Кровь на колёсах

Эти мысли окончательно выбили меня из равновесия. Я перебирал каждый прожитый день в этом городе и анализировал все свои действия. «Они хотели моими руками вывести его из игры!» – сделал вывод я.

Полковник после исчезновения зятя стал для них очень опасен. Убрать его с должности или просто ликвидировать они не рискнули, видимо, не исключали того, что тот оставил где-то на хранение компрометирующие их документы. А так, всё просто, взять и подставить его под оперативно-следственную группу, и тогда смещение его с поста покажется вполне естественным и не вызовет ни у кого лишних разговоров. А обыкновенного гражданина Кунаева, каких миллионы в стране, можно было ликвидировать очень тихо, устроив какое-нибудь ДТП. Ликвидация его не привлекла бы столь большого внимания, как если бы он был начальником милиции. От этого вывода мне вдруг стало не по себе: «Хорошая комбинация! Кто же мог её закрутить?»

Я встал, налил себе полный стакан холодного чая и снова попытался пройти по всей многоходовой цепочке, припоминая мельчайшие подробности. Наконец мне удалось ухватиться за кончик ускользающей от меня догадки. Она меня уже в который раз вывела на Каримова. Первая встреча с ним в местном КГБ была свежа в памяти, будто это было вчера. Именно там и именно тогда Каримов как бы вскользь сообщил мне о родственных связях Кунаева с Ланге, об оперативной разработке его сотрудниками КГБ в связи с его причастностью к поставкам наркотиков в регионы Союза.

«Да, это точно! Я узнал об этих лицах именно от Каримова. Именно он неофициально сообщил мне о звонке с телефона начальника милиции, о моём возможном выезде в совхоз «Целинный». Почему он не ответил мне официально? Ведь они вели совершенно официальную разработку Кунаева и все звонки ими наверняка писались!» Сейчас мне стало ясно, что его ответ на мой запрос не мог быть другим, ведь на тот момент Каримов уже точно знал, что звонил Измайлову не начальник милиции, а Хилый. Теперь я был абсолютно уверен, что микрофон у меня установлен Каримовым, а не Кунаевым.

Это Каримов, услышав мою беседу с Измайловым и Аскаровым и их желание во всём сознаться, принимает решение об их устранении. Это он, майор КГБ, а не Кунаев, так напугал Аскарова, что тот предпочёл застрелиться.

Я складывал факты, словно мозаику, и каждый из них легко ложился на отведённое ему место. И непричастность Кунаева к убийству Измайлова и Аскарова стала для меня очевидной. «Как же так, – думал я, – он, который сначала рискует своим служебным положением, спасает от тюрьмы Аскарова, доверяет ему все свои секреты, вдруг заставляет его свести счеты с жизнью? Этот момент явно не поддается логике».

Закрыв глаза, я стал вспоминать содержание уничтоженного мной рапорта Аскарова. Если следовать ему, то Кунаев доверял Аскарову очень многое, даже такое, о чём другой бы предпочитал вообще молчать. А доверие это было вызвано в первую очередь страхом полковника за свою жизнь. Аскаров являлся как бы хранителем и гарантом его тайны.

Все мои мысли и умозаключения позволили взглянуть на него совершенно с другой стороны, которая раньше была для меня искусственно закрыта.

Теперь объектом моего интереса становился сам полковник Кунаев.

* * *

Я медленно шёл с работы в гостиницу, постоянно чувствуя на себе пристальный взгляд сопровождающего меня человека. Вёл меня мужчина средних лет, одетый в чёрное демисезонное пальто. Судя по манере сопровождения, он был более опытен, чем предыдущие сотрудники, поэтому держался на сравнительно большом от меня расстоянии и не стремился сблизиться. Я ускорил шаг, стараясь оторваться от него, но он держал меня очень уверенно и цепко. «Интересно, он один или целой бригадой ведут?» – подумал я.

Я подошёл к стоящему неподалёку гражданину. Моя спина не позволяла сопровождающему видеть, общаюсь я с этим человеком или нет.

– Простите, не подскажете который час? – банально обратился я.

Мужчина взглянул на часы и степенно ответил:

– Десять минут девятого.

Я стал смахивать с его плеча невидимые соринки. Тот опешил.

– Извините, у вас было испачкано плечо, – продолжил я. – Вот теперь всё в порядке.

Оглянувшись назад, я направился дальше. Вслед за мной пошёл и степенный гражданин. Пройдя метров двадцать, он свернул в переулок. В тот же переулок шмыгнул парень в меховой куртке. «Так и есть, таскают меня бригадой! – подумал я. – Один уже рванул за этим мужиком. Теперь за мной идут как минимум двое».

Мы уже были около гостиницы, когда я остановился на пороге и стал сбивать с ботинок налипший снег. Мужчина, всю дорогу шедший за мной, тоже остановился, заинтересовавшись витриной магазина. «До свидания, мой ласковый мишка», – мысленно произнёс я, вспомнив песню об олимпиаде.

Теперь было абсолютно ясно, что хвост мне прицепил Каримов. Наверняка зная о наличии у меня источников в городе, он решил установить их. И хвост именно для этих целей. По всей вероятности, он до конца не верил, что я работаю в милиции, а не в КГБ. Чем глубже я копал по делу об угонах, тем больше они меня боялись. «Жалко, что погиб Измайлов, – искренне пожалел я. – Он наверняка мог многое мне рассказать о делах Каримова». Но сожалеть было поздно и бесполезно.

«Да, плохо работают. Сразу видно, наружное наблюдение было конторским. Привыкли работать с иностранцами, которые уже до приезда сюда знают, что за ними будут следить, вот и прощают им все проколы. Что может сделать им иностранец? Да ничего. Вот так и привыкают халтурить. В МВД подобная служба работает намного профессиональнее. Там за подобные проколы можно заработать удар ножом в подворотне».

В здании гостиницы я первым делом заглянул в ресторан. За дальним столиком сидел Кунаев. Не поднимаясь к себе, я быстро снял пальто и прошёл в зал.

– Позвольте составить компанию? – как можно любезнее спросил я и получил столь же любезный положительный ответ.

Пока официант относил мой заказ на кухню, Кунаев разлил по рюмкам водку и предложил выпить.

– Ну, как ваши успехи? – поинтересовался он. – Есть надежда, что соберёте все машины?

– Надежда есть всегда, она, как говорят, умирает последней.

– Вот вы уже почти два месяца у нас, и я всё ждал, когда мы с вами переговорим по душам. Вы упорно не желали этого делать, а я, соответственно, тоже особо не стремился к этому. Но, видно, время пришло, и вы сами сделали первый шаг. Если бы мы встретились раньше, то, возможно, нам удалось бы избежать множества трагедий и неприятных событий, в том числе и гибели Измайлова, которого я хорошо знал, и моего друга Аскарова. – В этот момент Кунаев был совершенно искренен. – Вы знаете, что я как работник милиции и бывший оперативник высоко оцениваю вашу работу в незнакомом вам городе. Не покривлю душой, если скажу, что вас недооценивает ваше руководство.

– Вы мне льстите, – улыбнулся я. – Вы человек Востока, а они редко говорят плохое своим гостям.

– Нет, вы ошибаетесь. Мне нет необходимости льстить вам. Вы достойный противник, а я привык ценить не только друзей, но и врагов. Знаю, вы проделали большую работу и хорошо владеете ситуацией. Я сейчас здесь временщик и дни моей работы, а может, и жизни сочтены. Не буду скрывать, что вы тоже приложили к этому руку. Только хочу сказать, что вашей рукой водили совершенно другие люди. В отношении меня они отлично разыграли эту комбинацию. Сейчас у меня положение весьма шаткое. Моя отставка не остановит череду убийств в этом городе и даже вызовет их рост. – Кунаев налил ещё, выпил молча, не дожидаясь меня, и так же молча поставил рюмку. – Пейте же, не обижайте меня, – грустно сказал он. – Здесь сейчас нет явных врагов, и если бы вы считали меня врагом, то не сели бы рядом со мной.

Я выпил и посмотрел ему в глаза, давая понять, что готов к продолжению разговора.

– Вы знаете, меня жизнь и служба научили быть осторожным, – продолжил Кунаев. – Я всегда контролирую свои эмоции и слова. Но вот допустил роковую ошибку…

– Я догадываюсь, о чём вы, – помог ему я. – Мне известны подробности этой ошибки.

– Давно догадывался, что вы всё знаете. Теперь я больше боюсь за жизнь родной дочери и внуков. Это я втянул в это дело зятя, так как считал что это правильное решение. Теперь произошло то, что и должно было произойти, ни больше и ни меньше. Эти люди не остановятся ни перед чем, они просто вырежут нас всех. Сейчас их пока сдерживают мои погоны, но скоро их не будет. В этом только ваша заслуга, но я по-честному не в обиде на вас. Вы сделали то, что должны были сделать.

Он замолчал. Официант принёс мой заказ.

– Может, продолжим в другом месте? – предложил я ему.

– Нет, Абрамов. Явки с повинной от меня не дождёшься. Я не буду ничего писать. У меня есть семья и обязанности перед ней. А моя судьба мне уже давно ясна. Ты сам подумай, ну чем ты мне можешь помочь? Ничем! Но врагов ты себе нажил мощных, и если ты не остановишься, то можешь вернуться отсюда домой в цинке. Пока я при погонах, хочу дочь с внуками отправить в Германию. А там куда кривая выведет. Завтра еду в Алма-Ату, в МВД республики. Наверное, там и сниму погоны.

– Может быть, проясните ситуацию? Расскажите, кто эти люди, какую роль в этом играет Каримов?

– Догадался! Молодец! Могу сказать только одно, Каримов это их человек, поставленный надо мной здесь в городе. Это он контролирует здесь все перевозки. Сначала они хотели поставить ответственным моего зятя, Каримов сам на этом настаивал. Вот я и прогнулся под ним и втянул зятя в этот бизнес. Сейчас жалею об этом.

Он замолчал и снова потянулся к бутылке. Мы молча сидели за столом и думали каждый о чем-то своём. Я впервые оказался в ситуации, когда преступник по собственной инициативе раскаивается в своём поступке, а я не имею возможности что-либо сделать или каким-то образом помочь. «А я всё-таки просчитал эту комбинацию, – мысленно похвалил я себя. – Вычислил Каримова! Жалко только, что не смогу доказать это ему самому».

Я внимательно посмотрел на Кунаева, и мне вдруг стало жалко этого человека. Человека, который, избегая одной опасности, автоматически попадает в другую, да ещё тащит за собой родных и близких.

– Ты знаешь, Абрамов, – вновь заговорил он, – я готов пустить себе пулю в лоб, если бы это спасло моих родных.

– Скажите, я чем-то могу помочь вам?

– Уже нет! Мне, старому дураку, раньше надо было думать о последствиях. Сейчас всё, поезд ушел. – Он вновь ухватился за бутылку.

Я окинул взглядом ресторан и увидел за дальним столиком женщину, которую запомнил сегодня утром около универмага. «Срисовали, – мысленно чертыхнулся я – Если с ним что-то случится, то следующим, наверное, буду я».

Мы выпили ещё по рюмке и я, попрощавшись, направился в номер.

* * *

Утром, выходя из гостиницы, я столкнулся с Кондратьевым. Мне показалось, это была не случайная встреча. Похоже, он ждал меня.

– Как дела? – поинтересовался я. – Как местные товарищи, ввели вас в курс дел?

– Да, я вчера встречался здесь кое с кем, – загадочно начал он. – Посидели, поговорили. У меня несколько вопросов к вам, если можно, Виктор Николаевич?

– Задавайте! Чем могу – помогу.