Алый куб господина Сортеса. Роман в четырёх частях. Книга первая

Как только тень Фреовина мелькнула среди пограничных лесных кустов, глаза старика открылись. В его спину неприятно вонзались колючие ветки изгороди. Старик тихо выругался и тяжело поднявшись, взял с земли упавшие ножницы и вновь принялся за работу.

– Старый я уже стал, так в другой раз поплохеет и замертво упаду, – недовольно пробухтел садовник, сосредоточенно отсекая ветку за веткой.

Глава 11

Возвращение домой?

Утром человек проснулся от того, что кто-то тряс его за плечи и что-то возбуждённо говорил. Еле открыв глаза, он увидел перед собою стоящего Фросмина. Его лицо было невероятно радостным и искажено в улыбке.

– Просыпайся, пора в дорогу собираться. Лучше попасть в город до темноты.

Человек посмотрел в окно. К его удивлению и недовольству светило, захода которого так боялся Фросмин, ещё даже не думало всходить. Пробурчав поднос что-то бранное, он нехотя встал.

– С собою у меня ничего нет, так что я уже готов, – сонно проговорил человек.

– Ну, в каком-то смысле, это даже хорошо. Поедим и сразу в дорогу.

– Ты, будешь везти телегу?

– Ну а кто же ещё? Не доверить же тебя этим остолопам, – с усмешкой произнёс Фросмин и вышел из комнаты.

Человек проследовал за ним.

На это раз стол был более скудным, так как все рабочие ещё спали. Перекусив куском хлеба и запив всё это водой, двое мужчин вышли во двор, где торопливо запрыгнув в телегу, запряжённую лишь одной лошадью, тронулись в путь.

Спать человеку уже не хотелось и вскоре, между мужчинами завязался разговор. К неудаче человека, все его попытки разузнать что-либо о городе не увенчались успехом. Фросмин будто не слыша его, с энтузиазмом рассказывая, как ещё до войны дела с его отцом шли в гору, но в какой-то момент отец захворал и скончался, оставив сына одного в самый трудный, для таких работяг как он, период.

Человек, смирившись со своей неудачей, покорно слушал, попутно с интересом оглядывая заросшие высокой травой, вперемешку с потускневшими луговыми цветами холмы и медленно плывущие по бледно-голубому небу серовато-сизые облака.

Наконец, телега выехала на основную широкую и покрытую камнем дорогу, на которой по мимо них, далеко впереди ехали четыре загруженных какими-то ящиками повозки.

– Интересно, что они везут? – задумчиво спросил человек.

– Как что, мечи да шлема какие-нибудь. Это торговцы. Скоро же посол от управителя в город прибудет и, как всегда с собою увезет сотни новобранцев. Насильно или добровольно это уж как получится, но умирать боятся, что те, что другие. Верят, что купленный ими на свои последние средства, скажем, меч или щит сильно поможет. В общем, даже за латную перчатку готовы отдать что угодно. Торговцы сразу это просекли и теперь вот каждый раз перед холодами приезжают.

– Неужели, местные готовы отдать всё?

– А сам как думаешь? Они говорят, что уж лучше вернуться живым и без единой монеты, чем не вернуться вообще, – с этими словами, Фросмин заметно погрустнел.

Оставшийся путь мужчины проделали молча, не проронив ни слова, каждый думал о своём. Фросмин, скорее всего, надеялся, что новый знакомый избавит его от упомянутой участи и в то же время боялся, что такового не произойдёт. Человек же пытался понять, почему идёт эта война, заставляющая даже тех, кому она безразлична, бросить всё и сложить на ней свою голову. Двое угрюмых, погружённых в свои мысли и надежды мужчин, молча сидели в повозке и лишь иногда, их молчание разрывали редкие покрикивания Фросмина на бредущую вперёд лошадь. Город тем временем всё приближался.

Светило, уже давно преодолев свой зенит, стремительно заходило в сторону горизонта, медленно накрывая пространство туманной вуалью сумерек. И вот, не успело оно полностью зайти за растущие в дали деревья, как телега стала замедлять свой ход пред огромной аркой городских ворот.

Стражник на стене что-то крикнул и Фросмин послушно остановил телегу. К ней, тут же с обеих сторон, подошли двое вооружённых копьями людей. Один из них обратился к Фросмину:

– Дружище, ты чего это приехал? Недавно ведь с провиантом уезжал, да и до «сбора» ещё время есть.

– Сам посмотри, не видишь, я господина везу!

– Господина? – удивленно переспросил стражник, внимательно осмотрев сидящего в телеге человека.

Второй стражник тоже приблизился к телеге и вгляделся в напряжённо сидящего юношу. С начала лицо стражника выражало смятение, но потом, его лицо расплылось в неловкой, но в то же время по возможности учтивой улыбке. Не успел человек подумать, что что-то не так, как стражник радостно воскликнул:

– Господин Со?ртес! Неужели это вы?! Ох, простите, в сумерках вас не признал. Вас уже давно ищут. Ваш домоуправитель велел нам всех въезжающих повнимательней оглядывать, мол вдруг вы объявитесь, а вы и объявились. Пойдёмте же, часть ваших слуг ещё в городе. Они сопроводят вас домой, конечно, если сейчас вы не намерены решать какие-то свои дела.

– Нет, наверное, – неуверенно ответил человек.

Он был уверен, что именно сейчас его и раскроют. Теперь же его мысли были спутаны, а разум терялся в догадках.

Фросмин, до этого сидящим неподвижно, вдруг серьёзным тоном произнёс:

– Простите меня господин, я не знал, что вы из семьи Сортес. Я, вероятно, был оскорбительно неучтив при общении с вами на «ты».

Человек пройдя по телеге вперёд, положил руку на крепкое напряжённое плечо Фросмина.

– Перестань, я не забуду твоей помощи и сделаю, как обещал.

– Спасибо, – сдавленно поблагодарил Фросмин. Он явно испытывал волнение.

Человек же чувствовал себя мышью, заключённую под упавшее по чей-то неосторожности ведро. Он не мог ничего сделать в этой ситуации, но при этом находился в безопасности, пока о его реальной сущности, как и о действительной сущности содержимого ведра, никто не знал. Неконтролируемый страх, тревога и вместе с тем абсолютное в своём отчаянном смирении спокойствие, слились в единое чувство. Человек выдохнул и шагнул с повозки на землю. Стражник, тут же подошёл к нему.

– Я провожу вас господин, здесь недалеко. Не извольте беспокоиться, мы не сомкнём ворота, пока вы не соизволите покинуть наш город или не изъявите обратного желания.

С этими словами он уверенным ровным шагом зашагал вперёд. Человек проследовал за ним. Он лишь единожды обернулся, дабы бросить взгляд на ведущего телегу в другом направлении Фросмина. «Видимо, останется в городе на ночь», – предположил человек.

Когда же названный господин в сопровождении стражника пересёк границу ворот, и наконец, вступил на улицы города, его глазам открылись невысокие, но поражающие своей протяжённостью здания, в межкаменных местами потрескавшихся серых фасадов которых, искажались многочисленные загадочные тени, отбрасываемые в туманной дымке сгущающихся сумерек. Издалека город представлялся для человека огромным, в какой-то степени устрашающим и приводящий в некий трепет высотою своих стен и остроконечных башен. Внутри же город казался человеку скорее странным и как будто пугающим. Покосившиеся постройки, вдоль которых он брёл, виделись для него грубыми холодными склонами, подобными тем, что пронизывают глубокие гроты и стены пещер, внутри которых можно было ожидать чего угодно.

Как и говорил стражник, идти оказалось и впрямь недалеко. Уже вскоре они остановились перед небольшим двухэтажным домом, судя по характеру висевшей вывески на нём, предоставляющий ночлег. Стражник уверенно распахнул местами оцарапанную деревянную дверь и шагнул внутрь. Вслед за ним вошёл и названный господин.

В прихожей не было ни души. Человек непроизвольно подумал, что стражник развернётся и оставит его здесь, ждать неизвестного. Что было странно, он в то же время не знал, обрадуется ли он этому решению или напротив такой поступок лишь вызовет лишнюю настороженность и тревогу.

Но эти размышления, бесцеремонно прервал неожиданно громкий выкрик стражника:

– Господин Сортес, прибыл!

Поначалу, вокруг царила всё та же тишина, как вдруг со второго этажа послышалась возня и торопливый топот. Не прошло и мгновение, как на лестнице показалась группа людей. Это были две девушки, одетые в простые схожие платья и, по всей видимости, являющиеся обслугой этого дома, а так же трое мужчин. Самый крупный из присутствующих был одет в простую серую рубаху и штаны, подтянутые тканевым поясом, добрую половину его лица скрывала густая чёрная, небрежно стриженая борода. За здоровяком стоял высокий тощий мужчина преклонного возраста, его светлые отдающие в лёгкую седину усы были аккуратно уложены, гордо компанируя с серым вышитым фраком. Третий же мужчина был на порядок старше остальных, его лысая голова непринуждённо поблескивала в свете ярких свечей, а добродушное гладковыбритое лицо выражало приветливость и, отчасти открытость.

Мужчина во фраке, как будто не замечая стражника, быстро прошёл вперёд и встал прямо перед человеком.

– Господин Аммалиэ?ль Ллена?рт Со?ртес! Вы изволили, пропасть на целых пять дней, не предупредив меня. Вынужден вновь вам напомнить, что я А?лрик Ви?циус, назначен попечителем вашим отцом, как бы вам того ни хотелось. А потому, прошу объяснения вашему беспечному поступку. И почему ваша одежда испачкана? Она вся в земле и…, в крови?

Лицо старика на миг дрогнуло, но затем вернулось к прежнему непроницаемому выражению. Только сейчас человек осознал, что всё это время ходил в той же одежде, в которой он очнулся ещё тогда на поляне.

– Хорошо, вы видно изрядно устали. Расскажите о причинах вашего отсутствия позже, главное, что вы живы. Прошу идёмте. Ваш конюх, уже который день шатается по кабакам, так что я позволил себе нанять для вас другого. Мы тут же поедем, если у вас нет возражений.

Человек лишь молча кивнул, ему казалось, что с каждой минутой он не понимает всё больше и больше. Кто знает, была ли тому виной усталость как моральная, так и физическая, но сейчас он испытывал истинное безразличие к происходящему и уже не чувствовал страха.

Попечитель сделал жест находившемуся на лестнице бородатому рослому мужчине. Тот быстро спустился, пройдя между стоящей троицы и, скрылся за дверью.