Ататюрк: особое предназначение

Октябрьский переворот в России устранил угрозу Российской империи.

В Брест-Литовске правительство большевиков согласилось покинуть Каре, Ардаган и Батум, утраченные Турцией после Русско-турецкой войны 1878 года.

Их будущее должно быть определено самими жителями при содействии Турции.

Референдум, организованный Стамбулом, превратился во всенародное голосование: 85 124 голоса в пользу присоединения к Турции из общего числа 87 048!

Социал-демократы, пришедшие к власти в Грузии, Азербайджане и Армении, не признали власти большевиков.

Эти события вселили в Энвера огромную надежду: компенсировать потерю арабских стран завоеванием территорий, где проживает значительное число турок, что позволит Османской империи укрепить на востоке свое могущество, утраченное на западе и юге.

Большую роль сыграло и желание Энвера окончательно разобраться с Арменией.

Как известно, большевики отказались от прежних соглашений царского правительства.

Подписав в декабре 1917 года перемирие с турками, Ленин поручил Чрезвычайному и Полномочному комиссару по делам Кавказа и председателю Бакинского Совета депутатов Степану Шаумяну подготовить декрет по Турецкой Армении.

Шаумян предложил провести на подконтрольных Русской армии территориях референдум и по его результатам присоединить к Русской Армении в составе новой Советской России.

Ленин согласился.

Однако в марте 1918 года на переговорах в Брест-Литовске Троцкий принял требования Талаат-паши и согласился на вывод русских войск с занятых территорий, а также с территории Карса, доставшейся России по итогам русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

Это решение предопределило новую конфигурацию сил в Закавказье и будущую катастрофу Армении.

Оно позволило 3-й турецкой армии потребовать от национальных советов народов Закавказья (грузин, кавказских татар и армян) объявить Закавказье де-юре независимой территорией от России и образовать Закавказскую Федеративную Демократическую Республику (ЗФДР) весной 1918 года.

В мае 1918 года 3-я турецкая армия вошла в пределы Закавказья с целью уничтожения Восточной Армении, установления стратегического контроля по линии Карс – Нахичевань – Карабах – Гянджа – Баку и образования Азербайджанской Демократической Республики (АДР) – оплота новой пантюркистской стратегии Турции на Восток.

Наступление турецкой армии в мае 1918 года на Восточную Армению привело к распаду ЗФДР и провозглашению независимой Грузии и Азербайджана.

В этих условиях Армянский национальный совет и партия «Дашнакцутюн» вынуждены были вступить в военный конфликт с турками, дабы отстоять Ереван.

Наспех сформированная армянская армия из числа русских офицеров и армянских добровольцев под командованием генерала Силикяна в сражениях под Сардарапатом, Баш-Апараном и Караклисом в мае 1918 года остановила натиск турок.

28 мая 1918 года была провозглашена Первая Республика Армении.

Конечно, Энвер не мог смириться ни с какой независимой республикой и в начале июня 1918 года повел новую армию на покорение Кавказа.

По замыслу это был амбициозный проект, а вот что касается его исполнения…

После многообещающего начала Энвер разорвал перемирие с Кавказом, бросил войска на Батум и потребовал новых территориальных уступок.

Азербайджан был готов признать протекторат «старшего брата», а вслед за ним и Армения, не имеющая возможности сопротивляться.

И только Грузия решила сопротивляться и обратилась за помощью против турецкой экспансии к Германии.

В июне 1918 года Берлин подписыл договор с Тифлисом, столицей Грузии, и направил туда три тысячи солдат.

Отправляя новую армию на Кавказ, Энвер хотел продвинуться, чего бы это ему ни стоило, к Тифлису, а точнее – к Баку и его нефти.

Но надорвался, и очень скоро положение турецкой армии стало безнадежным.

Очередное поражение турецкой армии находившийся в Вене Кемаль воспринял как должное.

Конечно, он переживал, что не могло не сказаться на его общем состоянии.

В Вене его осмотрели и направили в Карлсбад, где он встретил много знакомых: жену и брата Джемаль-паши, министра финансов Джавита и известного журналиста Хусейна Джахита, с которым познакомился еще на Дарданеллах.

В день прибытия лечащий врач, пораженный его молодостью, спросил:

– Вы стали генералом очень рано. Есть ли еще генералы вашего возраста в вашей стране?

– Доктор, – ответил Кемаль, – если мы стали генералами совсем молодыми, то это потому, что родина нуждается в нас в чрезвычайной ситуации, в какой она оказалась…

– Надеюсь, вы понимаете, – улыбнулся доктор, – что приехали сюда лечиться, а не развлекаться…

Кемаль кивнул.

Он и на самом деле скрупулезно следовал всем предписаниям врача, что не мешало ему посещать рестораны и салоны фешенебельных отелей.

Он провел в Карлсбаде целый месяц.

За это время он несколько раз встречался с женщиной, пишущей книгу о героях войны в Турции.

Одной из своих соотечественниц он целыми вечерами рассказывал о сражениях, в которых принимал участие.

– Наибольшее мужество командующего, – отмечал он, – состоит в том, чтобы нести ответственность за свои поступки…

Даже на отдыхе он не мог обойтись без того, чтобы не помянуть Энвера, который был виноват в том, что происходило сейчас с турецкой армией.

И, конечно, он много говорил о том, какую политику должна проводить Османская империя.

Несмотря на лечение и спокойную обстановку, Кемаль пребывал почти все это время в состоянии повышенной нервозности.

Ни танцы с красивыми женщинами, ни долгие прогулки в ландо и светские приемы в Карлсбаде не смогли восстановить его душевное равновесие.

«Я, – писал он в дневнике, – проснулся в 7 утра, думая, что еще только 6 часов.

Я стал выражать недовольство Шевки, своему ординарцу.

Он начал меня брить, но мой гнев его настолько смутил, что он делал это неловко.

Гнев мой продолжал нарастать, и я не мог подавить в себе это чувство…

Сейчас я настолько взвинчен, что одно только присутствие Шевки рядом раздражает меня».

В течение всего месяца Кемаль брал уроки немецкого и французского языков.