Гнездо страха

Думая лишь о том, как бы дожить до этого «дальше», я продолжил тренировку. И вот, промазав еще с добрую сотню раз, я, наконец, выдохся и действительно свалился с ног. Сенсей приказал мне сесть на колени, и я, кое-как выполнив задачу, обратился вслух.

– Для восстановления сил нужно, чтоб ты погрузился в свой внутренний мир и пропустил через себя энергию эфира. Сделать это можно с помощью простого общего заклинания, которое звучит на всех языках одинаково. Так, значит, сперва прислони свои кулаки косточками друг к другу и соедини большие пальцы. Правильно. Теперь разведи локти. Так. Если хочешь, можешь подпереть руками голову, – я сделал всё, как он велел. -Теперь повторяй за мной:

– Ом, джаграт, сушупти, сойра, тирья-ом». Когда рассоединишь руки, восстановление закончится.

С тяжестью, ломившей все мое тело я кое-как вымолвил шесть нужных слов. Заметив, что мне было тяжело Сенсей сказал:

– Если хочешь, впоследствие можешь произносить заклинание про себя, главное – запомни всего шесть слов, первое и последнее повторяется.

Пока скорн говорил, меня понемногу настигало странное чувство. Сначала моя голова, затем шея, затем плечи, всё мое тело постепенно затекло и стало казаться необычно легким. Мои веки непроизвольно опустились, и я мгновенно окунулся в неистовый поток видений и эмоций. Мимо меня проносились разноцветные облака, красочные завихрения, мерцающие звезды, а также прямые и искривленные нити, тянущиеся в бесконечность. Это был тоннель пространства – времени. К созерцанию безмятежной идиллии, прибавился чавкающий голос скорна:

– Как ощущения?

– Это, – осекся я, обнаружив, что способен говорить, – это непередаваемо. Словно созерцание абсолютного великолепия, созданного специально для внутренней гармонии.

– Мы называем это чувство «абсолют». Считай, что ты к нему прикоснулся. Оно дорогого стоит, не правда ли?

– О да! А наш разговор не мешает процессу? – я открыл глаза, но тоннель никуда не делся. Руки же и голову я твердо держал в прежнем положении.

– Нет, если у тебя есть, что спросить, дерзай.

– Фрик, ну то есть, твой сородич, тоже в абсолюте? – спросил я, вспомнив, что фрик недавно принял ту же позу в углу пещеры.

– Да, но он погрузился в себя с другой целью. Если долго блуждать в абсолюте, можно ненадолго получить просветление, нужное для того, чтобы создавать новые заклинания.

– Другими словами, он ищет заклинания целителей?

– Можно и так сказать.

– А как я узнаю, что восстановление сил закончено?

– К тебе вернуться прежние ощущения.

Проверив свое тело на способность двигаться, я поднял голову и сказал:

– Они уже вернулись.

– Тогда продолжим тренинг, – произнес скорн и вновь сотворил для меня кирку, копию той, что исчезла после первого боя. Быстро отстреляв свое, я вновь полностью истощил свой запас энергии. Пока я мазал своими ударами по верткому оборотню, меня занимали мысли о смерти: как избавиться от ее преследования? Могу ли я с ее помощью попасть в мир Кэбэла и Лэбэка? На эти два вопроса у меня ответов не было, как вряд ли бы они нашлись и у скорнов. Но зато у меня нашлось два других интересных мне вопроса, которые я задал Сенсею во время следующего погружения в абсолют:

– А смерть использует когда-нибудь для своих целей добрые чувства из снов?

– Нет.

– А почему?

– Ее интересуют только страхи, потому как она воспринимает их гораздо ярче, чем, скажем, счастье или радость. Исключением является ландшафт, его она выбирает по одному ей известному принципу.

Это были последние вопросы о смерти, о которой я еще долгое время не вспоминал. Решив ненадолго забыться, я погрузился в обучение с головой, и впоследствии я разговаривал с Сенсеем только по делу. Третий и четвертый заходы на отработку ударов не принесли никаких результатов, зато в конце пятого я поймал кураж и четырежды заставил оборотня блокировать мои удары. Его фигура так четко запечатлелась в моей памяти, что я уже знал каждое последующее движение: удар справа – он делает шаг назад и уходит в противоположную сторону; удар слева – оборотень сгибается в коленях, откидывает голову и повторяет такой же уворот; повторный удар слева – цель оказывается за спиной; удар снизу вверх – резкий отскок в любую сторону; удар сверху вниз – снова та же картина. И в таком духе все повторялось по кругу.

Со временем до меня дошло, что красоваться не перед кем, и я стал повторять сотни раз один и тот же удар – удар справа сверху, пока, наконец, к шестидесятому заходу не получил результат.

Я попал по немертвому оборотню. Колющий удар пришелся моему противнику по ключице ближе к шее, чем к плечу. Осознав, что сделал, я на секунду другую застыл.

– Прогресс, – сказал учитель, – но этого мало, продолжай!

– Хорошо, Сенсей! – ответил я и принялся бить дальше.

До поры до времени я делал небольшие паузы между ударами, это было такое послабление, но и от него я вскоре отказался. Еще через пятнадцать заходов я отработал удары со всех возможных сторон и, наконец, поймал ритм тренировки. Я перешагнул за границу того периода, когда беспрерывно тренироваться влом и стал импровизировать. Помнится, мне пришлось изрядно помучиться с привыканием к тому, что на поверхности Сомны мне не нужен воздух, но все же привыкнуть к тому, что являет собой стезя некроманта, было во много раз труднее. Но встав на нее единожды, я понял, что уже не смогу с нее свернуть.

Мне просто некуда было больше сворачивать.

Я продолжал разбивать и расчленять оборотня на части, а Сенсей продолжал собирать его заново из развалившихся ошметков костлявого тела. Вновь и вновь я выдыхался и, вновь отдохнув, каждый раз возвращался на нашу с оборотнем арену. Я чувствовал себя, как зверь, загнанный в клетку ради забавы. Но если обычно всё удовольствие получают зрители, наблюдающие за тем, кто мечется в клетке, то, в моему случае, забава доставалась самому зверю. Мы с учителем являли собой отличный дуэт наподобие льва и дрессировщика, и я понимал, что сенсей воспитывает во мне не только дух война, но также дисциплину и характер. Начало обучения показало мне, что ничто великое не делается без энтузиазма, я знал, что дальше – больше, и что однажды мне придется сразиться с Сенсеем и сразить его, но мне не хотелось заглядывать вперед; я понимал, что Сенсей сделан из той же субстанции, что и я, он так же, как и я, время от времени выдыхался и отдыхал, и так же, как у всех его возможностям есть предел. Оставалось надеяться, что мой предел выше. Я чувствовал, что мое время вскоре настанет, и в кои-то веки мог жить настоящим.

Когда я стал откровенно выпендриваться, принявшись отрабатывать удар с разворотом в прыжке, сенсей решил поменять тактику.

– Теперь посмотрим, что ты можешь противопоставить моему умертвию в обороне. – С этими словами оборотень Сенсея широко раскинул свои страшные лапы с загнутыми когтями, и яростный зверь в моем лице почувствовал себя маленьким котенком. Мои глаза увеличились, скулы напряглись, и с каждым шагом оборотня в мою сторону я отступал на шаг назад. Внезапно умертвие прыгнуло на меня, резко ударив тыльной стороной ладони по лицу и быстро отскочило, так что, когда я опомнился, цель была уже вне досягаемости. После первого прыжка последовали три повторных, и я трижды попытался встретить оборотня взмахом оружия. Но трижды я не успевал попасть и получал лапой по лицу.

– И что ты пытаешься сделать? – остановился учитель – чужие удары очень сложно предупредить, пока просто учись их блокировать. Можем последовать твоему методу – сперва я буду бить только с правой стороны с равными промежутками, затем с левой, а дальше начнем импровизировать, да, и вот возьми, у меня на всякий случай, осталась одна соска – выпьешь и дело заспорится быстрее.

Выпив то, что скорны называли сосками, я с каждым блоком все отчетливее осознавал, в чем заключается каждая из моих ошибок. Я быстро набирал уверенность и опыт. Поначалу я, конечно, неправильно держал спину, неграмотно выставлял оружие, медленно реагировал, но уже после третьего захода я знал всю схему наизусть. В итоге весь мой опыт обороны стекся к двум простым пунктам: либо разворачиваешь корпус в сторону удара и ставишь нужный блок, либо прытко отпрыгиваешь назад. Во всяком случае, второй пункт был необходим против апперкота, а в остальном оборона была похожа на танец с тростью. Оставалось только научиться подныривать под удары и перекатываться кубарем, но, видимо, Сенсей не считал это необходимостью, поскольку обучение перешло к следующему уроку.

– Пожалуй, можно устроить легкий спарринг. До магии осталось немного. Победишь моего оборотня вчистую, и мы перейдем к следующему этапу.

– Хорошо.

Начался спарринг. Единственное, что было в нем легким – это оборона, переключаться между защитой и атакой тоже нужно было научиться. Я получал несильные удары и не всегда попадал по противнику, но в результате я все-таки побеждал. Только каждая победа отнимала у меня все силы, и каждый новый оборотень становился все быстрее и проворнее. Это Сенсей постепенно ускорял ритм боя. В итоге я, конечно же, победил оборотня, дравшегося на пределе своих возможностей, но прежде чем это произошло, я полностью потерял чувство времени. Уже давно сбившись со счета моих погружений в абсолют, мне казалось, что тренировки длятся уже месяцы, хотя, на самом деле, могла пройти всего пара недель.

Наконец, передо мной встала задача сразить оборотня без вреда для себя. Я должен был не пропустить ни одного удара и одержать окончательную победу в этой забавной, но утомительной игре. Чтоб усложнить задачу, Сенсей снарядил свое умертвие доспехами духов, светившимися тем же белым светом, что и мой декопитатор.

Встав в стойку, я сказал: «Готов!», и понеслась.

Резким движением ног оборотень оттолкнулся от каменного пола и неожиданно взмыл высоко вверх, намереваясь приземлиться прямо мне на голову. С перепугу я, сам себя удивив, сделал кувырок в сторону. Оборотень, промахнувшись мимо цели, оскалился и обрушил на меня град ударов. К лапам неожиданно добавились удары ног, и мне не оставалось ничего кроме как отпрыгивать назад. Хуки, выпады, апперкоты и кики сплелись в едином вихре, и оборотень стал напоминать юлу. Первое время я присматривался, сделав упор на оборону, но мне необходимо было действовать, ведь каждую секунду увеличивался риск пропустить удар. Наконец, решившись ответить, я атаковал оборотня, размахнувшись справа. Немертвый скелет согнулся в коленях, и в следующее мгновение кирка просвистела над его поджавшейся головой. В дополнении к уходу от моей атаки оборотень перенес вес на правую ногу, а левой сделал подсечку. Я оказался на полу.

– Повторим, – сказал учитель, – в этот раз можешь начать первым.

Вставая на ноги, я немедля набросился на противника, яростно размахивая декопитатором.

Описывая дугу за дугой, я вскоре вынудил оборотня отбиваться лапами, которые были защищены полупрозрачным доспехом. К сожалению, оружие духов причиняло мало ущерба доспехам духов и после пары десятков попаданий, я так и не нанес никакого урона умертвию. Растерявшись от своей неспособности что-либо сделать, я остановился и озадаченно поджал подбородок. Воспользовавшись заминкой, Сенсей послал своего скелета в атаку и через пару минут, я вновь оказался на полу.

– Ты нетерпелив и полон злобы, новичок, из-за чего у тебя не получается расслабиться, – сказал Сенсей, – думай, когда дерешься. Анализируй и решай битву, как задачу. Главное понимать, что происходит в голове у противника и не спешить. Покажи мне свою выдержку.

Я кивнул одновременно Сенсею и самому себе и, настроившись на долгий бой, вверил себя своим рефлексам. После дюжины длинных поединков, которые заканчивались все более неточными попаданиями, приходившимися, в основном, по моим ногам и корпусу, мы с сенсеем решили передохнуть. После абсолюта учитель сказал:

– Ладно, давай увеличим твои шансы. Вот, возьми, эликсир ловкости, но выпей его только тогда, когда будешь точно знать, что нужно делать, он у меня тоже в единственном экземпляре.

К удивлению скорна, я тут же осушил содержимое пузырька. Сенсей, наверное, думал, что я пережду еще около дюжины заходов, но нет, я уже знал, что нужно было делать. Единственной возможностью победить у меня было точное попадание по незащищенным суставам, то есть по локтям или коленям, ну или по шее. Притом, что цель очень быстро двигалась и ставила блоки, попасть в эти точки было невероятно трудно, поэтому элексир пришелся очень кстати.

Оставался только один вопрос: рисковать или не рисковать. Меня серьезно волновало – стоит ли пробовать удар с разворота. Будет ли это единственной возможностью одержать верх или последним выпендрежом в моей жизни? Мой очередной, наверное, уже двести какой-то, бой начался, а я все думал над этим вопросом. Сомнения стоили мне еще трех поражений и, боясь, что эффект эликсира, обострявший мои чувства, скоро пропадет, я, наконец, решился.