Корабль уродов

Она была в точности такой же, как четыре года назад. То же маленькое мраморно-белое лицо, те же серебристые глаза, полускрытые полоской черных ресниц, та же хрупкая лебединая шея. Даже прическа не изменилась – лишь к цвету, прежде темно-серому, добавился мертвенно-зеленый оттенок, но, наверное, это мне привиделось.

Ведь не бывает, чтобы люди совсем не менялись?..

– Лени… – она смотрела на меня широко распахнутыми глазами, приоткрыв рот, и на белках ее глаз и внутренней стороне нижней губы мерцали отблески теплого электрического света из моего дома.

«Лени»… Мое юношеское прозвище. Никто меня теперь так не зовет, да я и сам отвык от этого имени. Теперь мне привычно «Леон»…

За ее спиной шумел дождь, настоящий летний ливень, он никак не вязался с наступившим ноябрем.

– Секунду, – тихо попросил я, зашел за зонтом, обулся и вышел к ней, прикрывая за собою дверь.

Сказалась ли гнетущая погода, или фильм ужасов впрыснул мне в мозг свою мистическую атмосферу, или сам облик моей необъяснимой гостьи ухватил меня за сердце – не знаю, но в тот момент я сделался мистиком и фаталистом, каким никогда не был. Она ли это? Зачем она пришла? А может, она теперь призрак, или зомби, или вендиго – хотя, в определенном смысле, вендиго она была и раньше… Может, она жаждет крови или мести? Как бы то ни было, мне было всё равно. Я вышел к ней, и я спустился с нею с крыльца на черный блестящий от дождя тротуар и поднял зонт над нами обоими, так что капли с грохотом отлетали от его натянутых черных лопастей.

А Вренна, если это действительно была она, не спускала с меня темных гипнотических глаз.

Мы молчали несколько минут, и мне казалось, я читаю в ее глазах свои собственные незаданные вопросы – но мы молчали. Наконец я сказал:

– Через два квартала есть тихий ночной бар. Там ни драк, ни пьяниц, ни диско.

Она энергично кивнула, и мы зашагали вдоль бурлящего ручья. Леденящая свежесть, пронизывающая воздух, казалась мне загробным ознобом, а запахи – неуловимые, тягучие запахи ливня – напоминали сладковатый дух разложения.

Я знал, что эта девушка мертва. Я видел ее труп, я видел, вероятно, ее смерть. Люди не выживают, упав плашмя о камни с пятидесятиметровой башни. Люди не выживают, если их череп кажется полукруглым, а крови вокруг них больше, чем дождя на этой улице. Люди не…

Мы вошли в бар. Тепло, мягкая музыка, мерный шум голосов – всё это подействовало на меня отрезвляюще. Я взглянул на спутницу, убедился, что она действительно стоит рядом со мной, что она не прозрачная и не зомби-образная, и пригласил ее за свободный столик. Разве что волосы зеленые, в недоумении заметил я и нервно хехекнул, облизывая губы.

– Ты рассказал писательнице нашу историю, – тихо констатировала Вренна, опустив взгляд на стол.

Я молчал, пытаясь избавиться от подозрения, что именно слезливое переложение Анны вернуло мою возлюбленную из могилы.

– Ты выдумал… зачем всё это? – она вскинула взгляд. – Почему ты не нашел меня? Как ты?.. Ох…

Я сглотнул.

– Прости, я никак не думал, что Анна напишет это, тем более в том виде, как она в итоге… Я вовсе не бахвалился, мол раскидал десяток кораблистов! Просто мы тогда работали вместе, и когда я только выбрался… я не мог не рассказать. Не только ей, но и… не специально ей. То есть…

– Как ты выбрался?

– Ну я… сам не знаю. Я… – я мысленно обернулся к тем чудовищным минутам, и воспоминания захлестнули меня. – Я опомниться не успел, как оказался на белом столе – операционном столе. Вернее… кухонном, разделочном, да… – я засмеялся. – А затем – кораблисты внезапно потеряли ко мне интерес, и я смог просто встать и уйти. И я выбежал на улицу, потому что меня охватила паника, потому что я почти чувствовал все эти ножи и печи и… я не мог вернуться и спасти тебя, а вернись я – всё равно не успел бы спасти… Я выбежал из замка, отошел на двадцать шагов – и ты упала у меня за спиной, а твой жених засмеялся из окна башни.

– Я?

– Как ты выжила после такого падения?

– Я никуда не падала, Лени, – она смотрела на меня изумленно, почти возмущенно. – Я… ругалась с Джеком. В общем-то и всё.

– Но, – я улыбнулся, ощущая привкус безумия. – Я видел твой труп.

– А я видела твою голову. Во фритюре. Но кажется, я понимаю, что это значит.

Улыбка всё так же висела на моем лице, а сам я натянулся в ожидании.

– Вместо нас погибли другие люди. Двое других, парень и девушка, внешне напоминающие нас. Трупы… не трудно спутать с кем-то.

– Постой, то есть… Это была другая девушка, бледная худенькая брюнетка – и я поверил, что это ты? Но зачем кому-то… Твоему жениху? Это он всё устроил? Он убил двух непричастных людей и убедил нас с тобой, что мы мертвы?

– Не просто мертвы, а замучены. Да. Это так на него похоже. Ну а двое человек – пустяк для него.

– Ладно, – кивнул я. – Это объяснение. А то я уже всякого напридумывал.

– В смысле?

– Неважно, – я пригляделся к ней. – А ты теперь живешь как обычный человек? Как я звал тебя жить?

– Вроде того, – она смущенно отвела взгляд. – Я еще хотела спросить. Про меня ведь вроде как передавали по ТВ. Ну, мол – я, такая злобная, разгуливаю на воле и выгляжу вот так-то.

– Я не смотрю телевизор. А в интернете я не шел по этим ссылкам – они меня бесили.

Она наконец улыбнулась. Впервые за четыре года я видел ее улыбку, и она вновь пленила меня, как в первый раз.

– Ты совсем не изменилась. Только волосы почему-то зеленые. Зачем? Родной цвет тебе лучше.

– Это маскировка. Иначе бы меня не пустили на поиски тебя.

– Поиски? Это было сложно?

– Еще бы.

Мы медленно склонялись друг к другу через стол.

– А кто не пустил бы? Ты живешь… со своими?

– Да. И нет. Красила меня сумасшедшая женщина, которая считает себя ведьмой. Неудивительно, что такой придурошный выбор.

– Бывает же.

– А ты как живешь?

– Ну, я ушел из «оперативной» журналистики и веду спокойный образ жизни. Редко выхожу из дома. Иногда скучаю по тому адреналину, если честно, но зато никто не пытается меня препарировать или застрелить или продать на органы.

– Что, и такое бывало?

– Ну, мне, по крайней мере, угрожали.

Поддавшись влечению, я накрыл ладонью ее ладонь и медленно повел рукой по хрупкой кисти, ныряя пальцами к «перепонкам».

– Ты знаешь, я мстила за тебя, – заговорчески улыбнулась она.

– Мстила?