Дневник из преисподней

Когда милорд и Дэниэль в очередной раз обменялись закрытыми конвертами, а представители двух делегаций зашептались между собой, снова пытаясь предугадать исход столь длительных и совершенно непродуктивных переговоров, я вдруг поймала себя на мысли, что стороны обсуждают вовсе не условия возможного прекращения военной осады Южных провинций Тэнии, а нечто совершенно иное. Принц Дэниэль не информировал никого о содержимом конвертов, и это была так на него не похоже.

С того момента, как я вернулась, а точнее с момента, когда милорд решил возвратить мне свободу, я неотрывно находилась рядом с принцем, и мой названый брат не обходился без моего присутствия ни на одном из совещаний Совета или «разбора полетов», как я называла все его встречи. Сейчас принц Дэниэль обходился без меня, и это вызывало все большее беспокойство. Что-то было не так или шло вовсе не по задуманному сценарию, и слишком много вопросов задавал милорд во время вечерних прогулок. Так много, что мои короткие ответы вдруг стали повторяться, а их интонация меняться, становясь все тише и тише, пока совсем не затерялась среди молчаливого безмолвия окружающей нас природы.

– Тебя беспокоят переговоры Лиина? – Милорд как всегда был излишне прямолинеен, но я была благодарна за его вопрос, ибо сама не смогла бы задать его.

– Мне показалось, что вы достигли определенной точки в своих переговорах, ставшей своего рода камнем преткновения, и меня пугает мысль о том, что принц Дэниэль умалчивает о ходе переговоров лишь потому, что вы, милорд, собираетесь обрушить этот камень прямо на мою голову.

– Это так очевидно? – Милорд был явно удивлен, задав скорее риторический, чем требующий ответа, вопрос.

Я механически пожала плечами, и все же ответила:

– Вопрос лишь в размере камня. Что вы задумали на этот раз?

Милорд молчал слишком долго, но потом заговорил:

– Предложение касается пересмотра одного нашего соглашения, Лиина. Перед твоим появлением в этом мире мы обсудили с братом определенные условия, на которых стало возможным твое пребывание здесь. Я поклялся их исполнить и сейчас моя клятва ограничивает меня. Я желаю это изменить.

Его ответ удивил меня. Раньше я не особо задумывалась над тем, что предшествовало моему появлению в мире милорда, но кое-что об условиях соглашения мне доводилось слышать как от милорда, так от принца Дэниэля. И все же я не сдержала своего любопытства:

– Мой статус соправителя принца Дэниэля входил в условия вашего соглашения?

– Нет, миледи. Для меня это стало полной неожиданностью! – С этими словами милорд погладил своего коня, вдруг заволновавшегося и затоптавшегося на месте.

– И какое условие вы желаете изменить, милорд? – Я перевела взгляд с его рук, гладивших коня, на его изумительно красивые глаза, смотревшие сейчас на неподвижную озерную воду.

– До недавнего времени я искал твоего общества, Лиина, и ты находила возможность увидеться со мною. Но наши встречи были ограничены и не только во времени. Мои желания сдерживало слово, данное моему брату. Я обещал ему не похищать тебя и не удерживать против воли. Я дал слово хранить твою честь, как свою, и не покушаться на нее и твою жизнь, независимо оттого, что они принадлежали мне с твоего же согласия. – Милорд взглянул на меня абсолютно бесстрастно, и на его спокойном лице не отразилось никаких эмоций.

Я глубоко вдохнула прохладный вечерний воздух и выдохнула его уже теплым, но остудить жар, разгоравшийся внутри меня, не удалось.

– Мне казалось, милорд, что от этих шагов вас удерживают несколько иные мотивы. – С трудом удержавшись от желания снова пожать плечами и почти неконтролируемого желания высказать рвущееся наружу удивление, я тронула поводья своего коня и инстинктивно придвинулась поближе к Огоньку, словно намеревалась сбежать от милорда в данную минуту.

И я не ответила на слова милорда, прозвучавшие мне в спину:

– Я и сам не уверен в том, что именно удерживает меня от моих желаний, Лиина…

Он развернул своего коня и направился к дороге. Я последовала за ним, чувствуя, как легкий ветер сушит мои глаза и растворяет жар в моем теле. Кони неторопливо отправились в обратный путь, не подстегиваемые никем и ничем. Какое-то время мы молчали, но потом я заговорила:

– Южные земли нужны Дэниэлю. Если вы оставите их, милорд, в этом усмотрят заслугу правителя Эльдарии. Не исключено, что принц Дэниэль получит в конечном итоге не нейтральные земли, а полноценного союзника в возможной войне. Его нежелание менять условия должно быть объяснимо.

– Несомненно, миледи. Мой брат понимает насколько проще мне, как правителю, сломить волю пленника, а не гостя в моем доме. Пленника, которого не защищает моя честь. Надеюсь, вы также понимаете, что может последовать за таким пленением, Лиина? – Голос милорда был все также спокоен и нейтрален, но он перешел на «вы» и это не сулило ничего хорошего.

Я энергично кивнула и по инерции кивнула еще раз, прежде чем заговорила:

– Это развяжет руки – вам и вашей чести, милорд. Возможно, мне предстоит пережить не лучшие дни в своей жизни. Полагаете, у меня не будет выбора или тешите себя мыслями, что я предам принца Дэниэля быстрее, чем боль заставит меня предать саму себя?

Он молчал слишком долго для того, чтобы ответить на первую часть моего вопроса, и слишком мало, чтобы ответить на всю остальную. И он тщательно подбирал слова, отвечая мне в сумеречной тишине под мерное постукивание неторопливого бега наших коней:

– Возможно, я бы сделал это в надежде получить нужный мне результат, но я не уверен, что получу его таким образом. Однако я определенно уверен в том, что смогу убить вас, Лиина, если не достигну своей цели. И тогда вам вообще не придется выбирать!

Его холодный и жесткий тон поразил меня, а милорд продолжал:

– Я предложил брату иной путь. Возможное будущее для всех троих. Поединок между нами решил бы судьбу обеих государств. Я даже готов пообещать Дэниэлю сохранить жизни всех, кто ему дорог. – После этих слов милорд вдруг резко остановил своего коня и пропустил меня вперед.

Я была вынуждена развернуть своего Огонька, и мы встали напротив друг друга, словно поединок предстоял нам, а не Дэниэлю и милорду. Мне пришлось сказать то, что милорд явно ожидал от меня:

– Ваш отец не одобрил бы подобного исхода. Дэниэль никогда не рискнет его одобрением и его любовью к вам обоим. Я не очень хорошо понимаю ваши чувства к отцу, но правитель Ночных земель не допустит поединка между своими сыновьями.

– Мой брат сказал мне нечто подобное, Лиина. Он также сказал, что не может убить меня даже во имя своего или твоего будущего.

Я с трудом сдержала рвущееся наружу изумление:

– Он так сказал? И какое же будущее он имел в виду?

Милорд снова продолжил движение, и я последовала за ним, искоса поглядывая на его точеный профиль:

– Принцесса Лиина – правительница Эльдарии, и принц Дэниэль – правитель Маэленда… – Своей интонацией милорд подчеркнул статус названных имен, а затем закончил: – Дэниэль предлагал будущее для нас троих, но рядом со мною в нем не было тебя, Лиина. Я отклонил все предложения своего брата, впрочем, как и он мои…

Я изумленно покачала головой после его слов:

– Хотите сказать, принц Дэниэль готов отказаться от своего народа и статуса правителя? В это невозможно поверить!

– Не просто отказаться, а уйти с моей дороги и предоставить вам самой возможность принять решение, Лиина.

– Что вы хотите этим сказать, милорд?

– Наша помолвка все еще в силе и я намерен предложить вам стать моей женой. Пусть даже в далеком будущем. Я не скрывал своих намерений от брата, и он тоже был откровенен. Ваш названый и мой родной брат уверен, что вы никогда не примете моего предложения… И мне интересно знать, почему он так уверен, миледи?

Его слова смутили меня, и я не смогла скрыть своего волнения. Не могла же я признаться ему в том, что мое сердце разделилось на две половинки и большая его часть уже не принадлежит милорду. Я просто задала ему встречный вопрос:

– Даже если я откажу, что помешает вам напасть на Эльдарию, милорд?

Мои слова вдруг вывели его из себя, и он повысил свой тон:

– Вы не слушаете меня, миледи! Я дал слово своему брату и обещал хранить вашу честь, как свою. Я не могу объявить войну вам и вашему будущему народу за ваш отказ стать моей женой! Я желаю вас, но не собираюсь мстить! Кому, как не вам это понимать!

И до меня наконец-то дошло, что милорд с огромным трудом сдерживает свою ревность, пытаясь, как настоящий джентльмен, утаить от меня свои чувства. А в следующую минуту я поняла, что он никогда не простит меня, если я откажу.

И я спросила его об этом со всей непосредственностью человека, которому никто и никогда не предлагал руку и сердце:

– Что вы сделаете, если я откажу?

Он посмотрел на меня так, что я мгновенно пожалела о сказанном. И он ничего не ответил мне тогда, чему я рада до сих пор. Даже сейчас я могу думать о том, что он хочет моей смерти вовсе не потому, что я полюбила Алекса. И мой собственный выбор сделан не потому, что я полюбила…

Весь последующий путь мы проделали в полном молчании. Только поздно вечером, почти ночью, заметив, что принц Дэниэль еще бодрствует, я нарушила правила этикета и навестила его. Он стоял с абсолютно каменным лицом, пока я рассказывала ему о нашей с милордом беседе, опустив ненужные, на мой взгляд, подробности. И он дал понять мне насколько не приветствует мое вмешательство в переговорный процесс.

Принц Дэниэль вел себя, как правитель, которому я присягнула, и я не могла отделаться от ощущения, что и вправду присягнула ему, и сейчас передо мною стоит не близкий друг, а повелитель, которому принадлежит моя жизнь и моя душа.

– Мы не можем допустить опрометчивых поступков, Лиина. Такое решение вынудило бы меня ограничить твои перемещения территорией одной из своих крепостей. Никакой свободы и круглосуточная охрана. Я не могу потерять тебя, будучи лишенным возможности вернуть, ибо любые мои действия милорд расценит, как объявление войны. Быть фактической пленницей у себя дома или в замке моего брата – это не альтернатива, а наихудший выбор. Поверь мне, Лиина, Южные земли не стоят твоей свободы и моего постоянного беспокойства за твою безопасность. Мой брат уже получил однозначный ответ на свое предложение, и я не вижу необходимости в пересмотре своего решения! – Со мною говорил правитель, и я склонила голову в знак полного повиновения.