Закономерная ошибка. Cредневековый фантастический приключенческий шпионский детектив

Глядя на раскрытые рты плохо понимавших со слов наёмников, Велиол показывал им свои действия жестами, будто проделывал заново.

– Ноги я ему потом привязал к ножкам кровати и растянул, чтобы он не брыкался. Он в своих штанах ногами запутался, пока я с него их снимал. Так что остался он весь голый и без всякой защиты передо мной нарастяжку.

Один из наёмников облизнул ухмыляющиеся губы, видимо вспоминая знакомые впечатления во время похожих развлечений.

– А рот я ему ещё раньше завязал, чтобы он орать не мог. Но шкуру я сдирать с него не стал!

Наёмники рассмеялись переглянувшись. Один из них поправил руками что-то в штанах и поёрзал поглядывая на окружающих.

– А потом, когда я им уже наигрался вдоволь, я ему все выступающие части медленно уничтожил! Ох! Как же он меня умолял с ним этого не делать!

– А ты их ему оторвал или отрезал? – неожиданно спросил один из наёмников из любопытства, чтобы сравнить со своим опытом.

– Нет. А зачем? Это было бы совсем не интересно. Я девушке одной так бечёвочкой или верёвочкой, уже точно не помню чем именно из этого, грудь обмотал и смотрел, как она чернеет, пока насиловал не так давно. Я тебе потом покажу, когда случай представится. Такое словами не передашь – такое показывать надо!

– А дальше что было? Ты его зарезал или задушил?

Велиол посмотрел на никаонского наёмника с такой укоризной, что у того аж изменилось от неожиданности выражение лица.

– С воображением надо подходить к делу! Я его так и продержал аж целых пол дня. Если не больше! А потом в конце дня бечёвочку-то и развязал! А он смотрит на себя, щупает. Жалеет!

Раздался громкий хохот, наёмники каждый по-своему представляли себе мучения искалеченного подростка и его душевные страдания.

– А дальше что было? Он выжил что ли?

– А как бы он выжил-то? Я же перед тем, как руки ему развязать и ноги, по перетянутым частям тела ногой ударил несколько раз и кулаком сдавил и ещё кулаками побил так, что чуть шкуру не разорвал. Думал, что ему от этого больно будет, а он уже и не чувствует ничего. Я и развязал тогда. Чёрная кровь по телу разошлась и он подох через несколько дней. Долго мучился, аж смотреть было приятно!

– А девица та, с перетянутой грудью, выжила? – полюбопытствовал другой наёмник. – Или ей тоже в тело чёрная кровь ударила?

– Ей не в тело! Ей в задок ударило другое! – с этими словами Велиол медленно спустил спереди штаны и показал аж оторопевшим от зависти наёмникам не меньше чем на четверть, если не на треть, больший обычных размеров напрягшийся отросток. – А такое внедрение в задницу далеко не каждая ослица выдержит на всю длину! – пошутил он под одобрительное гудение и завистливые возгласы наёмников. – Но это уже не в детстве было, а совсем недавно, так что этот подвиг я в детстве так и не успел совершить. А жаль!

В действительности Велиол почти всё наврал, но наврал настолько искусно, что даже сам поверил в собственную ложь. Он хорошо знал, что для того, чтобы тебе поверили, надо убедить самого себя поверить в собственное враньё, каким бы наглым и неправдоподобным оно бы ни было. Да, он действительно заманил тогда к себе домой того своего ровесника. Причём далеко не одного! И действительно устроил с ним самое настоящее представление, только совсем не такое и не с такими последствиями. В тот знаменательный день он отмечал свои не то пятнадцать, не то шестнадцать, если не четырнадцать лет – сколько, он и сам уже точно не помнил, а точнее внушил себе, что не помнит. В собственную ложь надо самому искренне верить. Это заставит поверить в неё и всех остальных. Без этого никак не добиться успеха враньём!

Враньё Велиола обладало на редкость удивительной и полезнейшей для него самого способностью – в него почти всегда и почти все без особых сомнений верили. Что бы он с почти самого раннего детства и кому бы ни рассказывал – это воспринималось как чистая правда. В девять лет, ещё будучи совершенным девственником, он рассказывал про свои многочисленные совокупления с девочками. В двенадцать он убеждал всех уже не будучи девственником, что всё ещё девственник, а в пятнадцать ещё не убив ни одного человека распустил о себе славу жестокого и беспощадного убийцы многих людей. Верили!

Он снова освежил в памяти события того дня, чтобы сделать свою почти чистейшую ложь из почти чистейшей правды. Он вспоминал и тут же проверял, насколько его воспоминания после преобразования в нужный ему вымысел выглядят правдоподобно. В собственную ложь надо верить. Это делает её правдой в глазах остальных. И в тот самый день у него действительно был самый настоящий день рождения.

Весёлый праздник омрачало полное отсутствие гостей. Нет, званые родителями гости были, но ему весело с ними не было. Хотелось чего-то своего и какого-то родного, мальчишеского. Хоть с улицы приводи всех встречных и поперечных подряд! Вот это и оказалось решающей мыслью. Он прихватил несколько человек из охраны и отправился на подвиги, ходить по городу. С высоты его происхождения он мог легко разобраться в людях только поглядев на их лица за мгновения.

За несколько часов блуждания по городу он изловил пять или семь человек своего возраста и отправил к себе домой с приказом запереть в подвале и не выпускать. Вернувшись он увидел целую толпу, с ненавистью и страхом уставившуюся на него из-за решётки.

– Ну что, ребята, развлечёмся? – начал он указывая на первого за решёткой, чтобы его привели к нему в комнату.

Выбранный выходил с таким видом, будто его сейчас будут пытать, а потом пустят на корм насекомым, причём живьём.

– Ну вот, садись, куда хочешь, – Велиол указал ему на стол, когда они вошли в комнату. – будем отмечать мой день рождения.

На лице вошедшего безымянного юноши отразились одновременно подозрение в подвохе и недоумение. Всё происходящее с ним сейчас в его представления о господах не вписывалось и не вязалось с тем, как он здесь оказался. И это непонимание вызывало недоверие и страх.

– Ешь, пей смело – всё свежее, вкусное, не отравленное. Я лично покупал, чтобы не узнали, кому еда, так что всё безопасно. Вот в зале, наверно, кого-нибудь уже точно или отравили или отравят, точно отравят. Это я тебе говорю! Лучше там вообще не показываться.

– А зачем ты меня притащил тогда сюда? Чтобы покормить?

– У меня сегодня день рождения! Будем праздновать!

– А просто пригласить нельзя было? Зачем было хватать?

– А ты бы пошёл, если бы я тебя пригласил?

– Нет, конечно! Нельзя доверять богатым и знатным!

– Вот поэтому ты и ходишь бедный, голодный и забитый! Потому, что веришь, а не думаешь кому. Вы все так делаете всё, поэтому часто вас приходится не просить, а просто брать и приказывать.

– Я поем с тобой и выпью, но так всё равно не делают, в гости так не зовут – с людьми договариваться надо уметь!

– А я пробовал. Ты не поверишь! Вы же не понимаете ничего! Вы не видите во мне человека – вы видите мои деньги, будто я виноват в том, что они у меня есть. В смысле деньги моей семьи, моего рода.

– Никому не интересный человек никому не нужен.

– А тебе со мной неинтересно и скучно? Поговорить не о чем?

Парень умолк и сел за стол, но к еде так и не притронулся. Вопрос Велиола поставил его в тупик и он был к этому совершенно не готов.

– Ну так назови настоящую причину! – нажимал Велиол.

– Я не доверяю богатым и знатным людям, я их боюсь, у них есть много власти, они могут сделать со мной что угодно, что захотят.

– И ты их так за это ненавидишь, что готов поубивать их всех?

– Почему кто-то должен иметь то, чего у меня нет? Почему другие должны жить лучше меня, если я не могу жить как другие? – неожиданно взвился сидевший напротив него новый собутыльник.

– Потому! Что ты бестолковый и все вы бестолковые! Вами управлять иначе невозможно, кроме как только бить кнутом и побольнее, от этого власть портится и начинает стегать всех подряд без разбора.

Юноша призадумался и выпил чуть-чуть для пробы.

– А почему тогда только вы, богатые, всем заправляете?

– Если чужие руки бестолковые – управляй ими сам и они принесут успех тебе. Вы же все бестолковые до предела, поэтому вами приходится управлять и предельно жёстко, чтобы вы всё не испортили.

– Мы бестолковые потому, что нас ничему не научили в детстве, а сразу работать отправили. У нас не было времени учиться!

– Есть желание – есть время, нет желания – нет времени.

– У меня было желание, но я так и не смог ничего добиться.

– Одного желания мало! Надо ещё и захотеть!

– А я хотел! – возразил парень, но уже без большой уверенности в голосе и Велиол не мог этого не заметить. Подействовало!