Мальтийский рыцарь

– Кажется, там кто-то стонет, – Камилла указала на лабиринт.

– Нужно посмотреть, что там такое.

Пока Лоренца в одиночку поддерживала их тётушку, Камилла приблизилась к лабиринту. Заглянув туда, она увидела графа де Сольё, сидевшего на земле. Правый рукав его рубашки был разорван и испачкан в крови.

– Никому ни слова! – открыв глаза, произнёс Кристоф.

– Но я должна помочь Вам! – Камилла почувствовала подступающую к горлу тошноту.

Тем временем подошла Мари с Лоренцей:

– Что случилось, монсеньор? Вы весь в крови!

– Я вызвал на поединок Жана Робера, но, к сожалению, не смог убить его, – спокойно пояснил хозяин замка. – Зато он ранил меня в руку, хотя целился в сердце!

– Сейчас моя племянница сбегает за помощью!

– Нет, сударыня. Я не хочу, чтобы Кэтрин увидела меня в таком виде.

– Что же делать?

– Если позволите, монсеньор, я перевяжу Вас, – предложила Булочка.

Граф бросил на неё внимательный взгляд:

– А Вы сможете?

– Да, я изучала медицину.

В отличие от сестры, Камилла не могла выносить ни запаха, ни вида крови, поэтому вызвалась намочить платок в фонтане, чтобы Лоренца смогла промыть рану Кристофа. Вернувшись, девушка услышала конец перепалки между ним и своей тёткой:

– Нет, я не в силах простить его, сударыня, потому что давно ненавижу Жана Робера! И жалею, что не смог убить!

– Но Вы ведь христианин, монсеньор!

– Вы многого не знаете о нём! Помню, когда матушка, овдовев, вышла замуж за барона де Монбара, то переехала жить к нему в замок вместе со мной, моим братом и сёстрами. Тогда я хорошо узнал Жана Робера, который постоянно издевался над Кэтрин, которая тоже жила в Монбаре. Я пытался защитить её, но Жан Робер настроил против меня моего старшего брата и смеялся, когда Амори отвешивал мне подзатыльники.

– Это ведь были просто детские ссоры!

– А что Вы скажете о гибели моего младшего брата, которого матушка родила от барона де Монбара?

– Это был несчастный случай! Брат рассказывал мне, что кормилица вывела Даниеля погулять во двор. Было слишком холодно, и она побежала за шалью. А тем временем мой трёхлетний племянник свалился в колодец!

– Я тоже расспрашивал слуг. Они рассказали, что это Жан Робер усадил Даниеля на край колодца. Только все боялись Вашего племянника, поэтому мой отчим ничего не узнал.

– Я уверена, что Жан Робер сделал это ненамеренно!

– Нет, он поступил так потому, что не хотел делить с моим братом наследство.

– Жану Роберу было всего десять лет, монсеньор!

– Тогда, возможно, Ваш племянник сделал это потому, что ненавидел мою матушку. По крайней мере, ему удалось разбить ей сердце. Она очень страдала после смерти Даниеля и поэтому решила отправиться на богомолье вместе с Амори и моей младшей сестрой. В пути они заразились оспой. Матушка и мой брат умерли, а Мари выжила, но оспа сильно обезобразила её лицо. Поэтому ей оставался один путь – в монастырь.

– Я считаю Жана Робера виновным в гибели не только Даниеля, но также моей матушки и старшего брата, не говоря уже о страданиях Мари, – заключил граф.

– Неужели Вы хотели убить его только из-за простых подозрений?

– Не только, сударыня. Вспомните историю с моей женой: ведь Вы сами были тому свидетельницей!

Мари нервно кашлянула:

– Да, я помню, как после смерти своей второй супруги брат написал мне в Лотарингию и предложил приехать к нему в Монбар, который остался без хозяйки. Конечно, я согласилась выручить Шарля. И что получила взамен за мою доброту?

– Как раз тогда я заехал в Монбар, чтобы проститься с отчимом перед тем, как отправиться в армию. Но барона не оказалось дома. И тут, проходя мимо башни, я услышал крики Кэтрин: Жан Робер заманил её наверх, чтобы взять силой! Не знаю, как я не придушил его на месте! К счастью, он не успел с ней ничего сделать!

– Мой брат хотел в скором времени поженить их! Вот Жан Робер, наверно, и подумал, что раз Кэтрин его невеста…

– Прошу Вас, не продолжайте, сударыня! Иначе меня стошнит!

– Но я сделала всё, что могла! Как только Вы рассказали мне обо всём, сразу отвезла Кэтрин в Саше к сестре. Однако я не могла вынести от брата упрёки в том, что плохо приглядывала за племянником в его отсутствие, поэтому и уехала в Лотарингию!

– Зато барон де Монбар ещё долго не терял надежду уговорить Кэтрин выйти замуж за своего сына. Только спустя шесть лет мы смогли пожениться.

Пока Кристоф препирался с их тёткой, Лоренца ловко промыла ему рану, после чего туго перевязала её уже своим платком. Поблагодарив её, граф де Сольё ушёл, взяв со всех присутствующих клятву, что они будут молчать о происшедшем.

Глава 11

Ссора в Фонтенбло

19 июня 1559 года в Париж прибыл испанский герцог Альба, чтобы по доверенности жениться на Елизавете де Валуа. Альбу сопровождал Руй Гомес де Сильва, граф Мелито, а также принц Оранский и граф Эгмонт. Эти дворяне, принадлежавшие к высшей знати Испании и Нидерландов, должны были также выступать в качестве заложников, гарантирующих точное исполнение Филиппом II всех пунктов договора Като-Камбрези.

На следующий день, 20 июня, в зале дворца Лувр в присутствии всего двора кардинал де Бурбон совершил церемонию обручения Елизаветы с королём Испании в лице герцога Альбы. После церемонии обмена кольцами были устроены бал и банкет. Затем король, королева и Елизавета проследовали во дворец кардинала-епископа Парижа неподалёку от Нотр-Дам, где, согласно обычаю, невеста должна была провести ночь перед своим бракосочетанием.

Рано утром в четверг 21 июня все колокола в столице радостно зазвонили. А залпы пушек разбудили достойных горожан, чтобы они смогли насладиться зрелищем королевской свадьбы. Улицы в окрестностях Нотр-Дам вскоре были запружены шумной толпой, мосты и крыши церквей и домов тоже заполнили зрители. Молодость и красота Елизаветы, а также слухи об её жестоком и холодном женихе возбудили к ней всеобщее сочувствие и любопытство. Перед собором был воздвигнут открытый павильон, потолок которого был покрыт искусной резьбой и расписан геральдическими эмблемами.

Около одиннадцати часов дня отряд швейцарской гвардии возвестил о приближении Альбы. Ему предшествовали пятьдесят пажей, одетых в ливреи дома Толедо. «Жених по доверенности» ехал верхом в сопровождении принца Оранского. За ним следовали граф де Мелито и граф Эгмонт. Колокола Нотр-Дам отбили последний звон, когда герцог прибыл в епископский дворец. Через несколько минут показалась свадебная процессия. Первыми шли епископы и архиепископы в ризах из золотой парчи и кардиналы в митрах. За ними следовали рыцари ордена Святого Михаила в мантиях. Потом появились великий конюший в плаще из золотой парчи, и коннетабль де Монморанси со своим жезлом. Герцогу Лотарингии предшествовал верховный камергер Франции герцог де Гиз.  Дофин же сопровождал Альбу, шлейф мантии которого несли двенадцать пажей. Наконец, появился король Генрих с невестой. Елизавета усилила свою красоту золототканым платьем, настолько покрытым драгоценными камнями, что цвет ткани почти не был виден. На её шее висел портрет короля Филиппа, а корсаж украшала знаменитая жемчужина грушевидной формы, одна из драгоценностей испанской короны, привезённая из Мексики и подаренная Карлу V Фернандом Кортесом. Шлейф этого роскошного платья несли Мария Стюарт и юная герцогиня Лотарингии. Екатерина Медичи и сестра короля шли рядом с невестой. За ними по две шествовали придворные дамы, и у каждой из них шлейф несли две служанки. Последними семенили фрейлины королевы Франции, одетые в одинаковый лиловый атлас, расшитый золотом и мелким жемчугом. Что же касается Камиллы, то она наблюдала за всем из открытого окна второго этажа епископского дворца вместе с другими придворными, которые не принимали непосредственного участия в действе.

Кардинал де Бурбон принял принцессу из рук отца, как только она ступила на помост. По знаку Генриха II к невесте приблизился Альба. После чего были быстро произнесены слова, сделавшие Елизавету католической королевой. Глашатаи по четырём углам помоста громко провозгласили её новый титул и начали бросать монеты в толпу.  Пушка Бастилии тоже салютовала ей и процессия в том же порядке, в каком покидала епископский дворец,  вошла в собор, где была отслужена месса. Покинув церковь, все отправились на банкет.  Затем Елизавета в носилках со своей матерью вернулась назад в Лувр, где всех ждал пышно сервированный ужин. Тем же вечером католическая королева открыла бал вместе со своим отцом, а королева Франции взяла себе в партнёры герцога Альбу. Последующие дни были посвящены подготовке к свадьбе сестры Генриха II с герцогом Савойским, а с 28 июня на улице Сент-Антуан планировалось провести трёхдневный турнир.

Ещё до начала турнира Генрих II решил устроить в честь испанского посла охоту на оленей с гончими в Фонтенбло. Так как эта загородная королевская резиденция находилась всего в тридцати четырёх милях от Парижа, новоявленная королева Испании тоже отправилась туда с собственной свитой. Камилла сидела в карете с другими фрейлинами и с любопытством озирала из окна окрестности. Лес Фонтенбло испокон веков представлял собой охотничьи угодья французской короны. В предыдущее царствование там, на месте старого замка, был воздвигнут новый дворец, для строительства и украшения которого пригласили итальянских мастеров. Ближе к вечеру Камилла увидела, наконец, утопавшие в зелени садов, парков и лесов серо-голубые крыши дворцовых зданий с каминными трубами и шпилями. Девушку поразило то, что вокруг не было никаких оборонительных укреплений.

По каменным плитам кареты въехали в Большой Нижний двор, окружённый со всех сторон постройками, где устраивались рыцарские турниры, празднеста и всевозможные торжества. Элегантный фасад главного здания, возведённого из светлого местного известняка, состоял из пяти трёхэтажных корпусов, напоминающих башни. Между ними находились более низкие здания, которые словно отступали вглубь и были объединены общей крышей. Перед ними тянулась высокая терраса с каменными ступенями посередине. А прямо с открытой лоджии второго этажа спускалась лестница в виде подковы.

Не успела Камилла с другими девушками подняться на террасу, как её догнал Ноэль и увлёк вниз под лестничную аркаду. Прежде, чем дочь банкира открыла рот, молодой человек спросил:

– Вы будете участвовать в охоте?

– Я не люблю охоту.