Возвращение солнца. Цикл «Деревянная сабля». Книга первая

– Наплюй, – посоветовала девчонка. – Я трогала амулет, даже примерила – и ничего. А пираты и вовсе хватали. И даже украли. В конце концов, прикасайся через коробочку.

В конце концов, Доброе Сердце Эи – это символ любви к детям и внукам, может, Покровительница будет снисходительна?

Я немного утешился и выудил из чулана со снаряжением Лалу Паг, специалистку по тёмным комнатам. Снял с неё помятый шлем, отобрал ледоруб, отцепил паука, подарил флягу для воды и отправил домой, ещё раз повторив свою клятву.

Я рассуждал так: если принц получит доверенное его семье сокровище, у него не будет причин мчаться на Лийские острова. Его удастся легко убедить остаться с нашим флотом и сражаться с пиратами где-нибудь тут, защитить наш город. Я верну бесценную вещь её хранителю, но не передам лично в руки, а просто подброшу. И я так заботился о том, чтобы Корки не заподозрили Лалу, а Охти не заподозрили Корков, что совсем не подумал о том, что все, кому не надо, могут заподозрить меня.

Мне нужна была лошадь – и я помчался к Мальку. Он как раз полдничал, отоспавшись после ночной работы. Малёк у нас таможенник. Нас обоих звали на эту почётную службу, и я со своими природными данными и приобретёнными умениями мог сделать замечательную карьеру. Но во-первых, есть семейное дело, а во-вторых, чуть что, и всё повесят на меня, на то я и потомок анчу. На себя работать спокойней. Да и то – вон что творится.

– Малёк, – вытащив его во двор, зашептал я. – Нужна лошадь. Срочно! Я мог бы взять нашу, но мама начнёт задавать вопросы. А надо… ну… уехать дня на три – на четыре.

– Хорошо, – кивнул верный друг. – Мне привести лошадь к тебе?

– Да, если можно.

Другой бы принялся выяснять зачем и куда я еду, но только не Лёка. Он знает: если нужно, я расскажу сам, если не расскажу – значит, так нужно. Если его просят – он поможет.

– И придумай, что ты скажешь моей маме, когда она к тебе прибежит. Малёчек, на тебя вся надежда, – тараторил я.

– Иди, – сказал великан. – Я приведу лошадь.

Я наспех накарябал объявление, что в ближайшие дни приёма не будет, но повесил его не на воротах, а на входной двери, чтобы не мозолило глаза прохожим. И поставил на окна и двери необходимую в таких обстоятельствах защиту.

Прежде чем Рики проснулся и перекусил, я успел принять двух старушек, тоскливо взирающих на объявление и с сожалением качающих головами. Не топтать же им ноги лишний раз.

Когда явился Малёк, я втолковывал очень младшему брату задачу нашей миссии. Мы едем за город, очень тайно и быстро, искать клад. Рики пришёл в восторг, а мой приятель – нет.

– Оставь ребёнка дома, – прошипел он, наклоняясь к моему уху с недосягаемых высот. – Отошли к матери.

– Нет! – испугался я и залопотал несусветную чушь: – Как это оставить? Я не могу. Мало ли что. Как это отослать? Маме сейчас не до него. Она начнёт беспокоиться, а ей это вредно. Начнёт задавать вопросы, а Рики – ты его знаешь, ничего не расскажет, потому что я его попрошу не рассказывать, мама расстроится, побежит охать к соседкам, слух, что меня нет в городе, дойдёт до Корков… Ты что, Лёка? Ты же знаешь, я не могу оставить Рики нигде. Э, погоди, зачем две лошади? – ахнул я, увидев их за садовой калиткой. – Слушай, ты молодец, что догадался завести их в переулок, но Рики я ещё не разрешаю скакать на коне одному.

– Я еду с вами, – заявил Малёк. – Не спорь. У меня выходные как раз очень кстати. Тебя надо охранять.

– Да нет, не надо.

– Отстань. В прошлый раз ты не успел ступить за ворота, как уже подрался с Кохи. Ты ж у нас с планеты Ви свалившись и головой стукнувшись. Вон, ребёнка с собой тащишь, причём, я чувствую, что не в гости. Нет, Анчутка, я буду с вами. Можешь мне даже ничего не рассказывать. Тем более, что Чудилка утром заехал на таможню и выложил всё про твои идеи. Ты извини, что я сразу не пришёл, устал очень.

Теперь вы видите, насколько противоположны мнения обо мне у моих друзей?

На самом деле я был рад, что Малёк едет с нами. Поэтому я рассмеялся и сказал, подсаживая Рики:

– Да я бы всё тебе рассказал, просто времени не было.

– Мы едем искать клад, – радостно возвестил Рики.

Взгромоздясь на могучего коня, Малёк поучительно произнёс:

– На твоём месте, дружок, я бы держал язык за зубами. Поиск клада – это очень тайное дело.

Наш таможенник молодец – прямо сразу видит суть.

Глава 9. Камень Кереичиките

По пути к воротам нам встретился Воки Ловкач. Он вывернул из переулка на улицу, по которой мы двигались, был одет по-походному и вёл в поводу коня.

– Привет! Куда едем? – крикнули друг другу одновременно и я, и он. А дальше мне предстояло врать о цели нашей поездки.

– Миче, – сказал Воки, – спасибо за кошелёк, Ната мне передала.

К Лёке Ловкач избегал обращаться. На данный момент они были в ссоре и не разговаривали друг с другом уже довольно долго. Оба мои приятеля служили на таможне, и у них там вышел конфликт. Вроде, Ловкача обвинили в каких-то махинациях и уволили, а Лёка не заступился. Даже сказал, что хоть и нет прямых доказательств участия Воки в махинациях, его не удивит, если со временем они обнаружатся. Но, поскольку доказательств действительно не было, Ловкача приняли обратно. Это Чудилка за него слово замолвил. Узнав об этом, Лёка и с ним поссорился и не разговаривал целый час. Отчего-то Малёк недолюбливал Ловкача. Говорил, что больно тот хитромудрый, слова в простоте не скажет. Лично я не видел в хитромудрости ничего ужасного и на таможне не служил. Однако, мне тоже было не слишком приятно общаться с этим человеком. То Воки был мрачен и агрессивен, то странно благодушен. То не желал даже пробовать вкусный ужин, приготовленный лично моей мамой, то, зайдя в гости, жадно поедал на кухне всё, что попадалось на глаза. Однажды съел прокисший суп. Одевался, вроде, нормально, но немного неопрятно, а изредка от него нехорошо пахло, словно он забыл помыться. Мне не нравилась его манера вечно клянчить в долг у меня или Наты незначительные суммы, а у Чудилки – даже значительные, потому что Ловкач был тяжёл на отдачу. А когда он вдруг принялся ухаживать за Лорой, одной из моих любимых двоюродных сестёр, почему-то стал мне не просто неприятен, а отвратителен. Я засучил рукава и, поскольку не знал, где обитает наш Воки, отправился побеседовать с ним прямо на таможню. Хорошо, что по дороге встретил сестру, и она со смехом рассказала мне, что дала от ворот поворот «этому очкастому вонючке». Я обрадовался несказанно: надо же, какая здравомыслящая девушка моя сестра Лора! Тем не менее, Воки вызывал жалость, поэтому у меня не хватало духу совсем отвертеться от общения с ним. Время от времени он появлялся у меня дома и в нашей компании, где с ним добрее всех был Чудилка. Всё бы терпимо, да имелось у Ловкача одно свойство, которое я ненавижу. Злопамятен был Воки. Обидой он считал такое, что другие люди сочтут за милую шутку. Никогда не забывал, и припоминал время от времени: «А вот помнишь, ты мне сказал, что у меня чёлка встопорщилась и, я на ёжа похож, а сам…» Если же обида казалась ему более серьёзной, мог и напакостить человеку. Я видел: Воки старался обуздывать своё желание обижаться, но лучше при нём было не шутить.

Завидев Воки Ловкача, Рики сморщил нос и помахал перед лицом ладонью. Я пихнул его в спину: не дай-то Эя заметит и сделает моему брату какую-нибудь гадость! А Малёк вдруг заговорил с тем, кого подозревал в хитромудрых махинациях:

– Мы – в гости к моему кузену в деревню. Хочешь с нами? Но нужен подарок – у кузена день рождения.

– В деревню? – усмехнулся Ловкач. – Ну уж нет. Мне и в городе есть куда пойти. К тому же я и так только что из Заречки, а с деньгами не так чтобы очень хорошо. Я же сирота, кроме отца никого, а он пьёт…

– Ну, про это мы уже слышали, – напомнил «сиротке» Малёк. – Бывай, Воки.

– Пока, – попрощались Рики и я.

Про деревню и подарок Лёка сказал специально, чтобы Ловкач не увязался с нами.

– Брешет, – уверенно сказал мой ребёнок, когда Воки, ведя за собой коня, пересёк улицу, ведущую к воротам, и скрылся в нижнем продолжении переулка. – Как это он только что из Заречки? Заречка за рекой Няккой. Речные ворота на другом конце города. А он едет не оттуда, а туда. Или куда? К морю? Он что, там живёт?

– Может, у него там дела, – заступился я. – Может, ему надо заехать на службу. А может, и живёт. Странно, что у него с деньгами плохо: к Воки вернулся кошелёк с кругленькой суммой. И знаете, может, Ловкач сам должен ехать в ту же сторону, что и мы, но не захотел иметь нас в попутчиках. Может, переждёт немного, да двинется следом. Не похоже, что он приехал, похоже, что как раз в путь собрался: не запылённый совсем и встретился возле самых ворот.

– А может, мы и сами брешем? – ворчливо напомнил Лёка. – Давайте лучше говорить о приятном, а не об этом любителе веселящего порошка.

Ого! Вот так новости! Любитель веселящего порошка! Это многое объясняет, например, съедение скисшего супа. Но понять невозможно, почему при таком раскладе Ловкача вернули на таможню. Меня аж передёрнуло:

– Фу! Надо поменьше общаться с Воки.

– О чём я вам всегда и говорю. Особенно Чудиле. Только ему ничего втолковать невозможно.

Мы выехали на закате и надеялись до темноты покрыть приличное расстояние.

По этой дороге школьные экскурсии и просто любопытствующие через маленький перевал попадают в долину Духов Гор, чтобы посмотреть на развалины древней столицы, стоявшей у реки Някки. Однажды река сменила русло, и жители покинули город, чтобы поселиться на её новых берегах. То есть, именно там, где мы все сейчас и живём. Но даже до той поры, когда поселение на старом месте начали называть городом и столицей, там всегда кто-то жил. Например, народ анчу, когда-то многочисленный и сильный, обитал в окрестных горах и пещерах. Звалась эта пещерная окрестность Нтоллой, и это была лишь одна из областей великой южной империи анчу. Столица пещерного государства располагалась здесь же. Обитали в долине и другие народы, более или менее древние, некие Красивые Горные Люди и даже воинственное племя, как говорят, явившееся через Проход из другого мира Вселенной. Оно принесло немало бед в низовья Някки, и было перебито за это объединившимися волшебниками анчу и этих самых Красивых Горных Людей. Есть мнение, что выбрались нарушители спокойствия в эту долину из пещер Нтоллы, где, якобы расположен Проход. Ага! Может, коварные анчу специально это устроили? Как бы там ни было, тогдашний союз волшебников то ли запечатал, то ли уничтожил известный им Проход во избежание новых несчастий. То ли обратились к Покровителям, и те сами перекрыли его.

Короче, в долине Духов Гор полным-полно развалин и камней, к которым ещё древние мамочки приводили древних детей и говорили: «Гляди, так жили наши очень-очень далёкие предки давным-давно. Современные люди живут не так. Гораздо лучше».

Там множество старых и новых храмов, свято сберегаемых фигур известных и неизвестных божеств и даже след Отца Морей, сохранившийся на камне. И всё это – предмет неусыпной заботы наших государей, историков, археологов, лесничих и просто разных граждан.

Немного не добравшись до этого места, Лала Паг отбилась от экскурсии и, увильнув в сторону, правее, пробралась к длинному и узкому морскому заливу, языком врезавшемуся в берег.

*

Мы ехали быстро, и к ночи остановились почти уже на перевале, в уютной гостинице, которых здесь, что воробьиных гнёзд. Рики был в восторге: надо же, нежданно-негаданно вышло целое путешествие и ночёвка в горах. Правда, за ужином он непрестанно говорил об эскизе и заказе и о том, что и так потерял много времени, занимаясь с моими клиентами, и что я должен дать ему выходной, чтобы он хотя бы начал работу. Замучил нас с Лёкой. Я отправил братца спать, а мы с Мальком удалились в уединённую беседку, и я всё ему рассказал.