На шипах

К игре мы подошли серьезно. Выработанная Макаровым тактика давала свои результаты. Каждый знал свое место и действовал строго по инструкции, не давая сопернику возможности разбежаться. Но любая схема хороша до тех пор, пока в ней не появится слабое звено, а в этом матче у нас таковым стал Чичикин. Его воцерковление не осталось бесследным. Полностью изменив себя, он стал совершенно другим и это, в первую очередь, сказывалось на игре. Да, он совсем перестал пить, посещать казино и одалживать деньги, но войдя в «лоно святых» будто разучился играть в футбол. От былого виртуоза и умелого ассистента не осталось и следа. В каждом матче он допускал нелепые ошибки, которые частенько выходили боком. Даже ничья с Урожаем стала следствием его промахов. Несмотря на это, временами он показывал высокое мастерство и со слов Козлова с ним на переговоры выходил тренер Вымпела, который хотел заполучить его в свою команду. Ходил слух, что переход Чичи в Вымпел уже решенное дело. Стороны согласовали все условия и в трансферное окно он должен переехать в Астрахань. Даже делая скидку на потерю былых кондиций, сегодня он допускал непростительно много ошибок. Раз за разом терял мяч, спотыкался на нем, совершал неоправданные фолы, а его передачи нередко прерывались на половине, приводя к опаснейшим контрвыпадам. Меня раздражала мысль о том, что он подыгрывает своей будущей команде, иначе как объяснить такую игру? Ну не хочешь портить отношения с будущим тренером, не играй. Зачем предавать коллектив? Очередная ошибка закончилась голом. Я вспыхнул. «Слышь ты!» – Крикнул я, приблизившись к нему в упор. – «Ты это брось. Либо играй, как положено, либо надень футболку Вымпела – так честнее будет». Внушение подействовало, и мы снова стали походить на команду.

Напряженный матч подходил к концу. На табло горели единцы. Чем меньше оставалось времени, тем больше меня трясло, и не столько за результат, сколько за то, что за ним последует. Страх услышать «нет» делал ватными ноги. Игра отходила на второй план, в то время как на поле продолжалась настоящая битва. Если бы не Аршак, мы бы напрочь ее проиграли. Он активно действовал по всей половине поля, превращаясь из вратаря в одиннадцатого полевого. Подобно либеро, он подчищал за нами хвосты, позволяя команде играть чуточку выше. Соперник не оставлял надежд забить гол за счет регулярных навесов.

Вымпел начинает контратаку, защитник длинной дугой посылает мяч вперед. Тот летит как комета, его тень черным пятном ползет по зеленому газону. Огромный форвард тяжелым длинным шагом вымеряет нужную траекторию, готовый вбежать с ним в ворота. Аршак выбегает за пределы штрафной и, не гнушаясь своего роста, пытается выбить мяч в сторону. Думает, что успеет, но не успевает. Две головы летят навстречу приближающемуся мячу и сталкиваются друг с другом. Глухой стук. Оба упали на землю. Лежат, не двигаются. Трибуны гудят. Форвард постепенно приходит в чувства. Судья зовет медиков. Люди в белых халатах бегут к нам с носилками. Аршак лежит на спине, окровавленный лоб печется на солнце. Мы смотрим друг другу в глаза. Врачи уносят его с поля, а я говорю вслед: «Держись друг, вечером увидимся».

Матч продолжается. Место в воротах занял Субботин. За этот год он изрядно сдал. От былой прыти не осталось и следа и кажется, что он полностью потерял интерес к игре. Многолетний опыт, длиннющие руки и чувство позиции позволяют ему пресекать все атаки соперника. Мы устали и уже не думаем о победе, отдавая все силы на то, лишь бы удержать ничью. Соперник чувствует это и продолжает давить. Выстроив у своей штрафной живую цепь, мы организованно отбиваем атаки. Редкие прорывы в штрафную заканчиваются банальным выносом мяча. Ничья кажется неизбежной, но Чича бьет соперника по ногам. Судья назначает пенальти. Суббота прыгает вправо, мяч летит влево. Гол! Трибуны гудят, мы держимся за головы, понимая, что уже ничего не изменим.

Свисток судьи окончил матч, но не мои душевные стенания. Мы подвели болельщиков и, даже сохранив лидерство, потеряли былую уверенность. И теперь под кислые взоры трибун я выскочу верхом на коне просить руки Марины. Волнуюсь, ком в горле вызывает тошноту. Колени дрожат. Мне стыдно, но пути назад нет. Глубоким вдохом, я гоню прочь страх отказа.

Игроки выстраиваются в ряд, диктор просит людей не расходиться, казаки растягивают трогательный транспорант, а я верхом на лошади медленно выхожу на поле. Копыта цокают по газону, сердце стучит в груди, а музыка из фильма Титаник накрывает волною чувств. Я неуклюже спускаюсь с коня и поднимаюсь на трибуну, пытаясь не споткнуться. Пегас смотрит на меня сверху вниз, как бы подбадривая на решительный шаг. Я подхожу к Марине, касаюсь коленом пола, беру ее руку и смотрю прямо в глаза. Бездонные как океан они блестят, зазывая меня к дальним странствиям. Она растеряна, происходящее стало для нее сюрпризом и совершенно не понятно как она себя поведет. Я не сомневаюсь, что она меня любит. Но вот скажет ли «да»? Меня мутило от одной мысли, что ответ будет иным. Дрожащей рукой я натянул на ее тонкий палец кольцо. Продвигая его от фаланги к фаланге, становилось труднее дышать. Два позора за один день это слишком. «Ну что молчишь?» – Сказал я, не отрывая взгляда. – «Скажи, что-нибудь». Она расплакалась и сказала: «Да!».

Глава 14. Верные друзья

Радость сменилась волнением. Состояние Аршака было гораздо тревожнее, чем казалось на первый взгляд. Он потерял сознание и уже несколько дней лежит в городской больнице. Врачи не спешат с прогнозами, но сходятся во мнении, что ситуация опасна для жизни. Черепно-мозговая травма привела к кровоизлиянию. Последствия столкновения с форвардом Вымпела были сопоставимы встрече со скоростной электричкой. Требовалась срочная операция, сделать которую могли лишь в московской клинике. Ситуация обострялась и требовала оперативных мер, но клуб нес расходы лишь на лечение здесь. Выделять денег на транспортировку и оплату столичных врачей никто не планировал. Ни у меня, ни у кого-либо в команде не было достаточных средств, чтобы решить эту проблему. Помочь здесь мог лишь Пегас, возможности которого практически не имеют границ.

– Нет! – Твердо ответил он, сидя у себя в кабинете.

– Пожалуйста, подумай! – Взмолился я. – Кроме тебя ему больше никто не поможет.

– А как же семья? У него же есть родственники.

– Есть. Но он с ними давно не общается, да и нет у них возможности приехать и перетащить его из Челябинска в Москву, оплачивая сопутствующее лечение.

– У меня и так проблем до жопы, а еще и ты с этим. Сейчас точно не время. Может быть потом.

– Потом будет поздно. Я общался с врачами, счет идет на дни. Если ничего не предпримем, Аршак умрет. – Последние слова я произнес с надрывом.

– Все мы умрем. – Безразлично ответил он.

– На днях он бился ради нас. Выходил на поле с готовностью умереть за родную команду. Разбиться в лепешку ради нее, лишь бы не пропустить. Разве не этого ты требуешь от каждого из нас? Он же гладиатор, прославляющий своего императора. Он шел на риск, не гнушаясь последствий, лишь бы добиться победы.

– И тем не менее. Вы проебали этот матч!

Пегас стукнул кулаком по столу, не скрывая досады. Привыкший брать от жизни все, он не терпел поражений даже в самых банальных вещах.

– Да, проиграли. – Согласился я. – И мне стыдно, что вышло именно так. Ты сам знаешь, как важен был для меня этот день. Уж если и есть виноватые в том поражении, то это точно не Аршак. Почему он за счет своей самоотдачи должен страдать за неудачи остальных? Почему он должен отдавать за это жизнь? Разве он не подает пример? Не вдохновляет нас выходить и сражаться, невзирая на усталость и боль? И что будут думать другие, если клуб не протянет ему руку помощи в этом тяжелый момент? Будут ли они и дальше выходить на арену с таким же рвением? Или будут проклинать судьбу, тихо сливая матчи?

Пегас задумался. Поглаживая рукой подбородок, он принимал решение.

– Ладно, черт с ним! – Сказал он. – Спасем твоего гладиатора.

Мы пожали руки. Пегас уважал меня за настойчивость и благородство, которое хоть и казалось ему глупым, но вызывало восхищение и, идя на встречу мне, он становился благороднее сам. Тем более, что Аршак – это ценный актив, который может пригодиться в будущем и принести много денег.

– А ты делаешь успехи! – Сказал он, глядя мне прямо в глаза. – Я же говорил, что она обязательно скажет «да».

– Спасибо! Я давно так сильно не волновался. Думал, что упаду с коня или спотыкнусь, поднимаясь по лестнице. Был готов провалиться сквозь землю, когда достал кольцо, в ожидании ее ответа. Наверное, со стороны я выглядел полным придурком.

– Не важно, что думают остальные. Куда важнее, что думаешь ты и какой от этого результат. Есть только ты и твои желания – остальное не имеет значения. Кстати! У меня для тебя подарок.

Он бросил на стол два красочных купона.

– Что это? – Спросил я.

– Это ваш тур на песчаные пляжи Майями. Медовый месяц должен быть сладким.

Пегас продолжал меня удивлять. Даже сейчас, когда наша дружба окрепла, я не ожидал от него таких щедрых даров. Марина будет в восторге, ведь Майями ее мечта. Но это будет потом, сейчас же, все мысли сконцентрированы на предстоящем финале. Уже через пару недель, в середине мая мы отправимся в Лужники, чтобы сразиться за главный трофей моей жизни. Я настолько привык быть вечно вторым, что сложившиеся перемены казались настоящей метаморфозой. Капитанская повязка, железное место в составе, Марина с ее ласковым: «да» и неожиданный прорыв в финал кубка вселяли надежду, что я все же лев, а не овца.

Пегас сдержал слово и специальным самолетом направил Аршака в Москву. На время его отсутствия место в воротах занял Суббота. Вернувшийся в основу ветеран, существенно изменился. В его глазах уже не было той искры, которая разжигала страстное пламя любви к игре. Он просто выходил и занимался своим ремеслом. Наученные опытом разум и тело продолжали нести службу футболу, а вот душа совершенно к нему остыла. Сугубо профессиональный подход имел свои плюсы. На последнем рубеже стало спокойно, не было и намека на истерику и мандраж, которыми раньше злоупотреблял Суббота. Он действовал без эмоций, как хладнокровный киллер перемещался по штрафной, забирая длиннющими руками летящие в них мячи. Мертвое спокойствие лишило игру эмоций. Защитники больше не слышали бодрящего лая, заставляющего быстро бегать и бросаться под каждый замах. В матчах с средняками такой Суббота нам нравился. Уравновешенный и спокойный, он легко читал атаки соперников и пресекал их, чуть ли не зевая от скуки. Но вот в играх с фаворитами это могло привести к плачевным последствиям, ведь для того, чтобы Давид завалил Голиафа недостаточно одного мастерства. Нужна страсть, способная разжечь пламя адреналина, которое не останется не замеченным и неизменно привлечет удачу. На этот счет относительно кандидатуры Субботина на финальный матч со Спартаком у меня были серьезные сомнения, но иных достойных кандидатур на место в воротах у команды собственно и нет.

Получив квартиру и особое положение в клубе, я стал редким гостем на спортивной базе. Наши встречи с Субботой уже не носили регулярного характера и тем удивительнее было видеть его абсолютно трезвым. Даже длительный перелет в Элисту не заставил его прислониться губами к бутылке. В том матче мы проиграли 0-1. Суббота допустил ошибку, пропустив нелепый гол. Случись это раньше, он наверное повесился, а сейчас зашел в раздевалку, облаял нас, как бешенный пес, сказал, что если бы мы забили, то сегодня бы не проиграли и ушел прочь. После этой игры даже я задымил сигаретой, а он нет.

– Что с тобой? – Спросил я, стряхивая пепел на тарелку в одном из кабаков. Мы смотрели хоккей, где наша сборная терпела фиаско, уступая финнам с неприличным счетом.

– Ничего особого. – Безучастно ответил он.

– Ты сам на себя не похож. Трезв и холоден, спишь как слон. Курить бросил. Отец Тихон на тебя повлиял?

– Нет. Я просто устал от игры. Футбол превратился в рутину, которой я занимаюсь изо дня в день, изнашивая свое здоровье. Я больше не боюсь за результат, по большому счету он стал мне просто безразличен. Что будет, то будет.

– И поэтому ты завязал?

– Нет, я завязал из-за детей. Они снова живут со мной, смотрят на папу, гордятся им и хотят быть на него похожими. Они уже выросли, начали пить и курить. Я запрещаю им, угрожаю ремнем, на случай ослушания. Но что толку, если я говорю одно, а делаю совершенно другое? Они не слушают, но видят. И чтобы я им не рассказывал, они все равно будут повторять за мной.

Я вспомнил о сыне, который растет без отца и видит меня разве что только по праздникам. Какой же я для него пример? С другой стороны, сейчас не время для сантиментов, ведь до финала осталось менее месяца и, одержав в нем победу, я компенсирую все сполна. Я не просто вознесу кубок к небу, но и дам сыну потрогать его. Пусть с юных лет привыкает к трофеям.

Чем ближе становился финал, тем больше он занимал мои мысли. Макаров с Козловым продолжали гонять нас на тренировочных сборах. Спортивная база вновь стала моим вторым домом и целую неделю мы провели, изучая особенности игры легендарного соперника. Эпоха Спартака завершилась несколько лет назад, некогда непобедимый клуб переживал второе рождение, и его лихорадило от сезона к сезону. Тренерская чехарда, нестабильность в воротах и постоянные скандалы перевели Спартак из чемпионов в ранг крепких середняков, но богатая история и голод до громких побед сохраняли над Спартаком ареол былого величия. Провалив старт чемпионата, красно-белые лезли из кожи вон, чтобы реабилитироваться в кубке. До победы в котором оставался всего один шаг. Все ставили на Спартак, он был абсолютным фаворитом встречи, но мы верили, что такой соперник нам по зубам.

Обычное майское утро. Просыпаюсь, смотрю на Марину и радуюсь, что скоро она станет моей женой. Свадьба запланирована на июнь. Касаюсь ее губ, чувствую тепло и трепет, понимаю, что жив. Нужно сделать покупки. Одеваюсь, пью кофе и сажусь в мерседес. Мотор гудит, в динамиках звучат «Дикие танцы» Русланы, я вот-вот нажму на газ, но стук в стекло отвлекает меня.

– Что случилось? – Спрашиваю я, высунув голову из окна.

– Нам нужно задать вам пару вопросов. – Отвечает молодой человек в милицейской форме. Он достает фотографию и, протягивая мне, уточняет: «Вы знаете этого человека?»

Хладнокровие Субботы и травма Аршака не были единственными проблемами, с которыми столкнулась команда. Чича куда-то исчез. Я понятия не имел где он, не спешил с выводами и не исключал, что после поражения от Вымпела он сорвался и ударился во все тяжкие. За ним такое встречалось и раньше, мог пойти в ночной клуб или казино и оторваться по полной. С другой стороны, попав под влияние отца Тихона, он совершенно изменил свои взгляды и чуть было не отправился в монастырь. Я не особо волновался на этот счет. Черт знает, где носит этого сумасшедшего. Я даже не исключал, что он пошел по стопам Суворова и переметнулся в другой клуб, например в Вымпел. Да и Руфус Занга, сватал его в Аячо, может быть он уже греет кости на лазурном берегу Средиземного моря?

– Конечно знаю. – Говорю я, вглядываясь в улыбчивое лицо Чичи. – Это Женя Чичикин. Мой друг. С ним что-то случилось?

– Нет, не думаю. – Милиционер ткнул ручкой в блокнот, делая запись. – Поступило обращение от его родственников. Пытаемся разобраться.

– Я его не видел уже несколько дней. Но с ним бывало такое и раньше, клубы, девочки, казино. Теперь еще религия. Он постоянно во что-то ударяется. Вы думаете есть повод для тревоги?

– Я так не думаю. Мы просто проводим проверку. У вас уже пропадал Суворов. И ничего, жив. Думаю, что и этот вернется. Учитывая его репутацию, я не исключаю, что он загулял.

Прежде чем тронуться с места, я рассказал ему все, что знаю. Было немного тревожно, но я не сомневался, что с Чичей все хорошо.

Часть пятая

Глава 1. Сердце красавицы