Шаг вперед – два назад

– У нас тут такие дела! Смена власти в нашем управлении, – затараторил Савва. – Оказывается Вяткин, совсем не Вяткин! Уловил суть?

– Нет, – честно ответил я, вспомнив свое сегодняшнее пребывание возле здания ВЧК.

– Да у меня самого голова кругом, хотя, если честно, я его давно подозревал. В общем, приехали товарищи из Питера, спрашивают меня: где товарищ Вяткин? А он тут стоит, прямо перед нами. Я и говорю да вот же он перед вами. А наш Вяткин, который совсем не Вяткин, за пистолет… Но товарищи из Питера уже начеку, схватили его… Пару раз он успел выстрелить, но, слава богу ни в кого не попал. Короче скрутили моего бывшего начальника и увезли Питерские товарищи с собой. А кто, думаешь, теперь исполняет обязанности начальника?

– Кто?

– Савва Игнатьевич! Прошу любить и жаловать, – напыжившись, как петух, объявил Савва.

Тут он замолчал, давая возможность мне оценить его быстрый карьерный рост. Я, разумеется, оценил и совершенно искренне пожал ему руку. Нравился мне этот парень и как начальник отряда милиции будет на своем месте. Начальником ВЧК города Павловска ему быть пока рановато, но раз обстоятельства так сложились…

– А знаешь, зачем я тебя искал? – довольный произведенным эффектом сказал он.

– Нет, – ответил я, искренне надеясь, что он не засадит меня в КПЗ, или как это сейчас называется…

– Мне нужен зам, – прервал Савва мои размышления. – Ты мужик надежный, да и мы уже работали вместе. А то, что тебя год не было, потом напишешь объяснительную, ну так, для порядка. Сам знаешь, высокое начальство любит, чтоб в личном деле бумаг было много. Жилье мы тебе определим из реквизированного фонда, на довольствие поставим, все будет, как положено. Давай собирайся… Кстати, «сестре» своей скажи, чтоб больше не пряталась. Никто ее не обидит. А ты, часом, не женился?

Ну, Савва, последний вопрос прямо не в бровь, а в глаз…

– Да в том-то и дело Савва, что женился…

– Ну, я так и понял, что это никакая не сестра…

– Да, нет, Савва. Это была просто случайная попутчица, а жена у меня совсем в другом месте.

– Однако… Сколько у тебя тайн, Максим… Впрочем, главное, что ты наш человек, а не контра…

Мысль моя лихорадочно работала под самодовольные разглагольствования Саввы. Похоже, надо соглашаться. Ольга подождет меня еще месяц, другой, а я тут пока легализуюсь, и с местными делами разберусь. А через пару месяцев пришлют другого начальника, Савву сделают замом, а я, соответственно, смогу демобилизоваться. Хотя едва ли меня добром отпустят…

– Ну, я согласен, Савва, быть твоим заместителем. Готов приступить к своим обязанностям прямо сегодня.

В этот день я, конечно, служебными обязанностями не занимался. Оформлялся, получал довольствие, переехал в комнату общежития, получил наган. Личное оружие заму положено иметь всегда при себе. Времена такие, что сразу не разберешь, с кем дело имеешь. Нэпманы далеко не всегда безобидные старички, торгующие хламом. Некоторые из них могут и обрез достать, когда аргументов не хватает. Мильки я пока не встретил и был несказанно этому рад, правда, Павловск город маленький, встреча неизбежна, если она не уехала в Питер.

А Савва с усердием взялся за дела и начал с кабинета Вяткина. Вселился он туда и стал разбираться с делами, которые тот успел наворотить за полгода, прошедшие с момента его появления. Правда, часть дел забрали с собой питерские товарищи. Меня Савва тоже привлек. Одно дело было посвящено Вере Павловской, где подробно была описана ее служба в морской разведке. Писали разные люди, в основном моряки. Тут были и характеристики, написанные ее подругами. Несколько документов было явно украдено из архивов морской разведки. Короче, не слишком подробно, но вся ее жизнь с момента выпуска из пансионата была отслежена. Причем везде указывалось ее невероятное умение метко стрелять из любого стрелкового оружия.

Меня-то Савва вызвал к себе прояснить одну вещь: зачем Вяткин собирал эти сведения. Ни на кого из служащих таких дел не заведено. Нет, на каждого служащего было, конечно, личное дело, но оно состояло из нескольких листочков, а тут целый том и такие подробности, что иногда при чтении становилось неловко. Все ее кавалеры, действительные и даже предполагаемые были тщательно описаны. Многие записи сделаны рукой Вяткина. Даже когда она переехала в Питер, сведения о ней доставлялись Вяткину. Последняя записка была сделана неделю назад, и гласила, что ее видели на Невском, в сопровождении мужчины в мундире морского офицера. Однако, место жительства Веры Павловской, не указывалось…

– Скажи, Максим, что ты об этом думаешь? – спросил он. – Ты ведь тоже знал Веру Александровну. С чего бы у Вяткина такое внимание к ней? Если он на нее запал, то зачем вести такое досье? При его-то власти можно и проще поступить…

– Ну, ты скажешь тоже, – ответил я. – С этими девушками из пансионата проще поступить нельзя. Веру я почти не знаю, зато знаю остальных.

То дело, которое завел на нее бывший начальник ВЧК, я прочитал очень внимательно, но не нашел в нем ничего такого, что привлекло бы к ней пристальное внимание этого всесильного ведомства. А если еще учесть интерес к ней КГБ, то можно совсем потеряться в догадках. Правда тут есть один нюанс. Вяткин, как оказалось, к ВЧК отношения не имеет. Сплошные загадки и, похоже, одному мне их не решить.

– А знаешь, Савва, – задумчиво сказал я, – ведь Вяткин, предлагал мне найти эту девушку и кое-что у нее попросить…

– Ну, давай, рассказывай, – заинтересовался он.

– Ладно. Ты ведь наши с Милькой рюкзаки наверняка уже исследовал и понял, что я не из этого времени?

– Ну, про время не знаю, но то, что ты не из нашего мира, я понял. А Милька, надо полагать, твоя «сестра».

– Ну, так вот. Я, должен был показать Веру своей «сестре» Мильке, такое мне дал задание товарищ майор в моем мире. Он занимает такой же пост, как тут занимал Вяткин. Галиматья какая-то получается. Два всесильных ведомства очень осторожно ищут подходы к девушке, но просто захватить ее, не решаются.

– Ладно, Максим, мы поступим просто: найдем Веру Александровну и спросим, что от нее надо вашей ВЧК, или как там она у вас называется. Что касается нашей ВЧК, то у нее к Вере Павловской никаких вопросов нет, поскольку Вяткин, как оказалось, просто проходимец, и никакого отношения к нам не имеет. Давай, сегодня расходимся по домам, а завтра я тебе сделаю командировку в Петроград по делам нашего управления и, заодно, повидаешься со своей бывшей коллегой Верой. «Сестру» с собой не бери, слишком активная она у тебя, может, обидеть ненароком нашу бывшую коллегу, а амазонки обид не прощают.

Шагая домой, в свою комнату общежития, я понимал, что Савва прав. Этот парень, за прошедшие два года изменился очень сильно. У него и басок появился, и борода стала гуще, а главное, стал рассуждать как зрелый мужчина. А еще меня беспокоила Милька, в этом деле я должен опередить ее. Добравшись до кровати, я мгновенно заснул, очень уж насыщенный был сегодня день и неудивительно, что снилась всякая чертовщина.

Задувал сырой сентябрьский ветерок. Где-то на югах начинался бархатный сезон, а здесь, в Питере, народ ходил в плащах. У мужчин преобладали сапоги, у женщин высокие ботинки. И я шагал по Невскому в сапогах, брюках галифе и кожаной куртке, весьма обшарпанной, как и положено заместителю начальника ВЧК уездного городка. Передо мной шла пара: женщина, яркая, худощавая блондинка под руку с морским офицером. Видел я их только со спины, но почему-то был уверен, что это Вера Павловская. А вот с кем она идет? Я уже собирался обогнать их и представиться по всей форме, но тут они сами повернулись в мою сторону…

И тут я вообще забыл о Вере Александровне, потому что ее спутником оказался Никита, одетый в форму советского морского офицера с погонами капитан-лейтенанта… Вот так! Ни больше, ни меньше. Я ведь не первый день в Питере 1921 года обретался, и знал, что за ношение погон могут расстрелять прямо на месте. Это что за дела? А Никита обрадовался мне, будто год не видал, обниматься полез… Я глянул туда, сюда, а Веры-то уже нет, будто ветром сдуло, зато навстречу идет Милька в красном платке, кожаной куртке и достает наган. Никита ее не видит, поскольку спиной к ней стоит, а Милька ему в спину и целит. Я тоже схватился за пистолет, но уже понял, что не успеваю. Милька стреляет, и Никита падает на меня, я тоже пытаюсь стрелять, но выстрелов нет, заклинило мой наган.

– Я же говорила тебе: не стой у меня на пути, – прошипела она мне в лицо.

– А Никита-то тут причем?! – возмутился я.

Никита оседал на землю с жалкой улыбкой на лице. Мильки уже не было. Вокруг начинала собираться толпа, среди которой я тщетно пытался высмотреть Веру. «Может с ним и не она была», – подумал я.

– Офицерика шлепнули, – крикнул кто-то в толпе.

– Туда ему и дорога! – раздавались злые голоса.

– Вызовите скорую, – попросил я какую-то женщину.

Моментально появилась машина буханка с красным крестом на дверях. Из нее бодро выскочили две девушки в белых халатах с носилками, быстро и ловко погрузили на них истекающего кровью Никиту, и занесли носилки в машину. Одну из них я сразу узнал, это была Никандра Александровна, за два года нисколько не изменилась… Я бросился за ними, надеясь заскочить в машину, да куда там… Ноги, словно ватные, совершенно не слушались.

А вместо скорой, уже появилась другая машина, на которой было написано «Милиция». Вышли два милиционера и направились прямо ко мне.

– Зачем вы застрелили морского офицера? – сразу сказал сержант.

Мне сразу не понравилась ситуация. Говорить должен был лейтенант, который стоял рядом, и прежде чем говорить, должен был представиться… Откуда здесь милиционеры в нашей форме?

– Это не я, – растеряно пробормотал, уже понимая, что будет дальше…

Меня усадили в милицейский москвич, и уже стало понятно, что мне сниться сон…

Обычно сны я забываю сразу, но тут случай особый. Может это знак свыше? Если его правильно растолковать, то может мне удастся успешно завершить этот вояж во времени. Только вряд ли… Домой, в мое время, мне дорога закрыта. Милька: или сама застрелит, как Никиту в моем сне, или сдаст товарищу майору для последующей отправки в тюрьму.

Я быстро привел себя в порядок и отправился в управление, приступать к своим служебным обязанностям. Работа в милиции не противоречила моим внутренним убеждениям. В те времена ВЧК и милиция еще не разделили свои полномочия и занимались поимкой бандитов и борьбой с внутренним врагом сообща. На юге белая армия была разгромлена и ее остатки бежали за границу. Вот к белой армии у меня отношение двойственное. Ведь они воевали за свое добро, они его ни у кого не украли, не грабили на больших дорогах. Оно досталось им от родителей, которые тоже никого не грабили. Но это одна сторона медали. А на другой стороне беднота. Рожденный в богатстве, «обречен» на богатство и процветание. Рожденный в нищете, обречен на нищету. И тут уже, заметьте, нет кавычек. Циркуляр о кухаркиных детях действовал и если где-то и появлялся «Ломоносов», то к образованию ему уже не пробиться, не Екатерининские времена. Революция обнулила привилегии высшего сословия и это правильно. Высшему сословию это не понравилось, но и это можно понять. Правда революция обнулила и имущественное состояние, это уже не понравилось не только высшему сословию, но и мелким ремесленникам, торговцам и просто богатым людям, которые заработали свое добро честным путем…

Стоп! Мои мысли – мои скакуны… Теперь я милиционер и моя работа стоять на страже закона, именно это я и собирался добросовестно исполнять. На эту тему в своем времени немало кинофильмов посмотрел, а теперь представился случай и самому ловить бандитов, которых в те времена было не меряно. Как им не расплодиться, если старый свод законов рухнул, новые только-только нарождались, да еще тюрьмы открыли три года назад. Уголовный мир чувствовал себя вольготно. Сколько именитых воров появилось… В Одессе – Мишка Япончик, в Питере – Ленька Пантелеев. В Павловске, правда, не было воровских знаменитостей, да ведь и город другого масштаба, сюда даже Остапа Бендера судьба не заносила.

Савва уже ждал меня. Удивительно, но теперь этого парня, я должен был называть по имени и отчеству, ведь мой прямой начальник как-никак. Только никак не получалось у меня назвать его Савва Игнатьевич, просто язык не повиновался. Впрочем, я скоро убедился, что Савву это не волнует, да и не навсегда его сделали начальником. Он сам говорил, что должны из Питера прислать кого-то. Ох, лучше бы уж Савву оставили…

– Привет, Максим! Для тебя дело есть. Знаешь дом на отшибе в Кривом переулке?

– Ну, найду… А чего там? Обнесли кого-то?

– Да, нет. Все гораздо хуже. Пашка Митрохин, местный кузнец, застукал свою жену с любовником. Им удалось сбежать и укрыться в том самом доме, но Пашка их нашел и вместе со своим братом ворвался в этот дом, грозя расправой этим голубкам. Но те укрылись и забаррикадировались на втором этаже. Соседи обратились в милицию, а Пашка с брательником занял первый этаж и никого к дому не подпускает, стреляют из окон. Уже одного из наших подстрелили… Короче, ситуацию ты понял, и ее надо разрешить. Бери двух милиционеров и вперед…