Рабочее самоуправление в России. Фабзавкомы и революция. 1917–1918 годы

См.: Крупская Н. К. Воспоминания о Ленине. М., 1989. С. 373.

Урал и Прикамье. С. 23, 25, 27.

Народное хозяйство. 1918. № 11. С. 87.

См. данные, приводимые в кн.: Урал и Прикамье. С. 359; Дмитриев П.Н., Куликов К. И. Мятеж в Ижевско-Воткинском районе. С. 8 и др.

Петроградская правда. 1919. 31 января.

Чрезвычайное собрание уполномоченных фабрик и заводов г. Петрограда. 1918. № 1-2. С. 4.

Протоколы пленарного заседания Чрезвычайного собрания уполномоченных фабрик и заводов Петрограда / Сост. Е. Цудзи. Токио, 2002. С. 71.

Приводится по кн.: Баевский Д. А. Рабочий класс в первые годы Советской власти. 284.

Рабочий контроль. 1918. № 2. С. 15 и др.

В этой связи большой интерес представляют попытки большевистского руководства внедрить на некоторых предприятиях сдельную оплату труда. Там, где это удавалось, производительность шла вверх. Так, после перехода на сдельную оплату в эти месяцы резко повысилась производительность на целом ряде петроградских предприятий: на заводе «Вестингауз» – на 27%, на заводе Нобель – на 38%, на Невском заводе – на 52% и т.д. Но внедрение сдельщины продвигалось тяжело из-за противодействия (по определению советской историографии – «злостного противодействия») некоторых рабочих организаций и, в особенности, партий социалистической оппозиции (См.: Баевский Д. А. Рабочий класс в первые годы Советской власти. С. 281). Сторонников сдельщины «обвиняли» в «тейлоризме», а сам тейлоризм объявлялся чуть ли не синонимом капиталистической эксплуатации, как таковой, «новым ярмом на шее рабочих» (См.: ЦА ФСБ РФ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 128. Л. 27-29а, 25-26 и др.). Тем не менее экономическая выгода от перехода к сдельщине была столь высока и очевидна, что количество трудовых коллективов, перешедших на неё, постепенно возрастало. Так, по данным статистического отдела Петроградского областного комиссариата труда, в июле 1918 г. на сдельной оплате труда работало 21,4% рабочих Петрограда, а в сентябре – уже 30,8% (Экономическая жизнь. 1919. 13 февраля).

Правда. 1918. 19 марта.

Исхаков С. М. Динамика жизненного уровня и перестройка сознания промышленных рабочих Башкирии в годы Гражданской войны (лето 1918-1920 гг.) // Реформы второй половины XVII-XX в.: подготовка, проведение, результаты. М., 1989. С. 130.

Ильюхов А. А. Политика Советской власти в сфере труда (1917-1922 гг.). Смоленск, 1998. С. 74, 75 и др.

Козлов П. Октябрь в Белорецке // Пройденный путь: К истории борьбы за диктатуру пролетариата в Приуралье. Вып. 1. Уфа, 1927. С. 56.

Исхаков С. М. Об экономическом положении рабочих Башкирии в первые месяцы Советской власти (октябрь 1917 – июнь 1918 гг.) // Из истории экономического развития Советской Башкирии. Уфа, 1988. С. 38.

Вагапова Л. А. Ликвидация безработицы как одно из социальных завоеваний Великого Октября (на материалах Башкирской АССР) // Из истории экономического развития Советской Башкирии. Уфа, 1988.

Ильюхов А. А. Политика Советской власти в сфере труда. С. 102-103, 104 и др.

Новая Заря. 1918. 22 апреля. С. 21.

Бюллетень Народного комиссариата труда. 1919. № 1-2. С. 54.

Редкий случай, когда официальная большевистская печать называла гораздо более существенные масштабы обозначившейся проблемы – 600 тыс. безработных (Правда. 1918. 24 мая)

Приводится по: Новая Заря. 1918. 10 июня. С. 31.

Ильюхов А. А. Политика Советской власти в сфере труда. С. 227.

ГА РФ. Ф. 6864. Оп. 1. Д. 126. Л. 3.

Там же. Л. Ъ-4.\ Печатник. 1918. № 1.

ГАТО. Ф. 7. Оп. 1. Д. 3. Л. 89.

Петроград на переломе эпох. Город и его жители в годы революции и Гражданской войны. СПб., 2000. С. 66-67.

См.: Урал и Прикамье. С. 27. Следует отметить, что Советская власть всё же, как могла, стремилась контролировать, а то и направлять процесс оттока рабочих. В Петрограде, в частности, с летних месяцев 1917 г. стояла проблема «разгрузки» города, т.е. переброски некоторых, прежде всего военных, производств в глубь страны. Большевики из политических соображений мешали Временному правительству осуществлять «разгрузку», обвиняя его в стремлении «задушить революцию», «сдать революционную столицу немцам» и т.д. После Октябрьской революции большевикам приходилось расплачиваться за свой популизм прошлых месяцев, самим осуществляя переброску предприятий на Восток страны. О масштабах этой работы свидетельствуют следующие данные, показывающие количество рабочих, воспользовавшихся бесплатным проездом в новые места проживания (см.: Новая Заря. 1918. 10 июня. С. 32):

Таблица А

Эвакуация рабочих из Петрограда

Эвакуация шла с большими трудностями, лишь ко второй половине 1918 г. её удалось наладить более или менее удовлетворительно. Но предпринимаемых мер только в этом направлении было недостаточно, поэтому приходилось изыскивать и другие возможности. Так, уже к началу марта 1918 г. 22 тыс. рабочих Петрограда ушли в Красную армию. Такая же ситуация складывалась и в других городах, к примеру, московские рабочие почти не отставали от своих питерских товарищей, дав РККА 20 тыс. человек. Большое количество рабочих было задействовано в продотрядах. В 1918 г. в них было направлено не менее 60 тыс. пролетариев Петрограда, Москвы, Иваново-Вознесенска, Нижнего Новгорода, Тулы и других городов (Вдовин А. И., Дробижев В. 3. Рост рабочего класса СССР. С. 75-76).

Однако значительное количество рабочих, не желая обрекать себя на голодную смерть, решали вопрос разгрузки городов «своими силами». За счёт покидавших города рабочих значительно возрастало количество крестьянских хозяйств. Так, в Тверской губернии в 1917 г. насчитывалось 9255 пришлых хозяйств, а годом спустя их было уже 11 923 или на 11,2% больше. Характерно, что количество мужчин при этом возросло на 31,4%, а женщин – только на 9,9%, что явно свидетельствует об экономической подоплёке оттока населения в деревню: мужчины отправлялись искать новые источники заработка и пропитания (ИльюховА. А. Политика Советской власти в сфере труда. С. 64). В целом по 10 губерниям ЦПР за 1918 г. число рабочих, имеющих земельный участок или ведущих своё хозяйство при помощи членов семьи, выросло на 10,1% в сравнении с 1913 годом. Вспоминая события этого времени, Ленин позже напишет: «Неслыханные кризисы, закрытие фабрик привели к тому, что от голода люди бежали, рабочие просто бросали фабрики, должны были устраиваться в деревне и переставали быть рабочими» (Ленин В. И. Поли. собр. соч. Т. 43. С. 42). Социал-демократическая оппозиция с горечью отмечала процесс разрыва рабочих с промышленностью. По данным меньшевистской печати, с 16 марта по 15 апреля потоки миграции из Петрограда выглядели следующим образом: в губернские города выехало 1937 (15%), в уездные города – 3931 (29%) и непосредственно в сельскую местность – 7643 (56%) рабочих. По мнению обозревателя «Новой зари», переход от промышленного труда к крестьянскому ждал не только перебравшихся непосредственно в деревню. Не менее половины уехавших в уездные города, полагал он, со временем также вынуждены будет заняться сельским хозяйством и порвать с прежней пролетарской профессией (см.: Новая заря. 1918. 10 июня. С. 32).

Новая заря. 1918. 10 июня. С. 26.

Баевский Д. А. Рабочий класс в первые годы Советской власти. С. 103.

ГАРФ. Ф. 6864. Он. 1. Д. 126. Л. 3-4.; Печатник. 1918. № 1; ГАТО. Ф. 7. Он. 1. Д. 3. Л. 89; Баевский Д. А. Рабочий класс в первые годы Советской власти. (1917-1921 гг.) М., 1974. С. 213.

Вперёд! 1918. 29 декабря.

Нарский И. В. Жизнь в катастрофе. Будни населения Урала в 1917-1922 гг. М.,

2001. С. 206-210.

Колчаковщина на Урале (1918-1919 гг.). Документы и материалы. Свердловск, 1929. С. 11 и др.

Нарский И. В. Жизнь в катастрофе. С. 211.

Исхаков С. М. Об экономическом положении рабочих Башкирии в первые месяцы Советской власти. С. 40. Неслучайно именно в эти месяцы мешочничество превращается в явление общенационального масштаба, вовлекая в орбиту альтернативного снабжения не менее половины населения во всех ключевых регионах страны, в том числе рабочих, но эта проблема является самостоятельной, и в данном исследовании не рассматривается. (С современных позиций она частично раскрывается в интересном, богатом информацией исследовании А. Ю. Давыдов: см.: Давыдов А. Ю. Нелегальное снабжение российского населения и власть. 1917-1921 гг.: Мешочники. СПб., 2002. С. 80-82 и др.)

Киселёв А. Ф. Профсоюзы и Советское государство (дискуссии 1917-1920гг.) М., 1991. С. 28.

ГАТО. Ф. 105. Он. 1. Д. 2. Л. 148; Ф. 1012. Он. 1. Д. 20. Л. 11; Ф. 98. Он. 1. Д. 28. Л. 1 и др.

Установление Советской власти в Костроме и Костромской губернии. Кострома. 1957. С. 366.

ГАТО. Ф. 1012. Он. 1. Д. 5. Л. 153. 153 об., 154.

Там же. Ф. 220. Он. 1. Д. 5. Л. 291.

Там же. Л. 391.

ГАНО. Ф. Р-730. Он. 1. Д. 35. Л. 3 об.

Северный рабочий. 1918. 29 мая.

Протоколы делегатского собрания. Вязнечих, 1918. С. 3, 9-10.

ГАРФ. Р-7952. Он. 3. Д. 215. Л. 2-3; ГАНО. Ф. 506. Он. 1. Д. 2. Л. 32.