Гнездо страха

– Да, конечно. Если можно.

С помощью нескольких несложных манипуляций, Казбек через компьютер вывел изображение на экран телевизора. На фоне движущейся картинки появилась табличка с надписью «Hayley Williams: you were looking for me». Клип, который я увидел на экране, был таким:

Парень попадает в больницу с болью в груди и спрашивает у врача:

– Что со мной, доктор?

– У вас Hayley Williams. – отвечает доктор.

– А что это такое?

– Это очень серьезная болезнь, вот, смотрите, – доктор показывает рентгеновский снимок, на котором видно сердце парня с отпечатком в виде букв Hayley Williams.

– Что же делать? – спрашивает парень.

– Мы не знаем.

У доктора сигналит пейджер, и он удаляется. Тогда парень срывается с места и бежит искать девушку с именем, которое отпечатано на его сердце. В городе немноголюдно, но все, кто встречаются парню на пути держат в руках снимки с их сердцами. Встречаются влюбленные пары, встречаются одинокие сердца… В отчаянии парень даже сверяет свой снимок со снимком какого-то сомнительного персонажа, который оказывается трансвеститом. Но потом перебарывает свое отчаяние, собирается с силами и продолжает бежать. Наступает вечер. Наступает закат. В конец выдохшись, парень садится на скамейку у берега моря. Вместе с ним садится девушка, тоже пытающаяся отдышаться после бега. Встретившись взглядами, они здороваются и заводят разговор:

– Куда бежишь?

– Да, вот ищу парня по имени John Mur.

– Да ладно?! А ты случаем не Hayley Williams?

– Да, а откуда ты?…

Они показывают друг другу снимки, улыбаются, комкают их и бросаются в объятия.

Все это действо происходит под рок-н-рольную мелодию с вокалом девушки-ангела и с небольшими вставками съемок певицы у микрофона. На протяжении всего клипа я поймал только одну мысль, а именно: цитату из Декамерона: «Сам того не подозревая, он, глядя на нее, впивал очами любовный яд», и мне не нужно было никакое объяснение, никакое божественное откровение. Хэйли овладела моим сердцем полновластно.

«Но нужна ли она мне теперь после того, как у меня отбили желание мечтать о ней?» – Заколебался я на мгновение. – «Черт возьми, да! Я ни разу не встречал ее вживую, но по ее взгляду и голосу сразу становится ясно, она любит так, как никто на свете. И если я завоюю ее любовь, то стану самым счастливым человеком за все времена. И чтобы я там ни чувствовал раньше, сейчас я понимаю, что мне нужно это счастье. Ведь смысл жизни в том-то и заключается, чтобы понять, хотя бы на мгновение, что ты по-настоящему, действительно и в правду счастлив. А поскольку жить надо так, чтоб захотелось прожит эту жизнь еще раз, я должен найти девушку-ангела. Я должен найти Хэйли.

Когда клип закончился и начался новый, я повернулся лицом к Казбеку и спросил его:

– А что ты знаешь о ней, кроме того, что она – американка?

– Ну, во-первых, никто не знает ее прошлого. Говорят, она была беспризорницей, которая жила на стройке на заработок официантки. По слухам, она напевала какую-то песню в ресторане, где работала, и ее заметил один продюсер. Ну а дальше головокружительный взлет, успех, слава, деньги, большинство из которых пошло на благотворительность. И сотни миллионов поклонников, надеющихся, я бы сказал даже тщетно надеющихся, покорить ее одинокое сердце. Обидно, конечно, что она пропала.

– В каком смысле пропала? – встревожился я.

– В прямом, в каком еще? – Казбек ухмыльнулся. – Месяц назад она перестала отвечать на звонки, и с тех пор ее никто не видел. Говорят, ее похитила какая-то секта. В интернете даже вроде есть сообщение от некоего Джима Джонса, который заверяет, что с певицей все в порядке, и что она какое-то время будет отсутствовать. Он не выдал никаких требований, ничем не угрожал, поэтому смысл похищения, если все это правда, непонятен.

– Зато мне все понятно, – сказал я, – ладно, солдат, мне пора идти, – и направился на выход.

– Удачи, Американец, – сказал Казбек мне в спину. И на том мы и распрощались.

Теперь мне было не до войны. Теперь моей задачей было спасти девушку. И первое, что я сделал, когда вышел из ангара, – позвонил своему другу Найджелу. Он был немного удивлен, судя по молчанию, предметом вопроса, но все же ответил:

– Я не знаю адреса, где собирается секта, этого никто не знает. Но я думаю, что смогу откопать адрес их лидера.

– Я подожду.

– Так что, искать?

– Естественно. Я же говорю, я подожду.

– Ладно, не злись, я мигом.

После долгого молчания Найджел вернулся к трубке и продиктовал мне подмосковный адрес какого-то дома, где жил Джим Джонс.

– Я твой должник, – сказал я в трубку.

– Постой, а зачем тебе? – И Найджел не успел договорить, потому что я прервал связь.

Положив смартфон в карман робы, я обратился к солдату Саше:

– Сколько осталось времени до битвы?

– Предположительно авиация пойдет в ход через пару часов и в зависимости от того, как справится наше ПВО, зависит продолжение боя на земле.

– Почему вы сами не нападете первыми?

– Не знаю, – пожал плечами Саша, – наверное, так исторически сложилось, что Россия всегда обороняется.

– Хорошо, тогда сколько осталось времени до конца сражения?

– В воздухе?

– Нет, вообще.

– Не могу знать.

– Ну примерно.

– Не знаю! – Саша вздохнул, – три, четыре дня, не меньше, может неделя.

– Хорошо. Есть способ подбросить меня до Москвы и обратно за четыре дня?

– Вряд ли, все самолеты и истребители будут задействованы в сражении, – он покосил взгляд куда-то в сторону бараков, – разве что, можно воспользоваться джетпаком.

– Это еще что такое?

– Реактивный ранец. Мчит под четыреста километров в час. Успеешь туда, обратно, да еще и в запасе время останется.

– А его можно синхронизировать с навигатором?

– Дык он на автопилоте. Куда скажешь, туда и доставит. Но зачем тебе возвращаться? Один человек все равно погоды не сделает.