Между Вороном и Ястребом. Том 2

Амина оказалась права, купание в море пробуждало просто зверский голод! Пока она плескалась, плавала и ныряла в детском восторге от ласковых теплых волн, мауритка накрыла в той самой ротонде стол – свежайшие булочки, масло и сыр, легкие мясные закуски и вино. Еще она принесла стопку огромных толстых полотенец, больше напоминавших одеяло. Едва Айлин вылезла из воды, искренне сожалея, что нельзя отрастить хвост и поселиться в море надолго, а то и навсегда, Амина тут же одним полотенцем ее вытерла, а другое, сухое, набросила на плечи, обмотала вокруг шеи, ловко подвернула, и Айлин оказалась в мягком уютном коконе. Подобрав край этого кокона, она с ногами залезла на широкую скамью, накрытую ковром, обложилась подушками, соорудив из них подобие гнезда, и почувствовала себя невероятно удобно и уютно.

Кармель, надев только штаны, пренебрег рубашкой и даже вытираться не стал, капли воды блестели на его могучем торсе и плечах, медленно высыхая от легкого ветерка.

– Госпожа кушать, – с притворной строгостью велела Амина, но посмотрела на Айлин ласково, словно тетушка Элоиза. – Господин большой, он в море не замерзнуть и сильно не проголодаться. Госпожа еще маленький, после море надо мясо есть, хороший вино пить, тогда тело и душа быть здоровый и крепкий.

– М-м-м… – отозвалась Айлин, жадно глядя на еду и сглатывая слюну. – Кармель, море всегда такое теплое?!

– Если нет шторма, то всегда, – отозвался магистр, открывая бутыль с вином. – Зимой, конечно, холоднее, но все-таки не так, как реки в Дорвенанте. Снег здесь выпадает редко, не везде и быстро тает, ну а лето – сама видишь. Скоро станет еще жарче.

– Жарче? – ужаснулась Айлин. – Это разве возможно?!

– Госпожа не бывать в пустыня, – покровительственно улыбнулась Амина, тоже присаживаясь к столу. – Арлеза тепло, есть вода и много деревья, боги благословить эта земля. В пустыня вода нет, деревья нет. Только в оазис есть, но пустыня большой, оазис мало совсем. Каждый оазис племя живет. Если вода уходить, оазис умирать, тогда племя либо воевать и чужой оазис брать, либо тоже умирать. Пустыня жарко так, что кровь кипеть! Солнце и песок, больше ничего! Караван идти много дней, везде песок, вода нет! Река нет, родник нет, колодец мало. Вода на верблюд везти. Вода кончиться, до колодец терпеть. Если колодец живой, караван тоже живой, дальше идти. Если колодец умирать, люди и верблюд умирать. В Арлеза хорошо, везде есть вода!

– Какой ужас, – искренне содрогнулась Айлин. – Зачем же люди там живут?!

– Люди везде жить, – пожала плечами Амина. – Где жара – жить, где холод – жить. Змея из пустыня возьми, в Дорвенант привези, змея сдохнуть. Медведь из Дорвенант возьми, медведь в пустыня сдохнуть. Люди крепче медведь и змея. В Дорвенант теплый шуба носить, в пустыня бурнус надевать. Между холод и пустыня лучше всего жить!

– Амина права, – подтвердил Кармель, разливая вино по бокалам. – В Арлезе, Итлии и Фрагане самый благодатный климат, но человек приспосабливается к чему угодно. А вот гули, которые тебя так заинтересовали, в холоде жить не могут, потому в Дорвенанте их не встретить.

– Ах да, гули! – вскинулась Айлин. – И другая псевдонежить! Я взяла у того мага список и краткие сведения, но они… слишком уже краткие. Просто безобразно неполные! – добавила она с возмущением и потянулась к блюду с пряными мясными рулетиками. – Этот… коллега очень странно относится к своим обязанностям. Даже если сам он прекрасно знает местных существ, как можно не иметь хотя бы справочника по ним?!

– Боюсь, у этого, с позволения сказать, коллеги нет научных интересов, – пожал плечами Кармель. – В Арлезе испокон веков живут некоторые существа, не принадлежащие к человеческому роду. Гули, джинны… Они научились сдерживать свои хищные стремления и считаются условно безопасными. То есть не опаснее людей, ведь человек, скажем прямо, и сам опасное существо. Базарный маг должен следить, чтобы торговцы не накладывали друг на друга и на товар проклятия или порчу, это его основное и обязательное занятие. А кто именно торгует на базаре, его не касается. Подозреваю, конкретно этот мэтр вообще не видит особой разницы между гулями и, скажем, людьми из Чины или Вендии.

– Но как можно быть таким невежественным?! Рядом с тобой живут уникальные создания богов, а ты!..

От возмущения у Айлин перехватило дыхание, но она справилась с собой и взяла еще рулетик. А потом и булочку, которую Амина уже разрезала и намазала маслом. Кармель снова пожал плечами:

– Это Арлеза. Чтобы считаться разумным и достойным существом, здесь нужно соблюдать всего два основных закона – не убивать других разумных и платить налоги. Причем первое даже менее обязательно. В конце концов для убийства есть уважительные причины – законы чести, например, или самозащита. А вот для неуплаты налогов уважительных причин попросту нет. Живой ты или мертвый, человек или джинн, изволь отдать королю положенное и тогда живи спокойно. Или не живи – дело твое!

Айлин проглотила кусочек булки и хихикнула. Ей вдруг представилось, как такие же законы принимают в Дорвенанте! И штатный кладбищенский мэтр гоняется за умертвиями не для того, чтобы их упокоить, а чтобы вручить налоговое предписание!

Этой дивной картиной она с удовольствием поделилась с Кармелем, и тот от души расхохотался.

– Было бы прекрасно! – признал он. – Наш общий друг Дарра составил бы новый реестр нежити в зависимости от возможных источников их дохода и способности платить налоги, а его величество Аластор изрядно пополнил бы казну. Впрочем, боюсь, многие предпочтут окончательно упокоиться, чем снова стать законопослушными подданными. Мало кто настолько же разумен, как госпожа Асият. К стыду своему, должен признаться, – вздохнул он, предупреждая вопрос Айлин, – я не так уж много знаю о гулях. Они вроде бы известны всем, но в то же время ведут очень таинственный образ жизни. Джинны тоже чрезвычайно скрытны…

– А мариты? – с интересом спросила Айлин. – Они были в списке некроманта. Морские умертвия, да? «Разрешены к существованию при условии не причинения вреда живым». Правда, я так и не поняла, почему их просто не уничтожают, как обычных умертвий…

– О, об этом я могу рассказать! – весело фыркнул Кармель. – Видишь ли, в Арлезе считается, что оправленный в серебро коготь марита приносит удачу на море. Чистейшее суеверие, но моряки – весьма суеверный народ, не говоря уже о рыбаках и ловцах жемчуга. А маритов, насколько мне известно, довольно мало. Поэтому портовый люд категорически возражает против их истребления и даже иногда подкармливает, сбрасывая в море то курицу, то поросенка в обмен на когти для амулетов.

– Они продают собственные когти? – поразилась Айлин.

– Скорее, чужие, тех маритов, что гибнут от шторма или в схватках между собой. Но моряков происхождение когтей не интересует. Кое-кто пытается добывать когти, нападая на гнезда маритов, которые те устраивают на отмелях и рифах, но это опасная затея, к тому же не одобряемая честными моряками. Никто не знает, как именно и почему из некоторых утопленников получаются мариты, но это может случиться с кем угодно, и люди предпочитают думать, что подобное посмертие не превратит их тела в редкую охотничью дичь.

– А еще джинны… – пробормотала Айлин, вдруг почувствовав, что наелась – совершенно незаметно для себя самой. – Как же это интересно! Можно изучать всю жизнь… Кармель, а нельзя ли еще раз встретиться с госпожой Асият и уговорить ее послужить науке? Ничего опасного, я бы только задала несколько вопросов! Если в Дорвенанте и знают о гулях, то чрезвычайно мало, они даже в общий реестр созданий и тварей не входят! А я могла бы привезти в Академию ценнейшие сведения!

Она чуть не зажмурилась от вспыхнувшего страха, что Кармель посчитает это слишком опасным! Или ненужным. Или неподобающим… В общем, что-нибудь из причин, которые непременно привел бы лорд Бастельеро!

– Почему бы нет? – отозвался магистр. – Но поскольку гули все-таки не люди, и мы слишком мало о них знаем, я прошу тебя соблюдать осторожность. Я сам приглашу Асият к нам в Вуаль, и ты сможешь пообщаться с ней, но только в моем присутствии – так будет гораздо спокойнее.

– Ты не против! – ахнула Айлин и едва удержалась, чтобы не броситься ему на шею. – Конечно-конечно! Я и Пушка приведу, он тоже сможет меня защитить, если что-то случится.

– Амина приводить не надо, – заявила мауритка и веско добавила: – Амина сама приходить. Госпожа будет смотреть на гуль, Амина тоже будет смотреть. Если гуль только зубы оскалить, Амина в нее кинжал кидать, а господин сабля голову рубить. Потом гуль собака-джинн отдать!

И с восхищением погладила лежащего у ног Айлин Пушка.

– С такой охраной мне точно ничто не угрожает, – триумфально заключила Айлин и посмотрела на огненно-золотой солнечный шар, наполовину опустившийся в море. Никогда она не видела такого красивого заката, солнце словно таяло в воде, окрашивая ее расплавленным золотом, и казалось, что эта волшебная дорожка вот-вот достигнет берега. – А мы пойдем еще купаться?! Я сыта и совсем-совсем не замерзла! Да и море такое теплое!

Глава 7

О научных изысканиях и правильном пилаве

Известие, что госпожа Асият любезно согласилась послужить науке и явится в Вуаль сегодня после полудня – как только закончится самая жаркая торговля на базаре! – вытащило Айлин из моря. Купаться она убежала сразу после легкого завтрака, причем в одиночестве, не считая прислуги. Кармель собрался фехтовать с Алонсо, и Айлин сама предложила ему не жертвовать тренировкой. Магистр согласился, но попросил не заплывать далеко, как бы она ни была в себе уверена, и непременно взять кого-то с собой.

Увы, при всех многочисленных талантах Амины, плавать мауритка не умела и помочь Айлин, в случае чего, не смогла бы. Поэтому сопровождать ее отправилась одна из горничных – смуглая и крепкая, словно мужчина, арлезийка, которая на хорошем итлийском заверила, что плавает как рыба и глаз не спустит с донны, да сохранит ее светлость Всеблагая Матушка. И действительно, пока Айлин упоенно плескалась в прозрачно-бирюзовом море, ее спутница деловито подоткнула юбку повыше и устроилась на большом камне неподалеку, болтая в воде голыми ногами и бдительно следя за безопасностью доверенной ей невесты хозяина.

Когда просто плавать наскучило, Айлин завела с девушкой разговор и узнала, что Росита из рыбацкой семьи, с детства ходила в море вместе с отцом, которому Всеблагая не дала сыновей, а потом тетушка устроила ее горничной, и это для всей семьи оказалось истинной милостью Благих, потому что теперь отец может подновить баркас, а Росита – помочь с приданым двум младшим сестрам.

– Дон Роверо такой хороший хозяин? – спросила Айлин, вставая на мелководье и отжимая намокшие волосы.

Конечно, она понимала, что вопрос наивен. Горничная в любом случае будет хвалить своего господина в разговоре с его невестой. Но ей хотелось услышать похвалы Кармелю, потому что в глубине души она не сомневалась в их правдивости! Ведь в Дорвенанте она видела, как довольна прислуга магистра, от доверенных лиц, таких как Амина и Алонсо, до маленького Хорхе.

– Лучший на свете, – убежденно сказала девица. – В других домах у слуг праздник, если хозяева уезжают, а у нас – когда благородный дон Роверо возвращается. – Лукаво покосилась на Айлин и с бесцеремонностью, лучше всего говорящей об откровенности, добавила: – А уж как все довольны, что благородный дон привез невесту! Дом без хозяйки и детей как фонтан без воды – красиво, а радости нету.

Смутившись, Айлин снова поплыла, радуясь, что вода мгновенно остудила вспыхнувшее лицо. Утром море оказалось так же восхитительно, как и на закате, только самую малость прохладнее, но ей, привыкшей к рекам и озерам Дорвенанта, эта разница почти незаметна. Зато морская вода плотнее обычной, держаться на ней легче, а мелкие упругие волны ласкают кожу и как будто уговаривают не покидать их как можно дольше.

Неудивительно, что Айлин проплескалась пару часов, не меньше. И наверняка купалась бы еще, если бы не столь желанное известие!

Принесла его Амина, которая успела порталом отправиться на базар и пообещать честной гули провести ее туда и обратно тем же порталом.

– Госпожа выбираться! – попросила мауритка, тревожно глядя на Айлин. – Иначе у госпожа хвост вырасти вместо ног! Что тогда господин делать? Амина повести госпожа мыться и масло мазать! Нельзя долго в соленой вода лежать, кожа и волосы сохнуть совсем!

Айлин хихикнула, представив, как ошеломленно Кармель посмотрит на выросший у нее хвост. А действительно, как же тогда делать… ну… все те прекрасные вещи, которыми они занимаются в спальне? Например, вчера…

От первой ночи в Арлезе она ожидала многого, однако действительность превзошла все ожидания. Сначала, правда, ей показалось, что она все испортила. Зачем?! Ну зачем, легкомысленно болтая, чтобы скрыть смущение, она рассказала Кармелю историю про нефритовую флейту?! Нет бы сначала вспомнить, что было с Аластором и Лучано после ее рассказа! Почтенный магистр гильдии разума тоже изволил ржать, как боевой жеребец! Даже начал постанывать от смеха, так что Айлин едва не испугалась. А еще немного обиделась – почему никто не может объяснить ей суть этой поистине волшебной, но раздражающе таинственной истории?!

Задав прямой вопрос, она вызвала новый приступ веселья, однако, просмеявшись, Кармель деликатно объяснил, что именно поэтичные чинцы называют «нефритовой флейтой», фраганцы – «мужским клинком», арлезийцы же с итлийцами находят для этого самые разные имена от аристократичного «галантного соловья» до простонародного «бушприта». Ну и, соответственно, как именно «полируют клинок», «ловят соловья» или «играют на нефритовой флейте».

Сначала Айлин ужаснулась, какая она была наивная дурочка! Рассказывать подобную историю, совершенно не понимая смысла! Вот ни капельки не удивительно, что все, кто ее слышал, так смеялись! И еще вопрос, над историей или над ее, Айлин, непросвещенностью! Потом, подумав, решила, что все-таки смеялись не над ней. Во всяком случае, не только над ней, это точно! А Лу, мерзавец такой, мог бы и объяснить! Аластор иногда стыдливее порядочной девицы, он бы, скорее, сам смутился, но Лучано! Уж после того, как предложил ей «розу Гвендолин»!.. Кстати… Это получается… получается…

Смысл итлийских иносказаний впервые дошел до Айлин в полной мере. Она и раньше подозревала нечто подобное, но лишь подозревала, и одна мысль об этом ввергала ее в ужас от собственной порочности! Другие же девицы, когда шептались о персонажах «Замка любви», вели себя так, словно знают об этом все-все, и вообще, не знать такие простые вещи очень стыдно. Расспрашивать их означало признаться, что для нее все это туманно… Но теперь!

– Я должна перечитать «Замок любви»! – заявила она, когда магистр, успокоившись, опять привлек ее к себе. Уютно устроилась в его объятиях и задумчиво добавила: – Но теперь мне определенно понадобятся комментарии и разъяснения.

– К вашим услугам, блистательная донна, – насмешливо сообщил Кармель, утыкаясь носом в ее макушку и фыркая, словно все-таки не досмеялся. – Но, умоляю, давай не будем устраивать эти увлекательные и полезные чтения перед спальней. И хотя бы не прямо сейчас, а завтра! Иначе, боюсь, я могу опозориться по не зависящим от меня причинам…

И снова тихонько фыркнул.

– Хорошо, – покладисто согласилась Айлин. – Потом так потом. А про Гвендолин и ее розу ты мне расскажешь?