Последний отзыв
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2025.
✖
Мой ледяной принц
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Фредрик опустил взгляд на ступеньку и усмехнулся.
Глава 27
Его реакция на мое признание пронзила мое сознание ядовитой стрелой.
– Ты не веришь? – прошептала я, угнетенная его усмешкой.
– Я просто шокирован, – ответил он, вновь впившись взглядом в мое лицо. – Я уже смирился с тем, что люблю безответно.
– Тебе не нужна… Не нужна моя любовь? – вырвалось у меня. Мне стало безумно горько и обидно.
– Нужна. Ты же знаешь. Прости, я просто… – Он тяжело вздохнул, но затем на его лице появилась легкая усмешка. – Я просто так счастлив, что не знаю, как реагировать.
«Счастлив? Что-то не видно!» – с обидой подумала я, но его лицо вдруг осветила такая счастливая улыбка, что я поверила: ведь он – швед, и в нем совсем мало эмоций. Так чего я ждала от него? Взрыва?
– Миша, это просто невероятно! – тихо сказал Фредрик и протянул ко мне руку, но я стремительно отодвинулась от него.
– Нет, это еще не все! Я боялась любить тебя и сейчас боюсь! Ты намного старше меня, и я чувствую себя такой маленькой, несмышленой, испуганной и растерянной! Я думала, что ты отказался от меня, решил больше не связываться со мной, что ты решил, будто я плохая, нервная и не могу контролировать свои эмоции. – Я стала задыхаться. – Но ты должен понять… Я – полячка, славянка! Эмоции у меня в крови. Когда ты сидишь на концерте или смотришь фильм, ты просто думаешь: «Да, это прекрасно!», а я переживаю все внутри себя, будто все это обо мне! И внутри меня, в легких так жжет, словно там идет дождь… А потом все взрывается… И я не могу унять в себе дрожь, как сейчас…
Фредрик схватил меня за руку, усадил к себе на колени и обнял, отчего у меня прервалось дыхание.
– Тебе и не нужно этого делать, потому что это сделаю я, – тихо сказал он и поцеловал мои ладони. – Мое солнышко, мое маленькое истеричное солнышко.
– Я не… – попыталась возмутиться я. – Ну, ладно, согласна… Но только немного.
Я все еще дрожала от охвативших меня эмоций, но объятия Фредрика успокаивали меня. И теперь мы сидели так же, как тогда, когда он так неожиданно признался мне в любви.
– А ты сказал мне, что любишь меня только один раз… Или два… Или три. Но мне этого мало, – сказала я.
Я смотрела прямо в его прекрасные холодные глаза, а Фредрик всматривался в мои, и его лицо было очень серьезным.
– Никогда не верь словам, верь только поступкам, – чуть нахмурившись, сказал он.
– Иногда мне кажется, что ты вообще никого не любишь! – вырвалось у меня.
– Я люблю много чего, но мало кого. И ты как раз относишься к этим немногим.
– Как романтично, – усмехнулась я. – Но ведь теперь все будет по-другому?
– Конечно, мой мир изменился, – ответил Фредрик, и его глаза блеснули теплым сиянием.
***
– Я не об этом. Кто мы теперь? – спросила Миша, нахмурив брови. – В смысле, теперь мы вместе, да?
Сказать, что я был ошарашен и счастлив, значит, не сказать ничего. Это было венцом моих мечтаний. Даже больше. Я даже не мечтал о том, что Миша полюбит меня… А оказалось, она любила меня уже достаточно долго! Моя душа воспарила прямо в небо.
– Кто мы теперь? – переспросил я, умиленный ее глупым вопросом. – Влюбленные, ведь мы любим друг друга. Значит, тогда, в ресторане, ты ревновала?
– Да, очень… Та рыжая просто бесила меня. – Миша легонько стукнула меня по плечу.
– Знаешь, сначала у меня возникли такие подозрения, но потом я решил, что тебе было банально неприятно сидеть в одном ресторане со мной, – признался я.
– Дурачок! Я не могла видеть тебя с ней и сбежала. Кстати… Она приглашала тебя поехать к ней. Ты поехал? – Она прищурила глаза.
«Какая она ревнивая!» – с усмешкой подумал я.
– Ты просто прелесть. – Я тихо рассмеялся. – Конечно, нет!
– Но ты сказал ей…
– Я согласился на ее предложение, чтобы позлить тебя.
– Зачем?
– Потому что тоже ревновал тебя.
– К кому!
– К брату Мэри.
– Что? – Миша весело рассмеялась и положила свои пальцы на мои щеки. – Нашел к кому ревновать! А вот ты! Вчера ты тоже был с женщиной, в своем офисе. И я ушла.
– Ревновала? – весело спросил я.
– Нет, но мне стало очень больно, и я чуть не расплакалась, – прошептала Миша и закрыла лицо ладонями.
– Это всего лишь моя работа, – мягко объяснил я.
– Но мне неприятно видеть тебя с другими женщинами! Даже со смертными! – пробубнила Миша в ладони, а затем отвела их от лица и стала теребить мой галстук. – И, знаешь, Мэри знала, что мы будем вместе. Она верила в это до конца… Почему она умерла? Как она могла оставить меня? – прошептала она и прижалась ко мне.
Я обнял ее.
– Мэри не оставила тебя. Она всегда рядом. И я всегда буду рядом. – Я поцеловал ее макушку.
– Завтра… Нет, уже сегодня приедет Гарри. Он отдаст ее вещи в приют, – сказала она мне на ухо. – Мне так больно, Фредрик! Когда Гарри сказал мне о том, что ее больше нет, и даже на похоронах, я ничего не чувствовала. А сейчас мне так больно!
– Со временем эта рана заживет, – тихо сказал я.
– Надеюсь… Я люблю тебя и вчера целовала тебя не из-за благодарности. Вот еще придумал!
– Я тоже люблю тебя, мое истеричное солнышко, – сказал я, наслаждаясь ее словами.
– А сейчас ты должен поцеловать меня, – вдруг мягко сказала Миша, отстраняясь.
– Уверена? – пошутил я, удивляясь ее смелости.
– Так всегда делают в фильмах, – серьезно ответила она.
Глава 27
Его реакция на мое признание пронзила мое сознание ядовитой стрелой.
– Ты не веришь? – прошептала я, угнетенная его усмешкой.
– Я просто шокирован, – ответил он, вновь впившись взглядом в мое лицо. – Я уже смирился с тем, что люблю безответно.
– Тебе не нужна… Не нужна моя любовь? – вырвалось у меня. Мне стало безумно горько и обидно.
– Нужна. Ты же знаешь. Прости, я просто… – Он тяжело вздохнул, но затем на его лице появилась легкая усмешка. – Я просто так счастлив, что не знаю, как реагировать.
«Счастлив? Что-то не видно!» – с обидой подумала я, но его лицо вдруг осветила такая счастливая улыбка, что я поверила: ведь он – швед, и в нем совсем мало эмоций. Так чего я ждала от него? Взрыва?
– Миша, это просто невероятно! – тихо сказал Фредрик и протянул ко мне руку, но я стремительно отодвинулась от него.
– Нет, это еще не все! Я боялась любить тебя и сейчас боюсь! Ты намного старше меня, и я чувствую себя такой маленькой, несмышленой, испуганной и растерянной! Я думала, что ты отказался от меня, решил больше не связываться со мной, что ты решил, будто я плохая, нервная и не могу контролировать свои эмоции. – Я стала задыхаться. – Но ты должен понять… Я – полячка, славянка! Эмоции у меня в крови. Когда ты сидишь на концерте или смотришь фильм, ты просто думаешь: «Да, это прекрасно!», а я переживаю все внутри себя, будто все это обо мне! И внутри меня, в легких так жжет, словно там идет дождь… А потом все взрывается… И я не могу унять в себе дрожь, как сейчас…
Фредрик схватил меня за руку, усадил к себе на колени и обнял, отчего у меня прервалось дыхание.
– Тебе и не нужно этого делать, потому что это сделаю я, – тихо сказал он и поцеловал мои ладони. – Мое солнышко, мое маленькое истеричное солнышко.
– Я не… – попыталась возмутиться я. – Ну, ладно, согласна… Но только немного.
Я все еще дрожала от охвативших меня эмоций, но объятия Фредрика успокаивали меня. И теперь мы сидели так же, как тогда, когда он так неожиданно признался мне в любви.
– А ты сказал мне, что любишь меня только один раз… Или два… Или три. Но мне этого мало, – сказала я.
Я смотрела прямо в его прекрасные холодные глаза, а Фредрик всматривался в мои, и его лицо было очень серьезным.
– Никогда не верь словам, верь только поступкам, – чуть нахмурившись, сказал он.
– Иногда мне кажется, что ты вообще никого не любишь! – вырвалось у меня.
– Я люблю много чего, но мало кого. И ты как раз относишься к этим немногим.
– Как романтично, – усмехнулась я. – Но ведь теперь все будет по-другому?
– Конечно, мой мир изменился, – ответил Фредрик, и его глаза блеснули теплым сиянием.
***
– Я не об этом. Кто мы теперь? – спросила Миша, нахмурив брови. – В смысле, теперь мы вместе, да?
Сказать, что я был ошарашен и счастлив, значит, не сказать ничего. Это было венцом моих мечтаний. Даже больше. Я даже не мечтал о том, что Миша полюбит меня… А оказалось, она любила меня уже достаточно долго! Моя душа воспарила прямо в небо.
– Кто мы теперь? – переспросил я, умиленный ее глупым вопросом. – Влюбленные, ведь мы любим друг друга. Значит, тогда, в ресторане, ты ревновала?
– Да, очень… Та рыжая просто бесила меня. – Миша легонько стукнула меня по плечу.
– Знаешь, сначала у меня возникли такие подозрения, но потом я решил, что тебе было банально неприятно сидеть в одном ресторане со мной, – признался я.
– Дурачок! Я не могла видеть тебя с ней и сбежала. Кстати… Она приглашала тебя поехать к ней. Ты поехал? – Она прищурила глаза.
«Какая она ревнивая!» – с усмешкой подумал я.
– Ты просто прелесть. – Я тихо рассмеялся. – Конечно, нет!
– Но ты сказал ей…
– Я согласился на ее предложение, чтобы позлить тебя.
– Зачем?
– Потому что тоже ревновал тебя.
– К кому!
– К брату Мэри.
– Что? – Миша весело рассмеялась и положила свои пальцы на мои щеки. – Нашел к кому ревновать! А вот ты! Вчера ты тоже был с женщиной, в своем офисе. И я ушла.
– Ревновала? – весело спросил я.
– Нет, но мне стало очень больно, и я чуть не расплакалась, – прошептала Миша и закрыла лицо ладонями.
– Это всего лишь моя работа, – мягко объяснил я.
– Но мне неприятно видеть тебя с другими женщинами! Даже со смертными! – пробубнила Миша в ладони, а затем отвела их от лица и стала теребить мой галстук. – И, знаешь, Мэри знала, что мы будем вместе. Она верила в это до конца… Почему она умерла? Как она могла оставить меня? – прошептала она и прижалась ко мне.
Я обнял ее.
– Мэри не оставила тебя. Она всегда рядом. И я всегда буду рядом. – Я поцеловал ее макушку.
– Завтра… Нет, уже сегодня приедет Гарри. Он отдаст ее вещи в приют, – сказала она мне на ухо. – Мне так больно, Фредрик! Когда Гарри сказал мне о том, что ее больше нет, и даже на похоронах, я ничего не чувствовала. А сейчас мне так больно!
– Со временем эта рана заживет, – тихо сказал я.
– Надеюсь… Я люблю тебя и вчера целовала тебя не из-за благодарности. Вот еще придумал!
– Я тоже люблю тебя, мое истеричное солнышко, – сказал я, наслаждаясь ее словами.
– А сейчас ты должен поцеловать меня, – вдруг мягко сказала Миша, отстраняясь.
– Уверена? – пошутил я, удивляясь ее смелости.
– Так всегда делают в фильмах, – серьезно ответила она.
