Три повести о Чукотке

– Ну вот, это – оленина, это – моржатина, это – чир. А внизу – горбуша для собак. Мы ее не едим.

– Альваро, смотри, это – лосось, им собак кормят.

– Ты шутишь!

– Нет, Альваро, это не шутки. Чукчи едят более вкусную рыбу – чира, хариуса, сельдянку. А лосось – только для собак.

– Osh Dios! Расскажу друзьям, какая трудная жизнь на Чукотке!

– Расскажи, расскажи! И про чебуреки с китом, и про лосося для собак!

Вернувшись, мы уснули как младенцы, а за окном разыгрался буран…

07.11.2017

Столетие со дня Великой Октябрьской революции! Кто бы мог подумать лет двадцать назад, что этот день ничем не будет отличаться ото всех остальных! Как изменилась жизнь за эти годы!

Проснувшись, я выскочил на улицу – ветром чуть не оторвало дверь. Невозмутимый и вечно готовый играть Ревыч, как всегда, поджидал меня у входа в надежде чем-то поживиться с нашего стола. Но на этот раз я ничем его не порадовал, кроме ласкового шлепка по огромной морде. Печь потухла, и я начал очищать ее от золы. Под рукомойником налилось ведро помоев почти с верхом. Пора уже «припахивать» и заморского гостя. Я выставил ведро у порога.

– Альваро, мне нужна помощь: вот ведро, вылей неподалеку от дома!

– Си, команданте!

Это мне понравилось. Ладно, уважил, за углем в таком случае схожу сам. Я растопил печку, Альваро уселся за стол и спросил:

– Что у нас на завтрак? Может быть, нам сходить в магазин?

Откуда ж во мне столько терпения? Я молча поставил на печку сковородку, которая уже заиграла в моей руке как бейсбольная бита, высыпал в нее остатки гречки, положил несколько кусков тушенки, нарезал хлеба, намазал маслом и с расстановкой сказал:

– Сегодня в магазине выберешь все необходимое для испанского завтрака на завтра. А мне нужно идти в администрацию – делать для тебя регистрацию!

Я встал, собрал бумаги и вышел.

Для начала я намеревался поговорить с Ладой о жителях поселка – хочу взять у нее полный список с адресами, чтоб понимать, как планировать работу.

Однако оформление регистрации для Альваро неожиданно заняло много времени. Прецедента не было, и никто толком не знал, что надо делать. Я заполнил документы на свой страх и риск и отправил по почте заказным письмом.

После этого мы с Альваро пошли в гости к Федору – известному охотнику. Его жена работает в магазине; они сообщили через Ладу, что ждут нас. Мы постучались к ним домой, открыл Федор – сухощавый, жилистый мужик. В коридоре были развешаны ремни с рабочими ножами в ножнах из шкуры лахтака.

– Внучка приболела, сейчас не очень удобно вас принимать, – начал оправдываться он.

– Ничего страшного, давайте вы к нам! Попьем чаю и поговорим.

– О чем разговаривать будем?

– Да обо всем – о жизни, об охоте.

– Ну хорошо! Во сколько приходить?

– Давайте через часок!

Федор появился как обещал. Он оказался кладезем информации. Рассказывал нам о белых медведях и их повадках, о поколе моржа копьями, о скрадывании нерпы и об охоте на кита. Если проколоть копьем киту диафрагму, то воздух из легких заполнит внутренности, и животное не утонет. Федор сам предпочитает действовать копьем, а не огнестрельным оружием. Я слышал от многих, что он очень ловок в поколе моржей, мастер этой древней уникальной техники.

Но особенно меня заинтересовал рассказ о традиционном погребальном обряде, таких подробностей я не знал.

Если хоронят по-старинке, оставляя тело в тундре на съедение зверям, то покойному разрезают сухожилия, а потом шаман набрасывает аркан на кочку и делает дорогу в мир мертвых. По этой дороге проходят участники церемонии. После окончания они уходят не оглядываясь, делая три раза остановку по команде шамана. Потом он закрывает ворота в мир мертвых, и они разжигают костры, создавая дымовую завесу, через которую проходят, очищаясь. Заслон из дыма препятствует духам из мира мертвых проникнуть в этот мир.

Мы просидели больше часа, я записывал интервью на видео. Потом мы договорились, что завтра придем к ним в гости, так как внучке уже чуть получше.

08.11.2017

Сегодня Альваро выглядел очень грустным, ночью совсем окоченел. Нам лень было поддерживать огонь в печке. А, как говорил вчера Федор, «ленивые на севере не выживают».

Мы встали, я сунул ведро в руки Альваро, и он выскочил за углем со словами:

– Слушаюсь, товарищ Сталин!

– Это что за новость? Почему я теперь Сталин?

– Только Сталин посылает человека в пургу за углем!

– Лучше называй меня как раньше – команданте.

– Окей, хозяин, слушаюсь!

Ладно. Рассмешил. Я тем временем начал шаманить с печкой. Альваро, возбужденно показывая на печку, запричитал:

– Это меня добивает! Я никак не пойму, как ей управлять!

– Не беспокойся, у тебя еще есть время!

Мы согрелись чаем и стали собираться в гости к Федору. Сегодня утром договорились пойти с ним пофотографироваться на берег моря. Посмотрели на термометр, на улице – минус пятнадцать! А вчера был ноль! Теперь понятно, почему мы так замерзли. Организм не успел адаптироваться к такому резкому перепаду. А ветер-то какой! Федор надел свой охотничий костюм, сверху – белую камлейку, взял карабин «Барс», пешню, бинокль и выдвинулся. Вначале мы пошли к леднику, где жители хранят мясо. Это сооружение из кровельного железа и из контейнеров. Там помещается двадцать пять тонн. Федор показал нам внутреннее помещение.

После этого по просьбе Альваро мы пошли на берег моря, и там Федор изображал, что подкрадывается к нерпе. Надев на лицо белую балаклаву, пополз по-пластунски – в одной руке пешня, в другой – винтовка. Навстречу с фотоаппаратом полз Альваро. Я не хотел ничего морозить и снимал стоя.

После берега мы зашли в сарай, где охотники хранят «кымгыт» – мясной рулет из моржа – лакомство чукчей, которое не по вкусу европейцам. Мясо в этом рулете бродит до наступления холодов, издавая резкий запах, а потом оно промораживается и употребляется в пищу на протяжении всей зимы. Чукчи считают, что такое мясо дает особую энергию организму, позволяющую весь день преследовать зверя на морозе.

По пути видели остатки старого поселения – полуземлянок, в которых жили предки ванкаремцев. Там до сих пор находят множество артефактов: костяные наконечники гарпунов, каменные ножи-пекули, знаменитые загадочные «крылатые предметы».

Хорошо, что после этой то ли фотосессии, то ли полосы препятствий нас ждал горячий чай и обед в доме Федора. Его жена Алена угощала котлетами из оленины.

Позднее мы договорились с Ларисой Аркадьевной, что хотим собрать всех ванкаремцев в клубе, чтобы рассказать о нашем проекте, показать фотографии и пригласить местных жителей к сотрудничеству. Она согласилась и расклеила объявления на клубе и на магазине. Тему вечера мы обозначили так: «Родословная Чукотки».

Народу пришло человек двадцать. Для Ванкарема внушительное число. Я рассказал о нашей прошлой экспедиции Академии наук СССР и о сборе генеалогий; многие помнили это событие и просили показать фотографии 1991 года, что я с удовольствием и сделал. Потом я рассказал о нашем нынешнем проекте, об Альваро и National Geographic. Альваро показал фотографии из Венесуэлы, Африки и Чукотки. После стали говорить об Испании. Нас расспрашивали о корриде, и мы с Альваро в красках описывали эту древнюю традицию. Я обращал внимание на то, что бой быков по своей сути очень похож на китовую охоту на Чукотке. Все активно участвовали в беседе.

В завершение мы раздали конфеты и сфотографировались на память.

Завтра пойдем в школу – историческое здание, построенное на средства благодарных челюскинцев, которых помогали спасать жители Ванкарема. Это единственный памятник, напоминающий о тех героических событиях. А ведь когда-то слово Ванкарем гремело на всю страну – все с замиранием сердца следили за участью зимующих на льдине полярников, потерпевших кораблекрушение. Здесь отличились летчики-спасатели, ставшие первыми кавалерами звания Героя Советского Союза. А простые ванкаремцы, которые делали самую тяжелую и трудную работу – расчищали и освещали взлетную полосу, вывозили, отогревали и спасали замерзших людей, – эти труженики так и остались безымянными. Я помню одного из них – уважаемого старика Вуквувье. Он вывозил полярников с дрейфующей льдины на своей собачьей упряжке. Тогда, в 1991-м, он был еще жив. И по сей день сохранилось много историй о его силе, удали и богатырских шалостях. Рассказывают о нем смешной случай. В конце войны Вуквувье все-таки был призван в армию. Прибыл в часть, получил форму, винтовку, встал в строй и выслушал напутствие командира. По команде «Разойдись!» развернулся и, не оглядываясь, ушел домой, буквально поняв приказ. Подумал, что на этом война закончилась, а винтовка пригодится в охотничьем хозяйстве. Однако вскоре он был схвачен и посажен на гауптвахту. Долго он в армии не пробыл, так как война вскоре и правда закончилась, но все равно считался ветераном войны. Меня очень обрадовало, что ванкаремцы назвали одну из улиц его именем. Вот так в Ванкареме восторжествовала историческая справедливость – улица Челюскинцев, на которой стоит школа, встречается с улицей Вуквувье…