Гнездо страха

– Нет, только ее физическая оболочка. Здесь, в Сомне, она обладает призраком, который может запросто вселиться в любое одухотворенное существо: будь то человек, скорн или кто-либо еще.

– А есть еще расы, кроме наших двух, ну и этих, как там, кертов, что ли?

– Еще есть миносы и флави.

– А это кто такие?

– Это прообразы человека, придуманные им же. Миносы – это те же люди, только с копытами и головами быков, вы называете их минотаврами. А флави – это раса женщин с растворяющимися руками, в чьих чертах и одеждах, преобладает красный цвет. Флави считаются очень красивыми, но почему-то ни в них, ни в миносов смерть даже не пыталась воплотиться.

– А эти две расы тоже живут в городах?

– Да, и те, и другие живут в городе красных улиц под названием Синерджи.

– Синерджи? Я что-то слышал про этот город.

– В красном городе находится купол магии, полусфера, из которой флави извлекают заклинания.

– Точно! Вспомнил. Паймон говорил, что ему нужно было попасть туда, по всей видимости, как раз для того, чтобы получить это злосчастное заклинание.

– Кто такой Паймон? – потупился Фрик.

– Это демон, вселившийся в меня, для того, чтобы попасть в этот мир.

– А какое заклинание он хотел там достать? – спросил приветливый скорн.

– Неизвестно. То есть демон и сам не знал. Но, по всей видимости, какое-то очень сильное, раз смерть так разгневалась,– отвечал я.

– Хм. Обычные люди могут получить через купол только одно персональное заклинание. Это заклинание всегда соответствует тому типу магии, к которой предрасположена душа человека. Так что непонятно, зачем смерти понадобилось какое-то там целительное заклинание. Странно всё это.

– Вообще-то моя душа черного цвета. Как мне сказали после возрождения, я прирожденный некромант. Просто главе клана, который меня нашел, был больше нужен целитель, поэтому мне дали желтые глаза.

– Ты некромант? Это интересно…– протянул приветливый скорн.

– И весьма кстати. – сказал Фрик, у него явно на уме было что-то интересное.

– Я бы с удовольствием поучился некромантии, будь у меня такая возможность, – мечтательно проговорил я.

– Хм, я думаю, она у тебя есть. – сказал Фрик.

– О чем ты? – с удивлением спросил я.

– Мы могли бы поменяться глазами. – ответил Фрик.

– Что? Да ты шутишь? – Усмехнулся было я, но тут же стал серьезным. – Ты отдашь мне свои глаза?

– Почему бы и нет? Нам все равно тут нечего делать, – спокойно констатировал Фрик. – Из тебя выйдет первоклассный некромант, если, конечно, тебя захотят учить.

Вдвоем с Фриком мы многозначительно посмотрели на приветливого скорна.

– Бредовая идея, – воспротивился он. – Скажите, тоже, поменяться глазами, да еще и чтобы я учил? Пфф!

– Посмотри на это, как на нашу единственную возможность выбраться отсюда. – сказал я и далее пояснил для нахмурившихся скорнов. – Если я научусь обращаться, то есть, оживлять камни, мы снова станем свободными.

– Я не верю в тебя, – отрезал приветливый скорн и направился прочь от меня, – лучше займусь-ка я медитацией.

– Да послушай же ты! – Взревел я, не выдержав. – У меня счеты с Лэбэком, и мне нужны силы, чтобы их свести. Если же ты не обучишь меня, возможно, никто никогда не обучит.

– Интересно? Счеты с Лэбэком, говоришь? – расскажи мне об этом, и я обещаю подумать. – Уступил приветливый скорн.

Я кивнул и начал свою историю. Рассказал про галлюцинации, про предсказание на зеркале, про долгие муки, про больницу и, что самое интересное, я рассказал про девушку- ангела. Решив, что сейчас не время для устарелых табу, я открылся скорнам и почувствовал, как внутри что-то изменилось. Возможно, это с души упал камень, но если и так, то, наверное, это был самый маленький камень из тех, что отягощали мою жизнь. Закончил я свой рассказ на том, как попал в зубы охотника. Приветливый скорн задумчиво молвил:

– Значит, говоришь, Кэбэл, выкупил твою душу у Лэбэка? И ты хочешь отомстить? – Опустив взгляд в пол, скорн немного подумал и, в итоге встав, решил, – я буду учить тебя.

До этого приветливый скорн сказал, что не верит в меня. Если честно я и сам сомневался в себе, сильно волнуясь и не представляя через что мне придется пройти. Приветливый скорн достал специальный прибор для изъятия глаз, и, пока мои гляделки меняли на гляделки Фрика, я думал о том, как мне повезло. Ведь если б я тогда в Меллатуме выбрал бы поход за цветами, а не работу на руднике, обстоятельства ни за что бы не сложились так благоприятно. Я ни за что не стал бы некромантом. А теперь все в моих руках.

Перед началом обучения мне нужно было уладить одну формальность. И после того, как ко мне вернулось зрение, я обратился к скорнам:

– Так, коротышки, чтобы не путаться, я дам вам имена. Тебя, мой друг, я буду звать Фриком, хм, а тебя… Нужно что-то такое же четкое и короткое. Придумал! Тебя, приветливый скорн, я буду называть Сенсей.

– Как угодно, новичок, ты, главное, оправдай мою жертву, – сказал Фрик.

– Сделаю все, что в моих силах. – сказал я,– Сенсей, я готов?

– Посмотрим! – Скорн пристально посмотрел в мои глаза,– да, не будем медлить с обучением, начнем сейчас же.

– Отлично, что делать? Учить слова? Запоминать движения? – Спрашивал я у Сенсея.

– Колдовать ты научишься позднее, – сказал сенсей. – Сперва нужно активировать в тебе черную магию, твою черную сущность для того, чтобы ты мог использовать заклинание.

– Но я уже колдовал раньше целебную магию.

– Это было раньше, с прежними глазами. С новыми нужно начинать все заново. Так что придется поднапрячь память. – Сенсей двинулся прочь от кучи волчьих трупов, и я встал на ноги.

– Для чего? – спросил я.

– Чтобы вспомнить заветное слово или выражение, которое включает твои магические способности.

– Но я не помню, чтобы говорил что-то особенное прежде, чем колдовать. – сказал я сенсею, ожидая, что этим я его разочарую.

– А это не обязательно, должно быть что-то особенное. Это обычно самая простая мысль, которую к тому же не обязательно произносить вслух.

– То есть она может быть, чем угодно?

– Любой твоей мыслью с тех пор, как ты получил новые глаза. Да, мы называем такую мысль – октомысль.

– Ну что ж, попробую вспомнить, – сказал я и начал мерить периметр пещеры неспешными шагами, приговаривая себе под нос: «Октомысль, октомысль, так, октомысль». Первое, что мне пришло в голову – мой разговор с Паймоном о том, что нельзя жить прошлым, но ведь именно память обо всех тех невзгодах, что были посланы на меня свыше, будоражила мой ум больше всего. Решив, что мысль о мести – моя октомысль, я стал пытаться вспомнить фразу, которую я тогда мысленно передал демону.

– Что-то вроде: «Лэбэк, я прикончу тебя». Нет, не то. «Лэбэк, я заставлю тебя пасть». Нет, опять не то. «Лэбэк, когда я встречу тебя». Нет. «Лэбэк, я найду и убью тебя».