Энео

– Девчонка здесь пробегала? – один из незнакомцев обратился к Софье. Маска искажала голос, и его звук походил на скрежет какого-то не слишком приятного механизма.

– Девочка? Да, вон туда побежала, – Софья махнула рукой в сторону деревянной лестницы, которая спускалась в низину, к рынку у реки. – А что случилось? Стащила чего?

– Она опасная преступница, – грубо бросил второй мужчина, и оба побежали в сторону, указанную Софьей. Девушка подождала немного и, убедившись, что жутковатые незнакомцы уже далеко, наклонилась к кусту:

– Вылезай, преступница.

– Я не преступница! – девочка вынырнула из кучи опавших листьев и тряхнула короткими каштановыми волосами. – Это они меня убить хотели!

– Так, – Софья вязала новую знакомую за плечо. – Пойдём-ка к нам домой, там всё и расскажешь. Всяко спокойней, чем здесь.

*

Полчаса спустя Сана (так представилась девочка) сидела на лавке в хозяйственной пристройке генерал-губернаторского дома и жадно уплетала булку. Софья устроилась напротив неё на массивном кованом сундуке.

– Ну, так откуда ты? – спросила она, дождавшись, пока Сана насытится. – Ты ведь не местная, верно?

– Ага, – девочка вытерла рот рукавом. – Я из Симбирска.

– Не ближний свет… Ты из каторжан?

– Вы что же это такое говорите? Не преступница я! Нас сюда привезли, денег обещали, а потом… потом… – Сана шмыгнула носом.

– Кто привёз?

– Да я почём знаю? Я сирота, с тёткой в Симбирске жила. Да, не богато. А тут в мае стали люди ходить, зазывать: мол, езжайте в Борейск, вышел указ – края эти заселять. И тем, кто, согласится, там землю дадут бесплатно, аж полсотни десятин. И подъёмные. И скотину ещё.

– Так, постой-ка. Если в мае, то тогда город уже был закрыт, да и дорога разрушена, – Софья с недоверием посмотрела на Сану.

– Ничего про такое не слышала! – пожала плечами та.

…После нападения на заставу медведи не успокоились. Спустя несколько дней они атаковали поезд, идущий в Борейск, и разворотили пути. А ещё через неделю рухнул железнодорожный мост на въезде в город. Софьин отец, генерал-губернатор Сергей Белов, отправился вместе с двумя инженерами осматривать место происшествия. Там все трое и пропали без вести. Всё, что потом нашли – огромные медвежьи следы. Вскоре после этого из столицы по телеграфу передали приказ: покидать город строжайше запрещено. У животных-великанов подозревали какую-то болезнь, поэтому Борейск и его окрестности закрыли на карантин. На дорогах появились кордоны, а на реке с двух сторон встали баржи, на которых по ночам зажигали прожектора. Один раз смельчаки попытались проскочить на лодке. С ними церемониться на стали: пальнули разок и разнесли судёнышко в щепки. Судьба нарушителей осталась неизвестной: то ли утонули, то ли солдаты их прямо в воде подстрелили, то ли выловили и в тюрьму отправили.

Из Борейска теперь можно было уйти разве что лесом. Но соваться туда – прямо под нос медведям – смельчаков не нашлось. Ведь если даже гольды – таёжные жители – отсюда сбежали, то дело, похоже, оказалось серьёзное. Борейцам пообещали, что к осени в город доставят вакцину от непонятной болезни и снимут карантин после того, как привьют всех местных.

– Так как же вы тогда в город попали?

– А по подземной дороге.

– Что?!

– Ну как железная дорога, только под землёй. Тоннель такой длинный. Тёмный – жуть. Даже фонарей там не было, только верёвки какие-то со стен свисали и светились чуть. Мы целый день почти по нему ехали, а потом у моста на свет божий и выбрались. Уже на вашем берегу.

– Час от часу не легче! – Софья уронила голову на руки. То больница, которая появилась словно из воздуха, то никому не известная подземная дорога. Отец ничего об этом не знал? А если знал, то почему тогда не сказал?

– Софья Сергеевна, – Сана обеспокоенно посмотрела на неё. – Вам дурно?

– Нет, всё хорошо, не волнуйся… Так что там дальше было?

– Ну а дальше нам приказали в кибитки сесть какие-то страшные, даже без окон. Везли, вроде, вдоль берега. Потом высадили недалеко отсюда, на горе, возле здания такого кирпичного.

– Наверное, это старый госпиталь, он как раз рядом…

– Но нас туда не пустили. В сарай на заднем дворе завели, сказали ждать. Мол, в городе зараза ходит, надо это… вак… вакс…

– Вакцинироваться?

– Ну да, вроде так… Потом доктор пришёл, красивый такой, светленький, и солдаты ещё с ним, ну, эти в масках, которые за мной бежали. Стали по двое-трое выводить из барака – на прививку. Остальным велели сидеть тихо и не рыпаться. А я у стены притулилась, там щель была меж досок, ну я и выглянула наружу. А там… ох, батюшки… Доктор мужика одного в руку уколол, так того как начало корёжить! Почернел весь и раздулся, а глаза стали красные! А потом давай рычать, словно зверь, и пена изо рта как пойдёт! Ну нет, не надобно мне такого счастья! Я доску пнула, она прогнившая была – отвалилась. Я в щель – и дёру! А эти черти меня заметили и вдогонку! Чуть не поймали меня, когда я в парке через забор перелезала. Вот, юбку порвала, – Сана со вздохом приподняла пострадавший подол. – Хорошо хоть, вы меня спасли…

– Хорошо-то хорошо, но вот что с тобой дальше делать? – Софья нервно поправила сползающую с плеча шаль. – Постой-ка… Сана, а ты по хозяйству что умеешь?

– Да всё! Я рукастая! И готовлю, и стираю, и убираю, и шить могу, и даже прибить там чего!

– Вот и хорошо. Маменька просила для Раисы, домработницы нашей, помощницу найти. Прежней пришлось отставку дать – серебро столовое воровала. Только вот, придётся, Сана, из тебя всё же преступницу сделать.

– Это ещё зачем?

– А здесь прислугу кроме как из каторжан набирать особо-то и негде. Будешь убийцей.

– Убийцей?! – Сана округлила светло-карие, почти жёлтые глаза, став похожей на испуганного совёнка.

– Да, убийцам доверия больше, чем ворам. Мол, если человек врага своего убил, то на том его злоба и закончилась. Другим вреда не сделает. Ну а вор – он воровать не бросит.

– Ну и порядки у вас тут…

– Уж какие есть… Так, сейчас пойдём тебя умоем и причешем, юбку новую найдём, а потом маменьке предъявим. Придумай себе пока историю. Да, а лет-то тебе сколько?

– Зимой тринадцать будет.

– Да уж, маловато, конечно… Ладно, делать нечего.

Софья встала, выглянула из пристройки и, убедившись, что их никто не видит, вместе с Саной прошмыгнула к чёрному ходу. Что же, оставалось надеяться, что маменька поверит в их историю. А потом надо будет нанести визит в госпиталь. Возможно, доктор Кшесинский сможет что-то поведать про странную вакцину, от которой людей «корёжит».

Глава 5.

Девушка, которая слишком многое узнала и увидела.

– И что же вы хотели узнать, Софья Сергеевна? – доктор Кшесинский с мягкой улыбкой посмотрел на гостью. Девушка тут же отвела взгляд. Софья не любила голубоглазых, такие люди казались ей какими-то блёклыми, бесцветными. Но у Витольда глаза были яркими, лазоревыми, словно январское небо над замёрзшим Амуром… От таких мыслей Софье сделалось неловко, она почувствовала, как щёки её начинают гореть.

– Про вакцину, – выдохнула девушка, наконец совладав с собой.

– Ах, это… Её доставят уже скоро, возможно даже на следующей неделе. Тогда и начнём прививать горожан.

– То есть, пока никого здесь не прививали?

– Из местных жителей – нет. А почему это вас так волнует?

– Ну… тут слухи ходят… разные… – Софья решила пока не рассказывать доктору Кшесинскому про Сану. – Что уже прививки делают, и от них пена изо рта идёт, кожа чернеет…