После питья Иртисс отправилась в экосовые заросли – позаниматься, а я как всегда, на собрание к Высшим Сестрам— формировать рой.
Кстати, скоро начнутся бои с кавианками, и келле хотела посмотреть, чему я уже научилась и научить меня нескольким приёмам сама. Пришлось пожертвовать тренировкой крыльев и весь день посвятить урокам с кеноа. Тренировались на нашем цветке. Мы взяли тупые палки, внешне почти копирующие кеноа, и размялись. Иртисс встала передо мной, широко расставив ноги.
– Хочу посмотреть на твой удар, – воинственно сказала она, – сделай выпад, мне в бок, вот сюда. – Указала келле направление удара.
Намечается что-то интересное. Я встала в боевую стойку.
– Защищайтесь.
– Нет, ты не поняла. Просто ударь, по мне самой.
– Вас? Я… я не могу, – растерянно пробормотала я.
Она прошипела некесами и возмутилась:
– Что значит, не можешь? Просто возьми и тресни меня со всей силы. Всякий раз, когда ты злишься на меня, у тебя такое выражение лица что вот-вот на меня набросишься, так что представь такой момент и «отомсти».
– Да ну, госпожа, вы не то обо мне подумали. Я никогда бы и в мыслях не могла представить, чтобы причинить вам… что-то.
– Ага, у тебя мысли похуже бывали, – передразнила келле, – Бей я сказала!
Вот пристала.
Ой… простите.
Ладно, хочет посмотреть на мой удар? Сейчас получит! Но вот крыло драное, это сделать не так-то просто – нанести намеренный выпад по своей учительнице. Я собралась с силами, замахнулась кеноа и как треснула…
Келле громко охнула, и, скрючившись, упала набок.
– Келле Иртисс!
В панике я кинулась к ней и помогла подняться. Она держалась за бок и тяжело дышала.
– Ого… ого, вот это да, – с трудом выдыхала кавианка.
– Вам больно? – я обеспокоенно пыталась заглянуть в глаза наставницы.
– Ну… приятного мало, но я довольна. Фух. Я тебя недооценила. Хороший удар. Отличный.
– Правда? – спросила я и почувствовала, как зеленею от похвалы.
– А не видно, как меня скрючило? – усмехнулась Иртисс, уже, кажется, придя в себя.
– Я думала, попала куда-то не туда, у вас же там шрамы.
– Они старые, давно уже не болят, – успокоила она, – Всё, теперь я. Убирай кеноа.
Не совсем понимаю, что она хочет от меня теперь.
– А мне теперь что делать?
– Выдержать мой удар.
– Но постойте, вы меня теперь ударите?!
– Конечно! Должна же я тебя наказать за то, что ты подняла руку на свою келле?
– Но вы…
– Я шучу, – рассмеялась наставница, – Но бить буду. Мне-то не впервой получать сильный удар. Поверь, о боли я знаю много, а ты?
Не успела я ничего ответить, как госпожа ударила тупым концом кеноа мне в живот. Вспышка боли согнула меня пополам, я рухнула на колени.
– Ай-й-й….
– Вот и всё. Один удар, и наша красавица Нэ’Тус побеждена. Поэтому надо быть всегда готовой, держи своё тело постоянно напряжённым, зря, что ли его тренируешь? Мышцы пресса тебе для чего? Напрягла бы их, так сильно бы удар не почувствовала. Болит?
– Д-да, – простонала я.
– Терпи, – равнодушно хмыкнула безжалостная келле, – А теперь вставай. Глубокий вдох! Сделай небольшой массаж… всё, полегче? – она удостоверялось в том, что мне и в самом деле полегчало, – Теперь слушай меня, удар по животу, конечно, опасный, но так бьют редко, слишком очевидное место для атаки. Три зоны на твоём теле имеют большую уязвимость…
Госпожа подошла ко мне.
– Первая – твоя голова: затылок и верхняя часть хорошо защищены хитином, но вот лицо очень уязвимо. Но обрадую тебя: в бою на арене по голове никто бить не будет, запрещено. Если попытаешься стукнуть кого-то по башке, то тебя сразу пинками выгонят с арены, а мне опять зеленеть из-за тебя. Ладно, идём дальше.
Иртисс нежно провела рукой по моей груди и ухмыльнулась.
– М-м, растут родимые.
– Моя грудь?
– Второе опасное место, как ты уже догадываешься. Не думай, кстати, что ее размер как-то «смягчит» удар. Достаточно попасть сюда, – она ткнула пальцем мне в место чуть ниже груди, – дыхание сопрёт мгновенно, и ты ничего не сможешь сделать, – она скользнула рукой с груди по животу, прямо на промежность, – а это третье место. Когда гладишь здесь, приятные ощущения, правда?
– Да.
– Это всё из-за плотной нервной системы. В этих местах у нас есть… специальные органы которые… делают детей, когда кавианки заглатывают слюну… я без понятия, как эти процессы называются, зато знаю, что эти органы расположены от низа нашего туловища почти до низа груди, поэтому тебе и было больно, когда я тебе по животу треснула. Такая же боль будет, если я тебе и между ног заряжу тупым концом.
Я скосила ноги только представив эту боль. Мало того, что больно, так там у нас чешуйчатые наросты, скрывающие так называемый «нижний канал» между ног. Единственное что я запомнила из уроков в Амми, так это то, что канал как-то связан со всем этим сложным делом по рождению детей.
– Короче, удар в нижник считается «грязным» приёмом. Если удар будет сильный и попадёт в центральный нерв, тебя парализует. Ненадолго, конечно, но, поверь, это очень паршивые ощущения. А теперь, готовься, – отошла келле и приготовила кеноа.
– Опять ударите меня?
– Я тебя била разве? – почти искренне удивилась она, – Сделала тычку в живот, а ты сразу «ай-ай» и упала и подёргала крылышками. Бери кеноа и защищайся!
Мы затеяли небольшую схватку. Я отражала нехитрые удары Иртисс, она проверяла моё умение блокировать. Спровоцировав меня на атаку, госпожа отбила моё кеноа в сторону, а сама обратной стороной тупой палки ткнула меня в бок. Я скрючилась, но быстро восстановилась. Нежелание выхватывать от сильной келле само по себе заставляло меня учиться защищаться. Иртисс показывала, как правильно наносить удары, уклоняться и парировать.
Надо было закрепить результат. Оттачивание рефлексов дело не быстрое, но я многому научилась аккурат ко дню сражений на арене. Госпожа Иртисс хоть и оставалась недовольна моей спиной и махом крыльев, всё же предпочла, чтобы я достойно выступила на арене. Как же я этого ждала. Махать кеноа и сражаться куда интересней скучных полётов на экосах. Я была готова, но в день сражений опять не могла избавиться от липкого волнения. Честно – я боялась Иртисс. Ужас того дня, когда я оплошала с кувшином, по сей день меня преследует.