Королевство Тишины

– Птичка-то, значит, не одна прилетела. Отойди-ка, девочка, мы поучим твоего кавалера вежливости.

Он поднял Лина в воздух, как пушинку, и, приложив ему кулаком, перекинул второму, второй добавил, а третий просто перебросил его через колено. Всё произошло в считанные секунды, и Лин уже лежал с разбитым в кровь лицом. Мари с диким воплем бросилась к нему.

– Вот и поговорили! – расхохотался один из мужиков.

Пока Мари вытирала кровь с лица Лина, беззубый прошелся вокруг кустов и вернулся со скрипкой.

– А что это у нас? – ехидно поинтересовался он. – Никак птичка-то певчая, да ещё и с золотыми пёрышками.

Остальные с интересом смотрели, как тот достает инструмент из футляра. Лин дёрнулся, но Мари не дала ему встать. Беззубый оглядел скрипку.

– Забирайте их, – сказал он двум другим. – Нам за них много дадут.

***

На постоялом дворе было шумно, грязно и многолюдно. С хохотом и гиканьем разбойники подтолкнули Лина прямо к очагу.

– Смотрите, кого мы вам привели! Настоящий музыкант! Сейчас он нам сыграет, – гоготали они. Старший грубо швырнул скрипку юноше и приказал:

– Играй!

Лин взял в руки инструмент, отчётливо понимая, что подписывает себе смертный приговор. Он бросил быстрый взгляд на Мари. Она могла бы успеть убежать, пока он играет. Но Мари никуда бежать не собиралась и смотрела на разбойников гневно и дерзко.

– Храбрая моя девочка! – с горькой нежностью подумал Лин. Он привычно проверил, верно ли настроены струны, взял смычок и заиграл.

В таверне тут же воцарилась тишина. Из самых тёмных углов поползли тени, собираясь на звук музыки, как мотыльки к огню. Мари села на пол у ног Лина и заворожённо смотрела на него. Во время игры он становился совершенно другим. Его несимпатичное лицо с резкими чертами разглаживалось, становилось одухотворённым. Длинные кудри струились по плечам и в отсветах пламени напоминали жидкое золото. Скрипка говорила человеческим голосом, плакала и жаловалась, надрывала сердце.

Девушка окинула взглядом окруживших музыканта людей. Их лица внезапно просветлели, на некоторых виднелись слёзы. Дремавший за столом пьяница вдруг обхватил голову руками и зарыдал:

– Ох, мамка моя…

На него шикнули и оттолкнули в угол, где он продолжал тихо всхлипывать. А Лин всё играл. Его лицо было сосредоточенным, суровым, прекрасным. Хозяйка таверны, необъятных размеров тётка, роняла слёзы прямо на грязный прилавок. Слепой старик, сидевший у двери, тоже беззвучно плакал. Казалось, даже пламя свечей трепещет в такт музыке.

Лин метнул острый взгляд на слушателей, и в его глазах зажглись озорные искорки. С лукавой улыбкой он закончил мелодию протяжной рвущей душу нотой, и вдруг перешёл на веселую плясовую. Минуты две спустя вся таверна, только что плакавшая, плясала. Не смогли усидеть на месте даже самые хмельные и мрачные, ноги сами пускались в пляс. Лин все ускорял темп, а когда от топота начали подпрыгивать кружки на столах, внезапно оборвал музыку. Все с хохотом повалились на лавки.

– Да, играешь ты лучше самого чёрта, – заключил беззубый бандит, и обратился к соратникам:

– Ну что, угостим музыканта?

Лина усадили за стол, поставили перед ним кружку пива, лепёшки, и оставили в покое. Он залпом выпил кружку, оторвал кусок лепёшки и замер. На улице раздался шум, который заставил его забыть про еду. В следующее мгновение в таверну ворвались солдаты короля. Лин медленно поднялся. Бежать было некуда. Хозяйка, та самая только что плакавшая под его музыку тётка, показала на него пальцем:

– Да-да, вот этот тощий…

Не было никаких допросов, разбирательств, обвинений. Солдаты просто связали Лина, затолкали в фургон и лошади тронулись. Мари, успевшая сбежать из таверны, пока разбойники отвернулись, кинулась следом.

– Стойте! Возьмите меня! – кричала она. – Я тоже музыкант! Стойте!

Возница остановился. Один солдат выглянул наружу. Ты музыкант? – расхохотался он. – Где же твой инструмент?

– А я пою! Он играет, а я пою! – крикнула Мари с яростью. – Хотите, спою?

– Да иди ты… – грязно выругался солдат. Он втащил её в повозку, и швырнул к ногам Лина.

– Зачем ты это сделала? – мрачно спросил музыкант.

– Я хочу быть рядом с тобой, Лин. Я не могу без тебя… – Мари чуть не плакала. – Прости меня, это я во всем виновата!

Он только вздохнул и дёрнулся от боли: руки его были туго связаны за спиной. Она села рядом с ним, погладила его по плечу. Лин даже не повернулся к ней. Мари попыталась ослабить верёвки, но не смогла. Тогда она прижалась к нему и горячо зашептала:

– Лин, я придумала. Я попрошу отвести нас к королю, и ты сыграешь ему. Ты – лучший музыкант! Вот увидишь, королю обязательно понравится твоя музыка. Он никогда не слышал такой!

Лин долго молчал, потом с трудом разлепил пересохшие губы:

– Дурочка маленькая! Король не выносит музыку и ненавидит музыкантов, глупо верить, что я смогу что-то изменить!

– Лин, я уверена, что ты сможешь, именно ты!

Он отвернулся и ничего не ответил. Повозка остановилась. Лин спохватился и успел прошептать:

– Мари! Забери медальон, он тебе ещё пригодится!

Глава 10

Лин стоял перед троном и видел взгляд короля. Он был уставшим и каким-то отрешённым. Мари всеми правдами и неправдами уговорила стражу провести их к королю, и теперь убеждала его послушать, как играет Лин.

Взгляд королевы был более живым, но и более страдающим.

Король равнодушно выслушал Мари и медленно, без всяких эмоций в голосе, произнёс:

– Пятнадцать лет назад бродячие музыканты украли мою единственную дочь. Я не желаю слышать более ни одного из них.

Лин судорожно сглотнул. Он заранее был уверен, что эта затея ни к чему хорошему не приведет, и все же на что-то надеялся.

– Пусть сыграет, – холодный голос принадлежал королеве.

– Ну что ж, пусть, – согласился король.

Когда музыка полилась под сводами высокого тронного зала, казалось, во всем замке воцарилась тишина. Замерло всё. Перестали чирикать канарейки в клетках, не ржали в конюшне кони. Давно забытые звуки струились по анфиладам комнат, перетекая из одной в другую, захватывая всё больше и больше пространства. Лин вложил в эту музыку всю свою душу, весь свой талант.

Первой заплакала королева. Второй не выдержала всегда стоявшая рядом с её троном кормилица потерянной принцессы, Флоренс.

– Доченька моя… – рыдала королева.

Король жестом оборвал игру Лина, и коротко приказал страже:

– Повесить.

***