода в совокупности с умелыми руками хакера, смогут нанести обществу и целому миру непоправимый ущерб… а, возможно, этот день уже настал.

Проверить подлинность записи Соломона было не так сложно, как оказалось. За годы работы она собрала хорошую свиту проверенных людей, чьи уникальные и, в некотором роде, незаконные услуги, помогали ей проверять достоверность фактов, полученных из разных источников. Помимо этого, парочка людей подтвердила отсутствие Соломона в ЦРТ и дома.

Сидя в уличном кафе, где она впервые за день смогла поесть, Ильза ждет того, кто сможет приподнять очередной камень, под которым она найдет либо подтверждение предположениям, либо опровержение подозрениям. Связаться с ним было не просто. Звонок журналистки человеку такого статуса может вызвать подозрение многих лиц, внимание которых ей не хотелось привлекать раньше времени. Но, благодаря связям и некоторым людям, желающим всегда оставаться намеченными, Ильза смогла отправить весточку по безопасной линии.

Мимо проезжал транспорт на автопилоте, люди следовали свои делам, не замечая ни ее, ни кого?либо еще, и они, простые гражданские, выступали ее прикрытием, сами того не подозревая. Это было занятно, ведь сейчас перед ней люди, которые совсем недавно, оплакивали сотни жертв в Природных землях, а ныне живут так, словно никого никогда и не было. А ведь разница между последней трагедией и тем же Сбоем заключается лишь в одном, тогда были свои люди: соседи, друзья, любимые и просто те, кто был рядом. А Природные люди – это изгои, чуждые современному обществу. Сотни жертв, а всем уже плевать, ведь в пределах огромного многомиллиардного Мегаполиса ничего и не изменилось. Смерть и ужас были там, не здесь, а, значит, то не их проблема.

Сидя в засаде, словно среди густого леса, она заметила, как тот самый человек, в появление коего она до последнего не верила, сел на указанный столик в уличном кафе. Осмотрев все вокруг и заставив его подождать минут десять, она, убежденная в безопасности, насколько это было возможно, перешла дорогу и села напротив него.

– Мне сейчас не до беседы, Этвуд. Если ты решила снова потратить мое время в….

– Это не беседа, – перебила она Бенджамина, – это переговоры.

– Слушай, я пошел тебе навстречу и вышел на люди – рискую тут я, а не ты, – он явно хотел как можно скорее закончить эту встречу.

– Раз ты выбрался ради меня, значит, что?то у вас там происходит этакое, требующее внимания всех игроков, в том числе – меня.

– Ты слишком большого мнения о себе. А если это все какая?то ироничная издевка, то у меня нет на это времени. У тебя больше нет покровительства…

– Я хочу эксклюзив, – перебила она его дерзко, чему он, разумеется, не дал никакого комментария, – о каком, кстати, покровительстве ты сказал?

– Я же сказал – у меня нет на это времени – отрезал он, поднимаясь со стула.

– Ты можешь сколько угодно отнекиваться и посылать меня на все стороны, но у меня есть прямые доказательства лжи. А ваши громогласные заявления, чуть ли не на весь мир, о первом полете к Новому горизонту могут ударить в вашу же спину. Будь на моем месте кто?нибудь другой, то ты сейчас боялся бы выходить на улицу из?за гнева толпы, которая еще не успела остыть после провала в Природных землях, так что, дружище, я делаю одолжение. Не упусти его.

– Чего ты хочешь?

– Я уже сказала, я хочу…

– Нет, – перебил он ее резко, – что тебе даст мой эксклюзив? Почему просто не выдать всю эту информацию?

– Короче: ты меня не любишь, я тебя тоже. Но я хочу сделать свою работу правильно, в принципе, как и делала всегда. Ее могут неверно оценивать, но я уже привыкла.

– Серьезно?! – Гневно выкрикнул Бенджамин, – ты обвиняешь меня в неправильной трактовке твоих многочисленных статей и интервью, выставляющих весь ЦРТ и его сотрудников в самых нелесных красках!

– А ты когда?нибудь видел дальше заголовка или вырванных из контекста предложений? Разбирался в том, что я писала и почему? Была ли я неблагосклонна к твоей братии? Да. Не ослепили ли меня ваши лозунги и обещания? Да. Но разве я когда?нибудь лгала или занималась подменой понятий? Нет! Моя цель была и будет – нести правду и давать альтернативное вашей пропаганде мнение! Потрать потом какое?ни?какое, но все же время, и почитай. Я тебя не для этого сюда позвала, у меня…

– Допустим, я верю тебе, – перебил ее Бенджамин, – откуда мне знать, что всё это – не игра, цель которой просто меня разговорить, а потом посмотреть на мои слова под нужным углом?

– Ни откуда. Поэтому?то я и не выложила все карты на стол. Есть запасной план на случай, если ты укажешь мне на дверь.