Перевернутое сознание

«Открой хлебало!» – С веселой улыбочкой произнес Бульдозер.

«Его надо заставить» – Рик ковырнул изогнутым кончиком ножниц наугад в то место, где должна была быть рана, которую из-за крови не было видно. Вурхин вскрикнул.

«Скажи: а-а-а-а!». – Лом держал в руке потный смятый носок.

Когда Антон Вурхин снова заорал от боли, он запихнул ему полноска. Вурхин стал кашлять и задыхаться, но Лом динамично пихал ему в глотку носок. Вурхин начал извиваться, точно змея.

«Отлично, Лом, дружбан!» – Рик.

«Пихай глубже, чтобы он его заглотил!» – Бульдозер не отводил глаз от носка, который продолжал уходить внутрь рта.

Вурхин начал извиваться сильнее. У него начался блевотный рефлекс – это как если засунуть в рот руку, если хочешь сблевануть.

«ВЫНЬ НА ХРЕН НОСОК, ЛОМ!!!» – Очнулся я. Мне стало очень зябко и страшно на сердце. Захотелось выпить чего-нибудь крепкого или выпить раковую палочку.

«Почему это?!»

«ВЫНИМАЙ!» – Я рванулся к Лому и вынул носок.

Вурхин закашлял интенсивнее как при коклюше.

«Чё ты?» – Серый.

«Весь каф запортил».

«Лом бы ему засунул весь, ха!»

«Он бы задохнулся к черту, тупые уроды!».

Вурхин продолжал бухать. Рожа его стала цвета помидора. На глазах выступили слезы.

«Фу-у!». – Лицо Рика скривилось в отвращении, когда Вурхин сблеванул белую кашицу на покрывало.

«Видишь». – Я посмотрел вопросительно на Лома.

«Спасибо, Диман. Меня занесло».

«Ты был по ту сторону зеркала?»

«Верно».

«Ладно, любитель ежиков. Делай это. – Илья Мерпин смотрел на подоконник, чуть приподняв голову. – Трахай его! Глянь, какое мясцо! Да с кровушкой! – Серый протянул свою клешню и резко притянул к себе Молчаливого Франкенштейна. Тот издал скулящий звук. – Живее! Ты получил деньги. Дрюч его!» – Серый швырнул Франка на Вурхина.

«Не-а. А-а-а-а!!! Не-ет!» – Завизжал фальцетом Франк. Ежик выпал у него из руки головой вниз.

«Норма-ально! – Бульдозер присвистнул. – Значит, порнушки не будет!».

«Серый, ты ж сказал, он супер?!» – Обратился с вопросом Лом.

«Давай резко, снимай портки и действуй! Ты же любишь это дава-а-ай!!!» – Серый поднял Мерпина с пола и толкунл на Вурхина, лежавшего точно трупак. Молчаливый Франкенштейн медленно съехал с кровати. Он обхватил голову руками. Он всхлипывал.

«Настоящий, чмошник, а не зоофил!» – Саркастически буркнула Третья Личность.

«Деньги у этого чмошник, кажись, здесь. – Серый засунул лапу в карман потертых коричневых брюк Франка и выудил два помятых стольника. – Нюхай тогда, нюхай, говеныйшизанутыйпедик!!! – Скороговоркой процедил Серый, схватив за шею Молчаливого Франкенштейна, который всхлипывал и по его лицу были размазаны сопли, и тыкая, точно обгадившегося котенка, лицом в вонючую жопу Вурхина. – Засунь шнобель и нюхай. Нас…».

«Перестань ты, извращенец хренов!» – Я бортонул Серого.

Илья Мерпин (он же Молч. Франк), водя круглыми как у филина бельмами от страха, пополз к выходу. Он перебирал ногами так быстро, что свез ковровую дорожку и пробуксовал на месте.

«Не де…– всхлипывания, -ел..лайте мне так больше. Я не буду больше. Я не… – Молчаливый Франкенштейн стер сопли из-под носа и выступившие слезы, – буд-ду, не буду. Я сидел тихо – за… за что вы меня? – Лицо Франка искривилось, точно его мучил запор, хотя что-то в его выражении и было трогательное, – мне (не Третьей Личности) стало его жаль.– Я не хотел идти, ты заставил меня. Ты мне…».

«Ты-ты-ты. Тя затыкали коты – заглохни на хер!» – Взорвался Серый.

Молчаливый Франкенштенй тут же дернулся, точно его дернуло током и прикрыл молниеносно голову. А потом, елозя ногами, выполз из комнаты, продолжая всхлипывать. Бульдозер посторонился, лягнув его ногой, точно самый сраный-пресраный мусор, который валяется у него на пути.

Я не выдержал. Мне было погано наблюдать эту сцену извращенного издевательства и насилия. Я с размаху ударил Серого ногой, а затем ударил ему в поддых.

«Ты чё, говно вшивое?!» – Серый замахнулся на меня ногой, я не успел отпрыгнуть. Он пнул меня по локтю, в нем затюкало. К башке у меня прилило чуток крови, в ней все заполыхало, я ощутил, как щеки наливаются жаром.

Третья Личность скрежетнула зубами от досады и негодования. Она решила повеселиться. Она подпрыгнула и ударила носком серого в грудь. Серый издал что-то вроде стона. Потом она ударила его по кулаком в грудак. Серый упал на кровать рядом с Вурхиным.

«Ну что все просек, сучье вымя, ВСЕ?! ТЕПЕРЬ ТЕ ПОНЯТНО «ЧЁ»? А?» – Снова в котелке у меня все закоротило. Все происходило точно в отдалении, да к тому же было ощущение, что я уплываю куда-то в некой дымке или что все происходит в ускоренном варианте. Потом мне показалось, что мое тело воняет потом, потом этот запах сменился запахом апельсинов. Запах апельсинов. Он был таким сильным, так неистово бил в нос, что порой желудок

« сворачивался, и я думал, что сейчас блевану какой-нибудь шероховатой жижей.

«ОТПУСТИ-И! Я понял-понял». – Заскулил Серый. Я вышел из ступора. То, что владело мной сейчас точно было не Третьей Личностью, не моим вторым я, злым антиподом. Я не могу сказать, что это могло бы быть. Мне стало жутковато. Но это точно не он… это точно не… НЕТ! ДОКТОР ПСИХОЗ НЕ СУЩЕСТВУЕТ, КАК И… Это всего-навсего плод воображения, пляшущая иллюзия, солнечный зайчик, который то тут, то там, и который нельзя поймать.

«В следующий раз я тебя точно убью, как когда-то чуть не убил Зависалу, скотина ты драная. – Произнесли мои губы. – Чё пялишься, бульдоз?! Тоже хош получить в рыляк?! – Что-то во мне залилось бешенным гортанным смехом, металлическим смехом. – Нацепите этому пигмею что-нибудь, что…– моя нога надавила на ягодицу Вурхина (тот издал стон), – не видеть этого мяса. Серый, действуй!». – Серый глянул на меня , но тут же отвел глаза, точно он в них увидел необычайные ужасы и кошмары – мне это было по душе и приятно.

«Надо бы сваливать, Диман, сам сечешь, что это серьезно!» – Сказал Рик. Я посмотрел на его лицо – оно было спокойным и вроде бы чуток испуганным.

«Он прав». – Сказал первое слово Лом после, наверно, пятиминутного молчания.

«Если ты начнешь что-то болтать или пытаться нам отомстить, то мы тебя уроем, я сдохну, но тебя растерзаю. – прошипело существо во мне. – УСЕК?!!! – вырвался рев из меня. Я ударил Вурхина два раза крепко сжатым кулаком по ребрам. – ОТВЕЧАЙ!!!».

«П-п-нял». – Выжал этот жалкий кусок говна, который крут, лишь когда рядом его быдло.

После каждый ударил Вурхина. То, что было во мне, увидело, что Рик ударил Вурхина не в полную силу, тогда я дернул за безотказную струну:

«Ты забыл, как эта гнида над тобой потешалась, как они избили тебя не за что, уже стерлись эти красочные воспоминания из твоей побитой головушки,а?!».

Рик ударил Вурхина два раза подряд по ребрам.

«И не трепи никому золотце, а то мы придем снова и прокрутим через мясорубку твой хрен с яйцами и сделаем жареные котлетки, которые ты же и сожрешь полусырыми».

Потом Лом врезал Вурхину , и он вырубился. В тот день лом вел себя не по своему – это еще раз доказало мне, что человек – очень сложный механизм, и никто не может втиснуть его в определенные рамки действий и поступков. Кто считает, что может объяснить и дать модель человека, сраный ни хера не знающий придурок!

Потом мы повеселились в квартирке Вурхина. Бульдозер, второй парень и Серый заглянули в ящик с женским бельем мамаши Вурхина. Не стану описывать, что они там нашли, но это было очень пикантно и остро, точно мексиканский соус. Мамашка жила так словно ей до сих пор было двадцать пять. Также под лифчиком нашли фалоимитатор. Мамаша Вурхина не только любила потрахаться, но и любила подрочить с помощью этой штуки. Такова цена занятой жизни – приходится иметь искусственный хрен, чтобы подрочить на сон грядущий – Эврика!