Дух Фиилмарнен и его дети

–Любит? – прошептал Снайдерс. – Какая девушка!

Гюрд подумал о том, что его затея сделать Хиреворда своим родственником не такая уж неосуществимая.

12 Торги на реке Медвежьей

Как только молодой Снайдерс встал на ноги, стало ясно, что богиня Мадилайн набросила на его глаза волшебное покрывало, благодаря которому Хилла стала казаться ему неотразимой. Пораженный тем, как она из любви к нему не испугалась медведя, Хиреворд стал присматриваться, где же скрывалась такая сила чувств в никогда не привлекавшей его девушке. Наблюдения открыли ему массу достоинств в будущей невесте. Хилла была терпелива, уступчива, прекрасно вела хозяйство. Стиг не возражал против такого зятя. Лишние руки в доме, не занятые кузнечной работой, не помешают.

К концу весны стало ясно, что на носу свадьба. Алиа в сопровождении нескольких родичей навестила родителей невесты. Обиды, нанесенные зимой Гюрду, были забыты. Обе стороны пришли к согласию. Ранней осенью, по обычаю рода Элсли, Хиреворд должен был перебраться в дом родных невесты.

Хиреворд и Гюрд обошли окрестности и пометили деревья, которым было суждено стать стенами пристройки для молодых. Некоторое время спустя мужчины из рода Снайдерс повалили их и доставили к месту будущего жилища. Там бревна сложили в низкий сруб, а щели заткнули мхом и замазали землей. Пол сделали из деревянных плах и глины. В углу из камней Хиреворд сложил печь, сколотил широкие скамейки.

Когда наступал полдень и сруб нагревался, Гюрд любил просовывать голову внутрь, чтобы вдохнуть запах свежих бревен и смолы, янтарными слезами стекавшей по стенам.

Хилла усердно лепила посуду и ковыряла мотыгой огород. В закутке у нее откармливались молодые кабанчики. Ойгла и Хелихелин собирали и трепали крапиву, коноплю и лен, чтобы изготовить полотно на наряды. Гюрд и Стиг отложили все заказы и занялись изготовлением свадебных украшений. Отцу стало, наконец, стыдно за невнимание к старшей дочери. Он боялся, что ее свадьба будет беднее, чем у других. В начале лета он заговорил о поездке на торги на Медвежью реку.

Торги проходили на острове посередине реки в середине лета. На остров съезжались гауты со всего Гаутанда и люди из народов, соседних с ними. Там не только обменивали товары, но и сообщали новости, договаривались о свадьбах.

Гюрд упросил отца отпустить его на торги вместе с Хиревордом и Хиллой, а самого остаться дома. Он хотел лично помочь молодым с покупками. Отъезд был назначен одновременно с отъездом лодок Снайдерсов. Из них, кроме Хиреворда, ехали Айлиль, Ирне, Ирле, две средних сестры Хиреворда – Линса, и Гвенсил, их мужья – Карой и Рори, а также дочь Гвенсил и Рори – Миониль с мужем Кетилем.

В назначанный день пять лодок Снайдерсов и две Элсли отправились в путь. Хиреворд плыл в одной лодке с Гюрдом, временами пересаживаясь во вторую, нагруженную товаром и прикрепленную веревкой к первой, чтобы помочь Хилле ее направлять. Плыли по течению весь день без передышки, только к вечеру выходя на берег, чтобы развести костер и приготовить еду. Уже на второй день им стали попадаться следы таких же путешественников в виде остывших кострищ, а на третий встретились лодки Дармутов и Эсклермондов. Первых узнали по волосам, собранным в «хвост» на затылке у мужчин и возле шеи у женщин, а вторых – по косам с вплетенными красными ремешками, причем у мужчин была одна коса, а у женщин – две.

Через четыре дня Снайдерсы и Элсли были на месте. На торговый остров они прибыли затемно, узнав его по большому количеству горящих костров. Всю ночь стоял шум от приплывавших лодок, треска пламени и разговоров, сливавшихся в один неясный гул.

Утром оказалось, что прибывших так много, что вся поверхность острова представляет собой один сплошной копошащийся клубок тел мужчин, женщин, детей и животных. Гюрд разложил шкуры и рассыпал на них привезенный товар – ножи, наконечники стрел, копий, рыболовные крючки, браслеты, кольца, серьги и налобные обручи. Рядом Снайдерсы разложили лечебные травы, коренья и камни.

Покупатели потянулись с утра. Их привлекали железные ножи, весть о которых разнеслась далеко от родных мест Гюрда. Они брали их в руки, ощупывали лезвие и покачивали головами. Железные ножи требовали долгой работы, их было мало, поэтому они ценились высоко и недешево. Подержав их в руках, покупатели чаще всего брали привычные бронзовые. на покупку железных решались только самые удачливые охотники, специально готовившиеся к этому. Расплачивались шкурами, медом и кожами.

Покупателей было так много, что переговоры с ними о возможном обмене заняли весь день. Только под вечер, попросив Снайдерсов приглядеть за добром, Хиреворд, Хилла и Гюрд отправились погулять.

Остров был достаточно большим, с каменистой почвой, на которой пучками росла жесткая трава. Деревья и кустарники были вырублены на дрова для костров еще в древние времена. Большинство приехавших держало свои лодки на воде, иначе на берегу негде было бы развернуться.

Уже темнело. Внимание молодых людей привлекла толпа, собравшаяся вокруг одного из костров. Он принадлежал торговцам с далекого запада. Торговцы были загорелыми, подвижными, они все время улыбались, обнажая белые зубы, и бросали вокруг быстрые взгляды. Они привезли соль, горшки из лощеной красной глины, невиданные по красоте камешки – амулеты и вино. Торговцы рассказывали о странах, где побывали. Они говорили, что далеко на западе есть страны, где почти нет снега, люди живут в высоких домах, построенных один на другом. Торговцы утверждали, что есть страны, где у людей волчьи головы, оленьи ноги и рыбьи хвосты. Они уверяли, что в их краях водятся чудовища, стерегущие волшебные стада свиней. Сколько не режь этих свиней, их количество не уменьшается. Еще у чудовищ есть оружие, которое никогда не промахивается. Если победить одного из них, то можно взять себе все его диковинки. Хиреворд, Хилла и Гюрд немного постояли вместе с толпой, но ушли от костра рано, так как их ждали к ужину Снайдерсы, оставив еще много разинувших рты слушателей.

На следующий день Гюрд остался у товара, а Хиреворд и Хилла пошли делать покупки. Их не было довольно долго. Гюрд понимал их. Он и сам бы с удовольствием потолкался среди груд соленой и сушеной рыбы, туесов из бересты, наполненных лесной и болотной ягодой, связок шкурок и заготовок для стрел, плетеной обуви, горок цветных камней, снизок костяных бус и гребней, бочонков с топленым салом и медом, кожаных мешков с солью. Вдруг он увидел Хиллу, увешанную связками сушеной рыбы, которая тащила тяжелый мешок с солью.

– А где Хиреворд? – спросил Гюрд.

– Ах, Гюрд, сначала было все так хорошо, мы шли и обговаривали, что нужно купить. Мы хотели сначала сделать крупные покупки, отнести их, а потом отправиться за более мелкими. Сначала мы купили рыбы, а потом соли у торговцев, которых слушали вчера. Эти торговцы снова начали рассказывать свои истории, и как только Хиреворд их услышал, он стал как зачарованный. Он вчера еще не хотел уходить от их костра, а сегодня и вовсе голову потерял. Я уж и просила его, и звала, но он только сказал, что хочет еще послушать. В конце концов, я ушла, а он так и не заметил, – сказала Хилла, глотая слезы.

– Разве можно так обращаться с невестой? Я сейчас с ним поговорю, – рассердился Гюрд.

– Только не вмешивайся, я сама разберусь, – испугалась девушка. – Обещай мне, что ты ничего ему не скажешь.

– Обещаю вообще с ним не разговаривать, пока он не попросит у тебя прощения. Ты – девушка хорошего рода, и он обязан тебя уважать.

Хиреворд вернулся через некоторое время. Никто ничего ему не сказал, но он сам обо всем догадался по красным глазам невесты и мрачному виду Гюрда. Он попытался перевести все в шутку, но Гюрд остался непреклонен. На все старания Хиреворда он отвечал ледяным молчанием, потому что был обижен за сестру и возмущен тем, что ее жених пытался вести себя, как ни в чем не бывало. В конце концов, Хиреворду надоело искать расположения Гюрда и он, топнув ногой, заявил, что не видит никакого преступления в своем отсутствии. В конце концов, почему все могут слушать рассказы торговцев, сколько хотят, а ему указывают, как маленькому? Ночевать Хиреворд ушел в лодку родственников.

Всю ночь Гюрд пролежал без сна. Это была его первая серьезная размолвка с другом. Он задумался о том, будет ли Хилла счастлива с человеком, который забывает о ней еще до свадьбы. Хилла тоже не спала.

Наутро Хиреворд не подошел к ним, а нарочно вел себя так, словно они не существовали, а потом ушел. Его не было до вечера, так что родственники его забеспокоились. Ирне и Ирле пришли к Гюрду, чтобы пригласить его принять участие в поисках.

–У них с Хиллой вышло что–то серьезное? – спросил ирне.

– А разве он вам не похвалился? – буркнул Гюрд, опустив глаза.

– Нет, он пришел мрачнее тучи и сразу завалился спать. Да и вы вчера не пришли ужинать к нашему костру. Может, все не так страшно? Говорят, влюбленные ссорятся от избытка любви.

– Боюсь, в нашем случае речь идет не об избытке, а о недостатке, – сдерживая гнев, сказал Гюрд.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Ирле.

– Вчера он с Хиллой отправился делать покупки, заслушался рассказов торговцев солью и позабыл обо всем: о невесте, о покупках, о том, что мне трудно присматривать за всем одному. Хилла долго ждала его, а потом потащила все покупки одна, а он даже не заметил, что она ушла. И все это до свадьбы, а что будет после?

Юноши отправились на поиски Хиреворда и нашли его вновь среди слушателей торговцев солью. Он был пьян, то смеялся, то рыдал, повиснув у кого-то на шее. На пальце одного из торговцев Гюрд заметил сделанное им кольцо, которым Хиреворд расплатился за вино. Ирне и Ирле принялись вытаскивать родственника из круга слушателей. Хиреворд упирался, что – то бубнил заплетающимся языком, а торговцы цеплялись за его одежду и требовали, чтобы их друг остался с ними, потому что он не хочет уходить. Кое – как выбравшись из толпы, юноши потащили полубесчувственного Хиреворда к своим лодкам.

– Приходите сегодня ужинать, как обычно, – сказал Ирне Гюрду. – Хиреворд – дурак, но это не повод, чтобы вы ссорились со всеми остальными.

– Мы бы пришли, но если кто – нибудь спросит Хиллу…

– Не беспокойся, никто ее ни о чем не спросит, тут и так видно, кто у нас герой дня.

За ужином никто не сказал ни слова о ссоре между молодыми Элсли и Хиревордом, только Линса спросила, продолжать ли приглашать гостей на свадьбу, а Айлиль Снайдерс пообещал серьезно поговорить с родичем, когда он проспится.

Наутро произошла новая ссора. Когда родственники подступили с упреками к Хиреворду за вчерашнее поведение, он сначала слушал молча, с багровым лицом и опущенными глазами, но потом закричал, что не нуждается ни в чьих советах, станет делать что хочет, и снова ушел к торговцам солью.

– Ему стыдно, – сказал Ирне Гюрду. – Он всегда бесится, когда не прав.

Все Снайдерсы встали на сторону Хиллы и помогали ей делать покупки, но девушку это не радовало: свадьба явно расстраивалась. Впрочем, некоторые ее утешали, говоря, что надо только вернуться домой, и мать быстро пресечет дурное поведение Хиреворда. Однако девушка сомневалась, что это сделает ее счастливее. К вечеру Хиреворд не вернулся, но искать его никто не пошел. Лишь к обеду следующего дня мужья его сестер отправились к месту стоянки торговцев солью, и тут выяснилось, что ночью они снялись с места и отправились домой. Это не было удивительным: торги кончались, отдельные семьи уже уплывали. Хиреворда нигде не было, его никто не видел.

– Неужели он сбежал с торговцами? – воскликнул Ирле. – Он ведь всегда мечтал увидеть дальние страны!

– Хиреворд вел себя глупо, но он не сумасшедший, – возразила Линса. – Он не решился бы так опозорить наш род, бросив невесту перед свадьбой.

– В любом случае его надо догнать. Мы приехали вместе и должны уехать вместе, с его желания или против него, – сказала Гвенсил.

Решено было, что Линса, Гвенсил, Миониль, Хилла, Кетиль и Карой останутся на острове, а Гюрд, Айлиль, Ирне, Ирле и Рори отправятся в погоню.

В пути гребли не переставая, но только на следующий день к вечеру увидели тяжело нагруженные лодки торговцев. Снайдерсы нагнали их и потребовали выдачи родственника. Торговцы выразили возмущение, долго препирались, но, в конце концов, показали содержимое лодок. Хиреворда там не было. Снайдерсы оставили их, сопровождаемые градом оскорблений. Они высадились на берег и стали держать совет.

– Может, пока мы гнались за торговцами, Хиреворд вернулся? – предположил Ирле.

– На острове спрятаться негде, – возразил Ирне, – а чтобы укрыться на берегу, надо проплыть большое расстояние. Хиреворд не плавает настолько хорошо.

– Может, он поплыл из упрямства и утонул? – робко предположил Рори.

– Скорее, он заплатил кому- нибудь за перевоз, – возразил Ирле.

– Ясно одно, что у торговцев его нет, – подвел итог Айлиль.