Энео

– Украли у Афанасия его бэюна, – дракон оскалился, и глаза его сверкнули алым огнём. – Кто ж знал, что Игнатий на плесень эту работает!

– Игнатий? – удивлённо переспросил Заботич. – Штабс-капитан Горовой?

– Он самый, голубчик, он самый…

*

Окрестности Борейска. Апрель 1910 года.

…Белов натянул поводья и остановил коня. Дальше по дороге вдоль насыпи верхом было не проехать. Потому как не осталось ни дороги, ни насыпи. Из развороченной земли, словно рёбра огромного животного, торчали шпалы и обломки рельс.

– Ох, беда, – покачал головой Белов и спешился.

– Ваше превосходительство! – раздался из-за поворота голос инженера Афанасия Слепцова. – Что там у вас? О, господи, здесь что, землетрясение было?

– Да нет, Афанасий, тут, похоже, другая стихия поработала, – Сергей взобрался на кучу земли и посмотрел сверху вниз на инженера. – Прямо на ней сейчас и стоишь.

– Что? – Слепцов вздрогнул и огляделся. Он стоял посреди округлой выемки в земле, достаточно большой, чтобы полностью вместить его самого вместе с конём. И эта выемка была огромным медвежьим следом.

– Сдаётся мне, и тут косолапые потоптались, – Белов поднялся чуть выше, пытаясь разглядеть протоку.

– Что там с мостом? – Афанасий тоже спешился и направился к нему. – Сильно разрушен?

– Да как тебе сказать… Быки-то целы, а вот сам мост…

– А вот сам мост придётся заново строить, – мрачно резюмировал Слепцов, вскарабкавшись на вершину. И он был прав. Из воды поднимались лишь опоры моста, а от пролётов не осталось ничего. Лишь одна металлическая ферма ажурным волнорезом поднималась из воды недалеко от берега.

– Вот тебе и мишки, – развёл руками генерал-губернатор.

– И откуда они только взялись на нашу голову?

– Да кто ж их знает… Афанасий, а где Степан? Он же прямо за нами ехал.

– Отстал, похоже. Пойду, посмотрю, где он там, – Слепцов спустился и направился к лошадям. Внезапно вдалеке раздался выстрел, вскрик и конское ржание.

– Степан! – крикнул инженер, вскакивая в седло. – Что случилось? Ты стрелял?

Ответа не последовало. А потом земля затряслась. Белов едва удержался на вершине холма. Лошадь Афанасия заржала и встала на дыбы. А из-за поворота выскочил чёрный медведь. Огромный – сажени три в высоту. Одним ударом лапы он отшвырнул Слепцова вместе с его скакуном и бросился к Сергею. Белов выхватил браунинг и выстрелил пару раз, но для медведя его пули были, что комариный укус. Сергей раскинул руки, вокруг его ладоней в воздухе появилось красноватое сияние. Из-под земли выполз белёсый отросток, похожий на щупальце, обвился вокруг ноги губернатора и резко дёрнул. Белов потерял равновесие и полетел вниз. Зверь, который несмотря на свои габариты, оказался неожиданно проворным, уже добрался до подножия холма. Губернатор едва успел увернуться, но медведь всё же задел его лапой, когтями срывая кожу с лица. Белов вскрикнул и упал.

Тем временем Слепцов выбрался из-под туши собственной лошади. Он увидел, как медведь отшвырнул окровавленное тело Белова на развороченную железнодорожную насыпь. Над тем местом, куда упал губернатор, появилось слабое розовое свечение.

– Потерпи чуток, Сергей Андреевич, – Афанасий с трудом поднялся на ноги. – Сейчас всё решим.

И он решительно пошёл прямо на медведя, постепенно ускоряя шаг. Зверь зарычал, занося лапу. Слепцов побежал, потом подпрыгнул и приземлился уже не человеком, а волком, который по размеру не сильно уступал косолапому. Зверь-Афанасий зарычал, вздыбил угольно-чёрную шерсть, сверкнул алыми глазами и бросился на противника, вцепившись ему в загривок. Медведь попытался скинуть волка, но тот лишь глубже вгрызался в его плоть. В конце концов он выдрал кусок мяса из медвежьей шеи. Вместо крови оттуда выплеснулся ярко-жёлтый огонь, и огромный зверь сгорел дотла за считаные мгновения.

Афанасий-волк бросился к лежащему на насыпи Белову. Обломком рельса, на который упал губернатор, ему отрезало кисти рук и ногу по колено. Но Сергей был ещё жив. Вокруг него в воздухе висело мерцающее красное облако, по форме напоминающее дракона.

– Сейчас, подсоблю маленько, – Слепцов вытянул переднюю лапу и коснулся облака. Тотчас же похожее – только серебристое – окутало и его тело. Сам волк уменьшился в размере, его конечности стали тоньше, рубиновые глаза потускнели. А из ран Белова постепенно перестала течь кровь, потом они начали медленно затягиваться. Лапы волка задрожали – похоже, исцеление отнимало много сил. И поэтому он не заметил, как из-под земли выползли белёсые нити. Одна из них сделала бросок, словно ядовитая змея, и пронзила заднюю ногу волка. Тот взвыл, и светящееся облако вокруг него тут же исчезло. Нити потянулись к зверю, опутывая, прошивая тело насквозь. Волк не удержался на ногах и упал. Он пару раз дёрнулся, пытаясь освободиться, но путы были слишком прочными.

Из-за деревьев вышел человек в военной форме и направился прямиком к поверженному зверю. Он двигался аккуратно, стараясь не наступать на дьявольскую грибницу. Подойдя к волку, мужчина наклонился над ним и с язвительно улыбкой произнёс:

– Ну здравствуй, Афанасий.

– Игнат… ты… – прохрипел волк.

– Не ожидал, друг мой любезный? – штабс-капитан Горовой пригладил волосы. – Но согласись, ловко мы вас обхитрили? Заставили беров мост разрушить, чтобы вы с его превосходительством сюда с инспекцией наведались. Правда, ваш помощник… Степан, кажется? Он едва всё не испортил. Уж больно глазастый оказался, заметил меня. Ну да ничего, сейчас лежит под ёлкой с простреленной головой. Да вы не волнуйтесь, тела его не найдут. Они, – Горовой кивнул на паутину белых нитей на земле, – конечно, к другой пище привычны, но падаль тоже с превеликим удовольствием слопают.

– Чего… тебе… нужно? – волк с трудом дышал, его глаза закатились, изо рта текла кровавая слюна.

– Мне нужны ваши бэюны. Оба. Да, держать сразу и волка, и дракона будет тяжеловато, но это временно. Для Рю господин Пильцер чуть позже подыщет подходящего владельца, а вот Енгура, – Горовой опустился на корточки перед Афанасием и достал из-за пазухи металлическую трубку с заострённым концом, – я, пожалуй, оставлю себе. Уж прости мне этот грешок, но я всегда тебе завидовал.

Игнатий растянул губы в улыбке, вонзил трубку волку между глаз и тут же резко выдернул. Енгур заскулил, по его шерсти потекла густая капля – но не крови, а мерцающей золотой жидкости. Горовой оцарапал собственный палец и прикоснулся к ране. Тело бэюна задрожало, по чёрной шерсти побежали светящиеся волны. Они становились всё ярче, всё быстрее, складывались в какие-то безумные узоры. Волк издал надрывный нечеловеческий крик, полный боли, и исчез. На том месте, где он был, в воздухе повисло облако дыма, по форме похожее на зверя. Горовой приложил трубку к губам и через неё полностью вдохнул этот дым.

– Ох, – Игнатий упал на колени, запрокинул голову, и глаза его сверкнули красным. – А хорошо, хорошо… Силища какая… Жаль, сразу не смогу в бэюна-то обратиться… Обождать надо… Обождать…

Он завалился на спину и некоторое время лежал, тяжело дыша. Грибница отползла от Горового, оставив вокруг участок земли, повторяющий очертания его тела.

– Ладно, – Игнатий нащупал трубку, которую выронил, и медленно встал на ноги. – Ваше превосходительство, покорнейше прошу простить меня за задержку. Сейчас я и вами займусь.

Горовой, шатаясь, побрёл к лежащему на путях Белову. Вокруг того по-прежнему дрожало в воздухе розоватое сияние, но теперь оно было едва различимо. Игнатий подошёл к губернатору и размахнулся было, чтобы вонзить в его тело трубку, как вдруг с неба упала тёмная тень и сбила штабс-капитана с ног. Горовой скатился с насыпи, а рядом с Сергеем на рельсы приземлилась огромная золотистая сова.

– Сарэ![12 - «Уходи!» (яп.)] – выкрикнула птица, зло глядя на Игнатия жёлтыми глазами.

– Что ж ты так неласково со мной, а Фукуро?

Сова промолчала, переминаясь с лапы на лапу. Она повернула голову к раненому Белову, потом снова посмотрела на Игнатия.

– Думаешь, а не отпустить ли меня подобру-поздорову? – язвительно усмехнулся Горовой, отползая. – А и правильно. Пока меня ловить будешь, его превосходительство и помереть ненароком может.

– Сарэ! – повторила сова и ударила лапой по земле. От неё в разные стороны побежали разноцветные огоньки, сжигая на своём пути грибницу. Белёсые нити тут же уползли под камни и корни деревьев, спасаясь от пламени.

– Ладно, ладно, – Игнатий неуклюже поднялся, опираясь на торчащую из земли шпалу. – Не буду вам мешать.

Сова снова сурово зыркнула на штабс-капитана, подхватила искалеченного Белова и вместе с ним улетела прочь.

– Ну и скатертью дорожка, – Игнатий скривился. – Но погоди, узкоглазая, скоро я сил-то наберусь, и тебе не поздоровится…

*

…– Вот такие дела, Милош Маркович, – дракон тяжело вздохнул. – Увы, Фукуро была слишком слаба – много сил на поиски своего брата потратила. Она бы не смогла и Енгура у Игнатия отобрать, и меня спасти. Надо было выбирать. Корит себя, но я её ни в чём не виню, ясное дело. А с Горовым ещё разберёмся.

– Так вот почему вас так долго не было, – Заботич провёл рукой по усам, приглаживая их. – Таканами понадобилось больше времени на лечение.

– Точно так, – Белов-дракон кивнул. – А теперь ты рассказывай, что тут происходит. Таканами-сан, конечно, мне кое-какие новости на хвосте приносила, но хочу и тебя послушать тоже.

– А дела, Сергей Андреевич, у нас такие. Помните, мы место для новой больницы наметили? Так вот, вскоре после того, как вы пропали, там стройка и началась. Я, конечно, удивился – ведь никто никаких распоряжений не давал, я бы знал. Но штабс-капитан Горовой божился, что с вами всё согласовано, мол, вы буквально в последний момент бумаги подписали. Даже показал мне их. Видать, подпись вашу подделал.

– Вот же подлая душонка! – усы дракона свернулись в тугие спирали. – Ну попадись ты мне…