Добропорядочная ведьма

Эли сморщилась от того, с каким пренебрежением Закс сказал фразу «переставала быть полноценной», подумав о пострадавшей ученице.

А преподаватель тем временем вошел во вкус и всё с большей увлечённостью вспоминал рассказы об отлучении ведьм от духов.

– А что было шестьсот лет назад! История знает случай, когда ведьмак приговорил одновременно тринадцать ведьм. Он один лично управился со всеми! – глаза профессора восхищённо сверкнули. – Сейчас я продемонстрирую вам старинные гравюры и фрески…

Эли и Мрак переглянулись в недоумении.

– Знаю я одну крысу, которая заслужила подобной участи, – вполголоса сказала Зелда.

Эли вздёрнула подбородок и сделала вид, что её это нисколько не задело. Однако слова гулким эхом раздавались в голове, щёки залились краской, а к горлу подкатывал ком от обиды.

Она едва сдерживала слёзы, смотря на картины со сценами изгнания духа и полотна с абстрактными изображениями, описывающие переживания преступников. Лица ведьм в агонии переставали быть похожими на человеческие, а духи теряли материальную форму, возносясь ввысь.

С трудом дождавшись завершения факультатива, Эли сгребла Мрака и быстро выбежала, ни с кем не прощаясь.

Дома она разожгла камин и завернулась в толстое одеяло, думая заснуть и не просыпаться до обеда следующего дня. Но покрутившись с одного бока на другой около сотни раз, она смирилась с тем, что сон этой ночью к ней не придёт.

– Да сама она серая мышь! – разозлилась Эли. С каких это пор она стала так близко принимать слова какой-то там Зелды?

Резко встав, Эли открыла шкаф, набитый склянками, купленными для неё тётей: с чешуйками, пушинками, слизями, цветами, пыльцой и корешками. Эли взяла того-другого, котелок и поварёшку и устроилась у камина. Мрак в недоумении наблюдал за её действиями, но ни о чём не расспрашивал.

Полночи Эли провела у булькающего котла. Она отрывала листики и цветочки от травяных пучков, перетирала в пыль сухую кожу жаб, доставала из баночек ногти мертвецов и клыки летучих мышей, перемешивала, брала очередной ингредиент… Она экспериментировала и чувствовала себя самой настоящей ведьмой!

А когда зелье достигло нужной консистенции и цвета, Эли утащила котел в ванную и принялась наносить вязкую жижу на волосы. Закончив, усталая, но довольная собой ведьмочка добралась до кровати и сладко уснула.

* * *

– Чёрт меня побери! – пробормотал ошарашенный Дар.

– Ты и чёрту будешь не нужен со своей успеваемостью… – не отрываясь от книги, сказал Тиль, а потом поднял глаза и, заметив Эли, открыл рот. – Вау.

– Вау? Что это значит? – Эли сложила руки на груди и отвела взгляд.

– Ты стала такой… Эм… Яркой!

– Огонь-цвет! В прямом и переносном смысле, – Дар обрёл наконец голос. – Я тебя даже не сразу узнал.

– Что-то ты не так сделала с зельем, – добавил Тиль. – Определённо не так.

Эли вздохнула и присела рядом. Что-то и впрямь пошло неправильно. Волосы не только приобрели огненно-рыжий цвет, но и новую привычку – они страшно электризовались и стремились в разные стороны. Такой лохматой она никогда не была, хотя всегда отличалась неряшливостью. Как бы она ни связывала волосы, пряди выбивались одна за другой и взлетали – одна влево, вторая вправо, третья ввысь, четвёртая вкось. А вместо блеска, которого она добивалась, появились блёстки, разлетающиеся вокруг. Как перхоть, только ещё и сверкают!

– Ты напортачила из-за того, что плохо меня слушала, когда я помогал на уроке зельеварения. Очень обидно. Но цвет и правда очень подходит к твоим родинкам, – добавил Тиль с лёгкой улыбкой и снова опустил взгляд в учебник.

Эли засмущалась. На своём лице она насчитывала семнадцать родинок, одна из которых, на подбородке, была значительно больше остальных и вызывала отдельную гордость. Большие родинки, на взгляд Эли, были более изящны, чем бородавки.

– Надеюсь, ты не попросишь покраситься за компанию? – спросил Дар. А потом повернулся к Тилю и добавил: – Знаешь, однажды в детстве она попросила спрыгнуть вместе с ней с нехилой высоты. Думала, тогда нам получится взлететь. Залезли мы кое-как на ель…

– Прекрати, давно это было! – вскипела Эли.

– Ладно. Но самое смешное то, что она так и не прыгнула. А я с гипсом пару недель ходил. Это ещё спасибо тёте Шарлотте за костесрастающее зелье. А один раз…

– Драные метёлки, Дар! – жалобно воскликнула Эли, демонстративно прикрыв уши.

– Да ладно тебе! А ты знаешь, что все дополнительные занятия отменены?

– Да, – уныло ответила Эли. Об этом судачили всё вокруг.

– Я спрашивал у Линьки, можно ли что-то с этим сделать, но она наотрез отказалась меня пускать! – Дар тоже загрустил. – Думаю, надо помочь с расследованием! Попрошусь-ка я у Ханны патрулировать улицы, я ж отлично летаю.

И, к изумлению, Эли, он молниеносно собрался и выбежал прочь из столовой. Тиль закатил глаза.

– Насчёт вчера… – серьёзно начал он, повернувшись к Эли.

– Не сейчас, – она прервала его, и, встав из-за стола, добавила: – И не потом! Не хочу об этом!

Она выбежала следом за Даром, но на выходе столкнулась с Зелдой.

– Опять ты, кикимора?! – воскликнула та.

– Сама ты кикимора! – ответила Эли.

– Не дерзи! Что, нравятся весёленькие тона? – Зелда дёрнула Эли за торчащую прядь волос.

Эли ахнула от боли и машинально вцепилась двумя руками в шевелюру Зелды, оттянув их с такой же силой. Обе взвыли и потянули ещё сильнее. У Эли посыпались искры из глаз. Но она продолжала дёргать соперницу за волосы, решив, что только так та отступит. Зелда, видимо, руководствовалась тем же и тянула со всей дури.

Но вдруг кто-то разжал руки Зелды. Эли громко выдохнула и разжала свои. Рядом стоял хмурый Дар, переводя сердитый взгляд с одной девочки на другую, а затем на их руки.

В ладонях остались клочья волос. Эли тут же отряхнулась. Руки Зелды остались покрыты блёстками, похожими на перхоть.

Зелда стала красной как помидор. Она отступила на шаг, смотря исподлобья. И сказала, почти шипя, с угрозой:

– Я тебя проклинаю, Лундберг!

– А ну, сколдуйся отсюда, пока я тебе метёлкой прямо в лоб не въехал! – сердито прикрикнул на неё Дар, заслонив Эли.

– Кто ты такой, чтобы мне… – начала была Зелда, но Дар демонстративно замахнулся метлой, направив облако пыли в её сторону. Та закашлялась и отступила.

Придя в себя, Зелда немного успокоилась, но выражение её лица стало отрешённым и злым.

– Не стой у меня на пути, пёс, – процедила она, смотря Дару в глаза. – Вы мне не ровня. Я – наследница рода Кьюберри! Я знала о магии всё, когда вы ещё лазили по деревьям и прыгали по лужам, как обычная малышня!

Прежде чем Эли успела изобразить рвотный рефлекс, рядом возникла Сага Эйк, облачённая в походную робу зелёного цвета. И с ходу обратилась к Эли, полностью игнорируя происходящий конфликт:

– Шевелись скорее, составишь мне компанию.

Даже не давая времени возразить, наставница сунула ей в руки тяжёлую сумку и пошла прочь.

Эли неловко пожала плечами, извиняясь перед Даром за сцену и за то, что она его оставляет. Ей хотелось поблагодарить его за помощь, но при Зелде это показалось неуместным.