Властитель груш

– Внутрь?

– Бездна, да нет же!

Непроизвольно делец дёрнул правой, указывая направление локтем. Тупую боль он почувствовал не сразу.

– Ближе к Носатому!

На острой физиономии Колума следы пороховой гари взяли верх над чистой кожей. Руки его, впрочем, твёрдо и уверенно орудовали рожком над полкой для пороха.

Герр Дитмар припал к земле минутой позже. Ему пришлось согнуться и склонить голову в чересчур характерном шлеме так низко, как только способен скрючиться человек, полностью одетый в железо.

На его месте Гёц тоже не решился бы проверять, насколько хорошо парни наверху умеют целиться в торчащие железные жбаны.

– Нужно обойти дом и ударить сзади! – Здоровой рукой он указал на кровавую свалку у входа. – Запереть их с двух сторон!

– Кто-то должен остаться, – гулко отозвался рыцарь. – Прикрыть тыл. Палить по верхам.

– Ты мне нужен сзади. Колум – остаёшься тут. Галерея на тебе!

Носатый качнул головой, затем так же быстро поправил сползший на лоб морион.

Немногочисленных стрелков со второго этажа, впрочем, менее всего сейчас занимали Трефы, снующие между опрокинутых столов под командный ор рыцаря.

Разномастная восьмёрка двинулась вдоль боковой стены. Лишь тогда Король Треф высунулся из укрытия и поспешил присоединиться с пистолетом наперевес и щитоносцем на месте поломанной руки.

– Осторожно! – предупредил Дитмар из головы отряда.

Вытянув шею, делец разглядел перед углом труп в лакейской ливрее без знаков. Всего лишь слуга попал под горячий топор одному из ткачей…

– Руби ублюдков!

Раскрасневшийся человек с неистовым улюлюканьем пролетел в щель между розовыми и миртовыми кустами – прямо на них.

Данек с испуганным звуком выставил вперёд копьё. На него-то бегун и насадил сам себя – лишь затем Томас и сержант Дитмара угостили добавкой слева и справа.

Плотная гурьба бойцов Даголо замерла по ту сторону цветника. Призыв к рубке как-то вдруг захлебнулся; в полном молчании бойцы рассыпались на две группы и быстрым шагом двинулись по обе стороны.

– Дерьмо, – прошептал Гёц, осторожно взводя курок большим пальцем.

Стоило только начать ему подсчёт, пользуясь неожиданной заминкой, как он наткнулся на преисполненный самой жгучей ненависти взгляд из-под полей огромной шляпы с перьями.

***

Как-то так выходило, что с самого начала кавардака у Карла не выдавалось шанса присесть, вытянуть ноги, обмахнуть пылающее лицо и обдумать хорошенько, что за бесовщина творится вокруг и кто всё заварил?

На ум упорно лезло имя мертвеца с горелого пустыря. Он гнал нелепую мысль прочь, пока пробирался через коридоры палаццо и кричал на потерявшуюся челядь, чтоб все прятались кто куда. Он усомнился, когда вслед за Сиком переступил тело ткача у двери на кухне. Гвидо с парой людей добивали ещё двоих лазутчиков, пытавшихся залезть в обход.

Оказавшись на воздухе, увидев врага прямо перед собой – уже разделанным – Даголо сам рассмеялся над подозрением и тут же прикусил губу. Рановато хохотать.

Вскоре и впрямь появилась забота посерьёзнее. Одноглазый выругался, когда чёрный шлем показался над кустами мирта между ними и «калиткой», скрытой за деревьми в углу крепости, и приподнял было руку.

– Нет! – оборвал его Карл. – Все вперёд!

Старик закрыл рот и повернул к нему голову, не сбавляя шага. Тоже сообразил, что настал черёд хорошего рывка.

– Если увязнем, отступай к выходу, – проскрипел он. – Мы задержи… Стой ты!

Едва завидев десять вооружённых людей по ту сторону цветника, один боец с диким воплем сорвался вперёд, размахивая тесаком. Одноглазый молча махнул рукой – и его десяток быстро двинулся вдоль правого края цветущих кустов.

«Вот же шлёпнутый! Из чьей он половины?» – Карл стиснул зубы, глядя, как острие копья показалось из спины «налётчика». Во главе десятки Стефана он пошёл слева; где-то прямо под шляпой проскользнула мысль: «Ну, хотя бы копьё вышиб!»

Враги попятились назад, сохраняя подобие строя – момент для решительного бегства они упустили. Гвидо со своими людьми медленно надвигался с левого бока, но не решался навалиться как следует на вооружённых Треф, сбившихся в маленький квадрат с рыцарем на острие.

Мертвец собственной персоной стоял с краю, прикрытый тяжёлым круглым щитом в руках подручного – его-то левая рука болталась на привязи. Согнутый, опухший, зажатый между кирасой и шлемом, он сейчас лишь отдалённо напоминал лихого чемпиона, что выколотил всю дурь из великана Мюнцера.

Мелкая злобная тварь только-только выкарабкалась из могилы, и всё равно думает лишь о том, как бы нагадить напоследок!

– Н-на! – рыкнул Сик, запуская табурет в рыцаря.

Одновременно в ряду Карла бахнули два пистолетных выстрела. Готфрид поднял свой пистолет; валон моргнул, а черед миг на колени рухнул человек слева от него…

Они сошлись совсем близко. Карл заскрипел зубами, видя, что до ненавистной рожи не дотянуться – но это, кажется, не то, из-за чего следует ломать строй.

Трефёныш неумело ткнул копьём, метя ему в лицо. Сик ухватил древко и рванул на себя; враг качнулся, и Даголо рубанул под колено. Мгновение – и кинжал Сика вонзился за воротник кольчуги.

Один готов?

Боль обожгла левую руку и коснулась рёбер. Отшатнувшись, валон прижал локоть к телу и поднял глаза на трактирщика Треф. Раскрасневшийся здоровяк тоже попятился назад, смыкая прореху в строе: на него насел Угольщик и другой боец из десятки Одноглазого.

Яростно, но бестолково Карл рубанул раз, два – оба удара пришлись в щит, но тут краснорожий пошатнулся, и Угольщик резво ткнул его в бедро…

– Ткачи! Отходим! – разнёсся рёв Гвидо откуда-то издалека.

Люди слева и справа попятились – и Даголо нехотя последовал за ними. Трактирщик, охая и припадая на ногу, прижался к рыцарю – и поредевшая кучка Треф тоже засеменила назад, где маячил втрое больший отряд в железе и зелёных тряпках.

Посреди остались несколько неподвижных тел и два – крепко сцепившихся друг с другом.

Сик хорошенько навалился на кого-то и взмахнул кинжалом, но прижатый оказался скорее на руку. Пистолет, перехваченный за дуло, описал короткую дугу и треснул громилу в висок.

Сик осел на бок, а коротышка, выскользнув из-под тяжёлой руки, замахнулся ещё раз, и ещё, и ещё…

– Карл! – голос Гвидо на этот раз почти заглушил выстрел впереди.

«Бёльс тебя задери, всего минута!» – ответ пронёсся в голове, как вспышка, когда Карл уже подскочил к Королю Треф. Отвлекшись от молотьбы, тот в последний момент дёрнулся в сторону – и меч впился не в то тело.

Подрезанный Трефёныш заверещал вдвое громче, когда Даголо упёрся в него ногой, чтобы высвободить клинок. Гёц молча тащил другой пистолет из кобуры.

– Карл, да Бёльсова ж Мгла!! – теперь старика ничто не перебивало, и вдобавок на рассечённом локте сомкнулась чёрная лапа Угольщика.