Жнец и слеза Смерти

– Она хотела собрать души неупокоенных в деревнях, прежде, чем жнецы уничтожили их, – с горькой печалью в голосе закончил Рамон, – Глупая девчонка…

– Разве это возможно? – спросил я, приближаясь к колдуну.

Рамон горько усмехнулся и посмотрел на кольцо у себя на пальце:

– Возможно, этот камень слеза Смерти, крадет души людей, которые дотронутся до них. И чем сильнее была душа, тем больше сил даст камень.

Я взглянул на Филиппа и по его виду я понял, что он думает о том же, о чем и я.

– Господин, но как же бездушные? – озвучил я волнующий нас обоих вопрос.

– С чего тебя вдруг волнует эта тема, жнец? – Рамон смерил меня подозрительным взглядом.

– Потому, что это важно. Бездушные опасны для всех живых существ, они уничтожают все живое на своем пути, поглощают души и создают себе подобных.

– Глупый жнец, их можно сжечь! На крайний случай, если не успел сжечь, есть вы.

Я заметил, как Фил поник, он едва сдержал себя, чтобы не сказать, насколько глуп смертный.

– Сжигать бездушных большая ошибка, господин, только жнец может уничтожить бездушного, – даже на лице Оскара, подчиненного воле колдуна, появилась тревога, – Вы должны знать, что пепел бездушного так же опасен, как и он сам.

– Ты говоришь глупости, если бы была опасность, мы бы давно о ней узнали.

– Пепел опасен не сразу, ему нужно время, чтобы собраться и чем больше было уничтожено бездушных, тем опасней пепел, – пояснил я, представляя себе масштаб скорой проблемы.

– Ты первый жнец, который об этом говорит, почему другие молчали? – Рамон подошел ко мне, так, что я ощутил запах из его рта, – Что с тобой не так, – он схватил меня за подбородок и приблизил мое лицо к своему лицу, – Твоя печать снова цела, – задумчиво произнес он, смотря в мои глаза, – Почему?

– Ты, подойди ко мне, – велел он Оскару, и так же взял его за подбородок и заглянул в огненные глаза, – С тобой все в порядке, на тебе моя печать. Подойди ты, – приказал он Филиппу.

Филипп запаниковал и не нашел ничего лучше, чем снять косу и начать раскручивать ее.

Поднялся сильный ветер, закрутивший все вещи в небольшом смерче. В это мгновение глаза Оскара вспыхнули, он снял косу и движением руки откинул Филиппа к стене. Я успел переместиться, обхватил Оскара, и переместился вместе с ним к ловушке, куда бросил его.

– Почему проклятье на тебя не действует! – в замешательстве воскликнул Рамон, он выпрямил руку с кольцом и еще раз произнес заклятье. Кольцо блеснуло яркой искрой, но ничего не случилось.

Я переместился к колдуну, заломил ему руку и закрыл рот ладонью.

– Бесполезно, – сказал я, снимая кольцо с его пальца, – больше ты не подчинишь себе ни одного жнеца, – с этими словами я раздавил каблуком камень.

Оскар тут же пришел в себя, он прекрасно помнил, что произошло с ним и что он делал. Я передал колдуна Филиппу и разрушил ловушку.

Оскар тут же присел, сжимая кулаки и сдерживая дрожь во всем теле, он посмотрел на меня и первое, что он спросил было:

– Теперь ты сможешь наложить печать?

Я кивнул, но предупредил, что будет больно. Пока я чертил печать на спине Оскара в комнату ворвался Рон. Он был зол и вынес дверь ногой, его взбесило, что его использовали как прислугу.

– Что с ним будем делать? – спросил Фил, взглядом указывая на колдуна, которого мы туго скрутили в простыню и крепко заткнули рот лоскутом одежды.

– Его нужно будет спрятать, – сказал Оскар, держась за живот. Его мутило после снятия проклятья, – Но для начала я хотел бы с ним поговорить.

– Для начала я хочу у него кое-что узнать, – сказал я, подходя к волшебнику, – Попробуешь позвать на помощь или сотворить заклятье и очень сильно пожалеешь. Ты все понял?

Рамон презрительно усмехнулся глазами, но без уверток спокойно ответил на мой единственный вопрос. Меня интересовало место, куда колдун спрятал мой свиток. Забрав свиток из деревянной шкатулки, я хотел уйти в город. Меня волновала судьба Кристины. Люди приняли ее за костлявую, а король, с подачи Бакла, хотел уничтожить ее. Моей Кристине грозила самая настоящая беда. Я не мог допустить этого.

– Калеб, ты куда? – остановил меня Оскар, он сел напротив Рамона и собирался его допросить.

– Мне нужно в город, – уклончиво ответил я.

– Город может подождать. Ты слышал слова смертных? Король собирает армию мертвых. Мы обязаны этому помешать, – он отвернулся от меня, обращая все внимание на Рамона, – Для чего вам все это?

– Глупый жнец, ради силы, власти и богатства, вечной жизни, вечной молодости. Витори хотела стать богиней, король хочет править миром, – Рамон устало усмехнулся.

Я даже усмехнулся словам колдуна. Графиня и король отлично подходили друг другу, к счастью, планам графини уже не суждено было сбыться.

– Миром, состоящим из покойников? Так себе затея, – подметил Фил, усаживаясь на широкий подоконник, его позабавили слова колдуна.

– Что в этом плохого? Мертвецам не нужна пища, не нужен сон, им ничего не нужно, они прекрасная рабочая сила для господ, – Рамон говорил очень легко, с полной верой в свои убеждениях, как говорит проповедник, желающий обратить в свою веру неверующего.

– Значит король хочет создать идеальный мир для господ? – уточник Оскар, но отвлекся на Рона. Его напарник стоял на коленях и обнимал вазу, срыгивая туда зеленую жижу. Каким бы гадом не был Рон, мне стало его жаль, избавление от заклятия проходило для него болезненно.

– Когда же это закончится, – простонал напарник, лицо исказилось от мучительной боли, к которой он не привык, а глаза полыхали от злобы.

– Когда из тебя выйдет все дерьмо, – сказал Филипп, злорадно ухмыляясь. Было видно, как он получает удовольствие от мучений Рона.

– Ты уверен, что правильно снял проклятье? – спросил меня Оскар, в тот момент, когда я вновь хотел выйти из комнаты.

– Я уверен, – бросил я ему, остановившись возле двери. Мне оставалось только открыть дверь и уйти.

– Ты куда? – Оскар нахмурил брови и пронзил меня своим взглядом, требуя развернутого ответа.

– Мне нужно в город, – повторил я то, что говорил ему недавно, – Вы справитесь без меня. С вами останется Фил.

Оскар достал свиток, сияющий точно золотой слиток на солнце, и раскрыл его.

– Тут около сотни имен. Вдвоем мы не справимся. Рон останется со смертным. Ты нам нужен тут.

– Хорошо, я останусь – с неохотой согласился я, – Мы с тобой вдвоем сможем управится с этими мертвецами, а Фил идет в город.

– Я тебя не понимаю! Зачем тебе нужно идти в город? Что может быть важнее того, что творится в этом замке? – удивился Оскар, он завязал рот колдуну тряпкой и подошел к столу, за которым недавно распивал Бакл, -Разве не уничтожение мертвых наша задача? – он снова пристально посмотрел на меня, требуя ответа. – Ты что-то не договариваешь, уверенно добавил он.

Я выдержал его взгляд, но не ответил, а точнее не хотел отвечать ему. Но возразить мне было нечего. Оскар был прав, моя первоочередная задача была в том, чтобы уничтожить мертвых. Но меня куда больше волновала Кристина. Я боялся, что из-за проклятого Бакла ее жизнь могла находиться в опасности. Я не мог допустить, чтобы с ней что-то случилось снова. И не мог рассказать истиной причины моего рвения, поскольку знал отношение Оскара к таким жнецам, как я. Лгать Оскару бесполезно, он каким-то необъяснимым никому способом, всегда чувствовал ложь.

– Просто мне нужно в город. Это важно, поверь. Я понимаю сложность ситуации, и я готов остаться, но тогда пусть идет Фил. Выбирай либо он, либо я.

– Я не собираюсь выбирать. Мне не понятна твоя позиция, что может быть важнее, чем того что происходит в этом замке, объясни мне в чем причина?! – в спокойных глазах Оскара невозможно было не заметить огни подозрения, но тут он внезапно обратился к Филиппу, – Ты знаешь в чем причина?

Филипп вздрогнул от неожиданности и даже не задумываясь, почему я уходил от прямого ответа, рассказал о Кристине. Я тяжело вздохнул и посмотрел на напарника с укором.