Соседи. Мир за стеной

Два коридора спустя, в очередной спальне была обнаружена новая нежить. Михаил Александрович, знакомый Евгению Петровичу по сюжету странного сна, лежал на покосившейся, деревянной кровати, закатив глаза под лоб. При этом мужчина громко стонал, так как его живот терзала зубами страшная, странная тварь, бывшая когда-то его женой.

– Не отвлекай, – Цырен поманил Орлова прочь, взяв за плечо, – тот, кто расстраивает Ата-Улана, получает великие страдания после смерти. Это всё, что нужно знать про это существо.

– Они за нами не бросятся вслед?

– Нет. Бубен тих. Я верю ему даже больше, чем себе.

Новый, хриплый стон вырвался из глотки и тело Михаила затрясло. Живот, разорванный зубами, быстро стянулся в целую плоть, и процесс поедания начался заново, превращаясь в бесконечный цикл страданий и боли.

– Так Ата-Улан наказал его за сопротивление, – пробормотал Евгений Петрович себе под нос, выходя в пыльный коридор.

– Откуда знаешь?

– Видел во сне. Лишь бы он не обидел детей и жену.

– Пока ты следуешь его плану, с ними всё будет в порядке…

Бубен Цырена тревожно загудел, трясясь металлическими бляхами. Шаман резко обернулся, намереваясь отразить подлый удар своего спутника, так как его бубен был тих, но атака пришла из темноты второго коридора.

Сгусток темноты, оторвавшись от общей массы портала, чёрной молнией устремился в спину Шамана, но навстречу ему, обороняя хозяина, взлетел бубен, принимая тьму на себя. Удар был подобен грому, сотрясая квартиру до основания. Горящий, защитный инструмент, упал на пол, заставляя бордовые доски шипеть и извиваться, словно живые змеи.

И Евгений и Цырен, потеряв опору, упали на пол, в тот момент, когда источник атаки показался в дверном проёме – товарищ Лиманович, улыбался чернотой гнилых зубов, преграждая дальнейший путь.

– Тебе повезло Цырен! Вы, последователи Хана-Хурмаса, всегда славились использованием множества хитростей и примочек. Только последователи Ата-Улана идут на бой честно, не пригибаясь к земле. Вы же – служители света, как последние трусы обвешиваете себя оберегами и бронёй.

Лиманович сильно изменился, с момента визита в квартиру. Сосед вытянулся ещё больше, благодаря неизменной гравитации Земли, которая действовала на гнилые мышцы и кости как растяжитель, зрительно удлиняя фигуру и конечности. Волосы стали черны как смоль. Ноги Александра давно сгнили, отчего нежити приходилось тратить силы на то, чтобы висеть в воздухе, не касаясь половой доски. Некогда голубые глаза кандидата исторических наук, на данный момент стали карими, напоминая глаза сушёной рыбы, отливая серыми, ссохшимися тканями мертвеца.

– Время не щадит тебя, Саша, – бубен догорел, позволяя Цырену обрести опору, – скоро совсем превратишься в мыло.

– И обрету жизнь вечную, став одним из помещений этой квартиры. Всё лучше, чем глупая вера в Бога и райские сады!

– Почему в ночных землях всё гниёт? – спросил Евгений Петрович, поднимаясь на ноги вслед за товарищем.

– Потому что мы не отвергаем время, как трусливые последователи Хана-Хурмаса! Потому что процесс гниения – это медленный огонь, перерождающий тела. Все мы, – Лиманович раскинул длинные руки, став походим на карикатурное изображение распятого Христа, – когда Ата-Улан обретёт новое тело, мы тоже получим новые тела, в благодарность за свою службу. Великая армия темноты спрятана в этих стенах, став единой квинтэссенцией мрака [авторская отсылка «Квинтэссенция мрака»], в этом регионе! И я…

– Очень любишь болтать, – Цырен кинул фонарь навстречу существу из тьмы, отвлекая внимание говорливой нежити.

Лиманович отстранился, пропуская фонарь мимо себя, отчего коридор мгновенно погрузился в полутьму, после чего легко перехватил руку Цырена, с клинком, остриё которого замерло буквально в нескольких сантиметрах, от виска кандидата. Второй рукой, также легко, мёртвая тварь перехватила удар Евгения. Три тела схлестнулись в борьбе, перекатываясь из стороны в сторону по пространству коридора.

Лиманович был невероятно силён. Его гнилые мышцы и связки, трещали и ломались, но наносили сокрушительные удары по шаману и доктору, заставляя их отступать в зал:

– Он чересчур силён! – Цырен, на пределе реакции, отбил выпад кандидата, отступая к окну, – мы не пройдём.

– Что предлагаешь? – даже обновлённой реакции Евгения Петровича еле хватало, чтобы отразить удары.

– Выйти в окно.

– С ума сошёл.

– Сошёл! Ты первый!

Прыснув керосином себе под ноги, Цырен чиркнул кресалом, заставляя доски пола вскипеть новым огнём. Лиманович тонко завизжал, отступая на несколько шагов от яростного огня. Взмах руки шамана и фонарь, брошенный в темноту, стремительно рванул обратно, следуя зову своего хозяина, неся на своей поверхности множество насекомых, которые отваливались гроздями, не в силах загасить пламя. Этот же фонарь, пулей пролетев мимо, разбил оконное стекло, впуская в и без того холодную квартиру стылый, пронзающий ветер степей.

Евгений Петрович прыгнул вперёд, минуя балкон, заваленный книгами и фолиантами. Вслед за ним выпрыгнул Цырен, за секунду до того, как стекло срослось вновь, сливаясь в мутный монолит. Лиманович бесновался за окном, не в силах пробить преграду. Его кулаки беззвучно тарабанили по мутной поверхности, а кривляющийся рот изрыгал проклятия, смысл которых не проникал сквозь вневременную преграду.

– Кричи, кричи, – Цырен поднимался на ноги, потирая плечо, ушибленное при падении, – это всё равно, что кричать через века.

– А может через тысячелетия, – с кряхтеньем поднимался доктор, вслед за товарищем.

Великие и бескрайние ночные Земли встречали новых, непрошеных гостей, мертвенным молчанием.

Глава 7. Ночные земли

– Куда теперь пойдём, Иван Сусанин? – шутя, Евгений Петрович старался сохранить хотя бы видимость присутствия духа.

– Дом изменился с этого ракурса. Очевидно, если мы обойдём строение, то сможем прийти прямиком к Ата-Улану. Первый коридор с ночной стороны должен быть самым древним и самым старым, если смотреть с нашей. Следуя логике, можно предположить, что существо из иного мира обитает именно там.

– Логично, – согласился Евгений Петрович, оглядывая многометровую глыбу чёрного, обожжённого кирпича – именно так выглядел дом с другой стороны мироздания.

С этой стороны, зияющие провалы окон второго и последующих этажей были пусты. Тёмные, мрачные тени, мимолётными призраками, показывались в оконных проёмах, исчезая в Небытие – крайне неумелая пародия на жизнь обычных, живых соседей. Первый шаг путешественников по Ночным Землям, ознаменовался плотным, чёрным облачком гари, в которое превратилась чёрная трава, осыпаясь в прах. Единственные обитатели этого мрачного, серо-чёрно-белого мира – крупные, жирные двухвостки, убегающие вдаль по почве каменной твёрдости.

– Интересно, чем они питаются? – Евгений Петрович, понимая азы психологии, понимал, что разговор на отрешённую тему может помочь сохранить самообладание.

– Либо друг другом, либо трупами. Я видел ещё мух, тараканов и мокриц на пути сюда. Насекомые – вот кто пережил конфликт и живёт сразу в двух временах. За неимением конкурентов, их популяция разрослась настолько, что своими телами они обеспечивают себе же пищу.

– А вы, батенька, биолог.

– Кстати, по образованию я юрист, так что, уважаемый доктор, не вы один можете похвастать дипломом.

– Прости. Не хотел обидеть. Просто подбадриваю себя.

– Понимаю.

Бубен Орлова – единственный защитный предмет, оставшийся в живых, тихо гудел не переставая, отчего его пришлось оставить за домом, чтобы не привлекать лишнего внимания. Брошенный инструмент почернел, сжался в размерах и вскоре развалился на части за спинами путников, съедаемый процессом гниения.

Зрелище за углом открылось феноменальное – мёртвый двойник настоящего Иркутска был совершенно не похож на своего реально существующего преемника. Большинство строений, уходящих вдаль ровными проспектами и переулками – пирамиды разного размера, перемежаемые неровными, природными глыбами «жилых домов».

– Ты посмотри! И компанию у подъезда этот мир скопировал! – Цырен ткнул пальцев в молчаливую группу подростков у входа в жилой дом.

Безликие, чёрные капли, слегка шевелились, смутно повторяя контуры своих двойников в людской реальности. Смех был тихим, ужасающим, раскатистым и холодным, будто бы на одной ноте смеялся металлический агрегат. Свет фонаря, коснувшийся боков теней, заставил существа задымиться и быстро ретироваться прочь, в глубину мёртвых кварталов.

– Тени! Обитатели потустороннего мира. Ужасные твари единственной самостоятельной функцией, которых является стремление изображать мир, – Цырен поднял фонарь выше, стараясь ускорить бегство теней [авторская отсылка к серии книг «Имя нам легион»].

– Их сознание настолько убого?

– Вряд ли превышает умственные способности таракана, я думаю. Зачатки мыслительной активности есть. Однажды мы ловили тень на Лисихинском кладбище. В одной из могил сатаниста образовалась червоточина, и подобная тварь просочилась в наш мир. Так перед поимкой, тень успела сожрать молодую пару…

– В смысле целиком, с руками и ногами?