Надир

– Давай сначала ты.

Рассмеявшись, Октавиан мягко поцеловал Тоню в лоб:

– У нас случилась вспышка какой-то жуткой болезни, я не приходил в сознание долгое время и не мог с тобой связаться. Но сейчас всё в порядке, я поправляюсь. Ещё заболели Эсперанса и Эрик, мне сказали, что их пока лучше не беспокоить.

– А меня заперли… точно, ты это уже знаешь. Ко мне приставили нового «доктора», – на этих словах лицо учёной перекосилось, будто она боялась говорить дальше. Её голос едва слышно задрожал. Тоня хотела скрыть это тонкое дребезжание, но Октавиан уловил смену интонации. Учёная через силу продолжила. – В общем, он выписал мне какие-то гигантские дозы препаратов, я практически не приходила в себя, и он…

Тоня резко замолчала, будто стараясь выбирать слова. «Что если это всё разрушит?» – её лицо побледнело, а губы сомкнулись в тонкую нить. Вряд ли Октавиан станет её унижать или обесценивать произошедшее с ней дерьмо. Но останутся ли их отношения как и прежде тёплыми?

– Мне стоит набить ему рожу, верно? – капитан потянул жену на себя и усадил на свои колени. Руки его были напряжены так, словно он собирался снести кое-кому конкретному челюсть. Или, может, голову целиком. Астронавт не мог предотварить эту трагедию. Он не смог защитить свою любимую, но он обязан сделать для неё хотя бы что-то. – Как вернусь – сяду в тюрьму, но расправлюсь с ним.

– Дело уже передали в суд. Его посадят ещё до того, как вы прилетите домой. Давай лучше о хорошем, – учёная облегчённо выдохнула, будто ядерная боеголовка резко решила сменить направление и упала не на саму Тоню, а умчалась далеко за пределы атмосферы Земли. Тоня поправила взъерошенные волосы мужа и натянуто улыбнулась. – Нужно найти способ научно доказать нашу связь. Раз уж вы живы, то… а вы точно живы?

– Да живы мы, успокойся. Все шестеро, сейчас на ноги встанем и полетим обратно, так что сраному Руперту придётся поцеловать мою задницу, ты, главное, сама выздора…

Кто-то потряс Октавиана за плечо, и он с большим недовольством открыл глаза. Рядом с ним стояла замученная Анна и протягивала тарелку с супом, видимо, пришло время поесть. А Тоня, воодушевлённая, но ужасно сонная так и не смогла уснуть обратно. Оставалось лишь ждать новую встречу с давним другом, чтобы обсудить с ним всё от начала и до конца.

***

– Закат тут такой красивый, – Эстер подняла взгляд на розовеющее небо, в выси которого уже сияла первая вечерняя звезда. – Слушай, а ты всегда занимаешься растениями, или ещё где-то помогаешь?

– Я? Я всегда помогала Исидоре с лечебными травами, сколько себя помню. А то, что можно в еду добавить, заодно относила семье Алека, – Аврора оторвала листики от стебля и бросила части растения в разные корзиночки. То же самое делала и Брукнер. – Вот, например, среброглавка. Листья мы засушиваем и добавляем в чай, а стебельки внутри очень сочные – молочко из них идёт в лекарство. Я обычно делаю это не одна! Я ходила за травами с Шайло, но она лежит в лазарете. Мы работаем по парам, так что ты очень вовремя вылечилась! Конечно, есть и другие пары, но я почти не общаюсь с теми людьми…

– О, Эстер! Чем занимаетесь? – Фредерик уселся рядом и вытер пот со лба. – Как Алек справляется со всем этим один? Такие мешки тяжеленные, кошмар!

– Я только что сказала Эстер, что многие болеют, – Ро нахмурилась, но тут же вернула на лицо улыбку. – Алек работал с отцом, ещё на подхвате был Эдвин, но он сейчас помогает своей бабушке с козами, она повредила ногу, и ей стало тяжело ходить.

– А где Джереми? – астронавтка оглянулась по сторонам, но нигде не увидела Фейнмана.

– Он помогает с птицами. Жалко, что камеры нет, я бы снял, как он бегает по загону! – Фред засмеялся и, увидев вдалеке плетущегося друга, помахал ему, – Джер! Иди сюда! Давайте я вам помогу. Смотрю, тут ещё много всего надо делать.

– Спасибо! Кстати, а что такое камера? – Аврора подвинула к астронавту полную корзину трав и показала, как их разбирать.

– Камера – это такое устройство для создания фото, моментальных картинок. Если нажать на нужную кнопку, то камера сразу же сделает картинку с тобой, – пока Фредерик рассказывал, Джереми тихо поздоровался со всеми и, придвинув к себе свободную табуретку, уместился поудобнее. – Кстати, может у нас на корабле и есть работающая камера… Надо будет потом проверить.

***

Рейден знал, что проект возобновят, но он не ожидал, что это произойдёт всего через десять дней после встречи с бывшим администратором. Точнее, почти бывшим. О своём увольнении Бенедетт заявил пару дней назад. О том, кто должен стать новым руководителем, шли яростные споры – заместитель Бенедетта решил уйти вместе с ним по неизвестной причине.

Пока настраивали аппаратуру в зале наблюдения, Нагаи думал, как бы наладить связь с командой «Чайковского» при их отлёте. В голову мысли отказывались идти – учёный откинулся на спинку кресла и устремил взгляд в светло-серый потолок. Уважение к Тоне у её же ассистента резко возросло, когда он сам пытался сформулировать доказательство гипотезы, а ведь это ещё воплощать надо!

– Точно, Тоня! – в этот момент в кабинет вошёл Пауль. Хантер поставил на стол перед другом чашку американо, но Рейден упорно писал в блокноте и что-то чертил.

– Я, конечно, не Тоня, но тоже послушаю, – учёный опёрся о стол рукой и наклонился к другу по университету. – Ты про свою гипотезу о нейромедиаторах? Придумал, как воплотить?

– Да, смотри, можно переделать последнюю модель устройства для…

***

Работа в центре управления полётами кипела полным ходом, но одно место пустовало – Пауля позвали в администрацию, и он не возвращался уже довольно длительное время. Это заставляло Рейдена нервничать. Сам Нагаи, как временный руководитель проекта, следил за каждой мелочью и постоянно подписывал бумаги, которые ещё и надо было успевать прочесть. За последние несколько дней и без того запредельное уважение к доктору Кроуфорд как к учёной помножилось на уважение Тони как управленца.

– Кристофер, отправь мне до обеда результаты анализа системы обеспечения корабля перед исчезновением, – руководитель (который, к слову, был не особо рад этой должности) сел за стол Тони и открыл письмо инженерной группы по модернизации аппаратуры. Боковым зрением Рейден заметил, как не особо довольный Бенедетт вошёл в зал вместе с тоже не особо довольным Хантером.

Означать это могло лишь одно, поэтому сотрудники отдела уже начали переговариваться, кто кому сколько проиграл. Пауль строго посмотрел на перешёптывающихся сотрудников, и они резко замолчали из-за такого внимания со стороны нового администратора центра Джонсона. Если не все, то очень многие побаивались Хантера, но при этом его уважали не меньше, чем обоих Кроуфордов – он участвовал в разработке экспедиции с самого начала и разбирался в научной базе исследования не хуже Тони. Поэтому их смены, собственно, редко ставили вместе – советы Пауля в отсутствии Кроуфорд очень облегчали жизнь всему центру управления полётами.

– Уважаемые коллеги, о моём увольнении вы уже слышали. К сожалению, здоровье требует серьёзного лечения, – на этих словах Руперта Рейден саркастично изогнул бровь, а Хантер, стоявший рядом с экс-администратором, еле сдерживался, чтобы не закатить глаза. – Поэтому группой членов правительства, старшим научным составом и администрацией мы приняли решение назначить Пауля Хантера исполняющим обязанности главного администратора.

– Рассчитываю на успешную работу вместе с вами, – отдел загудел с новой силой, раздались аплодисменты, а Нагаи поднял палец вверх, когда встретился взглядом с другом. Но как только Хантер продолжил, повисла тишина, – После обеда я переезжаю в новый кабинет, по всем вопросам туда. А теперь возвращайтесь к делам. Мистер Нагаи, подойдите на пару слов.

Сраный-бывший-администратор Руперт, сухо попрощавшись, ушёл, видимо, складывать нажитое в коробку, а Пауль остался у входа в зал наблюдений, чтобы обсудить с новым (Рейден настаивал на приставке «временным») руководителем миссии техническое задание по аппаратуре. Работы предстояло относительно немного, но это надо сделать в короткие сроки и проверить на Тоне, так что…Хантер устало вздохнул, почесал переносицу и пошёл вместе с другом в его же кабинет. Рейден похлопал по плечу университетского приятеля – вскоре они станут видеться реже, а уж встречи с Вайолетт точно сойдут на минимум. «Надо хотя бы отпуск взять в одно время. Но кто нам даст это сделать, верно? Разве что при возвращении Тони. Надо завтра с ней встретиться, выходной же», – задумавшись, Нагаи по привычке ушёл немного вперёд, из-за чего Пауль скупо улыбнулся – он любил замечать за знакомыми их маленькие особенности.

***

Увидев бывшего ассистента, Тоня улыбнулась и помахала ему рукой. Её явно что-то обрадовало, и Рейден догадывался, что именно. Точнее, кто.

За последние несколько дней учёная сильно изменилась: она вновь начала завязывать волосы в хвост (тем более что длина теперь позволяла собирать высокую причёску), во взгляде разгорелся прежний азартный огонёк, и вечно измученное выражение лица отступило в прошлое. И сама Кроуфорд, и её помощник понимали, что пришла весна, а вскоре зацветут трогательно нежными цветами деревья воспоминаний и возможностей.

– Я видела Октавиана прошлой ночью. Оказывается, он не просто так исчез с радаров, а обстоятельства сложились… – Нагаи испугался, что сейчас волна удручённости поглотит учёную, но она вновь улыбнулась. – Имеющий разум – да осознает. А у кого есть разум, если не у лауреатки Нобелевской премии, верно? В общем, я поговорила с врачом Роузхаус. Она пообещала после обследований и уточнения дозировки препаратов меня выпустить. Ты, я смотрю, тоже с хорошими новостями.

– Да, – Рейден с необычайной теплотой посмотрел на свою наставницу, что её сильно удивило. Или у него всегда был такой взгляд? – Новостей несколько, все неплохие. Первое – сраный Руперт уволился на пару с заместителем, теперь во главе штаба Пауль. Его поставили временно, но, думаю, он надолго задержится на посту. Второе – я работаю с командой инженеров по вопросу модернизации имеющегося оборудования для исследования мозговой активности. Нужно подтвердить одну гипотезу, для которой ты будешь нужна нам в штабе.

– То есть проект…Проект восстановили?! – Кроуфорд, не сдержав эмоций, накинулась на Нагаи с объятьями. Подняв голову, учёная слезящимися глазами уставилась на друга. – А кто теперь руководит проектом? Ты?

– Нет, ты, как и раньше, – на этой реплике Рейдена Тоня непонимающе уставилась на напарника. Он мягко улыбнулся, – я временно исполняю твои обязанности, мы с командой и Паулем уже обсудили, что будем возвращать тебя на место главы при первой же возможности. Но я, соответственно, теперь занимаю место Пауля как твоего заместителя.

– Принеси на следующую встречу наброски своей идеи. У тебя ведь есть гипотеза, верно? И ещё, – учёная поправила растрепавшуюся причёску, в результате чего лишь навела больший беспорядок на голове, – не забудь мою любимую помаду и сборник стихотворений Лорки. Маленький, чёрный. Он на стеллаже в гостиной, увидишь.

***

Из лазарета всё чаще и чаще выписывались пациенты, Октавиан по-тихоньку начал ходить, температуры у Эсперансы уже не было, она тоже шла на поправку и ела сама, но про Эрика им пока ничего не говорили – по мнению остальной части экипажа, было слишком рано. Кроуфорд стабильно выходил на связь с Тоней, а Исидора обещалась вскоре выписать капитана, чего все с нетерпением ждали.

В это же время Эстер продолжала заниматься с Авророй заготовками на зиму, хотя её напарница и вернулась к работе, Фредерик и Джереми тоже всё ещё помогали по хозяйству. Алек, Ро и Эверетт стабильно наведывались после работы в хижину к экипажу и разделяли с ними ужин. Малышка Рони перешла под опеку сестры Алека, Лизабет.

Один из таких тёмных осенних вечеров компания проводила при тусклом сиянии свечей. Эверетт принёс местный аналог гитары и сыграл несколько аккордов, видимо, вспоминая песню:

На закате ушла мечта,

Не прощаясь,

и слова не сказав!

В тот момент ушёл и я,

Про борьбу забыв навсегда.

У мечты моей голубые глаза.

У мечты моей мягкие руки.