Возвращение солнца. Цикл «Деревянная сабля». Книга первая

Она считала, что я способен убить её братьев. Я смолчал. Мы с Рики проводили её до калитки сада Корков, потому что торчать непроглядной ночью над морем было бессмысленно.

Она так и не спросила, откуда мне известна тайна любимого чулана старого злыдня Кырла Корка. Наверное, Лала давно уже сама ей рассказала о своём благородном предательстве и моём обещании. И о том, конечно, как мы встретились с Кохи у подземных владений анчу.

И чем мне это грозит? Погадать, что ли?

Глава 16. После дождей

А через некоторое количество холодных, дождливых, штормовых дней продолжилось лето. Весь город журчал, сейчас это было царство бегущих наперегонки ручьёв и солнца, сияющего на воде. Так всегда бывает после больших дождей. Вода бежала по склонам, земля дымилась и благоухала, высыхая. Заливались птицы, они трепыхались в тёплых лужицах и блаженствовали, купаясь. О, как пахнут мокрые сосны, как манит море, как радует вид белых убегающих облаков! В наступающей жаре капли падают на макушку с веток яблонь, и с сорняков в саду – на босые ноги.

Ах, что за дождь! Прекрасный и сильный дождь! Он прошёл и принёс красоту и жизнь.

– Что? – спросил Рики. – Что ты стоишь? Ты будешь собираться? Мы папу навестить идём?

Пусть за мной зайдёт Ната. Должна же она понять, как мне плохо? Мне обычно всегда хорошо, и это я прихожу, когда она плачет. Мне было настолько худо в эти дни, что я эгоистично решил отложить на потом лишение Наты надежд насчёт меня, если таковые надежды вообще имели место. Мне нужно было участие, но и Нате тоже. Мы с ней поддерживали друг друга в нашем беспокойстве. А теперь я стою босиком и гляжу через калитку на улицу, и за моей спиной спущенный флаг. За моей спиной с невозможной скоростью носится по лужам Чикикука, то плещится, то зарывается в мокрую траву. Фыркает и кувыркается от счастья.

– Ты погадал бы, – жалобно попросил Рики. – Сразу станет всё ясно. Ты ведь не ошибаешься. А вот если я погадаю – я могу ошибиться. Я ещё маленький.

– Рики, – сказал я, – о человеке, который умер, не беспокоятся. А я беспокоюсь.

– Ты переживаешь.

– А ты пережёвываешь, – огрызнулся я. Помолчал и сознался: – Просто себе места не нахожу. Может, Чудилка ранен?

– Миче!

– Да нет, это я так, просто так.

– Миче!

– Сказал же, что не подумав.

– Да нет, глянь туда, там едут Корки!

Я глянул в сторону сада. По переулку, на замечательных конях, двигался небольшой отрядец. Папаша Корк со своей Коркиней и с несколькими родичами. Куда это они, интересно, по нашей-то улице?

Свернув налево, отряд зацокал вниз мимо моего дома. Цоканье было еле слышно сквозь журчание воды и верещание ласточек. Богато одетые всадники вспыхивали драгоценными камнями сквозь пар, поднимающийся от дороги, волосы и гривы, пронизанные лучами, поблёскивали, сверкающие брызги разлетались от копыт, блестящие капли висели над головами на листьях. Красиво! А я схватился за ворот рубахи и, задыхаясь от злости, смотрел на процессию. Это всё из-за них! По их милости я измотан тревогой, бессонницей и работой. По их милости Чудилка сейчас в море совершенно без меня. Не могу защитить. Наверное, стоило попроситься с ним. Как это я не подумал?

Я же говорю: слухи – это напасть какая-то. В городе только и твердили о том, какой я молодец – сорвал планы пиратов, а откуда это стало известно, я понять не мог. В рассказах, полных невероятного вымысла, упоминался даже амулет Сароссе, о котором я узнал посредством гадания и за который бился – деревянной саблей! – с великанами и дУхами. И все валом валили ко мне со своими проблемами. Все превозносили меня до небес. Собственно, то же самое происходило и с Мальком. Семейный бизнес Мале расцвёл пышным цветом. Своя доля славы досталась и Рики. Мальчишки и девчонки ходили за ним по пятам, но Лалы Паг не было в этой компании.

Всё это было несправедливо, потому что мы втроём весело развлекались несколько дней, добывая амулет, а Чудила, например, безрезультатно бился лбом во все двери, не зная того, что предпринимаем мы, доказывал и портил с кем-то отношения. Это гораздо сложней, уж поверьте. Он ничего не добился, но это не его вина, и о его усилиях не знают, и помнить не будут. Зато вспомнят о наших, если флот союзников потерпит неудачу: нас с Рики, как анчу, растерзают первыми. Вы чувствуете, я всё об одном.

Отряд уже миновал мои ворота, когда ехавший во главе его папаша Корк, резко развернул коня и быстро поцокал назад. Должно быть, он очень зол на меня – я сорвал его планы. Должно быть, его друганы-пираты уже давно обязаны были хозяйничать в нашей столице и посадить его на престол. А их всё нет и нет, а по городу ходят слухи о Миче, добывшем Доброе Сердце Эи, похищенное и спрятанное злоумышленниками в пещерах анчу.

Да, Корк, конечно, впал в бешенство при виде меня, но он не знал, насколько взбешён я.

Хлопнув калиткой, я выскочил на дорогу и встал перед его конём, как был: босиком, в наполовину расстёгнутой рубашке и лысый почти (вы же не думаете, что я всё ещё щеголял с чёрными кудрями? Я их сбрил).

– Ты, урод белоглазый… – яростным шёпотом начал Корк, свесившись с коня. И заткнулся. А что он скажет? Сознается, что готовил переворот, а я сорвал его замысел?

– Это всё? – спросил я, трясясь от злости.

– Ты… Ты… – заквакал он и, не зная, к чему придраться, ляпнул: – Ты что опять сделал с моим сыном?

– Что я опять сделал? Ну, скажи! – Я вцепился в уздечку его коня.

– Ты знаешь!

– Понятия не имею.

Наклонившись ниже, он закричал:

– Когда-нибудь на узкой дорожке я тебя убью.

Я рассмеялся ему в лицо:

– Давай, попробуй. И береги свои мозоли, если не разминёмся.

– Миче, не связывайся с ним, – послышалось сзади. Соседи выбежали на улицу мне на помощь, и у некоторых в руках были вилы, лопаты и палки. – Уезжайте себе, господин Корк.

– Эй, анчу, тебе что надо? – закричали из свиты.

– Отпусти уздечку, выродок, – шипел этот подонок.

Я бы отпустил, но это не я к нему лез изначально. Это он цеплялся ко мне и вывел-таки из себя. В ярости не подумав о животном, я дёрнул ремень, конь взвился на дыбы, Корк кувыркнулся и брякнулся. Я подскочил и схватил его за шкирку, пока он не пришёл в себя. Я сунул свои губы ему в ухо и шепнул кое-что:

– Помолись своему пиратскому богу за то, что я догадался, но не сказал. Облобызай ему ножки, потому что я не скажу. Не ради тебя. Ради других.

И я отшвырнул его от себя. И вот теперь меня убьют. Жаль, что волосы не успели отрасти – хотелось бы помереть с нормальными.

– Держите Рики за забором, – крикнул я соседям.

– Держите наглеца! – взвыл чёртов Корк.

Всадники надвинулись на меня, а чьи-то руки дёрнули меня назад, в толпу соседей.

– Расступись! – орала Коркова родня, пытаясь до меня добраться. – Выдайте преступника, напавшего на высокородную особу.

Соседи перегородили улицу, а на выставленные вперёд вилы особо не попрёшь.

Как по заказу появилась полиция. Знакомый лейтенант, дядя Вэт, крикнул что-то про порядок и суд, но Корк уже взгромоздился на коня и повёл своих в атаку. Ох, до чего ж плохи наши дела! Соседи в заботе обо мне крепко держали меня за руки. Они никогда не помнят, что я волшебник, и что руки магу нужны для колдовства и для их же защиты.

И тут звонкий голос перекрыл весь этот гвалт:

– Корабли! Смотрите, корабли!

На ограде, напротив моего дома, стояла Ната в платьице в горошек и показывала на море.

Схватка заглохла, не начавшись. Крики взвились до небес. Корки умчались вниз. Соседи бестолково заметались, покидали через заборы домашние орудия убийства и понеслись следом. Лейтенант Вэт похлопал меня по плечу и сказал: