Энео

– Так, я дам вам лекарство, будете спать как младенец. И нервы в порядок придут.

– Спасибо… Ах да, Витольд Сигизмундович, так что там с вакциной? Кому-то уже прививки делали?

– Нет, её даже ещё не привезли в город. Ещё раз повторю: не забивайте голову всякой ерундой. Люди чего только не болтают. Вот ваше лекарство, принимайте по десять капель за час до сна.

На выходе из госпиталя Софья столкнулась с Теодором.

– Покорнейше прошу меня простить, – он приподнял шляпу, быстро оглядев девушку с ног до головы, довольно улыбнулся и вошёл в здание. Софья наморщила лоб. Ей показалось, что с этим человеком она уже где-то встречалась, но где – вспомнить так и не смогла.

Теодор тем временем поднялся по лестнице и без стука открыл дверь в кабинет Витольда.

– С тех пор, как я её видел в последний раз, она определённо изменилась в лучшую сторону. Дошла, как я и надеялся, до нужной кондиции, – сказал Пильцер прямо с порога.

– Охотно верю, – Кшесинский встал, повернувшись к гостю спиной и принялся расставлять какие-то склянки в шкафу. – Я сегодня ещё кое-что проверил. У неё есть направление. Как вы там говорили, у местных это называется… Тава Нуктэ, кажется?

– О майн готт, ты уверен?

– Уверен. Софья Сергеевна тут разволновалась, я хотел её успокоить слегка с помощью силы бэюна и… кое-что почувствовал. Я ради эксперимента отнёс её на одну из площадок… Госпожа Белова продемонстрировала свой дар в лучшем виде.

– Невероятно, значит направление проявилось в ней, русской девочке, кто бы мог подумать. Хотя, если учитывать, кем был её отец… Но плохо то, что она теперь слишком многое узнала и увидела…

– Не волнуйтесь. Софья, то есть госпожа Белова думает, что это ей почудилось. Нервы, волнения от пережитого… Но боже мой, этот её дар… Просто загляденье, на такую силу можно бесконечно любоваться. И я хочу… – Витольд кашлянул. – Хочу её всесторонне исследовать.

– А ты, мой мальчик, смотрю, неравнодушен к ней, а? – Теодор язвительно усмехнулся. – Ты уж сделай милость – постарайся держать себя в руках. Энео, конечно, не обязательно должна быть непорочна, но лучше, если Софья Сергеевна сохранит невинность до приживления. Сам понимаешь, дело серьёзное, не стоит рисковать.

– Да что вы такое говорите, у меня и в мыслях не было, – пробурчал Витольд, не оглядываясь. Щёки его слегка порозовели.

– Моё дело – предупредить. Да и Игнатий не будет рад. Ему, понятное дело, никто и не даст на ней жениться, но формально Софья Сергеевна – всё же его невеста.

– Господина Горового удалось стабилизировать?

– Да, почти. Говорит, что тигр его едва не прикончил, еле отцепиться удалось.

– Вы что-то разузнали про того тигра?

– Практически ничего. Но что-то подсказывает мне, что это могут быть недобитые родственнички нашей нынешней энео. Лучше поскорее от неё избавиться. Поэтому, как только Софья будет готова, мы её ликвидируем.

– А разве можно убить энео?

– Не убить. Ликвидировать. Это, мой дорогой, разные вещи, – и Теодор поднял палец, на котором сверкнул перстень-печатка с гербом: колесо, камень, кристалл и греческая буква «пси», перечёркнутые крест-накрест.

Глава 6.

Огненная река.

Доктор Витольд не обманул – от его лекарства Софье и правда стало легче. Следующие две ночи она спала крепко и не видела никаких снов. Но вот на третью ночь выспаться не удалось. Ни свет ни заря Софью растолкала Сана:

– Софья Сергеевна, Софья Сергеевна, проснитесь! Там Ванюша пришёл, вас спрашивает!

– Ванюша? – Софья, с трудом разлепив глаза, села на кровати. – Какой ещё Ванюша?

– Ну Иван, солдат тот высокий, белобрысый! Ему ещё вчера Варвара Петровна винтовку английскую отдала.

– Маменька? Отдала Ивану винтовку? – Софья, пытаясь прогнать остатки сна, машинально просунула руки в рукава протянутого Саной пальто. Крестовский действительно приходил вчера и о чём-то долго разговаривал с Беловой. Дочери Варвара Петровна сказала, что расспрашивала солдата о Богдане. «Надеюсь, про тигра он маменьке не рассказывал», – девушка была уверена, что образ мальчика верхом на дьявольском хищнике Крестовскому просто померещился, точно так же, как и ей – огромный золотой орёл.

Софья, зевая, вслед за Саной вышла на заднее крыльцо, выходившее в палисадник. Иван сидел на ступеньках. Увидев его, девушка ахнула. Рядовой Крестовский был грязным, растрёпанным, его изодранную гимнастёрку покрывали какие-то тёмные пятна. Но что самое странное – Иван словно в одночасье заметно исхудал, и у него появилась небольшая борода, которой ещё несколько часов назад не было.

– О боже мой! Что случилось? – Софья тут же бросилась к нему. Иван поднял голову. Его щёки были чёрными от сажи, а кончики волос слегка обгорели.

– Да самому бы знать, – устало выдохнул Крестовский. – Софья Сергеевна… меня долго не было?

– Да вроде вчера утром вас с маменькой видела…

– О-хо-хо… – солдат осел на крыльцо, почти улегшись на ступени. – Как же так? Я же с месяц по лесу болтался…

– Давайте в дом пойдём, там всё и расскажете, – Софья наклонилась к Ивану и помогла ему встать. В последнее время она уже устала чему-либо удивляться.

Спустя полчаса Крестовский сидел на кухне, сжимая дрожащими руками чашку с чаем. Сана помогла ему умыться и привести себя в порядок, а Софья принесла чистую одежду – из гардероба отца. Рубаха статного генерал-губернатора была откровенно велика поджарому Ивану и свисала, обнажая узкое острое плечо и шнурок с нательным крестиком и маленькой иконкой на шее. Софья заметила, что за образком есть ещё какой-то длинный кулон. Иван немного успокоился, сделал шумный глоток из чашки и поставил её на стол.

– Значит, по-вашему выходит, что я вчера сюда приходил?

– Да-да-да! – энергично закивала Сана. – И Варвара Петровна вам винтовку английскую отдала!

– Да что за винтовка? – Софья с недоумением посмотрела на Ивана.

– А вон она, в углу стоит, – Иван устало мотнул головой. – Варвара Петровна сказала, что это его превосходительства… батюшки вашего… мол, мне хорошее оружие понадобится.

– Но зачем?

– Матушка ваша хотела, чтобы я Богдана отыскал. Потому как возле железной дороги лес прочесали, нашли несколько трупов, но только…

– Да, Богдана среди них не было, – кивнула Софья.

– Ну а дальше искать никто и не хотел… боязно, ясное дело. Вдруг опять тот тигр появится? Или медведи…

– А ты, значит, не испугался? – Сана со смесью недоверия и уважения посмотрела на Ивана.

– Я помочь хотел Варваре Петровне… и вам, Софья Сергеевна, тоже. Из гарнизона маменька ваша меня отпросила – мол, по хозяйству помощь нужна. Наш начальник с его превосходительством дружен был, отпустил без вопросов. Потом Варвара Петровна меня в путь снарядила: винтовку, патроны, припасы всякие… Я дорогу вроде хорошо запомнил… да и что там запоминать, мы же ехали и ехали себе прямо, никуда не сворачивая. Через кордон я прошёл, у меня ещё с прошлого раза бумага от его благородия – жениха вашего – осталась, он нам всем выписал. Точнее, не он сам… Какой-то немец из Петербурга прислал… как там бишь его… Пильцер, что ли… его подпись была. И рядом с гербовой – ещё печать такая странная, с крестами…

– Ну а дальше-то что? – Сана с силой дёрнула Ивана за рукав. От этого рубашка расстегнулась и совсем съехала с плеча. Пока Крестовский поправлял её, Софья успела-таки разглядеть кулончик. Это было золотистое птичье перо в пару вершков[6 - Около 9 см.] длиной.

– Дальше? – Иван застегнул рубашку и хмуро посмотрел куда-то в сторону. – А дальше чертовщина какая-то началась…

*

…Он уже несколько часов брёл вдоль насыпи, но пейзаж вокруг не менялся. Всё те же деревья, всё те же сопки вдали. Вечерело. Гарденовку Иван прошёл примерно в два пополудни, а значит должен бы уже добраться до окрестностей Кругловского. Но село это окружали поля, а их всё не было видно. Вокруг по-прежнему чернел густой лес. Сбиться с пути Иван не мог: он шёл строго вдоль железной дороги. Крестовский решил отдохнуть и собраться с мыслями. Он сел на траву под раскидистым деревом и глотнул воды из фляги.

Солнце уже почти скрылось за сопками. Внезапно в темноте, в кустах под насыпью зажглось несколько крошечных рыжих огоньков. Иван опустил флягу и пригляделся. Это были саранки[7 - Саранка – разновидность лилии, распространённая в Сибири и на Дальнем Востоке.], но их лепестки светились, словно драгоценные камни. Крестовский медленно поднялся и сделал пару осторожных шагов. Один из цветков потянулся к солдату. Из сердцевины медленно выплыло облачко золотистой пыли и окутало Ивана. Несколько песчинок попали ему в нос, он чихнул и… проснулся.