Возвращение солнца. Цикл «Деревянная сабля». Книга первая

– Поражаюсь, – пробасил наш законник, – как некоторые умные люди верят всякой ерунде типа гаданий. Ладно, ты вынужден зарабатывать этим на хлеб, но Чудила! Чудила и есть. Оба свихнулись. Поднимете панику, всполошите больших людей. Вас не послушают, а если послушают, а вы окажетесь не правы, вас оштрафуют или даже посадят в тюрьму, ведь вы сорвёте важную операцию флота двух стран. Да, что ни говори, а пираты обнаглели невозможно. Другое дело – амулет Сароссе. Это вещественное доказательство. Или Доброе Серце Эи нельзя называть вещью?

– И вот прекрасный случай приструнить пиратов. Вспомни, как они распотрошили два городка где-то там, на севере. Где-то в прошлом месяце, – выразил я своё мнение, мечтательно глядя на ночное солнце Ви, зелёно-голубое и круглое, как голубые и круглые цветы вьющегося растения, обвившего беседку. Если сорвать этот небесный цветок и понюхать его, окажется ли он таким же душистым? В голове словно сам собою начал складываться стих. Всё об опасной жизни моряка, о цветах и о Нате, которую я, конечно, по имени не назову. Помню, на выпускном вечере Ната была в платье воздушном и лёгком, как паутинка, и в жёлтом, как облако, набежавшее на светило. Я сделал ей венок, оторвав от колонны университета такую же точно ветку вьюнка. Хм. Ната нравится многим, это не секрет, но кто же нравится ей? Ещё вопрос, хорош ли будет её избранник? Я не допущу, чтобы абы кто полоскал мозги моей девушке. Нет, простите, подруге детства. Ну да. Если она попросит, я его побью. Или побью, даже если не попросит.

– Ау, – позвал Малёк. – Мне нравится, как ты ориентируешься в том, что происходит. «Где-то там» и «когда-то тогда». На два города в Тонке напали полгода назад.

– Ты не знаешь, Лёка, кто-нибудь нравится Нате? – спросил я совсем ни к селу ни к городу. Приятель пожал плечами:

– Ты ей нравишься, кто же ещё?

– Не знаю. Должен же ей кто-то нравиться по-настоящему. Не просто, как друг.

Было так тепло и душисто, так пела маленькая ночная пичуга и звенели комары, и так интересно на фоне тёмного звёздного неба рисовались чёрные силуэты гор… Мы сидим в ухоженном саду, но вокруг простор и дикость и необозримая ночь. И где же Ната? Что делает сейчас? Я бы хотел, чтобы она была с нами.

Оказывается, Малёк потому на меня так странно смотрел, что я бормотал сам с собой:

– Ну там, поцеловаться или ещё что… Должна же такая девушка с кем-то встречаться всерьёз. Сегодня, например. Ужас какой!

– Действительно, – согласился со мной мой друг и почему-то развеселился не в меру. Просмеявшись, он сказал:

– Не отвлекайся на лирику. Мы, вся наша компания – просто комарики, Миче. Будем зудеть и мельтешить – нас прихлопнут. Охти и Корки – ты представь, если мы попадём между двух жерновов. От нас и крылышек не останется.

– Ни от кого ничего не останется, если пираты и впрямь нападут. Я не хочу этого, Малёк. Я боюсь пиратов. Даже больше, чем Корков. У меня, к тому же, семья. Я, конечно, не планирую жениться, но у меня полно родни. Да, я понимаю, никого из нас и слушать не будут, но Чудила – он обещал. Я поговорю с принцем Далимом и подброшу ему амулет. Или сначала подброшу, а потом поговорю.

– Ох, Анчутка! Ты должен будешь амулет предъявить и во всех подробностях рассказать, откуда узнал и как достал. Если мы его найдём, разумеется. А иначе никто не поверит. А если узнают, что подбросил ты? Будет ещё хуже. Скажут: «Это Миче связан с пиратами и затеял всё лишь бы насолить Коркам». И объясняться всё равно придётся.

– Объяснять я не буду, – помотал я головой. – Пострадает девочка, Лала Паг. Я не хочу. И давай уже спать. Надо найти реликвию, а потом разбираться. И я не пойму, Лёка, что такое ты говоришь! Как я могу нравиться Нате? Мы с ней друзья.

– Нет, Анчутка, это мы с ней друзья. Я, Чудилка и Ната – такие закадычные друзья детства. А ты ведёшь себя с Натой как мужчина. Как влюблённый мужчина. Всегда так вёл. С детства, Миче. Но в последнее время особенно. Возмущает то, что при этом ты постоянно твердишь о том, что не намерен жениться и, как говорит твой папа, продолжать вашу славную династию.

– Но, Лёка, я действительно не могу жениться.

– Ну-ну.

– Мало того, что я так сильно боюсь за Рики, ещё не хватало мне жены! Я умру от страха за Нату… в смысле, просто за жену… за девушку… которая…

– Ну-ну.

Этот Лёка! Нет, чтобы поддержать товарища!

– В смысле, жену анчу могут тоже убить, если вдруг нападут на дом… мало ли… Я тебе объяснял уже: нельзя подвергать опасности Нату. В смысле, вообще, женщину.

– Ну-ну.

– Что ты заладил? Если Ната тебе друг, то ты должен понимать, что я не имею права ей нравиться. Понимаешь? – я с надеждой заглянул в глаза усмехающегося Малька.

– Я понимаю только одно, – ответил этот изверг, – что ты должен перестать пудрить Нате мозги. Девушки нацелены на брак. Девушка не может ждать вечно. Но Ната – она может. Она считает, что понимает весь этот твой бред. Ей почему-то кажется, что на свете нет никого лучше тебя. Но ведь и ты совершенно зациклен на Нате. Может, вас случайно запереть на недельку в каком-нибудь подполе, чтобы вы объяснились?

– Она тебе сама это всё сказала? – ужаснулся я.

– Если бы и сказала, я бы тебе не сознался, – туманно ответил Лёка и этим поверг меня в ступор. – Короче, если ты Нату не любишь, перестань вести себя с ней так, будто любишь. Чтобы у неё не было никаких надежд на тебя. А то я ведь и разозлиться могу, – добродушно закончил Малёк.

Я сидел и тупо пялился на него. Получается, что я нравлюсь Нате. Не может быть. Но она сама сказала об этом Лёке! Получается, я веду себя с ней как-то нехорошо, недостойно. Но почему? Как же так? Я не хотел. Никаких таких надежд не хотел я давать ни Нате, ни другой какой девушке. Но, надо признать, что никакой другой девушке я и не хотел бы нравиться. А вот Нате…

– А ты представь, Миче, что никакой опасности нет для твоей анчутской души, – подсказал Малёк. – Что тогда?

– Тогда? Что тогда? – бормотал я, задумавшись над этим всерьёз, потому что это, наверное, серьёзно для Наты. – Тогда я… Ну, тогда… Ты думаешь, надо всё-таки с Натой поговорить?

– О чём? Опять о факелах в саду? Миче, она это слышала.

– О ней. О Нате. О том, что опасность…

– Так пройдёт вся жизнь. А потом, в старости, ты скажешь: «Что за дурак я был, сломал судьбу себе и ей, а, между тем, ничего страшного всё нет и нет».

– Всё нет и нет, – ахнул я.

– Конечно, может, опасность и есть, – лукаво продолжал Лёка. – Для анчу и их семей всегда есть опасность, пока повсюду бродят такие, как Корки. Ну и что? Даже если вас убьют, то убьют счастливыми и сразу обоих – посмотри на это с такой точки зрения. До этого интересного момента вы могли бы жить в одном доме, никогда не расставаться. Она бы оставила эти свои поездки по реке, в которых пытается о тебе не думать, ты перестал бы о ней волноваться и торчать на берегу в ожидании. Могли бы вместе засеивать эти ваши клумбы, писать каракули на амулетах, бездельничать сообща, гулять, взявшись за руки, хотя вы и так всегда взявшись… Представь только, что когда она заваривает чай, никто не мешает тебе таращиться на неё этим твоим преданным взглядом, даже Чудилка, который вечно орёт и вбегает не через дверь, а через окно, и когда ему вздумается. Ты сможешь на законных основаниях выставить его вон.

– Выставить вон Чудилку? – усомнился я в реальности этого.

– Если ты скажешь, что как раз собирался поцеловать Нату, он уйдёт, – обнадёжил меня Лёка. – Даже я уйду. Неужели ты никогда не хотел поцеловать Нату?

Проанализировав свои чувства и намерения, я пришёл к выводу, что всегда очень хотел. Но не признаваться же в этом Лёке. Я молчал, укусив себя за губу и повесив головушку. А вдруг Ната тоже хотела? Светлая Эя, что делать? Как я мог так издеваться над девушкой? Что мне делать, когда я вернусь в Някку? Что сказать Нате?

– Лёка, – прошелестел я. – Не могу я нравиться ей. Ты не прав. Я не тот парень, который может нравиться такой девушке.

– Это сказка, которую ты сочинил себе в оправдание. Плохо, что ты мой друг, как и Ната. Не то я бы тебя прилупил немного.

– Ладно, – сказал я, примирительно подняв руки. – Я понял. Я не должен вести себя, как мужчина. Тогда я разонравлюсь Нате.

– Ну-ну, – опять завёл Лёка. – Попробуй.

– Всё, я иду спать, – в полном смятении чувств воскликнул я, понимая, что ночь мне предстоит бессонная. Придётся хорошо обдумать своё поведение с Натой. Я хотел защитить её, но, если я ей нравлюсь, моя забота может обернуться для неё мучением. С другой стороны, чем раньше она перестанет питать всякие надежды, тем лучше для неё.

А для меня?

Если бы я не жил с таким сильным предчувствием беды, то уже полчаса назад попросил бы Лёку стать одним из моих сватов, как только мы вернёмся домой. Чтобы никто другой, нацеленный на брак, не посмел оспаривать моё право без помех целоваться с Натой.

По пустой каменистой дороге за оградой отчётливо простучали подковы – запоздалый путник гнал коня в сторону перевала. Стук смолк, до нас донеслись смутные отзвуки голосов: ночью, в тишине далеко слышно. Всадник решил заночевать в соседней гостинице, в той, что отделена от нашей всего лишь узкой дорожкой.

– Малёк, – позвал я, – как ведут себя невлюблённые мужчины?

По его виду можно было понять, что он огорчён таким моим вопросом, однако ответил насмешливо:

– А я не знаю. Спроси у своего брата – кажется, он единственный из нас, кто пока не влюблялся.

Шурша гравием дорожки, мы дошли до гостиницы. Вовсю заливалась птаха в кустах, а на востоке показалась сестра планеты Ви и нашей Винэи – Навина. Значит, точно пора спать.

– Красота-то какая, – умилился Малёк.