Хохот Демиурга. Мысли в моей голове

– Никита, брат! Наш папа вернулся!

Эти слова действуют, как заклинание. Никита еще раз пытается заглянуть во Внутреннюю Ригу и, когда у него опять не получается, забыв обо всем на свете, ныряет в нее целиком.

Клюнул!

Никита нырнул на зов, а зов привел туда, куда я этого хотел.

Он по щиколотку в воде стоит в темном пустом зале. Влажным воздухом горячо дышать. Иногда теплые капли попадают ему на макушку, иногда на лицо. Чаще же вода капает в воду, и отраженный от стен звук эхом расходится по просторному помещению.

Никита не понимает, где он, а ведь он должен знать каждый закуток Внутренней Риги. В том числе и поэтому он чувствует себя каким-то растерянным…

Это место мне досталось с трудом, едва успел его найти и подготовить. Я понимал, что для «встречи с отцом» нужно особенная территория, антураж которой создаст правильное настроение. Где же такое раздобыть – как удивить человека, который создал здесь все? А все ли? Я вспомнил, как Виктор водил меня в свой клуб. Да, «архитектор» Бизнес-Центра лихо обманул меня, но когда мы были в клубе, он искренне гордился этим местом. Вот я и решил пойти на риск – впрочем, вся моя затея переполнена риском.

– Отец?.. – Неуверенно позвал Никита.

Настало время для выхода. Я надел маску, которую нарисовал по Андрюшиным воспоминаниям. Новая личина обволокла меня.

Свет прожектора, рисуя в воде серебряную дорогу, ударил в глаза Никите. Я вышел и заслонил собой луч.

– Отец?.. Ты жив?

– Нет! Ведь ты убил меня!

– Я? Я не убивал…

– Ты убил! Своим безразличием и неспособностью понять простые вещи! Разве я тебя для этого воспитывал? Чтобы ты стал уродом? Ты буквально разбил мне сердце, и теперь я здесь, среди тех, у кого ты отнял жизнь. Думал, я не узнаю? О, теперь ты будешь наказан!!

– Посмотри… – Никита еще раз огляделся и даже запнулся, – что я построил. Кем стал…

– Хладнокровным убийцей! Глаза бы мои не видели тебя и этого места. Но раз я тут, ты получишь сполна по заслугам.

– Я никого не убивал! – Даже не пытаясь сопротивляться, Никита полностью включился в игру, – Все пришли сюда. Вы все в лучшем мире, который я создал для вас.

– Ах ты Богом себя возомнил? И мой Андрюша… Он тоже здесь! Этого я тебе не прощу. Я тебя наградил даром, я же его и отниму. На колени!

– Даром? Да ты же проклял меня!

– На колени!

– Нет, – Никита уперся, – это мой мир!

Я достал часы:

– Узнаешь? Отныне, я лишаю тебя наследства – я лишаю тебя всего!!

Часы летят в стену и, разбрасывая искры, вдребезги разбиваются. Вода под ногами Никиты высыхает, он смотрит на осколки – в точности такие же, как тогда – в детстве. Он чувствует себя маленьким мальчиком, но и помнит, что он мужчина – он не знает, что делать – взять ситуацию под контроль, проглотить слезы, или разрыдаться. Я в каплях скольжу ближе, пока он не сделал выбор:

– Сынок… Я никогда не хотел тебя обидеть. Я в тебя верил – думал, ты сможешь принять верное решение. Подойди поближе – дай мне тебя обнять. Прости меня, сынок…

Никита сделал маленький шаг вперед и опомнился, но было поздно, я налетел на него и с размаха впечатал маску в его лицо.

В зале стало совсем темно. А потом бьющие с четырех сторон прожектора подсветили клетку. Клетку, в которой стоял напуганный маленький мальчик.

– Что? Кто? – Никита дрожал от произошедшей с ним метаморфозы, – я? нет! Я больше не ребенок! Я Создатель и творец своей жизни! Внутренней Риги! Судьбы людей зависят от меня! Кому жить, а кому умирать!

«ТфЫЫЫЫЫ!!» – Совсем маленький Андрюша с палкой наперевес подбежал к клетке. Он улыбался и предлагал поиграть. Но вдруг его губы посинели, дыхание перехватило, лицо искривила гримаса боли. Мальчик схватился за горло, будто что-то мешало ему дышать. А потом он упал.

В зале наступила мертвецкая тишина. Никитка не решался позвать на помощь.

И тогда Андрюша поднялся. Но с ним что-то было не так. Какая-то замогильная бледность и отрешенный взгляд. Он подошел к прутьям клетки вплотную:

– Что ты наделал, братик? Зачем так поступил со мной? Почему превратил в навечно мертвого ребенка?

– Я спас тебя! – Закричал Никитка, – спас, ты слышишь?!

Но Андрюша молча мотал головой.

– Спас! Спас! Я даровал тебе целый мир – в котором ты можешь жить вечно!!

В руках Андрюши возник нож.

– Что ты… Что ты задумал?

Но свет погас, а когда прожекторы вновь включились, Андрюши уже не было.

– Теперь-то ты понял? – Отец был готов метать молнии одним взглядом. – Еще нет? Так давай вместе посмотрим!

Свет моргнул, как от перепада электричества, но этого момента хватило, чтобы перенести клетку с Никиткой в Храм Утех.

– Сейчас мы проверим, кто прав из двух братьев! А ну-ка, немедленно открой мне свою душу. Покажи, какое у тебя нутро? И если прав ты, а я ошибался – видит Бог, я возьму все свои слова обратно и сам упаду перед тобой на колени. Докажи, что ты не убивал моего Андрюшу! Или тебе нечего показать?

Никитка почти забыл многие свои годы. Он забыл, что когда-то недавно был взрослым – ему спешилось открыться Храму – этому чудесному изобретению, через которое отец, наконец, узнает, что он ни в чем не виноват. Сейчас-сейчас! Он покажет все и докажет.

Нервно потея под маской, я боялся пошелохнуться – передо мной открывались врата в глубины подсознания Никиты – его стержень, его ядро. Из врат бил яркий белый свет – забавно, в глубине мы все светлы, наивны и беззащитны.

Вот-вот я смогу войти, чтобы искорежить и уничтожить. Хитрость сработала, и враг сам открывается передо мной.

Все! Готово! Открыто! Всего лишь несколько шагов. Вот так, поравнялся с Никитой, а теперь шагнуть за него – в него…

Но постойте-ка, я не готов так просто. Возможно, он просто исчезнет, даже не поняв, что произошло. Я хочу видеть его глаза в этот момент – ненависть требует полноценного отмщения. Никита должен понять, что я, именно я, а не кто-то другой одолел его. Иначе я не смогу насладится победой…

И я задержался. В глаза Никитке смотрел его отец. А потом…

Я снял с себя маску.

Несколько секунд он соображал, а затем лицо исказилось – он понял все. Теперь я доволен, можно идти…

Острая боль точечно поразила со всех сторон. Я не лишился сознания – нет. Я даже сумел понять, что это прутья клетки, подчиняясь воле Никиты, пронзили мое тело. Из меня торчал металл, как из морского ежа иголки.