Девяносто Девять. Во тьме Платта

– Да, я здесь главный. Это мой мир, в который я пускаю только того, кто мне нужен. Мир, в который никто не сможет найти дорогу.

Боб отклонился назад и взглянул в сторону деревянной стены погреба. Он молчал несколько минут, а потом начал говорить.

– Мы с отцом работали в автомастерской «Всё путём» в те годы. Она была дальше по улице, в самом её конце. Там, где сейчас заброшенный дом. Рядом с домом и была мастерская. В те годы здесь было мало зданий. Сейчас хуже – вся улица застроена. Много шума, много беготни. Тогда было домов семь, не больше. И все дома далеко друг от друга стояли.

Он вздохнул и продолжил.

– Помню – тогда тоже было лето. Жили мы с отцом вдвоем. Мама умерла, когда я был совсем маленький. Ремонтировали машины со всего Городка, да и с округи к нам нередко приезжали. Уважали нас, потому что работали хорошо – семейный бизнес. А еще охотой мы с ним увлекались. Ходили далеко в лес – поблизости уже зверья мало было. А дальше и олени, и кабаны попадались. Даже волки иногда. Как-то нашли с ним заброшенную хижину в лесу, обустроили немного, привели в порядок. Иногда ночевали там, чтобы быстрее до глуши добираться.

«Я, кажется, знаю, про какую хижину он говорит», – сказала Тайна.

– В тот день мы были дома с отцом. С утра прибежал сосед. Артур его звали, по моему. Жили они с женой и сыном в доме с большим садом. Там сейчас этот буйный живет. Пришел и говорит, что сын пропал. Надо, дескать, помочь – в лесу поискать.

– Да, я слышала про ту историю. Его ведь так и не нашли?

«Мы его нашли на Платте!»

«Подожди, дай послушать», – оборвала Тайну Сандра.

– Нет, не нашли. Я еще тогда удивился, что отец пришел, а не мать. Вроде, матери ближе к детям. А та даже в лес не пошла. Думаю, может поссорился сын с ней? Ну да ладно, это их дело. Попросил он нас лес помочь прочесать. Ну мы, конечно, согласились. Что же мы, не люди?

Он опять задумался.

– А про тот лес немало баек ходило. Вроде бы, раньше тоже люди пропадали в нём. А некоторые в округе с ума сходили. Ну мы в байки тогда не верили. Прочесали в тот день весь лес – мальчика не нашли. Отец мальчика с моим отцом пошли домой, а я решил еще разок в хижину заглянуть. Не знаю, что тогда меня дёрнуло. Нутром почуял, что ли.

Боб вытер пот со лба.

– Когда подошел уже совсем близко к избе – услышал шорох какой-то. Затаился. И чуть не обделался от страха тогда. Выходит из хижины – высокий, накаченный, а кожа бледная, как у мертвеца. За спиной лук огромный, сам весь в ссадинах и синяках, а к поясу мешок привязан. Проследил я за ним: пошел он в сторону наших домов. Лук по дороге спрятал где-то в лесу. Я тогда был уверен, что это он мальчика украл и убил. А что я мог ещё подумать? Пропал ребенок, а тут в лесу появляется незнакомец. Да и на маньяка похож. Когда я добрался до дома, он ужё ушел вдоль дороги в сторону трассы. Я позвал отца на помощь. Взяли мы с ним один старый пикап из ремонта и поехали за этим упырём.

Он остановился, как будто размышляя, продолжать ли дальше.

– Вы сбили его? – спросила Сандра.

– Да не хотели мы его сбивать! Мы просто думали, что схватим его и сдадим полиции. Отец был за рулем.

– И что произошло?

– Он шел по обочине, как ни в чём не бывало. Вокруг никого не было. Не думаю, что его ещё кто-то видел. В то время народу здесь было мало. Когда мы подъехали ближе, то притормозили. Я вышел из машины и стал спрашивать – кто он такой? И что тут делает? Он стал бормотать что-то в ответ. Я ничего не понял, что он сказал себе под нос. Ну точно – шпион. Или еще хуже – иностранец. Я махнул рукой на свою машину и говорю – пойдемте с нами в полицию, там дадите показания. Мы же были ответственными гражданами с отцом. Но тот бледный лишь улыбнулся и пошел дальше. Улыбнулся, гад, понимаешь? Если бы он ударил меня, то я бы ещё понял, но скотина как будто смеялся над нами. И пошёл как-то слишком быстро от нас. Слишком, слишком быстро. Так нормальные люди не ходят. Мы рассвирипели от такого неуважения. Отец вдавил на газ, и я даже заметить не успел, как тот бледный был на земле. Он, наверное, не ожидал такого от нас. Иначе бы отпрыгнул.

Сандра слушала молча.

– Когда мы подошли, он был еще жив. Но кровь уже текла изо рта. Это всегда плохой знак, когда кровь изо рта течёт. А на капоте машины осталась вот такая жирная вмятина. – Боб показал руками размер вмятины. – Здоровенный был детина – как лось. Сплошные мышцы. Но, как говорится, против лома нет приёма. Да, и ещё – он плакал. Точно помню, что плакал. Наверное, от боли. От чего ещё он мог плакать?

– Что было дальше?

– Потом он умер. Сначала мы хотели спрятать тело. Так бы большинство и сделали. Решили перед этим обыскать этого маньяка. В перчатках – у нас они всегда с собой. Мы же в мастерской работаем – без перчаток никак. Точно помню, что он перед смертью пробормотал ещё что-то типа «Не отдай лесу» или «Не отдай в лес». Может, не хотел, чтобы мы его обратно в лес уволокли. Или на своём болтал. Открыли мы его мешок – а там они. Целая куча.

На лице у Боба появилась какая-то странная гримаса – смесь боли и наслаждения.

– Камни? – Спросила Сандра.

– Ты, похоже, всё знаешь, детектив. Да, они. Камни – куча камней всех цветов. Разной формы. Полупрозрачные такие. Сначала подумали, что это стекляшки. Ан нет – на стук и на ощупь другие. Я взял несколько штук в руки, и сразу понял, что они необычные. Камни мы забрали с собой. Еще книжку с собой взял из мешка. Там текст был, а ещё рисунок с этими камнями. Видать, он их тоже откуда-то стырил. Маньяк, да еще и вор.

Боб начал играть с ножом в руках, подкидывая его вверх.

– Ещё схема была улицы нашей, но мы её оставили. Зачем она нам? И ещё одну вещь я тогда понял – он откуда-то совсем издалека. Кожа, глаза, лицо… всё было странное. Я уже хотел тело в машину грузить, но отец подкинул идею получше. Сказал,что кровь на дороге все равно могут заметить, а тело обязательно всплывёт где-нибудь. Лучше всегда прятать на виду! Он всегда так учил. Он съездил назад в мастерскую и быстро заменил этот пикап на точно такой же другой. Рисунок шин, капот – всё точно такое же. Не подкопаешься. Вернулся, а потом уже мы в полицию сообщили. Ну – остальное в деле есть, детектив. Два плюс два вы сложить сумеете.

– Я видела заключение. Почему вы уехали из Городка, а потом вернулись?

– Тогда и началось самое странное! Сначало нам везло. Дело закрыли – на нас даже никто и не подумал. Мало ли кто его мог сбить. Тот пикап мы быстро залатали и сбыли по-тихому. Мальчика так и не нашли. Мама его с ума сошла. Говорила потом, что голоса слышала. Родители тогда дом продали и уехали. Все решили, что этот незнакомец мальчика и убил, а тело спрятал. На кого ещё думать то?

Боб достал бутылку с водой и отпил из неё.

– Когда все улеглось, стали мы с отцом думать – как сбыть камни. Мы то решили, что он с ворованным барахлом шёл. Стали у подпольных ювелиров в Городе узнавать. Помню, привез я парочку камней на пробу. А их всего 99 было – я потом пересчитал. Показал их, а ювелир рассмеялся и сказал, что за неизвестные стекляшки ничего не даст. Так и сказал – стекляшки. А я и говорю ему, что он тупой идиот, и камни эти не могут быть стекляшками ну никак. И они точно ценнее всей его мастерской со всем её содержимым. Выгнал меня. Я разозлился тогда сильно, стал изучать камни со всех сторон – для чего они могут быть нужны. Поселился в хижине тогда и ещё ждал, когда они вернутся. Год за годом ждал, но всё без толку.

Он смотрел в сторону, как будто рассказывал уже не для М., а для самого себя.

– Стал изучать ту схему в книге. Там все эти камни были зарисованы. И каждый вписан в круг. Я стал думать – зачем они нужны вообще? И что это за круг такой? Просто не выходило у меня из головы, что это за штуки такие. День и ночь про них думал. Даже перерисовал схему камней на стену в хижине. А в это время дела в мастерской шли все хуже. Потом отец стал сильно нервничать, что нас раскроют. Параноиком стал, пришлось уехать. Дом даже не смогли продать. Просто взяли и уехали.

Б. закрыл глаза на секунду.

– Переехали на новое место – хотели начать новое дело, но ничего не пошло. Всё из рук вон валилось. Отец заболел и умер. А я всё изучал камни. Истории из этой местности собирал. И тогда понял, что они уже были до этого и ещё вернутся. И это будет главным шансом во всей моей никчёмной жизни. Сменил имя, вернулся, купил этот дом и стал ждать. Никто из бывших здесь уже и не жил. И вот вчера я наконец понял, каким же дураком был все эти долгие годы.

– В чём вы были дураком? Вы же были правы, они вернулись.

– Да, вернулись. Я даже помог им слегка: понял, что те плоды у хижины растут неспроста. Больше они нигде не росли. А я выращивал их, насобирал, сложил в хижине. Бабушка их и нашла. Без меня она бы такую ораву не накормила.

– А сами?

– Я должен был сохранить разум. А потом пропали дети, и появились бледнолицые. Тогда то я понял, что они приходят взамен детей. Видимо, зря мы того первого сбили.

– Видимо, зря.

Боб подозрительно посмотрел на нее.

– Охотники стали рыскать по округе. Камни искали. Мне пришлось залечь на дно в своё логово. Я его долго строил, на годы вперед. Еды накопил, как на ядерную войну. И тут вчера – опять пробрались ко мне домой эти двое охотников. Один из них – высокий такой.

Он опять жадно глотнул воды из бутылки.

– Вчера я наблюдалл за ними через щель и всё понял. Какой же я был идиот!

– Что вы увидели?

– Искать тридцать три года не то, что нужно! Столько лет!

– О чём вы?

Боб встал на ноги и посветил фонариком в пол.