– Что это вообще такое? – указываю на подобие вечеринки за моей спиной.
Её брови сходятся на переносице.
– Твой парень пришел сегодня утром и выкупил весь ресторан. Ты что, не рада?
– А по мне не видно? Я просто в восторге! – цепляю на лицо приторно фальшивую улыбку, и она морщится.
– Мне жаль. – говорит она.
– Неважно. Лучше дай мне что-нибудь выпить. Яд, например.
Она усмехается и наливает мне в стакан что-то, похожее на виски.
– Тристан отпустил всех домой. – вдруг говорит она. – Твой парень хотел именно…
– Шон, его зовут Шон. – отпиваю внушительную порцию виски, и тут же морщусь от горького вкуса. Горло обжигает, и мне хочется опустошить свой желудок.
– Шон хотел, чтобы именно Тристан приготовил блюда для сегодняшнего вечера.
– Что?
– Да.
Дерьмо! Дерьмо! Я так зла, и хуже всего то, что даже не понимаю от чего конкретно. Допиваю залпом оставшуюся жидкость, как лекарство. Взгляд устремляется на дверь кухни. Мне хочется увидеть его, хочется извиниться. Но за что? За то, что Шон решил показать свое превосходство в месте, которое стало для меня таким важным? Я радуюсь, что хотя бы Марселя здесь нет. Но и Эммы тоже, и Элиота. Здесь нет ни одной души, которая могла бы облегчить мои страдания.
Сколько прошло времени? Час? Два? Вечность? Понятия не имею, перед глазами все плывет. Кто-то поздравляет Шона с повышением, кто-то с тем, что ему досталась такая красавица, как я.
Просто блеск.
– А вот и наш знаменитый шеф! – вдруг заявляет Шон. Я слежу за его взглядом и сталкиваюсь с парой измотанных синих глаз. Но он тут же отводит взгляд и натягивает улыбку. Фальшивую. Я знаю это, потому что уже видела его искреннюю улыбку, и вот эта далека от неё.
– Еда была великолепной. – продолжает Шон.
Тристан благодарит его. А мне хочется провалиться под землю. Пусть это все закончится.
– Сегодня особенный вечер. – Шон ведет меня в эпицентр этого Ада и поворачивается ко мне лицом. – Потому что именно сегодня родилась эта потрясающая девушка.
Мои глаза мечутся в поисках чего-то, кого-то. Что он делает?
– Дана, мы вместе уже шесть долгих лет. И с нашей первой встречи я сразу понял, что ты -единственная, кого я хочу видеть рядом с собой.
Нет. Нет. Нет. Только не это. Он не может…
Мое дыхание перехватывает, когда он медленно опускается передо мной на одно колено. Голова начинает кружится, ноги трястись. Он достает из кармана пиджака маленькую красную коробочку.
Нет. Нет. Сейчас?
Я ищу кого-то в толпе, кого-то, кто смог бы вытащить меня отсюда. Но никто не приходит мне на помощь. Я одна. В толпе незнакомцев. Перед парнем, которого знаю всю свою жизнь, перед тем, кто вытащил меня из клетки родителей, перед тем, кто привез меня сюда, и перед тем, кто сейчас предлагает мне еще одну клетку. Осознание этого разрывает что-то глубоко внутри меня.
Он открывает коробочку, и я вижу эту клетку со сверкающим камнем.
– Ты станешь моей женой, Дана Эдвардс?
18
Мои ладони стискивают сумочку до боли в костяшках.
Ты станешь моей женой?
Прямой вопрос, и на него может быть только два ответа. Все просто. Я судорожно втягиваю носом воздух, но он не хочет проникать в легкие. Мой взгляд поднимается к Тристану, который стоит в стороне от всего происходящего. Я знаю, что если попрошу его увезти меня отсюда, он сделает это, не моргнув и глазом. Но просто не могу так поступить, ни с ним, ни с Шоном, ни с собой.
Поэтому я перевожу глаза на Шона, сглатываю и отвечаю:
– Мы можем поговорить?
Он хмурится, косится на людей вокруг нас, но мне плевать, хоть я и знаю, как ему неловко. Черт, я, как никто другой, знаю, что такое унижение и неловкость. Именно поэтому прошу его об этом. Он захлопывает коробочку и встает. Слышу перешептывания за спиной, когда уверенно направляюсь к двери.
Теплый воздух встречает меня, но я все равно дрожу.
– В чем дело? – раздраженно спрашивает Шон. И от этого дышать только сложнее.
– В чем дело? – усмехаюсь я, оборачиваясь к нему. – Это ты мне скажи. Какого черта это сейчас было?
– Не пойму, чем ты недовольна?
– Чем?
Злость, скопившаяся где-то в глубине поднимается к горлу.
– Зачем ты это сделал? Зачем все это?
– Что именно? – спокойно спрашивает он. – Тебе не понравилась вечеринка? Ты поэтому решила опозорить меня перед нашими друзьями?
– Друзьями? – я кричу, потому что больше нет сил молчать. – Там нет ни одного человека, кого бы я могла назвать своим другом Шон!
– Не кричи. – он хватает меня за локоть и оглядывается по сторонам на прохожих. – Не устраивай сцену посреди улицы.
– Да мне плевать, кто нас слышит! – вырываю руку. – Пусть все услышат!
Он снова дергает меня за руку и отводит в сторону.
– Успокойся. – рычит он, и я вырываюсь.
– Не приказывай мне! Я и сама знаю, как себя вести!
–Ты пьяна.
Я начинаю смеяться, почти истерически.