Лэйла-стероид

Несколько раз ударившись об острые углы, Дима прошел через нагромождение аппаратуры и, споткнувшись, слегка толкнул склонившегося над чем-то Бартока. Тот ничего не заметил, увлеченно нажимая клавиши компьютера, словно вышедшего из музея электроники. Этот динозавр был подсоединен к черно-белому монитору, вернее к черно-зеленому, поскольку на темном фоне мерцали ядовито-зеленые буквы.

– Смотрите, – гордо сказал Барток указуя перстом на экран. – Вот, так сказать, результаты.

– А-а-а…

– А-а-а та толстая папка должна была отплатить за шутку, которую, как я думал, со мной сыграли. Но раз вы от Эскулапа, то шутки в сторону.

– Простите, Михаил Язепович, – сказал Дима, отрывая взгляд от монитора. – А сам образец?

Барток кивнул на лежащий под каким-то агрегатом кинжал.

– Это, точная копия одного из тех клинков, которые экспедиция Картера вытащила, так сказать, на свет Божий из гробницы Тутанхамона, – сказал эксперт, покачиваясь с пятки на носок. – В этой единственной не разграбленной ворами гробнице нашлось несколько таких вот кинжалов… ну не таких именно, это копия, как я понимаю. Те, древние, были сделаны из метеоритного железа.

– Странно, – пробормотал Молохов, беря в руки кинжал и рассматривая его гладкую тепловатую на ощупь поверхность.

– ЭТО как раз таки не странно, молодой человек. Метеориты, для многих народов служили единственным источником железа, – сказал Барток. – Странно другое. Исследования показывают, что именно вот этот кинжал изготовлен из стали, с некоторыми специфическими добавками, и причем по очень сложной технологии. Примерно так делают современные скальпели. Невероятная прочность и острота. Плюс к этому, не вдаваясь в технологические подробности, могу с уверенностью утверждать, что вышеупомянутая мной сложная технология, самая что ни на есть ультрасовременная. Ее не так давно разработали спецы из НАСА, для своих, так сказать, космических нужд.

– И что же?

– Но даже и это было бы, так сказать, где-то как-то… приемлемо, что ли, в конце концов, мало ли богатых чудиков? Предположим, один из них решил создать копию древнеегипетского оружия, но только по современной технологии. И вот тут, – Барток неожиданно нахмурился. – Вот тут и возникло некоторое, так сказать, самое главное недоразумение. Давайте с вами посмотрим на итог анализа образца.

Михаил Язепович поманил за собой Молохова и подошел к уже ультрасовременному компьютеру, подключенному к, как показалось Диме, лазерной установке. Несколько пронзительно ярких тонких лучей сходились в одной точке, на которую Барток поместил кинжал. Раздалось тихое гудение и лазерные лучи принялись ощупывать тонкий стержень.

– Чудо техники, – слегка скривив губы сказал эксперт. – Подарили благодарные слушатели политехнического университета. Проводит полное сканирование и результат выдает непосредственно на экран. Обычно исследование и обработка результатов занимает около получаса, но сейчас машина просто определит образец и сопоставит ему хранящиеся в памяти данные. Это, заодно, позволяет устранить возможные неточности… Ага! Уже готово.

Михаил Язепович положил узкую ладонь на мышь и подвел курсор к нужному меню на экране.

– Сейчас мы запросим, – зажав зубами кончик языка бормотал Барток, – Сопоставление… совокупность, так сказать, результатов… вообще… вот!

Эксперт оторвался от стола и сделал шаг в сторону.

– Смотрите, – сказал он, показывая пальцами на экран.

Дима взглянул на выделенные красным шрифтом фразы и почувствовал некий холодок, пробежавший по коже. Приятный или неприятный, сказать было пока нельзя.

– Не может быть, – пробормотал Молохов. – Этого просто не может быть.

– Вот именно поэтому, – пожал плечами Барток, – я и решил, что кто-то разыгрывает старика. Как видите, при всей ультрасовременности технологии, по которой сделан клинок, анализ показывает, что этому кинжалу около 4000 лет.

* * *

– Может техника дурит, – тихо сказал Молохов, вернувшись домой.

– Конечно техника, – пожал плечами Эскулап. – Или Миша на старости лет решил сделаться шутником.

– Не похож он был на шутника.

Но тут Дима с удивлением увидел, что на столе стоит аппетитно пахнущее блюдо с красным мясным соусом. Пока Молохов снимал плащ и ходил в ванную мыть руки, Эскулап сходил на кухню и принес сложенную горкой дымящуюся картошку, посыпанную сверху укропом. Глядя на все это, Дима слазил в бар и вытащил бутылку вина. Водку после вчерашних событий он видеть не мог. Эскулап одобрительно кивнул.

– Сначала еда, а потом разговоры, – сказал он, беря тарелку и накладывая в нее несколько картофелин. – На голодный желудок можно удивить мир только глупостями.

Несмотря на усталость и жуткое напряжение последних часов, молодой организм одержал верх. Втянув носом превосходный аромат томатного соуса с паприкой и кусочками куриного филе, Молохов ощутил, как незамедлительно заурчавший желудок громко потребовал набить его этой вкуснятиной. Разлив по бокалам вино, Дима посмотрел на Эскулапа и с удивлением увидел, как тот закрыл глаза и, сцепив пальцы рук, что-то бормочет себе под нос. Когда старик наконец поднял веки, Молохов вопросительно поднял брови.

– Трудновато стало без этого, – в ответ на взгляд журналиста сказал Эскулап. – У человека рано или поздно появляется потребность в поддержке от высших сил, особенно в старости, когда память услужливо подкидывает тебе неприятные картинки из прошлого.

Старик поднял бокал.

– За что? – спросил Молохов.

– За надежду, – сказал Эскулап. – С ней единственной все становится не таким уж плохим.

Они чокнулись и выпили. На несколько минут Молохов забыл обо всем кроме еды.

– Теперь можем поговорить спокойно, – сказал Эскулап после того, как первый голод прошел, – Не стесняясь. Я знаю, что ты о чем-то хотел спросить меня перед уходом.

– Что ты имеешь ввиду?

– Я выключил свой жучок и проверил помещение насчет других «ушей». Все что ты дальше мне скажешь, не выйдет за пределы этой комнаты.

– Как я могу тебе верить? – поинтересовался Дима, натыкая на вилку очередной кусок мяса. – С недавних пор я что-то стал недоверчивым.

– Вполне понятно, – согласно кивнул Эскулап. – Но все же интуиция мне подсказывает, что в моих интересах выключить жучок.

Дима усмехнулся.

– Ладно, – сказал он, помолчав. – Одно мне и вправду показалось странным. После той ночи в клинике, как я понимаю, умерли все, кто там был, кроме убийцы, девушки, что он забрал, разумеется, и Скалина. Очень интересно, как ему удалось выжить?

– Я не расспрашивал, – помотал головой Эскулап. – Но в любом случае, поскольку майор продолжает активные поиски «Капеллы», любой сговор между ними и Скалиным отпадает… Но… ты хотел сказать что-то иное.

Молохов удивленно приподнял бровь.

– Телепатия?

– Я так много проработал с людьми, обладающими экстраординарными способностями, – усмехнулся старик, – что сам кое-чему научился. А если серьезно, то у меня, как и у всякого пожилого человека просто очень развита интуиция.

Дима отодвинул тарелку в сторону. В голове слегка начало шуметь от выпитого. Это было странно. Два бокала красного и…

– Надеюсь ты мне не подсунул в вино сыворотку правды, – сказал Молохов. – Хотя… ты прав. Есть еще одна вещь. Может быть это глупо, но… Почему ты решил, что твоего сына убила именно «Капелла»? Дурацкий вопрос…

– Не дурацкий, – губы Эскулапа сильно сжались. – В тебе, сынок, есть задатки хорошего сыщика, если ты пришел к тому же выводу, что и я.

Они посмотрели друг на друга.

– Почерк убийц, – тихо сказал Молохов. – Способы, которыми отправили на тот свет остальных.

– Вот и я о том же, – кивнул Эскулап. – Все были убиты голыми руками, за исключением одного, которому воткнули кинжал в горло и тех, кто вроде бы покончил с собой. Как бы то ни было, все они умерли не от огнестрельного оружия. Кроме одного человека.

– Твоего сына, – закончил Дима.