Великанов настаивал создать комиссию и разобрать по косточкам работу РПЭИ. Наш Новиков кричал, что всё в нашей редакции нормально.
– Но трое фрондируют. Бузулук, Петрухин, Молчанов. Делают заявления.
– Заявления можно делать и безответственные! – отбивался Новиков.
Потом насели на Медведева с допросом, почему Бузулуку, журналисту высшей квалификации, не дали ставку спецкора, а загнали в доставщики. Ему же надо троих кормить!
Медведев прикинулся овечкой:
– Я не помню, как стоял вопрос о Бузулуке.
Олег ядовито хохотнул:
– Мать-автоматика сработала. Зато у нас Аккуратова спецкор. Я не могу так просить Медведева, как она… Ничего…
Собрание кончилось. Стали расходиться.
Олег не двигался с места, в недоумении качал головой:
– Эх, жизня… Бьёт ключом. Разводным. Да всё по голове, по голове. Ну!..
И трудно усмехнулся:
– Недолго Дашка трепыхалась
В злодея опытных руках.
2 апреля
Шутка
Весь день на выпуске считывал с Бердниковичем материалы 24 съезда КПСС.
Этот Бердникович ещё тот лис. Как бы между прочим пояснил свару с Марутовым:
– Хотел, чтобы я с ним скорешился.[241 - Скорешиться – подружиться.] Разбежался свалить Беляева. Да я его самого, этого Марутика-прутика, об стол …
Вечером у выхода из ТАССа меня ждала Надежда.
До метро мы шли с Севкой.
Мы с ним подошли к пивному ларьку.
Вот уже наша очередь.
Сева засуетился:
– Отойду позвонить.
В переводе это звучит так: пока ты плати, а я отойду, не буду тебе мешать расплачиваться.
Я взял три пива, при бутера.
– А девушка где? – спросил Севка.
– Стережёт мой портфель. Она скромнюха.
– Нехорошо оставлять девушку одну. Зови.
Конечно, позвал.
Выпили.
Мне не понравилось, что Севка распускал мокрые крылышки перед моей матильдой. Я её под локоток, Севке кивок, и мы с ним расстались.
– Как тебе Сева? – спрашиваю Надежду.
– Болтун с седыми висками. Неужели у вас в громкой конторе нет ни одного приличного мужика-красавца?
– Нет. Если не считать меня.
– Ты не видел, как Сева сунул мне телефончик?
– Дай сюда! – Я стал свирепо всю её ощупывать. – Я ему в плевало дам!
– Шучу. На тебя слишком подействовало пиво.
3 апреля
Девчонку звали Дездемоной…
Хоть и суббота, работаем в полном составе. Работает съезд – работаем мы! Таков приказ.
Утром сбежались – работы нет. Чем заняться? Трёпом.
– Подружка у тебя хорошая, – говорит Сева. – Только худоватая. Доска, два соска. Зато весёлая. Теперь что? Жениться на ней надо? О-о… Все женщины хороши лишь в агитационный период. До женитьбы. А вдруг алименты? Кисло отстёгивать от своих трудовых тугриков четвёртую долю во все восемнадцать лет!
Под воображаемую гитару мурлычет Олег:
– Девчонку звали Дездемоной…
Я фыркнул:
– Тоже мне Отелло…
– Подъебнёшь, когда с мельницы придёшь! – окрысился Олег. – Я сам в муке и кое-что в руке. Это я знаю. У меня за кормой тридцать лет. Эх, бывало, заломишь шапку да запустишь оглобля в коня! Надежды юношей питают…
Позвонила подруга жены Олега.