Конопляный рай

Пойманная с вечера рыба оказалась кстати. Её разделали на небольшие кусочки и сварили в подсоленной воде. Туда же бросили последние остатки лаврушки и дикого лука. После сногсшибательного представления даже такое блюдо показалось королевским.

– Жалко, что картошка кончилась, – с полным ртом досадовал Пашка, облизывая жирные пальцы. – Я знаю, что самое вкусное у кеты. Это голова.

– Дурак ты Паха. Самое вкусное у кеты, это икра.

Икры оказалось так много, что её решили подсолить. Кася ловко отделил икринки от ястыков и, предварительно приготовив соленую воду в кастрюле, бросил икру в рассол.

– И сколько она у тебя солиться будет? Неделю? –не успевая пережёвывать горланил Пашка.

– Пятиминутка. Самая вкусная икра, – объяснил Кася. – Способ стопроцентный.

Икра вызывала такой приступ аппетита, что у всех полились слюни, как у голодных собак.

– А ты точно знаешь, что ее уже можно жрать? – Пашка смотрел на миску с икрой голодными глазами и ждал, когда истекут эти чертовы пять минут.

– А ты, Пашок, можешь не рисковать. Я тебе твою долю отдельно в тарелку положу, и сиди неделю. А мы пятиминутку лопать будем. Правда, Андрюха.

– Не умничай! – Пашка залез ложкой прямо в середину красного месива и потянул добрую половину всего, что было в миске.

– Э-э, Пашок, ты поскромнее! Не один же. Совесть-то имей.

Глядя, как Пашка приложился к игре, было понятно, что у него не было привычки мазать икру на хлеб.

– Отсутствие совести голодному не помеха, говорит моя бабка. Я ложкой привык, – уже с набитым ртом оправдывался Пашка.

Икру прикончили в считанные секунды.

– Пища богов, – важно заявил Кася, смакуя губами каждую икринку.

– Пища нанайцев, а не богов.

– А может, они и есть боги.

– Если они боги, то ты Кася тогда чёртик.

– Сам ты чёрт из кочегарки.

Пашка расхохотался.

– Вот ты, Кася, и есть кочегар. Ты же всю зиму в кочегарке школьной с лопатой бегал, и трубу потом пропил.

– Да ладно, Пашок. Кончай прикалываться. Не обламывай Касе аппетит. Он деньги зарабатывал, – заступился за друга Остап.

На Пашкин треп Кася мало обращал внимания, и спокойно поедал икру со своей ложки, раскусывая каждую икринку зубами.

– Икру надо уметь есть. Ты как заглотил, так и высрал. А ее надо раскусывать. В ней сила. Меня в Троицком один нанаец научил. Я у него трехлитровую банку за булку хлеба и пузырь выменял.

– А чё с икрой сделал?

– Как что? Съел. Правда, в автобусе перешугался, пока вёз. Всех шмонали, сумки смотрели. Хорошо, только у взрослых. Поотбирали кучу икры.

– А тебя, хочешь сказать, не обыскивали. – Пашка недоверчиво прищурился на Касю.

– А я шлангом прикинулся.

–Да тебе даже претворяться не надо, ты и так шланг.

– Козлы они.

– Кто козлы?

– Кто, кто, менты. Везде им залезть надо.

– Да они, вообще!.. – Пашка выпучил глаза, и в досаде пнул пустой котелок, а затем, словно удовлетворившись местью, отвалился с полным животом. – Ни рыбачить не дают, ни жить по-человечески. Кому какое дело! – Пашка развел делово руки, – где я икру взял. Купил! Где взял…

– Нельзя Пашок.

– Ну почему!

– В магазине покупай, если хочешь. А так – скупка краденого.

– В магазинской икре глисты живут. Сам её жри. А нанайцам можно ловить. Я знаю. Они на рыбе живут всю жизнь.

– Ловить можно, а продавать нельзя. Они сдавать должны в заготконторы.

– Ага! И получить за это грамоту, с которой только в туалет сходить. У меня полный шкаф таких от фазанки. А что толку. Деньги бы башляли, я бы никогда не пропускал занятий.

–Пашок, ты чё разорался, в натуре. Мы же не одни. – Кася вернул на прежнее место сетку, а затем вышел на открытое место и огляделся. – Пацаны! Кажется, дождик начинается.

– Тоже мне. Пяточек нашёлся! Кажется дождик начинается, кажется дождик начинается, -затараторил Пашка, – подражая известному герою мультфильма. – Какой дождь! Ты чё, с барометром родился? – язвил Пашка.

– Ты не соображаешь, лучше помолчи. Вон, сопок не видно. Гадом буду, сейчас ветер поднимется, а потом пойдет дождь. Такой ливняра может долбануть… Вот увидите.

– Давно пора, – Дима, уже окончательно пришедший в себя после еды, вытряс свой рюкзак и стал сушить свои походные вещи. – Неделю сидим, и ни одной капли.

– Какую неделю? Чё, в натуре неделя прошла?

– Пахан, очнись! Мы седьмой день торчим здесь. Ты рожу то свою в зеркало видел? Смотри, в обморок не упади.

– На свою посмотри, Квазимода. Тоже мне, чистюля, – ворчал Пашка, прибирая вокруг костра.

– Опять вы грызетесь, как крысятники. Одичали, что ли? – влез Андрей.

– Точно, одичали. Говорю, надо сваливать, – поддакивал Кася.

– А правда, давай собираться, да и пошли, – поддержал Остап.

– Да хрен вам. У вас с Остапом на двоих дури до фига. А у меня мало. Я сейчас пойду потру. До вечера далеко.