Обрученные Венецией

– Однако, с другои? стороны, полагаю, большинство синьоров со мнои? согласится, – продолжил дискуссию сенатор Кастелаццо, – что данное предложение может быть способом миланцев заключить выгодную двустороннюю сделку, которая в будущем приведет к очень успешному сотрудничеству.

– Я повторюсь, что с миланцами достаточно тяжело иметь дело, – во имя своих целеи? они готовы смести со своего пути и врагов, и союзников, – произнес советник.

– Хорошо, – согласился Адриано, не желавшии? в даннои? ситуации вступать в горячии? спор, – я могу отказаться от предложения уже сегодня, отправив письмо в Милан.

– Не спешите, – возразил Габриэль, – я предлагаю все уяснить. Признаться, имеется сторона медали, которая может оказаться для нас выгоднои?. С однои? стороны, по слухам, миланцы давно претендуют на Брешию и часть нашеи? Террафермы. С другои? стороны, неужто синьория Милана будет выступать против могущества Венеции? Ведь быть для нас союзниками им куда выгоднее.

– Нельзя забывать, что нередко им выгодны только те цели, которые они видят перед собои?, – объяснил Адриано. – Но в даннои? ситуации надобно сыграть на два поля, – с однои? стороны, прощупать почву миланцев, с другои? – проверить намерения мятежников в Генуе. Всю информацию можно собрать и только потом делать выводы.

– Ваше предложение имеет смысл, – произнес советник Санторо. – Однако, сенатор, надобно помнить об осторожности. Во-первых, если вы желаете продолжить игру, необходимо согласиться на предложение с более выгодными для нас условиями. Во-вторых, нужно продумать все риски, на которые пои?дет Венеция, если мы согласимся. В-третьих, без тщательно разработанного плана не стоит даже думать, не то что деи?ствовать.

– Ваша милость, я, бесспорно, соглашусь с вами, – ответил на это Адриано. – Однако без деи?ствии? в направлении этого дела я не смогу узнать о его целесообразности или бессмысленности. Я должен, по меньшеи? мере, два раза встретиться с Брандини для того, чтобы прояснить данную ситуацию. Все, что мне нужно на данныи? момент от вас – это ваше согласие.

– Полагаю, нам необходимо проголосовать по этому вопросу. Если, разумеется, сенатор, вы уверены в том, что имеете возможность потратить время и деньги на вещи, которые могут оказаться бесполезными в дальнеи?шем.

При последних словах советника Адриано почтительно склонил голову и произнес:

– Я сделаю все, ваша милость, чтобы как можно скорее оповестить вас о раздобытои? мною информации.

Большои? сенат положительным результатом голосования предоставил Адриано шанс доказать свою верность государству и одновременно преданность своих миланских приятелеи?. Впрочем, в последнем сенатор Фоскарини и сам не был уверен, но удостовериться он может только в том случае, если пои?дет на контакт с любезнеи?шими миланцами. А для этого ему вновь надобно будет отправиться к синьору Брандини.

«Как только ты видишь красивую женщину, то незамедлительно тупеешь»

Время от времени Каролина подходила к окну и смотрела на равнинные поля их имения, которые через четыре мили открывались в скалистом побережье Средиземного моря. Несмотря на то, что промчался еще целыи? месяц, все же еи? не давали покоя услышанные на свадьбе Изольды обрывки фраз из беседы двух мужчин. И пусть у герцога давно существовало убеждение, что женщины всегда что-то путают, а в политике так и подавно, все же Каролина интуитивно предчувствовала, что беспокоится не напрасно: ее не покидало ощущение, что этот разговор коим-то образом касался Генуи.

Однако все эти предположения беспомощно таяли перед возникающим образом синьора, вызвавшего тогда в неи? бурю эмоции? и страха. Его силуэт в ее сознании оставался тенью, скрытои? ночным мраком, но еи? казалось, что она чувствует его присутствие сквозь неведомые ее сердцу ощущения трепета и восторга. И что удивляло: когда она окуналась в эти чувства, по девичьему телу проходила непонятная и не поддающаяся объяснениям дрожь. Но эти ощущения в ее воспоминаниях, сочетавших в себе сладкое наитие страха, интриги и восхищения, заставляли сердце трепетать от непонятного волнения.

Так она проводила у окна немало времени – выходить на улицу еи? запрещалось, пока она испытывала на себе очередное наказание строгого отца за неповиновение его воле. Порои? ее мучащееся в заточении сердце одолевало желание сбежать из дома хотя бы на час, чтобы прогуляться по берегу моря. Но сеи?– час она невероятно боялась испытать на себе гнев отца, – того и гляди, он отправит ее в монастырь на исправление. Об этом говорила матушка: следующая выходка будет дорого стоить синьорине. К тому же совсем скоро состоится бал-маскарад в Милане, которыи? взял на себя смелость организовать синьор Брандини. Раут проводился с благотворительнои? целью, а вырученные деньги планировалось пожертвовать святои? Матери-Церкви и отправить Папе Римскому в Ватикан на распределение между храмами и монастырями.

Все чаще она стала замечать, что не только скука удручает ее в стенах палаццо. Она так давно не виделась с Маттео! И при дворе отца он стал реже появляться, хотя раньше он сопровождал свою маменьку, когда она носила герцогскои? прислуге свежие молочные продукты. Теперь они оба пропали из виду. Как бы отец не запретил им появляться в своих владениях.

И все же старания Каролины быть покладистои? дочерью оказывались тщетными: как только герцог покидал свои владения, отправляясь в город по своим делам, Каролина чувствовала, что у нее вырастают крылья. Этим моментом она не могла не воспользоваться в те прекрасные часы, когда матушка отдыхала в своих покоях, а Палома занималась домашними делами.

Прислушавшись к атмосфере, наполнявшеи? палаццо, Каролина насладилась поразительнои? тишинои?. Это окончательно искусило ее воспарившую душу, и она тихонько, словно мышка, выскользнула в двери через вход для прислуги, направившись в лес.

Маттео был ее первым другом, которому она с детства доверяла. В нем присутствовали порядочность, честность, стремление к справедливости, и она, Каролина, это безоговорочно одобряла. Она не помнит такого момента, чтобы Маттео подводил ее: даже тогда, когда герцог намеревался его наказать за всякого рода общение с синьоринои? Каролинои?, он продолжал испытывать его гнев на себе, убеждая, что молва, дошедшая до ушеи? Лоренцо, – беспочвенные слухи.

Разумеется, Маттео не испытывал желания делиться с Каролинои? всеми своими мужскими секретами, но во многие вещи он ее все же посвящал. Что там говорить, – Маттео и Каролина все отрочество провели вместе. Будучи еще мальчишкои?, он неплохо владел мечом и метко стрелял. Некоторым ловким трюкам он сумел научить и Каролину, которая мальчишечьи игры находила куда более интересными, чем скучные куклы и долгие часы обучения псалмам и каноническим законам, на которые у нее ушла половина детства.

А сколько раз Маттео приходилось вытягивать Каролину из передряг! Разумеется, было это достаточно давно, но тем не менее. Она умудрялась даже подраться с крестьянскими девчонками!

Порои? его злила эта плутовка своим несносным нравом, но гораздо больше он восхищался ее девичьеи? отвагои? и смелым решениям вступить вместе в любое «дело». И уверенность в преданности – это самое главное, что ценил в неи? Маттео. Сеи?час, повзрослев, он понимал, что его чувства к Каролине уже совсем не те, что были ранее, – она его привлекала как девушка, расцветающая своеи? красотои? на его глазах. Однако сказать об этом он не мог решиться, намереваясь затянуть этот момент до более благоприятных времен.

Что касается отношения крестьянскои? семьи Маттео к знатным вельможам таким, как герцог да Верона, то во времена независимости Генуи от внешнего вмешательства формально крестьяне могли быть свободными от пополанов. Однако правительство и тут ожесточило требования: для того чтобы выжить, прокормить семью и заплатить немыслимые налоги, крестьяне вынуждены арендовать земли у аристократов. Кроме земли под аренду попадали также орудия труда, рабочии? скот и семена. В соответствии с договором аренды крестьянин не мог покинуть земли до истечения оговоренного срока. Если же он уходил, то его возвращали и подвергали принудительному штрафу, по которому работа на синьоров могла продолжаться годами. Того, что оставалось у семьи крестьянина после оплаты аренды и налогов, едва хватало, чтобы прокормить семью до весны. Поэтому кабальная зависимость от аристократов порождала ненависть у низших слоев, воинственно настраивавшихся на освобождение от оков дворянскои? власти.

Именно по этим причинам агрессия и ненависть крестьян стала зарождать очаги негодования, которые за границеи? Генуи уже давно переросли в восстание. А сам Маттео решительно занимался организациеи? мятежа против герцога да Верона. Объяснять что-либо Каролине он не собирался. Равно как и не собирался обижать ее. В тщательно продуманныи? план входили иные намерения, не описанные в делах повстанцев. Это был личныи? замысел самого Маттео.

Адриано и Паоло осадили лошадеи?, желая продолжить путь мелким шагом. Пение птиц завораживало и позволяло отдохнуть от утомительнои? долгои? поездки верхом. В начале лета лес переливался какои?-то зелено-бирюзовои? радугои?, позволяя глазам отдохнуть от пыли, бьющеи? всю дорогу в глаза.

Молчаливыи? генуэзец, сопровождающий их, ехал верхом вдалеке от венецианцев, время от времени останавливаясь и ожидая нерасторопных знатных персон. Но ему пришлось набраться терпения, поскольку Маттео велел довести их до места встречи.

– Объясни мне, Адриано, – мучившии? Паоло всю дорогу вопрос наконец вырвался из его уст, – зачем мы направляемся к генуэзским крестьянам? Нас могут взять под стражу: здесь, того и гляди, намереваются снести голову очередному венецианцу.

– А где ты видел венецианцев, Паоло? – с ирониеи? в голосе произнес Адриано. Мы – заблудившиеся торговцы из Модены. Направляемся в город для договора о закупке сукна. Никто ведь не знает о том, что мы идем на встречу с крестьянами, замышляющими мятеж. С восточнои? стороны нас не заметят. Лес, которыи? находится впереди нас, граничит с землями Флоренции, поэтому часть его даже не относится к Генуе. Наша же встреча состоится в непроходимои? глубинке этих мест.

– Я так понимаю, что синьор Брандини именно здесь намеревался снабдить повстанческие вои?ска оружием?

– Именно! Он ведь и говорил о том, что земли да Верона его беспокоят в первую очередь. Причем он замышлял еще и обмануть крестьян: сам понимаешь, после того, как, по замыслам, Милан подчинит себе Геную, а крестьяне окажутся в тои? же ситуации, что и были, только под более сильным гнетом, чем сеи?час.

– А мы – особо честные персоны, – с ухмылкои? произнес Паоло, – и сеи?час обводим вокруг пальца миланцев.

– А что ты прикажешь делать? Узнать правду от миланцев едва ли удастся, поэтому постараемся раздобыть сведения здесь, на территории запланированных деи?ствии?. Нам необходимо раскрыть замысел крестьян, и сравнить этот план с тем, что будет предоставлен Брандини. Только так можно проверить степень моего доверия, которым я смогу наградить миланцев. Если они хотят, чтобы я стал их союзником, им придется смириться с моеи? жаждои? знать правду. А разве миланцы сами расскажут о том, что затеяли на самом деле?

Паоло усмехнулся и посмотрел на друга.

– Как тебе удается так изворотливо впутываться в подобные международные интриги?

– Мои? принцип – любыми средствами научиться мыслить так, как делают это мои союзники и враги. Причем для этого я готов даже есть то, что едят они. И только тогда я смогу сделать какие-то выводы.

– Потрясающии? принцип, – рассмеялся Паоло. – Но признаи?ся, что он не всегда реален к исполнению. Вот к примеру… как тебе молва в лагуне, что Венеция планирует нападение на Милан?

– Право слово, мне не хотелось бы этого. Но вполне вероятно, что при неудаче в намерениях мирно сотрудничать вои?на между державами может и вспыхнуть. Конфликты и распри – частое явление между нами, – ответил Адриано. – Однако мне краи?не не хотелось бы такого печального исхода событии?.

Разговор синьоров звучал полушепотом, которыи? расслышать было бы нелегко, даже приблизившись к мужчинам. Поэтому сопровождающии? их мальчишка даже не старался вслушиваться в разговор синьоров.

– Хорошо-то как! – навеявшая свежесть здешних мест так и манила Паоло глубоко вдохнуть.

– Сильно не увлекаи?ся генуэзским воздухом, дружище! – иронично произнес Адриано. – Рискуешь быть отравленным.

– И все-таки идея с сухопутным путешествием довольно разумна, – так больше шансов остаться незамеченными.

– Да кто нас здесь узнает? – Адриано скривился от мысли, что сеи?час ему пришлось облачиться в одежду торговцев. Причем краи?не небогатых торговцев.

Наконец сопровождающии? всадник приостановился и обернулся лицом к гостям. Юноша указал венецианцам вглубь леса и сказал:

– Где-то через пятьдесят шагов лес расступится в небольшую поляну, вас там ждут, – он тут же повернул своего жеребца и отправился восвояси.

Привязав упряжь своих лошадеи? к дереву, они бросили взгляд на Маттео, сидящего под огромным кустарником на опушке. Он сидел к ним в профиль, и Адриано внимательно сощурился, чтобы рассмотреть крестьянина. Молоденькии? юноша с задумчивым мечтательным взглядом, направленным куда-то в небо, участвовал в организации мятежа.

– Он – совсем мальчишка, – Адриано недовольно сдвинул брови. – Не нравится мне это.

– Да, юнец. Однако, о выводах судить рано. Нужно побеседовать с ним, – с оптимизмом в голосе произнес Паоло. – Кто знает, какая на самом деле сила скрывается в этом парне… Но пои?дем. Сдается мне, он нас еще не заметил.

Маттео и впрямь не заметил долгожданных гостеи?, рассматривая расстеленныи? на траве план сражении?, старательно расчерченныи? собственной рукои?. Когда они подошли ближе, Адриано все же настигло разочарование: неопытность юноши казалась очевиднои?. Торчащии? из-за пазухи кинжал заставил сенатора скептически скривиться: разве так бездумно светят оружием?

Но все же в Маттео отмечалось и нечто не по возрасту мужественное – то ли бесстрашныи? блеск в глазах, то ли его довольно крепкая мускулатура, но парень не походил на мальчугана. В его кулаках были сжаты бумаги, которые и интересовали венецианцев.

Маттео Гальди испуганно обернулся на шорох и, увидев двух направляющихся к нему мужеи?, встал. Это, несомненно, «свои».