Книга Белого

Wer reitet so sp?t durch Nacht und Wind?

Es ist der Vater mit seinem Kind;

Er hat den Knaben wohl in dem Arm,

Er fasst ihn sicher, er h?lt ihn warm.

"Mein Sohn, was birgst du so bang dein Gesicht?"

"Siehst, Vater, du den Erlk?nig nicht?

Den Erlenk?nig mit Kron` und Schweif?"

"Mein Sohn, es ist ein Nebelstreif." –

"Du liebes Kind, komm, geh mit mir!

Gar sch?nе Spiele spiel` ich mit dir;

Manch bunte Blumen sind an dem Strand;

Meine Mutter hat manch guelden Gewand." –

"Mein Vater, mein Vater, und hoerest du nicht,

Was Erlenk?nig mir leise verspricht?"

"Sei ruhig, bleib ruhig, mein Kind!

In d?rren Bl?ttern s?uselt der Wind." –

"Willst, feiner Knabe, du mit mir gehn?

Meine T?chter sollen dich warten sch?n;

Meine T?chter f?hren den n?chtlichen Reihn

Und wiegen und tanzen und singen dich ein." –

"Mein Vater, mein Vater, und siehst du nicht dort

Erlk?nigs T?chter am d?stern Ort?"

"Mein Sohn, mein Sohn, ich seh` es genau,

Es scheinen die alten Weiden so grau."

"Ich liebe dich, mich reizt deine sch?ne Gestalt;

Und bist du nicht willig, so brauch` ich Gewalt." –

"Mein Vater, mein Vater, jetzt fasst er mich an!

Erlk?nig hat mir ein Leids getan!" –

Dem Vater grauset`s, er reitet geschwind,

Er h?lt in den Armen das ?chzende Kind,

Erreicht den Hof mit Muh` und Not;

In seinen Armen das Kind war tot.

Мимо пробегал мальчик, подскакивая и махая своей маленькой сабелькой, выкрикивая:

– Дядя Вова, за тебя – в последний бой, герр фюрер Вова…

Небо становилось синим – приближался рассвет. А пока – нет больше никакого Z для меня. Я иду вперёд, по бесконечно уходящему вдаль полю…

Я проснулся оттого, что мой однокурсник дёргал меня за плечо.

– Проснись! Проснись! Пара уже началась.

– О-о-о. Как долго я спал?

– Минут двадцать.

Двадцать минут! Двадцать минут… Почти год – лучший год в моей жизни поместился в этих двадцати минутах. Теперь, я снова здесь – я проснулся. За окном у меня был мой целый и невредимый город – мой город. Я снова оказался в плену у реальности. Двадцать минут…

Я надел на плечи портфель и обнаружил в нём что-то тяжелое и большое. Открыв его – я увидел огромную кастрюлю. Я посмотрел на указательный палец правой руки – на ней было кольцо К…

Книга Голубого

Текст

Есть много версий касательно того, почему гомосексуалистов называют «голубыми». Одна из них гласит, что люди, имеющие гомосексуальные наклонности похожи на голубей, летающих в облаках и по улицам городов

«Е ки бут, е ки на бут – было это иль не было – е ки бут, е ки на бут. Так начинаются все персидские сказки – с этого начнётся и наша история». Так начиналась самая трогательная и удивительная история, которую я когда-либо слышал.

В моей жизни не произошло ничего удивительного. Но то, что было – важно, потому что без этого не существует ни человека, ни памяти о нём.

Если мне будет позволено одолжить немного вашего времени, мне бы хотелось рассказать вам реальную историю, которую я услышал от вполне реальных персонажей – третьих лиц, которых я встретил летом в Бухаресте. Вы можете поверить персонажу, от лица которого я насмелюсь говорить – можете и не верить; это – всего-лишь вопрос вкуса.

Пикассо называл голубой цвет – цветом грусти и тоски, которая длится не день и не два – а целую маленькую жизнь. Именно голубой – смесь синего и белого – больше может лучше рассказать о жизни и Боге, чем религиозные книги и поучительные истории. Голубой – это сама история. Наша тоска – имеет привкус неба в ясный день.

Когда мои родители умерли, я уже давно жил далеко от них. Я не был богачом и вёл скромную жизнь. Когда я узнал, что в наследство от моих предков я получил неплохую сумму денег, я, не зная, куда их потратить – выбросил всё на покупку недвижимости в столице. Мне удалось купить три небольшие квартиры. Все, кто знал меня в то время, долго смеялись надо мной, когда во всей стране происходил кризис в отрасли торговли недвижимостью. Я и сам было подумывал, что совершил самую страшную глупость в своей жизни. Но очень скоро, по причинам, которые мне, не имевшему ни малейшего представления об экономике, никогда не понять – цены на недвижимость в стране выросли в четыре раза. Это было настоящее экономическое чудо. И больше всех, оно радовало меня, получившего возможность сдавать свои квартиры и жить за счёт своих квартирантов. О таких как я, говорят – повезло. Но сам о себе – я бы такого не сказал никогда.

– Эти пассажиры – все такие свиньи! Они считают, что заплатив разменной монетой за проезд, они больше ничего никому не должны. Это я им «должен». Нет, серьёзно, этих тварей стоило бы поучить манерам. Более диких созданий, чем пассажиры – я не встречал никогда, – жаловался мне мой лучший друг, работающий водителем городского автобуса.