Алый куб господина Сортеса. Роман в четырёх частях. Книга первая

Какое-то время Алрик стоял в молчании, но за тем смутившись, произнёс:

– Господин Сортес, вам нехорошо?

– Н… нет, всё в порядке.

– Тогда пойдёмте же, – настоял Алрик, взяв человека под плечо.

– Спасибо за помощь, – только и успел кинуть человек всё еще стоящему стражнику, пока его растерянное лицо не скрылось за дверью.

На улице, прямо перед порогом дома, стоял высокий закрытый серый экипаж, на дверце которого красовался причудливый герб. Неизвестная человеку птица сжимала в остроносом клюве стрелу. Не успел он рассмотреть герб получше, как Алрик, обогнав его, распахнул перед ним дверь и чуть наклонившись, сложил руку в приглашающем жесте. Человек немного колеблясь, всё же шагнул на выпирающую ступеньку, а затем нырнул в экипаж. Вслед за ним поднялся и Алрик, захлопнув за собой дверь. Экипаж тронулся, слегка тряхнув находящихся внутри.

Человек с интересом осмотрелся, обитые тёмно-фиолетовой тканью сиденья по-своему завораживали и приковывали взор, наконец, он перевёл взгляд на впереди сидящего попечителя. Тот, скорее всего, неотрывно следивший до этого за человеком, казалось, только и ждал момента, дабы начать разговор:

– Амаль Сортес, что с вами произошло и, где вы были всё это время? От вас не было никаких вестей несколько дней подряд и это накануне важного для вас бала, и последующего собрания. Неужели у вас есть причины поступать так безответственно? А ваша одежда? Она испорчена и почему на ней кровь? О Ёрмин, благослови, это ведь не ваша кровь? И если нет, то чья?

Было видно, что возмущению Алрика не было предела. Человек, очевидно поняв это, начал осторожно рассказывать, намереваясь сказать хотя бы половину правды, так как понимал, что на продуманную ложь у него уже не хватит сил, хотя в любом случае, он не видел в этом особого смысла:

– Пару дней назад я очнулся в лесу. Я не помню, как там оказался и не знаю, сколько там пролежал. После, я шёл по дороге, а потом по засеянному полю, где упал без сил, но меня подобрали рабочие, бывшие неподалёку. От них, меня направили к мельнику, у которого была телега, на ней меня и доставили в город.

– То есть, вы доверили свою жизнь и безопасность простолюдинам и явились в город верхом на телеге?

– А что мне оставалось делать? – с вызовом спросил человек.

Алрик лишь тяжело вздохнул.

– Аммалиэль Лленарт Сортес, к чему вы это затеяли? Это ваша очередная шутка? Провокация? Протест? Общественное заявление? К чему всё это? И что бы на это сказал ваш покойный отец?

Человек пребывал в недоумении. Лишь сейчас он осознал, что понятия не имеет кто его отец и откуда он сам, ровно так же, как и до этого не мог вспомнить своего имени. Что же касается сидящего перед ним мужчины…, – «Он общается со мной как можно более учтиво, несмотря на возраст, значит, он мне не родственник, тем не менее, он стоит гораздо выше остальных слуг, раз вправе нанимать конюха, да и сам он, кажется, сказал, что является моим попечителем. Понять бы ещё, что всё это значит?»

– Послушайте, я знаю, вы ещё дитя, но может уже пришла пора оставить ребячество и попытки привлечь внимание, в особенности внимание этой, госпожи Фе?лан. Вы, представитель рода Сортес и требования к вам соответствующие. Так или иначе, я хочу лишь удостовериться, что с вами всё в порядке и, вы сможете явиться на предстоящий бал.

– Бал?

– Да, он состоится завтра. К чему эти притворные интонации? Вам необходимо быть на нём, ведь в этот раз там будет не просто посол, а лично со двора управителя. Мы уже обсуждали это и вы пообещали мне, что поговорите с ним.

Теперь, мысли человека приобрели полнейшую хаотичность, и казалось, почти полностью были наполнены бранью. Снова его везут неясно куда и неизвестно к кому. Человек же в свою очередь и вовсе, по-прежнему, не знал о себе абсолютно ничего. Сидящий пред ним Алрик истолковал задумчивость и смятение собеседника по-своему и решив дать побыть ему наедине со своими мыслями, повернулся к окну.

Копыта лошадей мерно постукивали по ночной, освещённой лишь подвешенными по бокам экипажа фонарями дороге. Дороге, ведущей в одиноко стоящее небольшое поместье семьи Сортес.

Спустя некоторое время, экипаж остановился. За шторами, среди густой почти непроглядной темноты, виднелись ровные проёмы окон, озаряющие светом небольшое пространство вокруг. Человек сам распахнул дверь и спрыгнул на землю. Что бы его ни ждало там, далеко впереди, сейчас он мечтал лишь об одном, провалиться в сон. С этими мыслями он подошёл к двум узорчато резным дверям, украшенными тем же гербом, что красовался на двери кареты. К нему, тут же торопливо подбежал Алрик.

– Аммалиэль Сортес, я понимаю, что вы хотите отдохнуть. Но, вы ведь не завалитесь спать в таком виде? Прошу обождите в прихожей, и я поручу вас служанкам, – с этими словами, Алрик распахнул дверь особняка.

В глаза человека ударил яркий свет. Отблески от огня многочисленных свечей, висевших под узорчатыми коваными люстрами, отражались в развешанных на стенах лезвиях шпаг, мечей и щитов, висевших между небольшими картинами, на каждой из которых красовались животные или пейзажи природы.

Человек вошёл в прихожую, его глаза уже привыкли к свету и он мог осмотреться куда лучше. Прихожая была довольно просторна и представляла собою некий широкий коридор, вдоль одной из стен которого красовалось так ярко отблескивающее различного вида оружие, под которым располагались расшитые красной тканью два соединённых дивана. Вдоль диванов через равные промежутки, стояли три круглых деревянных столика. Стены те, что не были завешаны оружием и картинами, оставались скрытыми за высокими, уходящими под потолок книжными шкафами на кривых массивных ножках. Рядом с дверями располагалась вешалка, явно рассчитанная на множество гостей и небольшой тёмный комод, над которым возвышалось высокое зеркало, обрамлённое аркой и являющееся частью комода.

Человек, с неожиданным для себя интересом, взглянул на своё отражение. На него придирчивым, но в то же время изумлённым взглядом, смотрящим из-под тонких густых бровей, глядел высокий плечистый, но в то же время довольно худой юноша. Лицо его было обрамлено ссадинами, полученными ещё в лесу, а длинные, доходившие до плеч густые чёрные волосы, имели весьма растрёпанный и грязный вид, тёмно-карие глаза, были слегка воспалены и выдавали усталость. Человек неуверенно поднял руку, отражение молча повторило его жест. Он стоял в замешательстве, что-то казалось ему не правильным. Внешне он понимал, что видит в отражении лишь себя, но где-то глубоко внутри, на уровне подсознания человек протестовал. Он был уверен, что должен выглядеть несколько иначе, вот только как именно он должен выглядеть, не знал.

Алрик, всё это время, стоя за его спиной, лишь молча поджал губы и скрылся за аркой прихожей. Немного погодя, оттуда показались две светловолосые служанки.

Усталый от волнения разум человека будто был окутан туманом, так что дальнейшее он осознавал довольно смутно. Его почти через силу отмыли от дорожной грязи и пыли, заставив также сменить порванные одежды, а затем затолкали в кровать.

– Отдыхайте и будьте готовы завтра, – последнее, что услышал человек от стоящего рядом с кроватью Алрика, затем его сознание погрузилось во мрак.

Глава 12

Поляна

Тишина леса, нарушаемая еле слышным стрекотом насекомых и отдалёнными потрескиваниями, успокаивала сидящего на толстой ветви сгорбившегося мужчину. Его фигура сливалась с кроной деревьев, благодаря царившей вокруг почти непроглядной темноте.

Фреовин тихо и размеренно дышал. Справа от него меж веток торчал чёрный чемодан, руки твёрдо, но в то же время расслабленно сжимали раскладную винтовку. Один его глаз был устремлён в перекрестие, вся прилегающая поляна, до этого кажущаяся непроглядной в укутанной тучами ночи, теперь была как на ладони. Но Фреовин смотрел дальше, за её пределы. Там, далеко за ней, меж тонких столов молодых деревьев, мелькал свет небольшого фонаря.

«Заблудший путник? – неуверенно предположил он. – В любом случае, отходя так далеко от основной тропы, да ещё, когда вокруг царит такая темнота, уже самоубийство». Сделай тот, хоть один шаг не в ту сторону, как непременно нарвётся на лёжку спящих диких свиней или того проще, споткнётся о ближайший корень, да свернёт свою дурную голову.

Фреовин стиснул зубы и слегка отстранил взгляд от перекрестия прицела. Слишком часто ему приходится находить оправдание самому себе, для чего? Ответ на этот вопрос он прекрасно знал, но отказывался его признавать. Он просто хотел оправдания, оправдания и хоть сколько-нибудь серьёзную причину его поступкам, а иначе…, иначе, он ничем не будет отличаться от того, о ком Фреовин предпочитал не думать. Всё его тело содрогнулось, но, как и всегда, пару глубоких шумных в ночном безмолвии вздохов и вот, напряжённый взор вновь был устремлён в перекрестие. Бледный свет фонаря по-прежнему мелькал меж деревьев. Хозяин фонаря, по-видимому, не собирался ещё больше углубляться в лес.

Фреовин облегченно вздохнул и медленно шаг за шагом разложил винтовку на составные части, затем неспешно уложил детали в чемодан. Спустя мгновение он, более не колеблясь, уверенно сжал ручку чемодана и спрыгнул с дерева. Вокруг по-прежнему царила тишина и почти непроглядная тьма. Фреовин медленно побрёл в направлении, где последний раз мелькала загадочная фигура.

– Да нет здесь крупных зверей, что за бред я несу!!! Кто мог его утащить? Хотя какая вообще разница? Что мне сказать Вра?илю, что Со?ртеса на поляне не было?! – истерическим полушёпотом почти рыдал мечущийся мужчина с фонарем.

Фреовин, уже намеревающийся выйти из тени кустов, услышав «Сортес», тут же отложил чемодан на землю и навострил свои острые уши.

– И всё же, может мне самому пропасть?! Что за бред? Нет, нет, Родери?к, ты не должен его бояться.

Фреовин решительно вышел на поляну, стоящий человек весьма заинтересовал его.

– Что? К…кто вы? Вра?иль? Я…я не знаю, куда он мог деться, но его просто нет, – со страхом пролепетал мужчина.

Теперь он держал фонарь перед собой, и можно было увидеть испуганное покрытое царапинами и мелкими ссадинами лицо. Его тёмно-голубые глаза выражали панический страх. Вдруг дрожащей рукой человек выхватил из-за пояса небольшой кинжал и, вытянув его перед собою, прокричал:

– Ты, ты с островов!!! Не подходи! Я член семьи Иде?н! Ты не знаешь, во что ввязываешься.

Фреовин рванул вперёд, выбив кинжал из трясущейся ладони мужчины, свободной же рукой, он ударил его в челюсть. Послышался неприятный хруст и мужчина упал на траву. Всё ещё горящий фонарь с обиженным звоном упал рядом. Недолго думая, Фреовин поднял одной рукой мужчину за волосы, положив вторую ему на лоб. Ладонь Фреовина вспыхнула голубоватым светом.

– Надо же, какая удача! Значит, именно сюда вы и прибыли господин Сортес. Но, куда вы пошли потом? – вслух задал вопрос Фреовин.

Мужчина, смотревший на него невидящим взором, что-то проскулил. Фреовин лишь снисходительно приподнял бровь, свечение в ладони приобрело более тёмный насыщенный оттенок. Глаза мужчины закатились, спустя мгновение Фреовин отдёрнул руку, безжизненное тело упало к его ногам. «Немного, но этого должно хватить», – подумал он про себя, встав в самый центр поляны и разведя руки в стороны. Из его ладоней выползли бледно-голубые нити, которые подобно змеям, крутясь и извиваясь, устремились вниз, скрываясь в земле. Какое-то время Фреовин стоял неподвижно, прикрыв веки. Вдруг он упал на колени, упираясь руками о землю, нити, тут же показавшиеся из-под травы, взмыли вверх, пронзив его распахнутые глаза. Фреовин стиснул зубы, нити причиняли ему боль, но на лучшее у него не хватало сил, наконец, когда последняя нить утонула в бледной глазнице, он смог выпрямиться в полный рост.

«Надо же, почти сразу смог подняться и покинуть поляну, но далеко уйти он всё равно не мог. А вы меня интригуете, господин Сортес, главное, чтобы не было проблем», – подумал про себя Фреовин и направился прочь с поляны, не забыв подхватить свой чёрный чемоданчик.

Рассвет обещал быть не скоро.

Глава 13

Кто же я?

Утро для человека оказалось неожиданно приятным. Он сам открыл глаза и, приподнявшись на локтях, обвёл взглядом пространство вокруг. Комната была довольно велика, но почти всё место в ней занимала просторная кровать и стоящий у противоположной стены огромный шкаф, с не менее большим зеркалом. Слева от кровати располагался небольшой письменный стол, заваленный какими-то бумагами и скомканными листками. Над столом же располагалось большое квадратное окно с узорчатой решеткой, напоминавшей побеги луговых цветов. Человек встал с кровати и с интересом подошёл к зеркалу. Теперь из отражения на него смотрел немного задумчивый и всё ещё сонный юноша, густые и уже чистые чёрные волосы перетекали в чуть зеленоватую синеву, слегка поблескивая в утреннем свете. Глаза, как и прежде, выражали растерянность. Одет же он был в белую, достающую ему почти до колен, тонкую рубаху.