Кровь на колёсах

* * *

Михаил Ланге лежал на диване и внимательно рассматривал потолок комнаты. Шла уже четвёртая неделя, как он проживал у Акаева, которого хорошо знал со времён совместной учёбы в автодорожном техникуме.

На столе стояли недопитая с вечера бутылка водки и остатки закуски. Хозяин квартиры по просьбе Ланге вчера выехал в Аркалык, где должен был встретиться с его близкими друзьями – Измайловым и Кимом. Михаил мучился от безделья, но выходить из квартиры на улицу боялся. Жена Акаева, Алия, что-то делала на кухне, оттуда доносился звон кастрюль, и пахло чем-то вкусным. Михаил потянулся, свесив ноги с дивана.

– Алия! – обратился он к женщине, – ты слышишь меня? Составь компанию, я один пить не могу.

Она сверкнула чёрными глазами.

– Если я буду каждый раз составлять тебе компанию, Михаил, то просто сопьюсь. Ты же каждый день пьёшь как лошадь, неужели не надоело?

– Ну давай, не ломайся! Поддержи компанию, что тебе стоит? – не унимался гость.

– Нет, я пить не буду, – решительно отрезала женщина. – Сейчас будут готовы пироги, вот под них и выпьешь.

Он снова лёг на продавленный диван. Вчера ему в руки попала местная газета, в которой писали, что в аварию попали несколько сотрудников оперативно-следственной бригады, работающей в Аркалыке. В заметке также сообщалось, что один из них погиб. «Молодец Измайлов, – подумал он. – Может, это остудит их пыл. Приехали тут, хватают всех подряд».

Он попытался разобраться в происходящих событиях. Ему хотелось понять, где и когда он допустил ошибку. Вроде всё, что он делал, было абсолютно правильно. Да, продавал угнанные в Челнах КамАЗы. А кто бы отказался от такого бизнеса, если деньги сами плыли в карман? Но продавал, не пытаясь по-крупному нажиться на этих машинах. Народ-то, в принципе, не был обижен его ценами. Хочешь, бери, а не хочешь, дело твоё. Может, нужно было и дальше так жить? Нет же, связался с Измайловым, сошёлся из-за него с этими «наркоманами». Ведь денег и без наркотиков вполне хватало.

Он даже не знал толком, от кого прячется: от милиции или от мафии, и кто из них опаснее для него. После провала рейса в Казань, Михаил сразу заметил, что эти люди стали к нему относиться совершенно по-другому, с опаской и недоверием. Теперь редко кто из них приезжал к нему на работу, всё больше общались через Измайлова. Теперь уже Измайлов планировал вместо него рейсы и решал, кого из водителей куда направлять. Может, нужно было ещё тогда выйти из игры, плюнуть на все КамАЗы, но, видно, алчность начисто лишила его чувства самосохранения.

Однажды в начале лета он задержался на работе и заметил, как в открытые ворота их автохозяйства въехали две неизвестные ему машины с таджикскими номерами. Оттуда выскочили ребята и стали быстро перегружать какие-то тюки в машины, принадлежащие ему. Быстро перекинув груз, парни сели отдыхать. Через некоторое время к автохозяйству подъехали ещё несколько неизвестных автомобилей. Сидевшие вскочили и по команде старшего стали быстро перегружать зелёные деревянные ящики. Судя по тому, с каким усилием молодые таджики справлялись с ношей, ящики были тяжёлыми. «Никак, армейский груз, – предположил Ланге. – Интересно, что там?» Ему в период прохождения службы в Афганистане приходилось сталкиваться с подобными ящиками, в них, как правило, перевозили автоматы.

Когда работа завершилась, все машины и грузчики скрылись в степи. В пыли, поднятой колёсами, одиноко маячила лишь фигура Измайлова. Но вскоре и она скрылась за углом автохозяйства. Михаил решил посмотреть, что в тех тюках, которые закинули в его машины. Он осторожно закрыл окно и вдруг увидел Измайлова, который в компании трёх незнакомых ему людей пересекал двор. Затем он ловко забрался в кузов КамАЗа и стал передавать оставшимся внизу тюки. Они быстро погрузили их в одну из своих машин, стоявшую где-то в тени гаража. Перегрузив несколько тюков, Измайлов слез с машины. Мужчины, о чём-то договорившись, сели в поджидавшую их «Волгу» и выехали с базы. Через минуту прибыла очередная машина. Появилась новая группа мужчин. Они тоже быстро нагрузили свою машину такими же тюками.

«Ну и дела! – Михаил был потрясен. – А я-то и знать не знал, ведать не ведал, что творится у меня на базе!» Закрыв дверь кабинета, он вышел во двор. Сгорая от опасного любопытства, быстро забрался в кузов КамАЗа, где ещё оставались тюки, и стал их осматривать. На одном из них он прочёл: «Минеральная вата». Осторожно, стараясь не повредить упаковку, он ножом срезал пластиковую ленту. За упаковочной тканью действительно виднелись ровные блоки минеральной ваты. Но, подняв верхний слой, он увидел аккуратно вырезанные отверстия, в которые были воткнуты небольшие свёртки. Это были наркотики!

«Всё ясно. Таджикские наркотики менялись, по всей вероятности, на какой-то армейский груз из Узбекистана», – подумал Михаил. Он аккуратно упаковал тюк и, убедившись, что не оставил следов, спрыгнул на землю.

Сейчас он, конечно, ни за что бы не стал вмешиваться в это дело. Но тогда внутренняя обида на то, что его обманывают, и деньги проходят мимо него, оседая в кармане друга, не давала ему покоя. Выждав с неделю, он пригласил к себе Измайлова и предложил ему поужинать в ресторане. Там они выпили полбутылки коньяка, и он принялся обвинять его в нечестной игре.

– Ты что, Михаил! – возмутился Измайлов. – Ты кого обвиняешь в крысятничестве? Меня? Своего друга? Это я ворую твои деньги? Побойся бога!

– Не дёргайся и не ори, – зло произнёс Ланге. – Сиди спокойно и слушай. У меня есть все основания, чтобы всё это предъявлять тебе. Я на той неделе был на работе и прекрасно видел, что ты там делал. Все ваши машины, тюки, минеральную вату и так далее.

Измайлов спокойно выслушал обвинения, а потом улыбнулся.

– Ну, ты и дурак! Ты что здесь кричишь! Это не деньги, Михаил, это жизнь. Если эти люди узнают, что ты что-то видел, они отрежут тебе язык или живым закопают тебя. Ты знаешь, кто стоит за этим делом? Там такие люди, что ты для них просто пылинка. Дунут и не заметят! – Оглянувшись по сторонам и убедившись, что за ними не наблюдают, Измайлов добавил: – Раз ты всё уже видел, я тебе просто посоветую срочно забыть всё это. Иначе, Михаил, ты просто умрёшь. Сначала ты, а за тобой умру и я. Они никого не пощадят, ни тебя, ни твою семью. И твой тесть им не помеха. Пойми меня правильно. Я сейчас в таком положении, что не могу себя чувствовать в безопасности нигде, ни дома, ни даже в тюрьме. Там такие деньги крутятся! На них любого чиновника можно купить. У них везде свои люди: и в милиции, и в КГБ, и даже в правительстве.

Чем больше распалялся и рассказывал Измайлов, тем глубже страх проникал в душу Михаила «Надо срочно бежать, – думал он. – Чем быстрее смоюсь, тем больше шансов выжить».

– Михаил, тебя кто-то видел в тот вечер? – с тревогой спросил Измайлов. – Там ведь стояли посты вокруг автохозяйства. Если ты засветился, нам с тобой обоим конец.

Он задумался.

– Думаю, нет. Я ушёл через пролом в стене, о котором мало кто знает.

– Возможно, ты и прав в этом. Если бы они тебя срисовали, то мы бы с тобой не сидели здесь. Пойми, Михаил, это не наш бизнес, и нам с тобой туда лучше не лезть. Я сам проклинаю тот день, когда связался с ними. Я был уверен, что в любой момент всё можно бросить и уехать. Нам с тобой не верят после этой Казани. Считают, что это мы спалили тот груз и людей из охраны. Давай разойдёмся по-хорошему, и не будем пока встречаться.

Допив коньяк, друзья пожали друг другу руки.

* * *

Хозяйка достала пироги из духовки, дала им слегка отстояться и принялась резать на аппетитные кусочки. Пирог с мясом она выложила на блюдо и торжественно внесла в комнату. Михаил, увидев её с такой красотой в руках, вскочил с дивана и, потирая руки, уселся за стол.

– Алия, давай выпьем, ну чисто символически? – завёл он свою старую песню.

Молодая женщина присела на краешек стула. Её густые чёрные волосы были стянуты пучком на затылке, а массивные золотые серьги подчёркивали изящество маленьких ушей.

– Ты, Михаил, как цыган. Привязался, словно слепень, – с лёгким упрёком промолвила она и улыбнулась.

Он быстро разлил водку по рюмкам и подвинул одну поближе к женщине.

– За тебя, за твою красоту! – произнёс он.

Они чокнулись и выпили.

– Ты не боишься, что может подумать мой муж, когда узнает, что я с тобой здесь пила водку? – спросила она его. – Ты знаешь его лучше меня. Он может убить нас обоих.

– Он может подумать всё что угодно, даже если бы ты и отказалась со мной выпить. Или я не прав? А так, я знаю, что он очень жёсткий человек и в пылу может и убить, это точно. Но мне кажется, что ты ему ничего не расскажешь об этом, правда?

Она смущённо потупилась.

– А давно ты замужем? Где он разыскал в степи такой прекрасный цветок? Насколько я его помню, он всегда был замкнутым человеком. Никуда не ходил, ни на танцы, ни в театр. И вдруг, представь себе, нашёл тебя!

– Михаил! давай, не будем об этом, – попросила женщина. – Не лезь ко мне в душу. Всё у нас с ним хорошо.

Женщина потянулась к бутылке и налила ему водку.

– Давай, Михаил, пей и прекращай эти разговоры. Они мне неприятны. Я ведь знаю, к чему ты ведёшь. Сейчас начнёшь меня пытать, почему у нас нет детей, и так далее. Скажу сразу. Эта тема закрыта. Не твоё это дело!

Он протянул руку за пирогом.

– А ты неплохо готовишь, – произнёс он, прожевав кусок. – Очень вкусно! Я здесь у вас как на курорте, вкусно ем, водку пью. Да и глаза не устают ежеминутно ласкать твою красивую фигуру.

От этих слов её лицо залилось краской. Она опустила глаза и почти прошептала:

– Вы, мужчины, умеете красиво говорить. А мы, женщины, развесим уши и слушаем ваши сказки. И, самое главное, верим вам. А копнёшь вас глубже, кроме слов, у вас за душой ничего и нет.

– Это не так, Алия! Настоящий мужчина всегда должен подчёркивать красоту женщин, а иначе он не мужчина, а тряпка. Мужчина всегда в душе поэт и должен петь о красоте женщины, – расфилософствовался опьяневший Михаил и полез к собеседнице с рюмкой.

Они вновь чокнулись, и женщина на этот раз допила водку. Затем она встала из-за стола и медленно пошла в кухню. Он с восхищением проводил её взглядом и, достав из кармана сигареты, направился следом. Подкрался осторожно, стараясь не шуметь.

Алия резала мясо. Почувствовав его присутствие, оглянулась. Он, как охотничий пёс, затаился и подошёл ближе, обдал прерывистым дыханием. Он осторожно обнял её за плечи, ожидая отчаянного сопротивления. Но женщина стояла, как статуя, и не пыталась сбросить его руки. Он начал медленно гладить её разгоряченное тело, а затем крепко сжал в объятиях.

Женщина напряглась, её дыхание стало глубоким и редким. Из груди стали вырываться томные стоны, от которых у Михаила закипала кровь. Он начал целовать её в шею, гладить по волосам; доведя до беспамятства, поднял на руки и понёс в комнату. Показалось, прошла вечность, прежде чем он опомнился.

Михаил открыл глаза. Алия лежала рядом, отвернувшись к стене. Её тело содрогалось от рыданий.