Вкус жизни

– Ради славы, для собственного удовольствия! И ведет их по жизни талант, полученный от родителей и освященный Господом Богом, а не женщина, – горячо не согласилась Инна.

– Но вдохновляют их женщины! – подсказала Жанна.

– У супружества много недостатков, но лучшего пока не придумали. Даже большинство звезд на небе – двойные, – полушутя сказала Лера.

– И их бурная жизнь, как правило, заканчивается взрывами, – усмехнулась Инна, высветив, таким образом, некоторые знания современных достижений в астрономии. – «Все люди рождаются свободными и равными, а потом они… женятся», – с усмешкой процитировала она.

– Но отрицая семейный уклад, мы не делаем людей свободными. Семья – это аксиома, устойчивый институт, микромир, где формируются души детей. И ни свернуть, ни разминуться нам с ней. Должны быть рамки, границы дозволенного для обоих полов. Муж и жена должны идти одним путем, совпадать. Разрушение семьи грозит гибелью государства. Не прожить большому миру без маленького мира семьи. Такая вот у него особенность. Это еще древние римские и греческие цивилизации на своем горьком опыте доказали. Я говорю прописные истины, – без назидания добавила Кира.

– Ну конечно же, истина не может устареть! А точка зрения – всегда пожалуйста. Истмат недавно штудировала? – съязвила Инна.

– Не ёрничай. Конечно, семья – не место взаимного восхищения, она – каждодневный труд. А мы – есть то, что мы видим, знаем, делаем. Некоторым, в силу определенных обстоятельств, не везет, и они становятся разменной картой в чьей-то нечестной игре. Всякое случается. И все-таки, с моей точки зрения, главное для женщины – это пространство вокруг нее, то, что непосредственно прилегает к ней. И ей это пространство надо беречь в первую голову. А остальное – политика, самые высокие сферы науки – не для нас, они нам не так важны. Однако я горжусь женщинами, сделавшими политическую или научную карьеру, но считаю, что ею они должны заниматься только после сорока пяти лет, когда вырастят своих детей.

– Наукой после сорока? А мозги к тому времени не усохнут? – мгновенно внутренне ощетинившись, сердито фыркнула Инна. – И ты туда же? Женщина обязана помогать мужчине делать карьеру, а он нет?

– Бывают кризисы семьи, но все возвращается на круги своя. «Завихрения» Коллонтай с ее теорией «стакана воды» наша страна пережила, и на Западе хиппи перебесились, повзрослели, поумнели и вернулись в лоно семьи. В мире все пронизано любовью, которая окрашивает жизнь в более яркие тона и вызывает желание жить и радоваться. Не зря Господь нас послал друг к другу, чтобы мы не пропали поодиночке. «Инь» и «янь» порознь существовать не должны. Это противоестественно.

– Чтобы мужчина не пропал! – стараясь подавить закипающий в ней гнев, возмущенно воскликнула Инна.

– Конечно, семья – это испытание, это ежедневный маленький подвиг, потому что семейная жизнь – это восхождение на Эверест. Не многим удается добраться до самой высокой вершины. Каждая семья достойна своей высоты, той, на которую ей хватило сил. Главное, «чтобы страховка не подвела». Какова формула моего счастья? Терпение, – словно не замечая реплик Инны, продолжала хозяйка дома.

«Не выставляет Кира напоказ свои добродетели. Ее голос звучит тихо, убеждает без навязчивости. У того, кто говорит уверенно, есть надежда внушить другим свое мнение. Не распекать же ей подруг», – со знанием дела, с улыбкой подумала Лера.

– Чтобы муж не мог сказать, что «ты сама вынуждаешь меня говорить то, что я не хочу говорить», – со смехом вклинилась Инна. – Ой, не стану я примерять чужой лавровый венок!

– Еще понимание. Работа над собой. Привлечение мужа к воспитанию детей и хозяйственным проблемам, – продолжила Кира, стерпев вмешательство. – Строить мир в семье – непростая задача. В чем причина ссор и скандалов? Неумение и главное – нежелание понять другого. У мужчин часто бывает необоснованное чувство превосходства. Отсюда неуважение к партнеру. Сбережение семьи требует больше энергии, чем создание новой. Да и будет ли та новая лучше? Жизнь – это постоянный поиск компромиссов. К тому же немаловажно, с кем ты их ищешь. Каждый человек нащупывает свою тропу, поэтому судьбы у всех разные.

– А если женщина более талантливая, твой рецепт применим? – не унималась Инна.

– Все это теория. А если не удалось найти близкого по духу мужчину, единомышленника, зачем нужен брак с любым, ради которого надо каждодневно трудиться и страдать? В этом случае путь терпения – слишком неблагодарный путь, – сказала Аня.

– Кира, позволю себе не согласиться с тобой. Господа-товарищи, подхожу к главному: твои слова, Кира, о том, что брак полезен во всех отношениях, верны, если оба хотят одного и того же. А вот что тебе всучит судьба – одному богу известно. Не понимают многие мужчины, что любой человек вольный не безгранично. А именно в этом и состоит проблема многих семей, – уточнила Инна. – До женитьбы все мужчины прелестно «поют» дифирамбы, а потом так прикладывают тебя, что мало не покажется… Слишком часто мы находимся с ними в различных системах координат. Когда мужчина несет ахинею, я не могу реагировать нормально, адекватно, иронично, мне более логично в такую минуту врезать ему по самое «не хочу»… и не только словами. Всех бы их оптом и сразу…

– Ты очень даже права… кроме последней фразы. Я это формулирую по-своему и, мне кажется, немного точнее: «Каждый человек выбирает для себя ту систему несвобод, которая бы его устроила. И когда двое женятся, их системы должны надежно стыковаться, иначе они разминутся как два космических корабля», – высказалась Эмма.

– Слишком поздно мужчины начинают разбираться в системах стыковки. Пока молодые, они сначала делают, а потом думают. И часто из упрямства не хотят признавать справедливости наших слов. А после сорока меняются, и не всегда в лучшую сторону. Мой третий был не способен извлекать уроки из своих ошибок. На одни и те же грабли сто раз натыкался. Я считала, что жил он бездумно, потом пришла к выводу, что не дурак он, ему выгодно не думать о тех, кто живет рядом с ним. И таких сейчас становится все больше и больше, – решительно заявила Лиля.

– К чему подобное злопыхательство? Если кому-то из нас не повезло, это совсем не значит, что в мире одно зло. Ты по своей жизни еще раз пройдись, загляни во все фьорды своей памяти – глядишь, и накопаешь много чего светлого, что похоронили обиды, – посоветовала Лера.

– Милая затея, но не оптимистичная, – фыркнула Инна.

– Мы, женщины, созданы Природой, с некоторыми физиологическими оговорками, по образу и подобию мужчин, поэтому есть среди нас и умные, и не очень, сильные духом и не очень. Мы стремимся к равновесию. Зачем нам противостояние? И вообще не надо делить людей на плохих и хороших. Все мы сложные… Мы не ниже и не выше мужчин, просто немного другие, и нам назначено свыше идти по жизни вместе. Факт остается фактом: мы терпеливее, терпимее мужчин, мы обладаем более сбалансированным субъективным и объективным восприятием жизни, и наша обязанность – хранить семейный очаг от внутренних бурь. Нет для человека в жизни ничего дороже семьи. И сыновей, и внуков своих мы должны настраивать на эту волну, – продолжала Кира развивать свою теорию семейного счастья.

– Чтобы ими командовали стервы? – тихонько хихикнула Инна. – Вон у единственного сына Вали Кошкиной жена десять лет гуляла, даже ребенка не хотела ему родить. Валя вся извелась, всё просила сына одуматься, а он, упрямый, мать свою до гроба довел… Все же хватило ему ума послушать ее. Развелся, женился, дочка у них. Валя еще успела на внучку порадоваться.

– Любовь! Помню, как сын восхищенно говорил о невесте: «У нее такие красивые ноги!» А я растерянно представляла полные икры ее коротких ног, несообразно длинные ступни и думала: «Вот уж правду говорят – любовь видит то, что хочет видеть», – сказала Галя.

– И у Раиски тоже не всё слава богу. Окрутила-оплела и увела ее сыночка девица, перекроила всю его жизнь, а родить не может. Радости полные штаны… Зря он ее после Максима замуж взял. Видите ли, в чем тут дело…

Лена недослушала. В голове мелькнуло: «Опять у Инны сплошной негатив. Сильно развитый дух противоречия – болезнь?»

Почувствовав заминку в рассказе Инны, Кира продолжила:

– Немаловажно и то, что упорядочение семьи ведет к укреплению общества. Конечно, в ней есть свои плюсы и минусы, но отказ от института семьи будет иметь последствием вымирание нации. Разве нам до всего этого нет дела? Кто будет через тридцать лет кормить стариков, если женщины не будут рожать? Я бы подняла и поставила этот вопрос ребром…

– И хотя у нас теперь какой-никакой, но капитализм, укрепление семьи должно быть одной из приоритетных государственных программ. Необходимо внимание всего общества направить на укрепление финансовых и моральных основ семьи. Надо не лечить последствия – строить детдома и тюрьмы, – а заниматься воспитанием мужественного, стойкого, умного, трудолюбивого поколения, способного поднять и защитить свою страну. И все средства массовой информации должны быть направлены на помощь учителям и родителям, – строго преподнесла свои взгляды Аня.

– Ты не на митинге и не в Думе, – остановила ее Галя.

– А жаль, – сказала Мила. – Именно таким, как Аня, место в Думе.

– Опять одни благие намерения. Еще на каком вопросе ты остановила бы свое внимание и заострила наше? Ты нам еще лекцию прочти от общества знаний! Разве моя дочь не родила бы еще одного ребенка, а то и двух, будь у нее надежный муж? Речь идет не о нас, женщинах, а о нежелании мужчин брать на себя ответственность за детей! – поморщившись, нервно вскрикнула Лиля. – Раньше я считала, что если полюблю человека, то полюблю его со всеми его недостатками. А если этих недостатков все больше и больше? Как тут выстраивать отношения? Мужчинам всегда что-то мешает жить для семьи… Отложим этот разговор.

– Так я и говорю в основном о мужчинах и о том, чтобы по телевизору ради наживы не пропагандировали разврат и всякие отклонения, чтобы не растлевали нашу молодежь артисты, расхваливающие беззаботную жизнь и насилие, – стала поспешно разъяснять и оправдываться Аня.

Кира подняла обе ладони кверху и сместила акцент разговора в сторону личного опыта.

– Когда мужчины говорят: «Там хорошо, где вас нет», я в шутку отвечаю: «Там хорошо, где вы есть», потому что радуюсь, когда Слава говорит мне: «Я верю тебе как себе, я верю в тебя». К слову сказать: семьи ревнивцев никогда не бывают счастливыми. Доверие и понимание – основа и цемент семьи.

«Говорит-то он говорит, а если проверить, то тут бабушка еще надвое сказала. Может, Славка просто умело ей зубы заговаривает. Все они сво…», – еле слышно пробурчала Инна.

– Как вам со Славой удалось вместе продержаться сорок пять лет? Ты с высшей силой заключила пакт о ненападении или в этом изначально состоял божественный замысел? – полушутя спросила Лиля.

– Если хочешь, чтобы муж был главой семьи, не садись ему на голову, будь шеей; а если желаешь командовать сама, приготовься изворачиваться, лгать, делать мужу незаслуженные комплименты. Я сразу произвела своего мужа в генералы, но легкой иронией постоянно старалась держать его в рамках уважения к семье, – перевела Кира разговор на другие, более деловые, рельсы. – Чтобы сохранить любовь, надо не все силы и не все время расходовать на быт, стоит немного оставлять и для праздников. Женщины умеют сохранять в себе способность любить, а в мужчине ее приходится разжигать и поддерживать.

– Опять женщина должна, должна… – угрюмо забурчала Эмма.

– Я не уверена, что ты, Кира, на все сто права, – мягко заметила Алла.

– Да, вот еще немаловажная подробность. Дома мы по скромности наших возможностей ходим кое в чем, а на работу лучшее надеваем. Вот и получается, что мужья видят нас в застиранных халатиках, а своих сотрудниц, можно сказать, во всей красе. Ну и делают выводы. Они, конечно, и сами дома часто ходят небритыми, с голыми животиками, но считают это нормой. Себя они не видят со стороны. Им, в основном по причине высокого самомнения, не приходит в голову, что мы их тоже сравниваем со своими коллегами. Но мой Слава в этом отношении даже слишком консервативный.

– Что, без пиджака к столу не выходит? – восхитилась Аня.

– В наших тесных кухнях подобная чопорность не прижилась бы. Но в майке и семейных трусах не позволяет себе являться.

– Кира, как ты права! – воскликнула Мила. – Представляешь, заскочила я как-то к мужу на работу. Гляжу, идет мне навстречу высокий элегантный мужчина деловой уверенной походкой… А это мой муж, которого я обряжаю каждый день. «Да он у меня еще очень даже ничего! – подумала. – Со стороны видней, оказывается. А дома в семейных трусах примелькался… и вроде бы ничего в нем особенного».

– Мужские брюки, рубашки и шляпы благополучно перекочевали в женский гардероб. И это понятно. Их одежда удобнее. Но дома я и по сию пору никогда не хожу в брюках. Мужчине в женщине нужны прежде всего ее женственность, нежность, мягкость, как внешняя, так и внутренняя. Ему неприятно дотрагиваться до мужеподобной женщины.

– Рюши и оборочки им нужны? – хмыкнула Инна.

– Да, именно это. Джинсы у них ассоциируются с товарищем.

– Воображения у них маловато.

– Смотря у кого и в каком возрасте, – улыбнулась Мила.

И Лена подумала: «Какая хорошая, открытая у нее улыбка. Похоже, она счастлива в браке».