Бессмертные 2

– И что? – с тревогой спросил юноша, беспокоясь, что он сделал что-то не так.

– Что сказать… – протянул принц, словно раздумывая. Тревога в сердце юноши усилилась. Санхар не стал мучить товарища и широко улыбнулся: – Молодец! Я горжусь тобой. Ты убил своего первого врага и при этом не получил ни единой царапины.

– Я хорошо дрался? – обрадовался юноша.

– Просто отлично!

– Я боялся… Вначале я немного испугался, но потом… Потом на меня что-то накатило, и страх исчез. Я уже не думал о смерти, мне захотелось убить противника, увидеть его кровь, почувствовать его поражение!

– Это называется азартом боя, малыш. Это чувство пьянит сильнее вина. Азарт, ярость, желание победить охватывает тебя всего, и тогда ты забываешь о смерти, исчезает страх и притупляется чувство боли. Ты не замечаешь ран, пока тело не начинает слабеть от потери крови… Но, слава Небесам, ты цел и невредим. Я не хочу тебя терять, поэтому, и впредь, не забывай об осторожности.

С этого дня они не раз встречали вальдо – как отдельные небольшие группы, так и целые отряды. Санхар старался избегать боя, если находился в невыгодной позиции, опасаясь за жизнь Грациана. Он оберегал юношу, как мог, в то же время, наставляя и обучая, стараясь развить и закалить в евнухе бойцовские качества.

По лесам поползли слухи, разносимые единицами уцелевших после встречи с отчаянной троицей, о трёх демонах – двух людях и псе-убийце – безжалостно истреблявших разбойников. Их прозвали «лесными» или «илларийскими призраками». Многие трезвомыслящие капитаны не верили ни в каких призраков. И пытались выследить смертоносную троицу, но это было равносильно, что поймать в сети утренний туман: вот он стелется между деревьями призрачным саваном, и тут же исчезает под лучами вставшего солнца. Санхар, великолепный охотник и следопыт, мастерство которого оттачивалось долгими годами одинокой охотничьей жизни в лесах Вудбита, умело заметал следы, и мог так искусно спрятаться, что вальдо, сами хорошие следопыты, проходили мимо, буквально в двух шагах, ничего не замечая.

Грациан, старательный и прилежный ученик, добросовестно учился у господина и наставника. Благодаря частым стычкам с вальдо, его воинское мастерство неуклонно росло. Так как его умение сражаться часто намного превосходило неуклюжие выпады противников, то долгое время ему удавалось избегать серьёзных ранений, отделываясь незначительными порезами и лёгкими ранами, которые быстро заживали, благодаря вылизыванию Акса, слюна которого была целебнее многих лекарств.

С наступлением зимы, Санхар, не желая мёрзнуть под ледяным дождём, возвращался в Нейм или в другой город, где пережидал два самых холодных зимних месяца. Благодаря сокровищам истреблённых вальдо, у друзей хватало денег, чтобы вести безбедную жизнь в хороших гостиницах, покупать красивую одежду или баловать себя дорогими вещами.

2

Прошло несколько лет. Наконец, все вальдо осознали, что «илларийские призраки» не сказка и не миф, а нечто грозное и реальное, потому что не осталось ни одного отряда в провинциях Тригор, Кресси, Марль, Морас или Иртан, которые не пострадали от этих неуловимых мстителей. Дошло до того, что наглые, бесстрашные и самоуверенные вальдо начали бояться и избегать встреч с незнакомцами, хоть отдалённо смахивавшими на «илларийских призраков». Завидев двух всадников, вальдо даже не пытались выяснить, кто это – «призраки» или просто проезжие – как тут же поворачивали коней и мчались прочь, как бы много их ни было.

Санхару пришлось поменять тактику. Теперь он сам искал встречи с врагом. Акс выслеживал убежища вальдо, их тайные лагеря и стоянки, и под покровом ночи троица пробиралась внутрь и наносила врагу существенный урон. Днём они устраивал возле лагеря засаду и уничтожали разбойников по одному. Убивали до тех пор, пока паника не охватывала всех разбойников, и люди, как стадо испуганных баранов, начинали разбегаться кто куда. Тогда их выслеживал и уничтожал Акс.

Деятельность Санхара принесла ощутимые плоды, и вскоре дороги королевства, как главные, так и второстепенные, стали намного безопасней, оттого, что численность вальдо заметно сократилась. Те же, что остались, боялись лишний раз засветиться, чтобы не привлечь к себе внимание «илларийских призраков».

Слухи о таинственных мстителях распространились по всему королевству, о них говорили даже в королевском дворце. Как это бывает, рассказы обросли невероятными и неправдоподобными подробностями, которые вызывали у слушателей непосредственный интерес. Говорили, что «илларийские призраки» – настоящие призраки, мертвецы, духи великих воинов прошлого, могилы которых осквернили вальдо. А ужасный пёс с огненными глазами и зубами длинной в локоть – подземный демон, охраняющий их, и следящий, чтобы духи вернулись в свои могилы, когда выполнят возложенную на них миссию. Другие уверяли, что, наоборот, «илларийские призраки» небесные посланцы, божественные воины, сошедшие на землю, чтобы покарать богохульных и мерзопакостных вальдо, так как плач и стенания пострадавших от их злодеяний достигли Небес и надоели восседающим в Небесном Чертоге богам. А прекрасный белоснежный пёс – Небесный Страж, один из Небесных Стражей, охраняющих дворец Бога-Солнце. Но все рассказчики сходились во мнении, что «илларийские призраки», кто бы они ни были, делают благое дело, и надо благодарить богов, что они, наконец-то, появились в многострадальной Илларии, и нагнали страха на проклятых вальдо.

Прошло ещё два года. Грациан возмужал, проводя много времени в походах и битвах. Его тело развилось и налилось силой, и, хотя он продолжал носить длинные волосы, а его лицо не потеряло нежной привлекательности, теперь он больше походил на мужчину, чем на женщину. Ему уже исполнилось двадцать три года. Но, несмотря на ветер, солнце, холод и жару, его кожа оставалась всё такой же юной и упругой, а голос, когда он пел, звучал нежно и приятно для слуха.

Напугав вальдо, принц решил оставить их в покое и посетить другие страны. Он много слышал о Медаусе, расположенном на юго-западе континента, а также о северных государствах: Ландии, где находилась известная Школа Меченосцев, Сатсе, Зинаре и всяких мелких герцогствах и графствах, окружавших их.

Первым он решил посетить Медаус, и направился в Кламар, а оттуда, по Торговому пути, в Медаус.

И тут случилось то, чего Санхар уже не ожидал, но чего опасался больше всего – Грациан получил тяжёлую, почти смертельную рану.

Вдоль Торгового пути, среди неприступных скал Ледеберга, прятались замки независимых «горных баронов», которые не подчинялись никакой власти и не признавали ничьих законов, кроме своих собственных. Это были те же вальдо, только вне государства. Они нападали на проезжавшие по тракту обозы, и для защиты от них путешественники объединялись в большие группы и нанимали сильную охрану. Санхар и Грациан присоединились к одному такому обозу.

Как только он отъехал от безопасных границ Кламара на несколько десятков кемов, тут же подвергся нападению отряда горных разбойников. Нападение отбили без особого труда, так как охрана состояла из опытных, закалённых в боях ветеранов и «меченых» – выпускников Школы Меченосцев, непревзойдённых воинов. Но дротик, брошенный одним из нападавших, глубоко вонзился в незащищённую панцирем грудь Грациана, пробив юношу насквозь. Это была тяжёлая рана, которую мог вылечить только очень опытный лекарь в подходящих условиях, а в дороге, без надлежащей помощи, Грациана ждала неминуемая смерть.

Взяв возлюбленного на руки, Санхар склонился над ним, страдая от бессилия помочь. Единственное, что он мог сделать, это облегчить муки товарища «ударом милосердия», своей рукой ускорив его неминуемую смерть. Задыхаясь и кашляя кровью, Грациан смотрел в глаза Санхара, и в его огромных, прекрасных, золотисто-карих глазх, сейчас потемневших от невыносимой боли и страха приближающейся смерти, светилась мольба о помощи. Но как Санхар мог ему помочь? Он знал, что его кровь лишь ускорит смерть, сделав её ещё более мучительной.

К Санхару приблизился начальник охраны. Сочувственно посмотрев на склонившегося над умирающим принца, произнёс:

– Сударь, нам нужно двигаться… Вашему другу уже не помочь. И вы не можете здесь остаться.

– Я останусь, – твёрдо ответил Санхар. – Я буду с ним до конца.

– Это верная смерть, сударь.

– Не беспокойтесь обо мне… Счастливого пути, капитан.

– Да хранят вас боги… – пробормотал старый воин и пошёл прочь.

Вскоре обоз исчез за очередным поворотом, даже шум его продвижения растаял вдали, и они остались одни на обочине пыльной ухабистой дороги. Санхар перенёс Грациана в тень ближайшего дерева и, сев на землю, положил на колени, как мать укладывает дитя. Чтобы не продлевать агонию, он вырвал злополучный дротик из тела, открыв рану. Грациан потерял от боли сознание, а из раны хлынула алая кровь, по капле унося юную жизнь. Глядя, как на глазах бледнеет и дурнеет некогда прекрасное любимое лицо, как синеют губы, которые он целовал с такой страстью, закатываются сиявшие любовью и преданностью глаза, чувствуя, как покидает жизнь обласканное его руками тело, Санхар внезапно ощутил такую сильную сердечную боль, словно в него тоже кто-то вонзил дротик. Любовь и жалость, печаль и сострадание, сжали сердце раскалённым обручем. Глаза наполнились слезами, которые побежали по щекам живительными ручьями. Он поднял лицо к небу и закричал, как раненное животное, давая выход охватившей его тоске. Слёзы, чистые искренние слёзы любви и печали, капля за каплей, падали в открытую рану Грациана, смешиваясь с его кровью, проникая внутрь и творя чудо любовного воскрешения, которое когда-то давно сотворили с Аксом. Тогда слёзы юного принца спасли щенку жизнь, превратив его в бессмертного пса. И ныне слёзы любви, наполненные целительной силой, исторгнутые из глаз взрослого, ожесточённого прожитыми годами мужчины, попали в открытую рану Грациана, и существа, живущие в каждой частице тела Бессмертного, целительные, но не такие сильные, как в крови, попав в новое тело, начали свою незримую работу. Они принялись размножаться с бешеной скоростью, увеличивая колонию, распространяясь по телу с током крови, набираясь сил и стараясь восстановить разрушающийся умирающий дом.

Санхар ощутил перемену, произошедшую с Грацианом, вечером. К этому времени раненый должен уже был умереть, но, холодный и неподвижный, похожий на труп, он оставался живым, так как Санхар улавливал искру жизни, тлевшую внутри оцепеневшего тела. Рана покрылась плотной коркой засохшей крови и больше не кровоточила. Грациан почти не дышал, тело его застыло, а кожа посерела. Но эти признаки ни о чём не говорили. Санхар чувствовал, он ЗНАЛ, что в организме раненого началось перерождение. Он опять сотворил чудо и передал тому, кого любил, свою силу Бессмертного. И сейчас юноша перерождался к новой бессмертной жизни…

Конец первой части

Часть вторая. Белый барон

Глава 1

Как только Грациан очнулся и окончательно пришёл в себя, они удалились от дороги и углубились в лес, потому что Санхар хотел, чтобы новый Бессмертный освоился со своим необычным статусом и привык к новому положению. Он открыл юноше свою тайну и объяснил все аспекты жизни Бессмертных.

Выбрав небольшую пещеру у ручья, друзья обустроились и проводили дни в тренировках и любовных утехах, как некогда на острове, после бегства с Вина. Акс, как обычно, охотился и обследовал окрестности, а Санхар с Грацианом тренировались и вели задушевные беседы у костра.

За годы, проведённые рядом с господином, юноша приметил много необычного, но только теперь ему стали понятны все странности хозяина. Правда, уже не хозяина. В первый же день после пробуждения Санхар заявил, что, отныне, он ему не господин, потому как Бессмертный не может владеть Бессмертным. Их немного, и все они свободные люди. Грациан может оставаться его другом и любовником, может служить ему, как свободный человек, но не как раб. Раб умер у Торгового пути, а вместо него родился свободный и гордый Бессмертный. А так как Грациан не умел быть свободным и гордым, ему придётся этому учиться.

Однажды в полдень Акс вернулся в пещеру очень взволнованный. Он рассказал, что видел женщину и мужчину, убегающих от преследователей. Они очень боялись своих врагов, поэтому Акс пришёл за советом, может ли он помочь этим людям, или лучше не вмешиваться? Санхар и Грациан вскочили на лошадей и поспешили за псом, который привёл их на место разыгравшейся трагедии. Когда друзья прибыли, то увидели лежащего на земле мёртвого мужчину и рыдающую над ним женщину. Рядом стоял мужчина лет пятидесяти, с обнажённым мечом в руках, с которого капала кровь. Мужчину переполняла слепая ярость и безрассудная ненависть, а в душе женщины горе потери смешивалось с безграничным ужасом. Их окружали молчаливые всадники, человек двадцать. Судя по одежде – чёрным, отделанным мехом, кожаным костюмам, чёрным плащам и кожаным шлёмам, украшенным пушистыми белоснежными хвостами лэев – дружинники горного барона, а мужчина с мечом, скорее всего, их господин.

Барон поднял меч и ткнул им женщину.

– Хватит выть, неблагодарная сука, – гневно произнёс. – Ты предала меня, совратила моего сына и натравила на меня, его отца! Твоя смерть будет ужасной. Я велю тебя выпотрошить и прибить к воротам замка, чтобы падальщики клевали твоё тело! Я прикажу набить твоё чрево ядовитыми змеями и лично вырву твои бесстыжие глаза!

Женщина подняла голову и, преодолевая страх, ответила:

– Вы можете меня убить, но как вы можете убить своего внука в моём чреве? Пусть вы не любили сына, пусть он поднял против вас меч, но во мне живёт невинное дитя, не сделавшее вам ничего плохого! Это же ваша кровь!

Барон плашмя, клинком, ударил женщину по лицу. Острое лезвие зацепило щёку и губы, оставив на них кровавую полосу. Вскрикнув, женщина отшатнулась.

– Придержи свой лживый язык, шлюха! – воскликнул он. – Я не уверен, что в твоём грязном чреве – плод моего сына-предателя. В любом случае, мне не нужен внук от развратной наложницы… Возьмите её! – приказал он своим людям.

Дружинники, окружившие поляну угрюмым кольцом, не спешили выполнять приказ, и барон в ярости поднял меч.

– Кто ещё хочет выступить против меня?! – воскликнул он.

– Я, – ответил Санхар, выезжая из-за деревьев. Все головы, как по команде, повернулись в его сторону. Вслед за Санхаром появился Грациан, а замыкал шествие Акс.

– Кто вы такие, демон вас возьми, и что вы делаете на моих землях?!

– Я принц Санхар из Трикора, а это мой друг Грациан Прекрасный из Гритланда. С нами наш четвероногий друг Акс. В Илларии нас называли «илларийскими призраками» и вальдо дрожали от ужаса, лишь услышав наши имена.

– Илларийские призраки! – насмешливо воскликнул барон. – Это страшилки для трусливых вальдо!

– Не буду с тобой спорить, незнакомец. Назови своё имя, чтобы я знал, что написать на твоём надгробном камне.