Гнездо страха

Пока я размышлял лес закончился, и началась пустошь, на горизонте которой возвышались семь пирамид. Я остановил своего носорога, представил, как в городишке кипит жизнь, полюбовался видом и, по указанию, Гвинокс, направил свое умертвие вправо от города. Еще какое-то врем мы ехали молча. Но когда мы миновали пирамиды, которые росли в размерах по мере приближения и которые теперь постепенно уменьшались, я нарушил молчание вопросом:

– Разве нам не опасно появляться в близи Нексиона? Нас ведь может засечь городская охрана, или нет?

– Нет, не может. – отвечала подруга. – Ни в городе, ни на границах людских владений никакой охраны просто нет. Нам не от кого защищаться, потому как у жалкого подобия власти в городах нет оппозиции, а монстры никогда не нападают сами. Мы вычищаем от них, от монстров, определенный участок земли, даем ему название и переключаемся на следующий. Таким образом, расширяя владения, на которые никто не претендует.

– Но разве вместимость двух городов безгранична? Вам же однажды придется строить третье поселение, или нет?

– Сейчас в Сомне проживает около четырех с половиной тысяч человек. Примерно по человеку на каждый год со времен Кунгена с вычетом умерших. Города могут вместить в себя около шести-семи тысяч человек и, конечно же, со временем переполнятся. Но к тому времени, надо думать, мы прорвемся-таки в новые земли и найдем там новый город.

– Просто так вот найдете пустой и готовый город?

– Почему бы и нет, вот Эйвиа с Нексионом нашлись же.

– А что вам мешает попасть в новые земли?

– Во-первых, страж, охраняющий перевал, а во-вторых Фростех, который мешает сплотиться двум городам против этого стража. Вот тебе, кстати, еще одна причина, по которой нужно разделаться с лидером Нихилиума, – сказала Гвинокс, положив руку мне на плечо.

Мне было жутко интересно, что за страж такой, с которым не может разобраться отдельный город, заполненный воинами и магами, но я решил увести разговор в другую сторону.

– Вот что мне непонятно, так это почему ты не ушла из клана?

– А мне все равно, на кого работать – спокойно ответила подруга – я же по сути простая служанка. Мое дело за малым – выполнять указания. А чьи и какие – меня особо не волнует, лишь бы была выгода.

– Так что же ты натворила? За что тебя так наказали?

– В смысле, привязали к дереву? – Гвинокс отвела напряженный взгляд, – я просто сунула нос не в свое дело.

– А точнее?

– А точнее – подруга замялась – я узнала секрет Фростеха. С определенного момента он стал устраивать тайные свидания неизвестно с кем. Оказалось, он ходил на переговоры с дэдкубом, то есть фактически – со смертью. Зачем ему это надо было, я узнать не смогла, зато Фростех смог узнать, что за ним велась слежка. Откуда? Не имею представления, но, как ты понял, я попалась, и перед убийством со мной решили поиграться. Не стоило им этого делать – Гвинокс сделала паузу – теперь я поиграюсь с ними.

– Ясно, слушай, мой носорог сейчас развалится. Нам нужно слезть, чтобы я его пересобрал.

– Ладно, – сказала как-то безрадостно подруга. В интонации, с которой она это произнесла, был какой-то подтекст.

«Возможно, она хочет меня использовать», – подумал я, – слишком уж она откровенна со мной, хотя и не все договаривает. Вот так доверишься женщине, а она тебя возьмет и кинет? Надо будет как-нибудь проверить ее на вшивость.

– А что это за железные изваяния? – спросил я, когда закончил собирать костяного носорога. Метрах в пятидесяти от нас на земле стоял ряд странных фигур. Фигуры эти были похожи на слегка раскрытые и покрытые шипами ножницы, посаженные в горшок.

– Это работа одного сумасшедшего по имени Одрис. Он называет эти статуи алтарями и возводит их везде, где только может. Одрис давно ушел из городов и вряд ли собирается возвращаться. Зачем он возводит эти алтари, он никому не объясняет, потому как не любит разговаривать с кем-либо. Если повезет, мы встретим его на пути к темным землям. Гвинокс оттолкнулась от ребра носорога и ловко запрыгнула в седло. Я последовал ее примеру, и мы вновь отправились в путь.

Сразу за пустошью начиналось огромное мелководное озеро, усеянное сотнями разноцветных фонтанчиков. Передвижение моего носорога замедлилось, но не сильно, вода доставала ему лишь по щиколотку, а фонтаны били слишком слабо, чтобы остановить такую здоровенную махину.

– Здесь мы сражались против элементалей воды. Зону назвали Мелководье, – пояснила Гвинокс – правда, красивое место?

– Да, правда. А эти фонтаны не опасны для глаз?

– Нет, здесь нет источников магии, это нейтральная вода.

– Тогда, если ты не против, я попью.

– Пожалуйста, только ты все равно не сможешь утолить жажду.

– Мне просто интересно, – сказал я и протянул голову к струе одного из фонтанов. Бледно розовая вода приятно холодила рот, и мне хотелось выпить не меньше литра, однако я не смог сделать больше шести глотков. Седьмой попросту не проваливался мне в горло. Как объяснила Гвинокс, человек, находясь в Сомне, может пить жидкость только в определенных пределах и только через определенные промежутки времени. Я усвоил урок, и мы поехали дальше.

За Мелководьем начались кислотные болота, которые когда-то были заполнены гигантскими ядовитыми клещами и болотными чертями. Эти болота мы пересекали по широким тропам, покрытым бархатистым мхом и разбегавшимся во все стороны. После болот мы ступили на землю, обтянутую странной живой биомассой, где когда-то обитали желчные тролли. И, наконец, мы добрались до последней зоны перед пунктом назначения, до прозрачного поля. Это поле представляло собой огромное стекло, которое было достаточно прочным, чтобы выдержать, по словам Гвинокс, хоть армию титанов. Носорог бежал по этому полю, минуя алтари, которые продолжали нам встречаться по пути, и за каждым его шагом следовала стая нетопырей, прилипавших к обратной стороне стекла.

– Когда-то эти летучие мыши летали здесь стаями, но после смерти все они воскресли под стеклом. Теперь они живут по ту сторону и вместе со всеми этими алтарями наводят жуть на путников.

– А вон там – не Одрис, случайно? – сказал я, показав на чью-то фигуру вдалеке.

Гвинокс присмотрелась и сказала:

– Да, точно, он самый, трудится над очередным шедевром. Подъедем к нему?

На вопрос подруги я ответил молча, просто направив Носорога в сторону Одриса. Чудак был одет в такую же робу, что и я, только синего цвета и узоры на его одежде были фиолетовыми, а не черными в виде спиралей разных размеров. На голове у него была синяя паранджа. В руках Одрис держал оранжевое яйцо, сферу и странный прибор, похожий на фен. Этим прибором-то он и возводил свои алтари.

– Эй, Одрис, что это за фигуры?

Мужчина в синей робе молчал, стоя к нам спиной, продолжая заниматься свои делом.

– Я с тобой разговариваю, нек!

– Представься Сиро, – мысленно подсказала мне Гвинокс.

– Одрис, с тобой говорит Сиро Дрион, объясни, зачем нужны эти алтари?

– Дрион, значит? – заговорил он. – если ты и вправду избранный, то ты должен уметь что-то особенное.

– Я умею многое, но чего ради я должен тебе что-то доказывать?

– А чего ради я должен с тобой разговаривать?

– Ладно – решил я уступить – я могу оживлять камень, но здесь нет нужного материала.

– Оживлять камень мог и Кунген. А раз ты не способен на большее, значит ты и не Дрион, нам не о чем говорить.

– И что я по-твоему должен уметь? Эй! Одрис!

– Оставь его, Джонатан, это бесполезно. – сказала Гвинокс, и я, послушав ее совета, направил носорога к большим вратам, уже видневшимся вдалеке. По пути к ним я задумался над словами Одриса. Для того, чтобы заставить четыре с половиной тысячи людей поверить в то, что я – Сиро, я должен буду чем-то доказать это. Я должен быть способен делать что-то, действительно уникальное. Возможно, нужно будет вновь на какое-то время погрузиться в абсолют, чтобы изобрести какое-нибудь необычное заклинание, но вот что оно будет из себя представлять, я понятия не имел.

Наконец, мы добрались до врат в темные земли. Около двадцати футов в вышину и двенадцати в ширину, эти врата из чистого золота были единственным проходом на территорию, окруженную горами со всех сторон. Две двери были украшены красивыми фресками замысловатыми узорами и рунами, похожими на те, что были нарисованы на двери в дом Гвинокс. Эти врата были словно высечены в сплошной многометровой каменной стене, державшейся на их раме, поэтому они источали не только магическую ауру, но еще и грубую мощь, присущую особо крепким сооружениям.

– Ну и как их открыть? – спросил я у подруги.

– Не волнуйся, я знаю пароль. – ответила Гвинокс и спрыгнула с носорога.

Вместо замка на дверях были два отпечатка от правой и левой рук. Гвинокс подошла поближе, прислонила к ним свои ладони и громко произнесла: «Like a whisper in the dark Silence opens with a spark».