Именем Федерации!

– Это…

– Что ты там мямлишь? – заорал, не вытерпев, Фарро. – Потом ты решил пришить меня и сказать, что нашли мое тело. А золото и камни присвоить себе, так?

Торренц поморщился и отвернулся.

– Так, – заключил Фарро. – Какой же ты подонок!

– Были хорошие учителя, – буркнул Торренц и исподлобья взглянул в лицо взбешенного министра. И застыл. – Лицо!

– Что – лицо? – прорычал Фарро.

– Твое лицо… оно… – Торренц, позабыв на время о боли в пальце, поводил свободной рукой перед своим лицом.

Левая сторона лица Фарро чуть оплыла, нос заострился, а правый глаз немного увеличился, будто министр нарочно выкатил его. Но метаморфозы на этом не закончились. Правый глаз пришел в норму, зато левый повело в сторону от носа, уши скачком увеличились, а нос вспух, став похожим на картофелину.

Торренц вскрикнул и вывалился из кресла.

Отец Ансельм выпустил из рук щипцы, вскочил из-за стола и перекрестился.

Корнелиус остался неподвижен, пытаясь решить, как следует поступить, но в голову ничего путного не приходило.

– Кто это? Кто это такой? – взвизгнул Торренц, отползая в угол. – Это не Фарро!

– Ты что, с ума спятил? Это я, Фарро! – министр ткнул себя кулаком в раздувшуюся грудь.

Корнелиус закрыл глаза и, бормоча заклинание, зашевелил пальцами. Фигура Фарро то опадала, то раздувалась, лицо его то вытягивалось, то становилось похожим на гриб. Глаза попеременно увеличивались и уменьшались, а нос вел себя подобно голодной пиявке, присосавшейся к лицу. Ставшие желейными мышцы на руках и шее подрагивали, колыша обвислую кожу.

– Ничего не выходит. Сейчас рванет, – пожаловался Корнелиус.

– С-сильно? – заикаясь, спросил отец Ансельм и отодвинулся от стола.

– Как знать, как знать. Вот она, добавка! – потряс маг пальцем над головой.

И тут раздался взрыв.

Корнелиус успел укутать себя и отца Ансельма отвращающим куполом, и он, похожий на переливающийся всеми цветами радуги мыльный пузырь, защитил их. Сжавшемуся в углу Торренцу досталось по полной. От оглушительного хлопка он до сих пор не мог прийти в себя, тряс головой, плевался и мычал что-то невразумительное. И еще Торренц с головы до ног был покрыт мерзкой, жирно блестящей слизью, медленно сползающей на пол.

– Надо спешить! – Корнелиус взмахом руки убрал купол, подхватил отца Ансельма под локоть и поволок к выходу из кают-компании, но тот вырвался и бросился к Торренцу.

– Его нельзя оставлять.

Монах схватил упирающегося Торренца за шкирку и поволок за собой.

– На что тебе сдался этот мерзавец?

– Он нужен живой.

– Как скажешь, – только и пожал плечами маг, поднял с пола оружие и оглядел со всех сторон. – Интересно, как им пользоваться?

Он потыкал в разные его части пальцем и нажал кнопку на боку. Загорелась зеленая лампочка.

– Ага! – обрадовался Корнелиус. – Пре-до-хра-нитель, – сказал он. – Но как же оно стреляет?

Палец мага лег на спуск и вдавил его. Оружие, дрогнув, выплюнуло сгусток энергии, угодивший в открывшиеся в этот момент двери. Разряд поразил безопасника в грудь, прикрытую бронежилетом, и отбросил к противоположной стене. Второй безопасник спрятался за стену и рявкнул басом:

– Бросить оружие! Буду стрелять.

– Это вряд ли, – пропыхтел отец Ансельм, таща Торренца волоком к дверям. По пути он подхватил за длинные листья растение, росшее в круглом кашпо у самого входа, и с размаху засветил горшком в лоб спрятавшемуся безопаснику. – Вот так!

Безопасник выпустил из рук оружие, сполз по стене и повесил голову на грудь.

Корнелиус выбежал в коридор и закрутил головой.

– Где у них тут выход?

– Какой выход, колдун? – спросил, отдуваясь, отец Ансельм. – Мы в космосе – знать бы еще, что он такое!

– Тогда куда же мы бежим? – недоуменно застыл маг посреди коридора.

– Торренц говорил про какие-то шлюпки. Нужно отыскать место, где они находятся!

– Шлюпки? – немого пришел в себя Торренц. Его голова еще плохо соображала, а взгляд мутных глаз рассеянно блуждал по сторонам. – Шлюпки там, до конца и налево, – услужливо махнул он рукой вдоль коридора.

– Ага!

Монах напряг мышцы и потащил Торренца дальше. Корнелиус поспешил за ним. Но не успели они добраться до поворота, как из-за угла выскочил еще один безопасник. При виде двух незнакомых людей, тащивших заляпанного какой-то омерзительной слизью Торренца, безопасник замешкался, и Корнелиус дважды выстрелил навскидку. Первым зарядом вспучило пластик пола у ног безопасника, и тот юркнул за угол, а вторым в пыль разнесло потолочный светильник и часть потолка. Капли горящего пластика попали на открытые голову и руки безопасника. Безопасник вскрикнул от жгучей боли, вывалился в коридор и с воем припустил прочь.

– У тебя верный глаз, колдун, – похвалил отец Ансельм.

– Ты преувеличиваешь: я вообще-то целился ему в грудь. Но, мне кажется, все равно вышло недурно.

– Истинно так! – хрипло засмеялся монах и поспешил за угол.

– Куда ты меня тащишь? Отпусти сейчас же! – заорал во всю глотку очухавшийся Торренц.

– Молчи, проклятая гиена! – Отец Ансельм рванул его за воротник, и командир прикусил язык.

За поворотом обнаружился короткий переход, который вывел беглецов в длинный коридор, параллельный первому. Коридор разбегался далеко вправо и влево. Вдоль правой его стены располагались глухие квадратные люки. Выхода нигде не было.

– И куда теперь? – озадаченно огляделся отец Ансельм.

Торренц, улучив нужный момент, когда монах чуть ослабил хватку, вывернулся, вскочил на ноги и рванулся к выходу из коридора. Корнелиус поспешно выбросил руку, и проход запечатала мутная пелена. Торренц налетел на нее и, отброшенный упругой стеной, растянулся на полу.

– Куда же ты так спешишь? – вразвалочку приблизился к Торренцу отец Ансельм.

– Вон шлюпки – садитесь в любую и убирайтесь! – завопил Торренц. – Уходите, и, клянусь, я не буду преследовать вас.

– Ты, верно, шутить вздумал! Я не вижу никаких шлюпок, – навис монах над Торренцом.