Очевидный выбор

– Давай, не сдерживайся. – говорит она, закуривая еще одну сигарету.

Я сталкиваюсь глазами с Элиотом, и мы одновременно начинаем дико смеяться.

– Прости, Эм, просто, – пытаюсь оправдаться между прерывистыми вздохами. – обычно, я тот человек, который встревает в подобные ситуации.

– Неужели? – усмехается Элиот. – Ты тоже лезла целоваться к парню и получала от него отворот поворот?

От этих слов дым застревает в горле вместе с воздухом, и новый прилив смеха разрывает меня.

– Ты полезла к нему целоваться? Ты?

– Очевидно, два месяца без секса отравили мой мозг. – усмехается она.

– Ну, – пытаюсь подбодрить ее. – ты хотя бы не светила своей промежностью перед толпой незнакомцев.

И это действует, она заметно расслабляется.

– Два месяца? – хмурится Элиот. – Детка, почему ты раньше не сказала? Я мог бы помочь тебе с этим.

Она переводит на него взгляд, выпуская дым. О, нет. Вот черт! Она сейчас серьезно обдумывает этот вариант?

Пару секунд они молча общаются одними только взглядами, от чего мне становится неуютно, потому что сексуальное напряжение сдавливает воздух между нами.

– Где и когда? – вдруг выпаливает она.

– Сегодня у тебя. – без колебаний отвечает Элиот.

– Почему у меня?

– Потому что ты мой друг, детка. И вряд ли моя берлога разврата придется тебе по вкусу.

– Ты прав.

Нет, этот мир точно сошел с ума. Хотя почему бы и нет, ведь сегодня родилась я.

После завтрака ребята разъезжаются, оставляя меня одну на улице со связкой шаров. Элиот предложил загадать желание. Почему-то теперь список моих желаний стал вдруг таким ясным и отчетливым. Еще несколько дней назад мне едва удалось набросать три пункта, а сейчас в голове столько всего. Но я выбираю одно единственное и поднимаю лицо к небу.

Пожалуйста, дай мне знак, пни меня под зад, просто намекни, как правильно мне поступить.

Отпускаю шары в воздух, и как раз в этот момент мимо проходит молодая пара, держась за руки. Парень целует девушку с короткими рыжими волосами в висок. Он выглядит счастливой.

Если это знак, то у Вселенной идиотское чувство юмора. Но как говорится, если не хочешь получить ответ, не спрашивай.

Вечером, когда я выбираю, что надеть на ужин с Шоном, мой взгляд мечется от одного длинного платья к другому, и ни одно из них не вызывает во мне тех же эмоций, как то синее платье, что обрезала Эмма. Поэтому я просто достаю его и натягиваю на себя.

Шон появляется в дверях, и я оборачиваюсь. Он бросает на меня оценивающий взгляд, и я сжимаюсь под ним.

Шесть лет. Мы вместе шесть лет. Это долгий срок. Нужно просто постараться.

– Только не говори, что ты собираешься пойти в этом? – усмехается он.

– А почему нет? – снова оборачиваюсь к зеркалу, изучая свое отражение. Я выгляжу сексуально.

– Потому что оно слишком короткое. – просто отвечает он и подходит сзади. – И еще, – он одевает мне украшение, которого у раньше у меня не было. – Оно не подходит к этому.

Его руки ловко застегивают замочек на моей шее. Колье с бриллиантами. Красиво, но он прав, оно даже близко не подходит к платью, не сочетается с моими немного кудрявыми волосами, и уж точно не подходит мне. Неужели я одна это вижу?

– Спасибо. – бормочу я.

Шесть лет.

– Всегда пожалуйста. Давай, переодевайся, мы опаздываем.

На этих словах он снова оставляет меня в одиночестве. И мне все больше хочется просто остаться дома.

Что ты творишь, Дана? – спрашиваю я себя. Но все-таки выбираю черное элегантное платье, тоже подаренное Шоном и переодеваюсь.

Спустя час я с ужасом наблюдаю за тем, как его машины останавливается у ресторана, в котором я работаю.

Он это серьезно?

Внутри не горит свет, хотя еще далеко до закрытия.

Тристан.

Черт.

– Что мы здесь делаем? – нервно спрашиваю я, но он не отвечает, только выходит из машины и открывает передо мной дверь.

Я хватаюсь за сумочку, как за спасательный круг, и выхожу. Ноги трясутся. Мне кажется, что я сейчас в обморок свалюсь. Он берет меня за руку и уверенно ведет внутрь.

Пару секунд нас окутывает абсолютная темнота, но затем свет резко включается, раздается возглас.

– С днем рождения!

Секунду, я вообще не понимаю, что происходит. Вижу своих родителей, улыбающихся мне в первых рядах, еще толпу знакомых Шона, его друзей с работы. Мы встречались пару раз на совместных ужинах. С усилием натягиваю улыбку.

– Сюрприз. – шепчет Шон мне на ухо и ведет прямо в толпу.

– С днем рождения, Дана. – говорит мне мама. Следом папа, а затем еще люди. Один за другим, чьи имена я не помню. Здесь даже Мэри-Энн и другие подруги мамы.

А этот ресторан…он другой. Столы убраны. Слева что-то похожее на фуршет. А из колонок играет классическая музыка, никакого инди или поп-музыки.

– Все твои подарки у входа. – говорит мне мама, и я смотрю на одинокий стол с множеством коробочек.

Это что сон какой-то? Все до жути напоминает мне дни рождения в детстве, где я никого не знала. Мне хочется сбежать отсюда, и как можно дальше, но рука Шона крепко удерживает меня за талию, когда он общается с одним из своих друзей. Я судорожно ищу в толпе хотя бы одно знакомое лицо, по-настоящему знакомое. Взгляд находит Адалин за баром. Вырываюсь из объятий и лечу туда.

– Привет! С днем рождения! – весело говорит она мне.