Новозаветные писания. Библейские переводы Гелия Вишенчука-Вишеньки

Петр опять возразил и побожился: «Такого человека я не знаю».

Но вслед за ней и те люди, что стояли рядом, говорят Петру: «Нет, ты точно из тех. И говор тот же».

Тогда он начал клясться и божиться: «Этого человека я не знаю». Пропел петух.

И Петр вспомнил слова, сказанные ему Иисусом: «Прежде чем пропоет петух, ты трижды откажешься от Меня». Петр вышел за ворота и от жалости заплакал.

27:1—66

С наступлением утра собрались и совещались архиерейские священники и советники синагоги о предании Иисуса смерти.

Связанного, повели Его и передали прокуратору Пилату.

Иуда предатель понял, что Иисуса ведут на казнь, и раскаялся, вернул тридцать сребреников архиерейским священникам и советникам синагоги.

Он сказал: «Я совершил грех, предал невинную кровь». Они говорят: «Наше дело сторона. Это твоя печаль».

В Храме Иуда больше не оставался, бросил сребреники, пошел и удавился.

Архиерейские священники подобрали монеты и говорят: «Не годится класть их в сокровищницу. На них кровь».

Посовещались и купили на них поле гончара для погребения иностранцев.

Так это место до сих пор и зовется: Поле крови.

Сбылось слово, сказанное через пророка Иеремию: «И взяли тридцать сребреников, цену Оцененного, за которого положили цену сыны Израиля,

И отдали их за поле гончара, как указал мне Господь».

Иисус стоял перед прокуратором. Прокуратор спрашивает Его: «Ты что, иудейский царь?» Иисус сказал: «Это ты говоришь».

На обвинения архиерейских священников и советников синагоги Иисус не отвечал вовсе.

Тогда Пилат говорит Ему: «До Тебя что, не доходит, сколько против Тебя показаний!»

К удивлению прокуратора Иисус не отвечал, не произнес ни слова.

По обычаю на праздник Пасхи прокуратор освобождал одного заключенного, за которого просила толпа.

А тогда в тюрьме находился известный Иисус Бар-Абба.

Обращаясь к собравшимся, Пилат сказал: «Кого, по-вашему, мне отпустить: Иисуса Бар-Аббу или Иисуса, называемого Христом?»

Он понимал, что Иисуса привели к нему из зависти.

Между тем, когда Пилат сидел в судейском кресле, его жена передала ему через посланца: «Не трогай Неповинного. О Нем был мне сегодня нехороший сон».

Но архиерейские священники и советники синагоги подбили толпу просить за Бар-Аббу, а для Иисуса требовать казни.

И когда прокуратор спросил: «Которого из двух, по-вашему, я должен отпустить?» – ему ответили: «Бар-Аббу».

Пилат говорит: «Как мне быть с Иисусом, называемым Христом?» Все в один голос сказали: «Этого на крест!»

Прокуратор спрашивает: «Какое зло Он сделал?» – но они еще громче закричали: «На крест!»

Пилат понял, что все его усилия бесполезны, назревает смута, и велел принести воды, вымыл руки перед толпой и сказал: «На мне нет крови этого человека. Спрос будет с вас».

И всем народом люди ответили: «Его кровь – на нас и на наших детях!»

Пилат отпустил Бар-Аббу, а Иисуса распорядился бить плетью и отдать на распятие.

Солдаты прокуратора отвели Иисуса в преторию. Там Его окружила вся когорта.

С Иисуса сняли одежду, надели на Него красный солдатский плащ, сплели и водрузили Ему на голову венок из колючек, сунули в правую руку палку и, падая на колени, глумливо кричали: «Да здравствует иудейский царь!» – и плевали в Него, били палкой по голове.

Перестав наконец глумиться, сняли с Него плащ, одели в прежнее и повели на распятие.

Стали выходить – встретили Симона киренейца и заставили его нести крест Иисуса.

Когда пришли на Голгофу, то есть Лобное Место, Иисусу дали вина с желчью. Он пригубил, но пить не стал.

Распяли Его. По жребию поделили одежду.

Сидели под Ним и караулили.

Надпись над головой Иисуса называла Его вину: «Иисус, царь иудеев».

Вместе с Иисусом были распяты два разбойника, один по левую, другой по правую сторону.

Проходили люди и, тыча в Иисуса, со злорадством говорили: «Ну что, разрушил Храм? Поставь его в три дня! Спаси самого себя! Если Ты Сын Бога, сойди с креста!»

В том же глумливом тоне архиерейские священники, смотрители Книги и советники синагоги говорили: «Других спасал, а самого себя спасти не может. И это израильский царь! Нет, пусть сойдет с креста – тогда поверим.

Ссылался на Бога, говорил: «Я – Сын Бога.» А Бог не заступился. Видать, не очень-то хотел».

С такой же злостью говорили о Нем и разбойники, распятые вместе с Ним.

С полудня тьма разошлась по всей земле и продлилась до третьего часа.

Около третьего часа Иисус громко закричал: «Эли?! Эли?! Лема? савахтани??» (эти слова значат: «Бог Мой! Бог Мой! Зачем Ты Меня оставил?»).

Караульные услышали и говорят: «Он Илию зовет».

Один из них побежал, намочил губку в солдатском вине и на пруте поднес Ему пить.

Другие караульные ему говорят: «Отойди! А то не увидим, как Илия придет Его спасать».

Иисус еще раз громко вскрикнул и испустил дух.