Мальтийский рыцарь

– Клянусь, я не пощажу сил, чтобы завоевать любовь, раз всё равно без неё жить не смогу!

После этих слов, взглянув на Камиллу, барон де Лорьян спросил:

– А Вы что думаете об этом, мадемуазель де Нери?

– Мне трудно судить, потому что я ещё никого не любила! – девушка бросила победный взгляд на брата.

Она считала, что выиграла спор. Однако вместо того, чтобы признать своё поражение, Ипполито, пожав плечами, заметил:

– Вот видите, барон! Ни одному мужчине на свете всё равно никогда не совладать с упрямой женщиной. Разве только убить негодницу на месте!

Вспыхнув, Камилла пробормотала:

– Свет ещё не видел такого дурака!

После чего покинула поле сражения под язвительный смех брата.

Крестить сына графа де Сольё решили до полудня, а потом должен был состояться праздничный обед. Впереди шёл Луи де Оре. В качестве крёстного отца он нёс на руках завёрнутого в шёлковые пелёнки младенца. За ним следовали граф де Сольё с супругой и пятилетней дочерью Мадлен, баронесса де Шато-Солен, которую вели под руки Камилла и Лоренца, и Изабель с бароном де Лорьяном. Замыкал шествие банкир де Нери с сыном. Что же касается братьев Изабель, то их ещё не было. В капелле уже ждал священник и стоял чан с водой. Но едва только падре приступил к таинству крещения, как послышались чьи-то шаги и в капеллу вошли барон де Монбар и ещё один мужчина, судя по всему, его брат-каноник. За ними по пятам следовал Жан Робер.

Остановив взгляд на последнем, Кристоф де Сольё гневно произнёс:

– Я приглашал только Вас, отец, и Вашего брата! Поэтому Жан Робер должен сейчас же покинуть мой замок!

В ответ дядя Камиллы нахмурился:

– Если Вы сейчас прогоните моего сына, монсеньор, то тем самым нанесёте оскорбление и мне!

В свой черёд, каноник увещевающим голосом произнёс:

– Ведь прошло уже почти пятнадцать лет, монсеньор! Ради нашего Создателя, прошу Вас забыть свою обиду! Пусть крещение Вашего наследника послужит тем событием, которое, наконец, примирит нас всех!

– Я тоже прошу Вас, дорогой супруг, простить моего кузена, как простила его я, – сказала графиня де Сольё. – Давайте не будем омрачать сегодняшнее радостное событие!

– Как скажете, дорогая, – нехотя ответил Кристоф.

Потом все отправились в обеденный зал. Однако трапеза прошла почти в полном молчании, если не считать музыки, которую исполнял приглашённый оркестр. Даже у графа де Оре, казалось, закончились все шутки. После обеда хозяин и его супруга сразу же удалились к себе, а гости разбрелись кто куда. В зале остались только баронесса де Шато-Солен и Изабель с дочерями.

– Мне слишком трудно подниматься взад-вперёд по лестнице, поэтому давайте посидим здесь, сестрица, – сказала Мари. – Заодно подождём наших братьев. Я ещё не беседовала с ними.

– А я уже вдоволь наговорилась с бароном де Монбаром в Париже.

– А как же наш брат-каноник?

– У меня нет желания видеть его.

– Но ведь Вы с детства были его любимой сестрой!

– Вы ошибаетесь, он любил больше Жанну.

– Нет, я помню, он постоянно носил Вас на руках. А потом между вами словно кошка пробежала. Так что случилось?

– Вам лучше не знать!

– Чтобы там ни было, Вы должны простить его! Ведь простила же графиня де Сольё нашего племянника!

– Жану Роберу не стоило появляться здесь!

В этот момент в зал вошёл каноник. Изабель сразу встала:

– Мне нужно выйти!

При виде младшей сестры Антуан де Монбар попытался было обратиться к ней, однако мать Камиллы шарахнулась от него, словно от чумного.

– Наша сестра ничуть не изменилась, – вздохнула Мари. – Всё также упряма и горда.

– Вам не следовало этого говорить при её дочерях, – заметил каноник.

– Ах, падре, я так хочу объединения нашей семьи! Может, скажите, что у вас произошло с Изабель? Тогда, возможно, я смогу примирить вас!

– Боюсь, это невозможно, сестра.

– Кстати, я встретил Вашего грума, – после паузы добавил Антуан. – А куда делся Габриель?

– Если помните, я назначила его своим управляющим, поэтому он остался в поместье. К тому же, Габриель уже постарел, а Жан – то, что надо.

– Вам пора уже думать о душе, сестра!

– Вы, падре, всегда не любили меня, зато очень любили Изабель! А она Вас видеть не желает!

Внезапно Антуан побледнел.

– Прощайте, сестра! – после паузы сказал он.

Пожав плечами, Мари неожиданно тихо заметила девушкам:

– Запомните, племянницы, лучшие любовники получаются из слуг!

После чего добавила:

– Здесь очень душно. Давайте выйдем в сад.

При входе в сад они едва не столкнулись с Жаном Робером, который выскочил оттуда со шпагой в руках.

– Что с Вами, племянник? Почему у Вас шпага в крови?! – возопила баронесса.

– Это Вас не касается, тётушка! – грубо отпарировал тот.

– Да что здесь произошло? – Мари огляделась по сторонам, однако в саду никого не было.